***
— Босс, ты только глянь. — Что там? — Да вон, гляди. — Ну и? Мши прилетели, в чем дело-то? — Смотри, какой здоровяк. — И? — Да в нем же полтора Лоуча будет. И хвост вон с какой симпотной кисточкой, классный. Красавец же. — Убью! Ответом стал дружный мужской гогот, эхом заметавшийся по дежурке. Гарибальди лишь горестно вздохнул. Сам виноват, с подчиненными нужно дистанцию держать, да только нащупать ту тонкую грань, когда твой сотрудник при этом все-таки к тебе с проблемами придет, а не будет их самостоятельно на стороне решать — возможно, пользуясь своим служебным положением — тяжело. Уж лучше так. Поржут еще немного, а потом, конечно, не забудут, но по сто раз на дню подкалывать перестанут. Обычное дело в сплоченном коллективе. Можно сказать, такие вот шуточки и истории — клей, что держит всех вместе. Хотя некоторым зубоскалам очень хочется в морду дать.***
Для экспедиции, что в первый же день нашла «древние артефакты», наступил праздник. Просто Рождество и Пасха разом у них случились. И я весь такой когтисто-клыкастый, капающий ядовитой слизью, да с кислотной кровью и большущей молотообразной черепушкой с полуметровыми клыками, за Санта Клауса. Бороду отрастить, что ли? Лениво. Озарения на «гениев» сыпались, словно из рога изобилия. Прям одно за другим. И язык-то они сходу частично расшифровали, и назначение большинства предметов поняли, и даже обрывочные летописи нашли. Не поленился, лично написал историю взлета и падения икарианцев. Основывался, правда, на реально расшифрованных источниках, ну да это частности. Побочным результатом этих озарений стала возникшая у профессора ксеноархеологии Венса Хендрикса идея — стаскать все найденное к своему студенту Стивену Франклину. Проще говоря, он собирался спереть находки, провести исследования в лаборатории Вавилона, а потом продать их тому, кто больше заплатит. Не идеально, но и такой, кхм, каноничный вариант был предусмотрен. В любом случае, это лучше, чем замысел капитана корабля прихватить артефакты и эмигрировать в Союз Хомо. Придется, чувствую, сопровождать исследовательское судно не просто ради безопасности, но и чтобы еще кого-нибудь дурные мысли не посетили. Вечно с человечками проблемы. Слишком уж они бодрые. Неймется им, энергии через край. Вот с нарнами дела шли хорошо.***
— Итак, давайте подведем итоги нашим договоренностям. Во-первых, мы в течение года обязуемся очистить атмосферу Нарна до состояния столетней давности. Причем работы будут осуществляться в соответствии с предоставленными вами параметрами. — Все верно. — За это ваш режим следующие десять лет будет передавать нам пять процентов добываемых ресурсов. — Да, — кивнул Г‘Кар, который как ни бился, но снизить плату не сумел. — Хорошо. Во-вторых, мы обязуемся превратить ваши лужи грязи в первосортные болота, со мхами, лишайниками, топями и прочим, в соответствии с согласованной спецификацией, — рука посла, закованная в сталь скафандра, с нежностью, как показалось нарну, погладила трехтомный фолиант, по которому можно было бы не одну сотню диссертаций по флоре, фауне и особенностям болотного биоценоза написать. — Верно. — В-третьих, мы выращиваем леса и прочую зелень, на основе генетически измененных образцов вашей прежней флоры. Они будут безвредны для вашего вида, но при этом смертельно опасны для центавриан. И пригодны для использования в качестве строительного, декоративного и отделочного материала. — Да. — Также семена и плоды большинства из них можно будет употреблять в пищу нарнам. — И другим видам схожей с нами биологии, кроме центавриан. — Само собой, перечень составлен, но до уточнения деталей специалистами в договор включен не будет. Пойдет отдельным приложением. — Конечно. — Итак, мы обязуемся покрыть такими лесами тридцать процентов суши Нарна, а оплатой за это будет пятнадцатипроцентная скидка на всю вашу продукцию в течение следующих ста лет. — Да. Условия, конечно же, ужасные, но вновь увидеть свой мир похожим на тот, что остался лишь в старинных записях — оно того стоило. Ни один