Gay is not a synonym for shitty.

Пит плеснул себе холодной воды в лицо, выпрямился и уставился на себя в зеркало. Вода стекала по подбородку и капала на футболку. Он протянул руку к маленькому оранжевому пузырьку с красными капсулами, откупорил и высыпал таблетки себе на ладонь. Две каждое утро, и в таком ритме уже несколько лет. Может, пора уже остановиться? Пора распоряжаться своей жизнью самому, а не полагаться на белый порошок, заключенный в пластиковую оболочку. Все, надоело. Пит решительно ссыпал капсулы обратно в пузырек и вышел из ванной. Что может пойти не так в первый день? Ему стало плохо уже к полудню. Коробка с питательными батончиками выпала из обессилевших рук и все ее содержимое рассыпалось по полу. Пит шепотом выругался и кинулся все поднимать. Этим утром на заправочной станции дежурили только он и его напарник Кристофер. Он наклонился помочь. — Пит, у тебя руки дрожат, — с беспокойством заметил Крис. Вентц опустил взгляд на ладони. Руки била мелкая дрожь. — Ты чертовски внимательный, — огрызнулся Пит. — Ты опять пил? — презрительно сощурился Крис. — Нет же, — вздохнул Пит. — Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Кристофер, заглядывая Питу в лицо. — Я… Да, — криво улыбнулся тот. Послышался звон входного колокольчика. Крис поднялся и пошел обслуживать клиента, а Пит быстро собрал рассыпанные батончики, подхватил коробку и поспешил разложить товар на полки. Он надеялся, что дрожь в руках скоро пройдет, но с течением времени ему становилось только хуже. Ощущения были, словно он напился в дрова, только не было той эйфории, что дарит алкоголь. Очертания предметов становились размытыми, в ушах нарастал гул, а тремор в руках лишь усиливался. — Хэй, Пит, — окликнул Крис. — Не заправишь машину девушке? — Что? — переспросил Пит. Он почти не слышал его: уши словно заложили подушкой. — А. Да. Конечно. — Вентц устало кивнул и последовал за девушкой в красной миниюбке. Солнечный полдень едва не ослепил его, но парень списал это на привыкшее к полумраку магазинчика зрение. Девушка что-то щебетала, явно флиртуя с ним, но Пит ее даже не слышал, изредка что-то одобрительно мыча. Из-за дрожащих рук и нечеткости зрения ему не с первой попытки удалось взять пистолет. Когда он все же схватил его, ему пришлось немного постоять, прикрыв глаза, чтобы голова перестала кружиться. Но тут из пистолета фонтаном брызнул бензин. Пит от неожиданности швырнул его, как ядовитого паука. Досталось и девушке, и машине, но больше всего пострадал Пит — его окатило с ног до головы. Резкий запах ударил в нос. Голова закружилась еще сильнее, к горлу подступила тошнота. Его вырвало, и стало немного легче. Пит прижал перепачканные вязким бензином ладони к бледному лицу. — Что случилось? — услышал он голос Криса прямо над ухом. — Ты в норме? — Да, — ответил Пит. Он утер губы тыльной стороной ладони. В рот попал бензин, и он стал яростно отплевываться. — Ты все-таки пил, — произнес Крис. — Да нет же, говорю, — устало повторил Пит. — Тогда что с тобой? — Не знаю. Может, отравился чем-нибудь, — солгал Пит. — Слушай Вентц, иди-ка ты домой, — решительно сказал Кристофер. — Из тебя все равно ничего толкового не выйдет сегодня. Я скажу начальству. — Спасибо, — прошептал Пит. Он прислонился спиной к стене в коридоре, прикрыл глаза и шумно задышал ртом, лишь бы не чувствовать этого запаха. Нужно было переодеться, принять душ и подготовиться к репетиции, но он не мог заставить себя сдвинуться с места. Он долго стоял так, а когда почувствовал, что может передвигать ноги, открыл глаза и, придерживаясь рукой за стену, пошел в ванную, по дороге проклиная все живое, а в особенности планировщика, который решил, что делать ванную на втором этаже — хорошая идея. В чистой сухой одежде, которая не раздражала обоняние запахом бензина, он почувствовал себя лучше, хотя оставался таким же болезненно-бледным, тремор рук все не уходил, да и четкость зрения не возвращалась… Но хотя бы головокружение понемногу утихало. Он даже нашел в себе силы лично встретить Энди, пришедшего на репетицию первым. — Боже, Пит, ты в порядке? — воскликнул барабанщик, увидев лицо басиста. — Да, все хорошо. — Пит попытался улыбнуться, но вместо улыбки у него вышла гримаса боли. — Ты похож на труп. — Готовлюсь им стать, — отрезал Пит, четко дав понять, что не хочет разговаривать на эту тему. Джо и Патрик заявились вместе и с опозданием. Они объяснили это тем, что Джо хотел забрать Трика из школы, а того задержали. — У меня и так