***
— Хей, Мэри! — Скалл весело окликнул мрачную гимнастку и, не обращая внимания на суровый взгляд, так и спрашивающий — «Что тебе, идиоту, от меня надо?», — нетерпеливо подпрыгнул на месте и с широкой улыбкой закричал: — Смотри как я умею! Скалл резко вскочил на балку, становясь на руки, откидывая ноги корпусом назад и закидывая на плечи оторопевшей девушки, удобно устроившись так, что их лица были напротив друг друга. — Так, цель захвачена, — задумчиво сказал Баклажан, разглядывая голубую радужку глаз гимнастки, — осталось только… Эй! Лерой! Вышеупомянутый обернулся на голос и замер. — Смотри, что я могу! И чмокнул Мэри в губы. В самой странной для поцелуев позе. Гимнастка сначала ничего не поняла, шокированной статуей имени себя застыв у балки, на которой стоял Скалл. На её личике была видна тяжёлая работа мыслей, а Лерой зло щёлкнул зубами, яростно цедя: — С-с-сволоч-чь… И пока все не очнулись, Скалл решил удрать. Из Скалла плохая сваха. Но если б он не захотел немного попинать тормозного Лероя, то он и Мэри так и мучились бы от «безответной» любви друг к другу. Из Скалла плохая сваха, но он старается. А сейчас ему пора бежать, пока «хотелку попинать» не зашили.***
Кроме выступлений на мотоцикле, хождения по канату и разных фокусов, Скалл танцевал. Легко, в своей шутливой, поистине клоунской, манере, танцуя вальс с невидимым партнёром, цирковой принц завораживал всех. Но особенно всем нравился безымянный танец. Танец, в котором Скалл, одетый в костюм викторианской эпохи, с чётко прорисованными ромбами у слезы на щеке и в серебряной полумаске, грустно улыбаясь, ломанными движениями крутился на одном месте, вскидывая руку с накрашенными в фиолетовый ногтями, переходил с пятки на носок. Когда он танцевал этот танец, казалось, что кто-то сверху неумело дёргает за нитки фарфоровую куклу. Красиво, завораживающе. Страшно.***
Поэтому, нет ничего удивительного в том, что им заинтересовались. Сначала одна сделка, потом другая и вот у Скалла уже собственное шоу и прозвище «Бессмертный Скалл». Скалл ухмыльнулся — Смерть не единожды приходила к нему на выступления, стремясь забрать, но не смогла. И лишь гневно сверлила его взглядом пустых глазниц. Скалл умирал уже дважды. Сакура умерла, спасая всех, отдавая жизнь исключительно из собственной выгоды. Тобиас умер, не сумев спасти мать и сойдя с ума. Скалл умирать не собирался, живя на полную катушку. Скалл умирал дважды. Смерть не может забрать никого трижды. Смерть ненавидит Скалла.***
— Оу, — выдыхает Скалл, смотря на огромную толпу. Все как один с флажками, одетые в футболки с готически выведенным «SKULL» и так или иначе имеющие атрибутику Легендарного каскадёра. Толпа кричала, тянула руки к кумиру и счастливо просила автографа. За последние два года Скалл стал бешено популярен — миллионы фанатов по всему свету готовы с пеной у рта утверждать, что он идеален. Скалл со всем полностью согласен. И сейчас он раскидывает руки в стороны, задорно улыбается и всем своим видом говорит: «Народ, я весь ваш!». Народ счастливо на него бросается. Вообще, Скаллу нравилось общаться со своими фанатами, купаться в море позитива и восторженных криков. Нравилось дарить им радость. Поэтому, с каждым разом, его выступления всё рискованнее и рискованнее. Поэтому, он тренируется сильней. Поэтому стирает руки в кровь, когда жмёт на газ. Потому что цирк — стал смыслом его жизни.***
Когда кто-то напал на его фанаток, что поздно вечером шли домой после его выступления, Скалл взбешён. Вы не подумайте, но это уже вошло в привычку, создавать клонов и отправлять их следить за безопасностью его преданных зрителей, после поздних выступлений. Как видите, не зря. Скалл кинулся к мужчинам бандитской наружности, без колебаний впечатывая горящий фиолетовым пламенем кулак в лицо первого и с разворота ногой второму. Переводя взгляд с испуганных девушек на фиолетовое пламя, Скалл усмехнулся: — Интересно…