кхари, даже из высшего круга приближенных, не посмеет раскрыть рта, если не решит, конечно, совершить экстравагантное самоубийство. Маловероятно, что кто-то захочет быть разорванным толпой. Скидка может быть даже полезной, подумал Г’Кар. Товары нарнов не пользовались особым спросом, хотя бы потому, что в основном имели военное или двойное назначение. — Вот ваш экземпляр, посол, — передал зерг копию договора. — Благодарю, — кивнул нарн, с трудом удерживая переданное. — Позвольте угостить вас выпивкой, посол? — предложил Г’Кар, с облегчением опустив гору бумаг на стол. — Это будет интересный опыт. Мы еще не приобщались к традиции обмывания сделок. С вами пойдет Шушшик. Ему надо практиковаться в общении. К тому же, он молод и его не жалко. — Э-э… хорошо. — Бегать другого заставь. Всего доброго, посол. — Спасибо за… совет. И вам хорошего дня. Вытащив из наруча, что заменял нарнам карманы, платок и утерев лоб — все же переговоры дались ему нелегко — Г’Кар смерил взглядом Шушшика. Не хотел бы я его во сне увидеть, вздохнул нарн. Пить с монстром, один вид которого заставляет протрезветь — то еще испытание. Впрочем, ему ли, послу столь великой расы, пасовать? Вызов брошен, что ж, он с честью его примет. Хотя помощник бы не помешал, самокритично признал нарн. Молари! — осенила его мысль, а губы сами собой разошлись в улыбке-оскале. Лондо все никак не сподобился добраться до переговорной, чтобы обсудить статус Ефратского сектора. Тем хуже для него. Как не воспользоваться моментом и не ухватиться за шанс отомстить? — Скажите, мой друг, вы любите стриптиз? — Шштрипишш? Не шшнаю, не пробовал. — Полагаю, вы не будете разочарованы. — Вам вишшней. — Кхм, — прокашлялся Г’Кар, когда крупное змеевидное тело зерга выпрямилось и махнуло верхними конечностями, слегка зацепив стену, — позвольте дать совет, — протянул нарн, задумчиво смотря на борозду в металле, как минимум сантиметровой глубины — не стоит повторять этот человеческий жест. Лучше замените его кивком. — Хорошшо. Благодарю.***
Вот ведь неймется нарну. Все-то он пытается союзников найти, чтобы центаврианам навалять. Посоветовать ему, что ли, правильно Мордену ответить? Интересно будет посмотреть на то, как история повернется, если вместо Центавра бойню Нарн устроит. Хм, а мысль довольно интересная. Вначале этим планету отремонтируем, а потом и тем. Двойная выгода. Надо будет все хорошенечко обдумать — когда-нибудь, на досуге. А пока посмотрим, как там нарн зерга малолетнего спаивать будет.***
В стриптиз-баре, одном из трех, официально имеющихся на станции, играла музыка, на сцене танцевала человечка (причем, что угодно, но только не этот самый стриптиз), мелькали вспышки светомузыки, которая, впрочем, была бледновата из-за излишне яркого освещения, ну и конечно же, приглушенно гудела толпа разумных, сидящих за столиками. Куда же такому заведению без клиентов-то. Вообще, после третьей мировой и последующих столетий аврала, люди несколько откатились в прошлое. В плане, хм, культуры сексуальных отношений. Не то, чтобы это имело какое-то особое значение, да и до пуританства было далеко, тут имело место быть что-то вроде причудливой смеси восьмидесятых с шестидесятыми, но все-таки, забавный выверт. Впрочем, может статься, что это обычная спираль развития культуры и даже — цивилизации в целом. — Посол Молари, — расплылся в улыбке Г‘Кар, — рад вас видеть. — Взаимно. Я смотрю, вы не один? — Да, позвольте вас познакомить, это помощник посла зергов Шушшик. — Рад. Я слышал, вы очень неравнодушны к охотникам за душами? — Ошшибки молодошшти, — скромно потупился зерг. — Недели же не прошло? — Мы бышштро ушшимся. — Посол Молари, когда вы наконец найдете время обсудить Ефратский договор? Надеюсь вы не будете настаивать на… — Да я скорее поцелую ядовитую змею, чем пойду на уступки! — Польшшон. — Тьфу. — Можете целовать кого угодно, но Режим Нарна в моем лице… В этот момент танцовщицу-землянку сменила центаврианка, Адира Тери. Та самая бойкая девица с хитрым планом. Она благополучно реализовала