много пропусков, а если меня отстранят, отец меня убьет, — оправдывался Трик. Пит в ответ лишь кивнул, настроения спорить не было совершенно. — Ты как, нормально? — заглядывая в лицо басисту, спросил Джо. — Может, отменим репетицию? — Почему все спрашивают? — взорвался Вентц. — Я в порядке! Хватит волноваться за меня! — Пит, ты выглядишь так, словно готов умереть прямо на месте, — опешив, ответил Джо. Пит закатил глаза и фыркнул. Но Джо говорил правду, и Пит это знал. Лицо бледное, как простыня, и покрыто испариной. Руки дрожат, как у больного синдромом Паркинсона. Даже слепой бы понял, что Питу нехорошо — по слабости в голосе. — Я в порядке, — упрямо повторил Пит. — Давайте лучше посмотрим, что у нас по бюджету. Джо пристально посмотрел на Пита. Тот отвечал таким же решительным хмурым взглядом. Наконец Джо сдался: отвел глаза и вздохнул. Пит пересчитал деньги. 1001 $. Этого точно хватит на звукозаписывающую студию. Пит удовлетворенно улыбнулся, но улыбка вышла какая-то вялая. Он заметил, как переглянулись Энди с Джо, и улыбка его медленно завяла. — Давайте прорепетируем, а завтра я займусь поиском студии, — предложил он. — Может, лучше я? — робко предложил Джо. Пит сердито зыркнул на него. — Если ты фронтмен, это не значит, что ты должен все делать сам. Я кручусь в музыкальной сфере столько же, сколько и ты. — Пит махнул рукой, мол, делай что хочешь, мне все равно. Пит по-настоящему осознал свое состояние, когда из-за дрожи он не смог нормально зажать ни одного аккорда. Он матерился сквозь зубы, но ситуацию это не исправляло. Он не попадал в ноты. Струны предательски звенели, а медиатор несколько раз выпадал из слабых дрожащих пальцев и оба раза его поднимал Патрик. Вентц злился на него за то, что он подает ему медиатор, как какому-то беспомощному, на себя за то, что понимал, что сам не сможет подобрать такую маленькую вещь, как медиатор. Через час он психанул: — Ладно, репетиция окончена. Пит закрыл ладонями глаза. Из-за гула в ушах он почти не слышал, как парни складывают инструменты на места и выходят из подвала, с беспокойством оглядываясь на него. Он почувствовал, как Джо наклонился к нему, взял за плечи и прошептал на ухо: — Позвони мне завтра и расскажи, как себя чувствуешь, хорошо? — Пит кивнул. Через несколько секунд он услышал еще один голос: — Нет, ты иди. Пит отнял руки от лица. Патрик стоял посреди подвала, даже не сняв гитару. Джо, одной ногой стоя на лестнице, переводил взгляд с него на Пита. Потом он пожал плечами и вышел. Трик сделал шаг ближе к Питу и спросил: — Что происходит? Ты не в порядке. — У меня синдром отмены, — выдохнул Вентц. Он сжал гриф баса, чтобы унять дрожь в руках, но вместо этого с руками затряслась вся гитара. Он обошел Патрика и сел на диван. — В смысле? Синдром отмены чего? — Трик нелепо наклонил голову, как это часто делают маленькие дети, когда чего-то не понимают. Пит слабо улыбнулся, посмотрев на него, и ответил: — Антидепрессантов. — А доктор знает? — Он… Да, он знает, — солгал Пит. Он прогулял уже три сеанса беседы с психотерапевтом. — Пусть тогда выпишет тебе что-то, чтобы тебе стало легче! — с жаром воскликнул Трик. — Нет, — покачал головой Пит. — Надо просто перетерпеть. Мне совсем скоро станет легче, я уверен. Нет причин беспокоиться. — Он улыбнулся Патрику, и в этот раз улыбка вышла открытой и доброй, не искривленной болью. Трик смущенно постоял, пристально глядя в глаза Пита, а потом положил гитару на место и вышел из подвала. Пит откинулся на спинку дивана, прикрыл глаза и обнял бас-гитару. Он сам не осознавал, как хотел спать до этого момента. Он чувствовал, как качается на черных волнах, уносящих его в блаженную пучину беспамятства. Он проснулся уже глубокой ночью. Футболка промокла от пота и прилипла к телу, голова нещадно кружилась. Пит осторожно положил бас на пол и медленно поднялся на ноги. И тут же свалился на колени. Мышцы сковала слабость, голова отяжелела, он потерял способность к координации в пространстве. Пит диким взглядом осмотрел подвал, залитый желтым электрическим светом, казалось, он не понимает где находится. Возможно, это и правда было так: в глазах все расплывалось, мозги отказывались работать. Пит схватился за голову и застонал. Он чувствовал себя таким беспомощным и бесполезным. Нужно подняться на ноги и дойти хотя бы до ванной. Может, тогда противное чувство уйдет. Но до ванной три этажа — так далеко! Пит крепко ухватился за ручку дивана и сумел-таки встать. Он вздохнул. Идти еще так далеко, а