Голос

За два дня пути, мы лишь углубились дальше в лес, что заставляло меня думать о его бесконечности. Серое тучное небо и дождливые дни сменило палящее солнце и нещадная мучительная жара. Запасы воды у нас иссякли, поэтому перед нами встала другая цель: найти реку или озеро. Этим мы и занимались днями напролет; прислушивались, принюхивались, пытались определить расстояние от нас до ближайшего источника, но безрезультатно. Эйт не переставал удивляться такому быстрому развитию моих способностей: я уже могла по желанию оборачиваться, даже частично, охотилась так, будто росла в теле волка. И меня все радовало, если бы не застой в совершенствовании сущности сирены, я просто не знала, что с собой делать, не знала своего предназначения. Тем временем как я страдала от осознания собственной бесполезности, мы шли с утра до ночи, и мне уже не казалось, я четко знала, что мы куда-то целенаправленно движемся. Несколько раз парень залезал на вершину дерева и осматривался, ища правильную дорогу. Мне настолько надоело неведение, что в один прекрасный момент я просто остановилась и отказалась идти дальше. — Эйт, скажи мне правду! — потребовала я, сверля взглядом ониксов широкую спину. — Я хочу знать правду! — Что именно ты хочешь узнать? — сквозь зубы проговорил парень, закатывая глаза. — Что за задание? — я продолжала смотреть на его спину и тяжело вздымающиеся плечи. Эйт молчал, но я услышала его сердце, которое сделало небольшой скачок вверх. Значит, он ожидал этого вопроса, мало того, он боялся его. Я, раздраженно мотнув головой, быстрым шагом обошла парня, становясь напротив него, и выжидающе уставилась в блестящие зеленоватыми искорками глаза. — Лили, это… — он сделал глубокий вздох, настойчиво отводя от меня глаза, — это может напугать тебя. — Какой ты заботливый, спасибо! — саркастично заявила я, складывая руки на груди. — Неведение, вот что меня пугает. — Ты… точно не боишься? — Я нахожусь в лесу, кишащем орками… нет. — Есть кое-что пострашнее орков, Ли. Ученые, создающие тех самых орков. — Впервые в суровых глазах промелькнула тень страха. — Они не люди, они — призраки. — Я знаю это… — протянула я, хмурясь: неужели, это то, что от меня скрывали? — Следовательно, их не убить физическим воздействием, силой. Понимаешь, что это значит? — Нет. — Их может убить лишь крик сирены, то есть, твой крик, Лили. Мы идем к ним, в крепкие сети смерти. — Голос брюнета стал глухим и полным отчаяния. Мой желудок скрутился в ракушку каури, грозясь вытолкнуть обед наружу, сердце забилось быстрее, дыхание участилось. Я должна убить ученых смерти! И чем? Своим голосом! Это звучало абсурдным, это было абсурдно! — Но я не умею… — прошептала я, растерянно глядя вдаль, где лес превращался в сплошной темно-коричневый фон. — Ты сможешь. Все, что тебе нужно — это представить, как они взрываются, развееваются по ветру подобно дыму, а потом закричать. — Эйт положил руку мне на плечо. — Ты должна справиться. Ты справишься. Глядя в светлые серо-зеленые глаза, которые выражали веру и обреченность одновременно, я удивлялась, с каких пор мне настолько полюбились эти чертовы глаза, эти угольные стоящие дыбом волосы, нахмуренные широкие брови… Я смотрела на Эйта, и внутри все замирало, покрываясь корочкой льда, а затем пылало от жаркого пламени. Я подступила ближе к брюнету, не отрывая своих глаз от его. Как загипнотизированная я приблизилась к лицу парня, привставая на носочки и опираясь руками о его мускулистую грудь, сама не соображая, что творю. Он был настолько близко, что я ощущала неровное дыхание, вырывающееся из его приоткрытых губ. Ещё пара миллиметров, я чувствовала тепло его кожи. Один миг и… — Нам нужно идти. — произнес Эйт, отодвигаясь от меня, — нужно успеть добраться к скалам до наступления темноты. — Да, конечно… — пролепетала я, сконфуженно сквасив мордочку, — идем.