первый этап, забравшись в койку посла. Но вот дальнейшее продвижение застопорилось. Как-то не надирался Молари в последнее время до нужного состояния. Впрочем, сегодня у Адиры появился шанс. — Джентльмены, прошу вас, сядьте. Ох, я ждал этого весь вечер. Она само совершенство. — Ошшень худенькая. — Женщины — самое прекрасное в жизни, — сказал Молари проникновенно, поднимая бокал. — Единственное, в чем я с вами соглашусь, — подхватил бутылку Г’Кар. — Шшшамошшки, — зерг ловко сграбастал графин с подноса проходящего мимо официанта. Тройной дзиньк, и разновидовой состав самцов, пришедших к консенсусу, опрокинул в глотки содержимое сосудов. Жаль, что одна из тех, за кого было только что выпито, пришла и разрушила тесный самцовый коллектив. А ведь мог бы выйти интересный междусобойчик. Эх, бяда-бяда, огорчение. Ладно, когда-нибудь потом, быть может. — Посол! Я Ко’Дат, новый советник посольства и ваш надсмотрщик, — выдала нарнка, презрительным взглядом пройдясь по соплеменнику, выпивающему в компании центаврианина и, скривившись, добавила: — оговорилась, помощник, — сомнений в том, что первое было куда ближе к истине, не осталось, наверное, даже у бокала в руке Лондо. — Рад вас видеть, — встрепенулся посол, — но я думал, что вы прилетите несколько позже, года через два, кхм, то есть я хотел сказать, конечно же, через два дня. Черт его знает, хотел ли Г’Кар пошутить, или еще что-то, но обстоятельства не сложились. Изрядно перебравший хомо, по-видимому, счел себя настолько неотразимым, что полез лапать нарнку, делая ей недвусмысленные предложения. Я даже восхитился: это сколько же надо выпить, чтобы счесть Ко’Дат привлекательной, вдобавок умудряясь самостоятельно передвигаться, причем не ползком и даже не на четвереньках. Силен мужик — ну или просто извращенец — лезть в его голову желания не было, да и попросту не успел. — Шшшш, — выдала нарнка и отправила перебравшего хомо в полет, — Мразь. — Вошшхишшен вашем шшнанием нашшего древнего машшерного. — Вы, наверное, устали, позвольте проводить вас, — проявил любезность нарнский посол, понимая, что вечер для него закончился. — Иногда мне бывает даже жаль Г’Кара, — ехидно улыбнулся Лондо, наполняя бокал. — И кто же теперь будет учить меня обмывать договора? — от обиды зерг даже про шипение забыл. — О, вам повезло, друг мой — я настоящий эксперт. — Правда? — Клянусь яйцекладом! — Но вы же шшамец? — Так я же не своим поклялся. — А, хорошшо. Так шшчего нушшно нашшинать? — Конечно же, с самого важного, — звонко щелкнул пальцем по бокалу Молари. — За что пьем? — Не шшнаю. А за шшто нушшно пить? — За то, чего очень хочется. — Тогда за ушшин. — Вы голодны? — Конешшно! Я шше накашшан. — Давайте что-нибудь закажем. Что вы предпочитаете? — Мяшшо, шшвешшее мяшшо. Лушше ешшли шшивое. Дрошшашшие, хотяшшее шшить. Срашшающееся. — Боюсь, тут такое не подают, и, пожалуйста, не надо капать слюной на стол. Он от этого немного, э-э, испортился, — покосился посол на тающий, словно лед в печи, пластик. — Тогда ростбифф. Дешшять шшштук. — Думаю, мы это устроим. Пить с Молари оказалось как-то скучно. Тот все время вспоминал о былом величии родины, сетовал на жизнь, и вообще рвался сбежать к своей Адире. Жаль, а я думал, мы в казино сходим. Ну ладно, в следующий раз. Все равно посол уже выбыл. Моя маленькая месть за его занудство. Перепить зерга вздумал, пфф, наивный. Но теперь начинаю понимать Гарибальди. Может быть, я просто еще недостаточно Лондо узнал? Ведь у него маска давно уже к лицу приросла. Заглянуть под такую трудно, никакая телепатия не поможет, ведь он и сам никогда не уверен полностью, сомневаясь, а какой он — настоящий. Но тащить его до посольства все равно придется, оставлять будет моветоном. И вообще, зерги собутыльников не бросают! Съесть, правда, могут, ну так это издержки расовые. Дети, вон, тоже в определенном возрасте все на зуб попробовать норовят.***
— Что вам угодно? — встретил меня Вир, в дверях посольских апартаментов. — Пошшла вашшего принешш. — Что с ним?! — не на шутку заволновался помощник. — Ушштал, ушшнул. Не шшаплатил. — Ясно, я уж испугался, что случилось что-то серьезное. — Он ешше головой шштукнулся. — Сильно? — Нешшнаю, шшетыре рашша. — Обо что, хоть? Да проходите, э-э, в смысле заползайте вы, что так в дверях-то стоять. — Шшпашибо. — Сюда его кладите, на диванчик. Хотите выпить? — Нешшнаю, я вешш вешшер только ем и пью, да шштриптишш шшмотрю. — Завидую, а я вот с бумагами возился. Бюрократия. — Велишшайшшее ишшобрешшение рашшума. Она прекрашшна. — Думаете? — Конешшно. Этошшше так интерешшно! — Знаете, — покосился Вир на гостя, — я, пожалуй, пропущу стаканчик. Вы не против? — Нет. Бушшайте на шшдоровье. — Э-м, спасибо. Так что там с послом, как он головой-то ударился? — отставив пустую стопку и сжевав ломтик спу, поинтересовался Вир. — У меня шшенег не было, а без платы нашш не отпушшкали. Пришшлось применить пошшла. — В каком смысле, применить посла? — Этим нешша, — продемонстрировал верхнюю пару серповидных конечностей зерг, — этим тошше, — вторая пара лап была милой и безобидной лишь в сравнении с первой. — Пришшлось ишшпольшовать пошшла. — Вы им что, охранников в баре побили? — Ша, — потупил морду гость, — мошшно мне выпить? — Да, конечно. У вас, наверно, будут неприятности. — Вошшмошшно… но я наелшша, мне теперь надолго шшватит.***
Удачно все вышло. Одинокий Вир обрел в морде Шушшика понимающего собеседника и внимательно слушающего приятеля. Которого он, к тому же, даже мог чему-то научить. Мысль о том, что он и сам чего-то стоит и что-то ценное умеет, была для Вира настолько нова, приятна и необычна, что он позволил себе раскупорить бутылочки бивари. Дожили, зерги на ниве психотерапии подрабатывают. Впрочем, с учетом того, что это, возможно, будущий император, можно и потерпеть. Тем более, мне самому и делать-то ничего не надо. Молодой зерг и сам прекрасно справлялся. От него и требовалось-то, в основном, лишь слушать и кивать, кивать и слушать. Еще, в особо драматичных моментах, шипеть и слегка шевелиться. Вир быстро набрался — как-никак, бар посольский был обилен, а ему много и не надо было — и начал душу изливать. В начале второго круга малец спекся, пал лицом в тарелочку спу и захрапел. Забавно, но зергу действительно было интересно. Он даже сочувствием и симпатией к собеседнику проникся. Вот и пусть себе приятельствуют, глядишь, может быть и до дружбы дело дойдет.***
Адира провернула свою аферу с Лондо, не забыв снять копию с кристалла данных, содержащего довольно серьезный компромат на правящие семьи Центавра, что накопил род Молари. Жаль мне посла, он ведь уже не молод и действительно полюбил эту аферистку. Но та решила, что ухватила бога за бороду. Так бы оно и было, не столкнись бедняжка во время посадки с одним из Мши. — Простите, я был столь неуклюж. Вы не ушиблись? — Нет-нет, все в порядке, не стоит переживать. — Может быть, вам помочь с багажом? — Не стоит беспокоиться, он не тяжелый. — Что ж, еще раз простите мою неуклюжесть. Последствия празднований… — Да-да, я все прекрасно понимаю, извините, мне нужно спешить на посадку. — Конечно-конечно. До свидания. — Прощайте. Да нет, милая моя вертихвосточка, именно что до свидания, хмыкнул я, наблюдая со стороны. Мши довольно ловкие ребята, а уж подменить кристалл, что ты бесхитростно положила в карман — это даже слишком легко. Все просчитать, идеально сыграть, но не удержавшись от соблазна иметь возможность почаще прикасаться к материальному воплощению успеха, стать жертвой карманника — насмешка судьбы, чьим орудием я стал. Во всяком случае, мне так приятней думать, а не задаваться вопросами «правильно ли поступил?» и «стоило ли вмешиваться?». Кристалл, предварительно раздавленный каблуком, отправился в ближайшую мусорную корзину, все равно эти данные у нас уже есть, и даже периодически используются. По большей части, для продвижения по карьерной лестнице центаврианских агентов. Готовлюсь понемногу к грядущему. Много где и как готовлюсь.***
Делен почувствовала себя достаточно восстановившейся, чтобы освободить, наконец, души из коллекции охотника. Даже его собственную мятежную душу она собиралась отпустить на свободу, дав ей возможность переродиться. Комната была подготовлена к ритуалу, свечи расставлены. Еще раз окинув взглядом помещение и убедившись, что все в порядке, она уже собралась отдать команду компьютеру приглушить свет, но тут ей пришло сообщение. «Странно, время к полуночи», — подумала минбарка. «Это может быть что-то важное», — решила она и отдала команду компьютеру воспроизвести пришедший файл.Только в нашем ресторане вы сможете позавтракать яичницой или свежайшим омлетом из натуральных яиц! Приходите к нам! Мы расположены в коричневом секторе на…
Реклама, — досадливо скривилась Делен, прерывая нарочито бодрый голос командой удалить сообщение. Проделав дыхательные упражнения и вновь настроившись на предстоящее, она разместившись на коврике, раскрыла сумку охотника и вытащила первую ловушку, в которой томилась плененная душа. Делен вгляделась пристальнее в бордовый туман, клубившийся в загадочной сфере, и на мгновение ей почудился целый калейдоскоп непонятных, смутных, едва уловимых образов. «Яйцо должно родить жизнь или стать омлетом», — внезапно всплыли в ее голове слова зерга, породив цепочку ассоциаций, и она дословно вспомнила, что именно говорил другой представитель этого народа. Сомнения накрыли ее с головой. Она уже не могла так просто взять и раздавить сферу с чужой душой. Картинки из рекламы, вызывающие легкий приступ тошноты, стояли перед ее глазами. Что, если с душами будет так же? Не найдя ответа в себе, лишь еще больше погрузившись в пучины сомнений, она решила спросить совета. Вот только у кого? «Ворлон!» — осенило ее вдруг. — Да, — ответил на вызов Кош, как всегда, не включая экрана. — Посол, я хотела бы просить вашей помощи. — Да. — Скажите, вы знаете про охотников за душами и их коллекции? — Да. — Я собиралась освободить души из такой коллеции, но… не сделаю ли я хуже? — Да, — ответил Кош и отключился. — Спасибо за совет, — вздохнула Делен. — И на что только рассчитывала? — спросила она у потемневшего экрана. — Впрочем, почему бы и нет, — после небольших колебаний решилась она. — Доброй ночи, пошшол. Шшто-то шшрочное? — Я хотела бы поговорить с послом. — Шшоединяю. — Здравствуйте, посол, простите что так поздно. — Страшного нет в том, сон слабаков для. Силен я еще. Спать половиной разума могу. — Все равно еще раз прошу извинить, но мне нужен ваш совет. Ответом стала чуть склоненная голова, упакованная в непрозрачный материал скафандра. — Я… — Освободить души охотником плененные собралась ты, мм? — Да. — Дело сотворить благое думаешь? — Да. — Переродятся, мудрости крупинку и понимания добавив? — Да. — Сковорода замена инкубатору плохая. Доброй ночи, посол, — отключился зерг. — Да вы издеваетесь! — заорала доведенная до белого каления минбарка. — Сволочи скафандристые, — пнула она в сердцах ножку стола. Боль помогла переключиться, а там и эмоции улеглись. Все же, зерг дал куда более практичный совет. Инкубатор, значит, кивнула она своим мыслям и улыбнулась. «Придется пару дней обойтись без помощника, ну да ничего, справлюсь», — пробормотала Делен, убирая свечи и укладывая сумку с ловушками душ в походный кофр высшей защиты, что использовали дипкурьеры.***
— Рад вас всех видеть, — улыбнулся Синклер собравшейся толпе из представителей народов, проживающих на станции. — У меня есть предложение. С целью улучшения взаимопонимания между всеми нами, я предлагаю каждому из вас продемонстрировать какую-нибудь традицию или обычай. — Мы проведем медитативную церемонию, — улыбнулась Делен, пребывающая в прекрасном настроении. — Отлично, кто еще? — Устроим традиционный центаврианский праздник! — потер ладони Молари. — Выйдет отличная попойка. — Неплохо, — натянуто улыбнулся Синклер. — Мы можем провести молебен, — ехидно улыбнулся Г’Кар, поглядывая на центаврианина. — За погибель моего народа? — фыркнул Лондо. — Это всего лишь непременное дополнение к любой нашей молитве, — пожал плечами нарн. — Еще кто-то? Нет? Может быть, вы? — обратился командор к представителю Мши. — Можем ритуал зачатия поколения повторить, для надежности и большего приплода. — А ничего другого у вас нет? — оргия Синклера прельщала еще меньше, чем попойка центавриан, которая, впрочем, тоже могла в нее перейти. — Мы короткоживущая раса, — развел руками мши, дернув ухом. — Понимаю, — вздохнул Джефри, переведя взгляд на послов. — Праздник урожая. Будем варить пиво и самогон, — внес предложение ксон. — Если нам предоставят тело, мы покажем ритуал обучения молодежи, — высказался пакмар. — Мы покажем ритуал первого полета, — кивнул токати, — заодно и для ритуала пакмаров тела непринятых небом появятся. — Посол врии, — сказала представительница аббаи, — готов продемонстрировать ритуал становления. Что-то вроде конкурса поэзии, но в изобразительном искусстве. — Отлично! — взбодрился приунывший было Синклер, которому идея налаживания взаимопонимания через культурный обмен уже не казалась настолько гениальной, как полчаса назад. — Я должна вас предупредить, — мило улыбнулась аббаи, — что тот, чей рисунок не сочтут достойным, должен будет в течении десяти лет служить более, м-м-м, удачно справившемуся. Там довольно сложная система. Судить, как понимаете, будут сами врии. — А вы, посол? Не хотите продемонстрировать какую-нибудь традицию или обычай своего народа? — Боюсь, на станции нет подходящего водоема. Мы, как и Ишпа, — послы раскланялись, — хотя давно уже и покинули водные просторы, но все же… сами понимаете, — она развела руками с расставленными пальцами, между которых отчетливо были видны перепонки. — Понимаю, — окончательно увял Синклер. — Мы можем продемонстрировать ритуал Чуд-так. Он как раз начнется в ближайшее время. Схватка на ритуальных клинках — весьма захватывающее зрелище. — Пакмары поддерживают дрази! Плата обычная? — Разумеется, посол. — Никаких боев насмерть на моей станции! — А как же тотализатор?! Да я же с него половину посольских расходов закрою! — Нет, я сказал. — А шшто вы шшами мошшете покашшать Шшинклер? — У нас довольно много разных обычаев, — задумался командор, как-то упустивший этот момент, слишком уж был окрылен идеей. — И все же? — Ведь у вас до сих пор нет единства вида. — У разных групп свои традиции. — Из-за некоторых суеверий вы даже убивали друг друга… — послы явно заинтересовались, что вылилось в град вопросов. … — Мы отпразднуем Новый год! — решительно угомонил галдеж Синклер. — Еще раз? — Снова? — Зачем вообще это делать? — Лишь бы не работать. — Хомо пьют не меньше центавриан. — Пошшрем. — У нас аллергия на ваши хвойные растения! — Бесят эти ваши дудки и хлопушки! — Отличная идея! — Опять?! … В общем, мнения разделились. Командор решительно свернул собрание, вспоминая старинные пословицы о неуместности спешки. Ограничимся центаврианами и минбарцами — решил он, покидая зал собраний — остальные вне обязательной программы и под присмотром службы безопасности. Если, конечно, не удастся предотвратить.***
Профессор Венс Хендрикс со своим помощником-подельником Нельсоном, прихватив икарианские артефакты, благополучно подался в бега и, успешно спутав следы, добрался до Вавилона-5. После непродолжительного разговора Франклин согласился оказать другу всю возможную помощь и со свойственным ему энтузиазмом взялся за дело. Мне же оставалось лишь ждать подходящего момента. Шастающая по станции корреспондентка, звездочка новостей на ISN, была очень даже кстати. Нельсон, не отличающийся особой осторожностью, полез в шкатулку с биоброней. Так себе, на самом деле, разработка, панцири у боевых особей зергов покрепче будут — впрочем, земные бластеры она держит неплохо, а большего и не надо. Мысленный импульс, и из похожего на шишку контейнера выстреливают аналоги жгутиков стрекательных клеток. Жертва парализована, особый состав яда гарантированно отшибет память о последних сутках — можно начинать. Пять минут на внедрение, десять часов на созревание, бедняге Нельсону пришлось изрядно в это время налегать на еду, и все готово. Пора слегка развеять скуку, чуточку пошалить и пошуметь, чтоб за находками с гарантией прислали надежного курьера. Франклин, на свою беду, в неурочное время вернулся в лабораторию. Вот ведь, и так в ней шестнадцать часов кряду просидел, а все равно неймется ему. Фанатик в лучшем смысле этого слова. Это даже хорошо, что он на огонек заглянул. «Первый уровень», — выдал юнит и пальнул в доктора из энергопушки. Ничего особенного, по сути, обычный электрошок, совмещенный с кинетическим воздействием. Снесло Стивена не очень далеко, но приложило знатно. Пока Нельсон-мутант самостоятельно шагал в сторону рубки управления, попутно набивая фрагов, я аккуратно снимал психоматрицу с доктора. Как-то упустил раньше этот момент, а зря, не стоит такими кадрами разбрасываться. В свое время, найдя оригинальные икарианские технологии, сильно расчитывал на копию личности одного из их создателей, но увы, не сложилось. Оно, в принципе, и понятно. Будь в био-воинах хоть сколь-нибудь цельное сознание, они бы собственный вид под корень не извели. Поэтому некий Тулари был создан мной искусственно, практически с нуля. От оригинала там только морда лица и осталась. Уважил, так сказать, напоследок, создателя сего безобразия. Чтобы история не забыла своего героя.***
— Гарибальди, что у вас? — Плохо у нас, — голос Майкла, звучащий на фоне характерного звука стрельбы и грохота взрывов, не оставлял возможности для двоякого толкования ситуации. — Удалось хоть что-то выяснить? — Не слишком много. Это биооружие икарианской цивилизации, что за свою историю пережила шесть полномасштабных вторжений. Каждое новое было страшней предыдущего… — Джеффри, это все, конечно, интересно… — тут часть фразы была заглушена близким взрывом. — Отступаем! Всем назад! Блокировать проход, — услышали на мостике орущего приказы Гарибальди. — Командор, как нам остановить это?! — Не знаю, Майкл. Стивен и Хендрикс работают, но результатов пока нет. Они обнаружили что-то вроде записывающего устройства и пытаются к нему подключиться. — Ясно. Командор, эвакуируйте мостик, нам его не удержать. — Понял.***
Это было весело — устроить службе безопасности внеплановую тренировку в условиях, приближенных к боевым. Хм, ну для них-то никакого «приближенно» не наблюдалось. Впрочем, все без жертв обошлось. Как-то не видел я смысла насмерть бить. Без энергетического кристалла био-броня была, вообще-то, весьма малоэффективна. Но я же и не собирался делиться с землянами чем-то серьезным. Побегал, развлекся, шутеры из прошлой жизни вспомнил. Отдохнул, в общем, немного, перед предстоящим заседанием триумвирата с приглашенными. Причем, тайным.***
— Точка захвачена, перехожу на второй уровень. Цель определена. Приступаю к заданию по уничтожению станции. Выдвигаюсь к реакторному отсеку, — услышал командор, выброшенный с мостика, словно котенок. — Гарибальди, мы должны остановить его! — Интересно, как?! Более мощного оружия у нас просто нет! — Франклин, черт тебя дери, что вы там возитесь! Есть хоть что-то?! — Удалось узнать имя то ли создателя этого монстра, то ли того, кто им управляет. — Что за имя и какая мне с него польза? Чем нам это поможет?! — Имя — Тулари. Тут что-то вроде копии сознания, возможно, с ним удастся поговорить. Больше ничего. Работаем. — Поторопитесь, этот гад захватил командную рубку, зарастил дверь какой-то гадостью и теперь топает к реактору, намереваясь его подорвать. — Делаем, что можем. — Ясно, отбой. Сьюзен, — обратился Синклер к слегка подкопченной, но в общем и целом злой и бодрой Ивановой, — объявляй эвакуацию. — Не получается, — помотала она головой, закусив до крови губу и с отчаяньем еще раз набирая команду на ближайшем терминале, — центральный компьютер не отвечает, в сетях станции творится черт-те что. — Беги в посольский сектор, нужно спасти хотя бы их! — Поняла. — Майкл, я попробую поговорить с этим Тулари и заманить в шлюз. Если что, ты вручную его активируешь, по протоколу пожаротушения. — Джеффри… — Это приказ, Майкл, и он не обсуждается! — Есть.***
Нет, меня определенно бесят героические порывы Синклера. Что-то с ним сильно не так. Не должен себя столь неадекватно высший офицер вести. Неправильно это. Может, он в свою счастливую звезду излишне уверовал? В любом случае, пора бы перестать себя бессмертным считать. Войну ведь прошел, не мальчик уже. Проведем, так сказать, наглядный урок. Мощности немного добавим, тип излучения и характеристики подправим. Вот, где-то так нормально будет.***
— Джеффри! — заорал Гарибальди, когда увидел, как извивающаяся молния ударила в грудь Синклера отбросив его тело на стенку. — Тварь! Да сдохни же ты! Огонь! Массивная туша чужака ловко ушла от обстрела и, вскинув руку-пушку, полоснула в ответ длинной ветвящейся молнией. Нескольких бойцов из службы безопасности снесло. Случайно попавший под удар монитор взорвался, кого-то приложило отброшенным ящиком баррикады, а инопланетный непойми кто или что — преспокойно продолжил свой путь. Перегородка для его когтей-клинков проблемой не стала, он ее банально разорвал, предварительно продырявив.***
— Гарибальди! — вопил в коммуникатор Франклин, что уже пять минут пытался выйти на связь с Майклом. — Что?! — наконец-то раздалось в ответ. — Не мешайте ему! — Рехнулся? Он половину моего отряда положил и какую-то гадость на реактор вешает! — Вот и дайте ему ее повесить! — Да я… — Это тренировочный костюм! — Что?! — Это. Тренировочный. Костюм! — Но… — Он неопасен, совершенно. Понимаешь?! — Нет! Но сделаю, как ты говоришь. Прекратить огонь! — услышал Франклин крик Гарибальди. Под ошарашенными взглядами людей закончивший «минирование» боец сделал шаг назад, развернулся и отчетливо произнес: «Задание выполнено, вражеская станция уничтожена. Эффективность оператора признана недостаточной, кандидат в защитники испытание не прошел».***
Неплохо развеялся, даже с некоторой пользой. Под сотню фрагов набил, на слабые места в обороне указал, дал новичкам пороху понюхать и корреспондентке материалов для шикарного репортажа подкинул. Летающие дроны-камеры, что журналюги с собой привезли в огромном количестве, засняли эпически-героически-идиотический поступок Синклера во всей красе. Обыватели такое любят. Смешно, но даже командору я умудрился помочь. Он уже чуть ли не неделю увиливал от интервью, опасаясь, что после эфира его снова в какую-нибудь дыру законопатят, был у Синклера такой печальный опыт общения с прессой. Теперь же, будучи раненым героем, он сделался неприкосновенным, и подобное ему не грозило. Не в ближайшее время. Тем более — еще и прямо после выборов и объявления политики большей открытости. Старый новый президент Льюис Сантьяго пытался сидеть на двух стульях. И вашим и нашим: с одной стороны — открытость новому, с другой — сохранение самобытности. Как будто на нее кто-нибудь покушался. Впрочем, политика Земного Альянса меня не слишком волновала. Они в каноне во время войны с Тенями ничем особым не отметились. Во всяком случае, ничего такого припомнить как-то не удавалось. Куда больше меня зацепило сказанное Майклом, который навестил Синклера вечером, как только того отпустили медики. Не ждал я от Гарибальди такого. — Джеффри, — сказал он проникновенно, — ты был мне другом куда дольше, чем начальником. Так что я имею право это сказать. Я не был на рубеже, но тоже исполнил свой долг. Война изменила многих. Кто-то стал лучше, кто-то хуже. У многих похожая проблема, в войну у нас была цель, жизнь имела смысл. Без войны мы растерялись, многие ищут повод погибнуть со славой. Знаешь, мне кажется, что найти, за что бы такое умереть, не так уж и сложно. Куда трудней найти то, за что стоит жить. Но ты должен это сделать, Джефф. Не только Синклеру не нашлось что сказать в ответ, но и мне тоже. Почему-то столь простое объяснение самоубийственным поступкам командора мне в голову не пришло. Да и просто стало совестно. Удивительно, оказывается совесть у меня еще не совсем атрофировалась. Может, и собрание триумвирата отменить? Подумаю, стоит еще раз взвесить все за и против. Как-то невовремя она у меня из комы вышла.