он только поднялся на ноги. Такому достижению в пору радоваться в два года, но не когда тебе 22! С грехом пополам, отдыхая после каждой ступеньки, он добрался до ванной. Он наклонился над раковиной и сжал ее бортики до такой степени, что побелели костяшки пальцев. Пит поднял голову и взглянул на свое отражение, но не увидел себя. Из зазеркалья на него глядел бледный, измученный мужчина с пустым взглядом. Лицо его, контрастируя с белизной кожи, обрамляли намокшие от пота пряди черных волос. Жалкое зрелище… Завтра это все пройдет. Совсем скоро ему станет лучше. Нужно просто перетерпеть. Его взгляд выхватил яркое пятно — пузырек с таблетками. Всего парочка и мучения прекратятся. Или не парочка, и мучения прекратятся навеки. Слабак! Решил что-то, так доводи до конца! Но так хотелось услышать этот тихий щелчок, с которым открывается крышка… В Пите вскипела ярость. Он зарычал, схватил пузырек и со всей дури бросил его об пол. Крышка слетела, пузырек открылся и таблетки разлетелись по кафельному полу, похожие на капли крови. Эта вспышка гнева стоила ему много сил. Он сполз вниз по стене и обхватил голову руками. Больше всего сейчас хотелось опять уснуть, провалиться в пропасть нереальных образов и не чувствовать того, что он чувствует сейчас. Но сон ушел. И еще долго не вернется. Ты всегда можешь отключить сознание. Давай, ты уже делал это, и не раз… Но шрамы затянулись и теперь уже почти не заметны. Он больше не будет вредить себе, это пройденный этап. Пит поднялся на ноги и снова глянул зеркало. Раньше ему казалось, что бледнее уже некуда. Оказалось, есть куда. Отвратительно. Пит закричал и со всего маху ударил по зеркалу обеими руками. Осколки брызнули во все стороны. Часть утекла в раковину, но большая часть покрыла пол ванной. Пит прикрыл лицо. По локтям текла кровь, такая же красная, как капсулы на полу. Пит задышал часто-часто и посмотрел на то место, где секунду назад висело зеркало, а теперь красовалось пятно. Отвратительно. Пит опять осел на пол. Он заскулил. Голова нещадно кружилась, очертания предметов размывались, а окровавленные руки все так же колотило мелкой дрожью. Пит подобрал осколок и покрутил его в руке. Он причудливо отражал свет электрической лампочки. Бесполезный кусок мяса. Как ты можешь принести пользу? Группа. Они запишут песни, их заметит лейбл, подпишет с ними контракт. Они будут записывать музыку, выступать. Я об этом мечтаю. Разве кто-то захочет подписать с такой группой контракт? Да. Людям нравится их музыка. Все больше людей ходит на их субботние выступления в Red Bull. Нет. Да. Ты знаешь. Пит, не осознавая, что делает, провел острым осколком диагональную черту по левому предплечью*. Он не знал, что он будет делать дальше. Черта сразу закровоточила. Пит невидящими глазами наблюдал, как густая темная кровь стекала по руке. Ощущения были те же, что и в 16. Но на этот раз боли почти не было. Он резанул еще раз, на этот раз вдоль и глубже. Кровь хлынула сразу. Пит рвано выдохнул. На правом предплечье появились несколько параллельных диагональных линий. Пит выронил окровавленный осколок. Венозная кровь стекала по локтям на пол, пачкая одежду и плитку. — Черт, — прошептал Пит. Ему повезло, что в кармане джинс оказался мобильный телефон. К тебе все равно никто не придет. Пит открыл список контактов и набрал первый попавшийся. Ему ответили через два гудка. — Пит? Какого черта? Ты время видел? — сонно прошипел Патрик. — Трик, — выдохнул Пит. — Мне нужна помощь. — Что случилось? — спросил Стамп. — Бинты, — попросил Пит. — Бинты? Зачем? Много? — спрашивал парень. — Много, — произнес Пит, наблюдая за тем, как под ним растекается лужа крови. В ней уже плавали капсулы. — И скорее. — Он уже чувствовал наступающую темноту. Она еще не заслоняла собою обзор, но была уже близка. — Окей, — услышал он. — Я скоро буду. — Пожалуйста, — прошептал Пит и отключился. Патрик вылез из-под одеяла, на цыпочках дошел до двери в свою комнату, приоткрыл ее, чтобы посмотреть, не проснулся ли кто и, удостоверившись, что вся семья все так же крепко спит, закрыл ее. Он тихо оделся. Пит попросил бинты. Бинты хранятся в аптечке. Аптечка в ванной, за зеркальной дверцей шкафчика. А чтобы попасть в ванную, нужно пройти через спальню матери. Патрик как мог тихо открыл дверь в спальню Патриции. Ее грудь мерно вздымалась под одеялом. Трик, стараясь не шуметь, прокрался до ванной. Зажигать свет нельзя — Пат может проснуться. Патрик открыл дверцу шкафчика. Аптечка хранилась на верхней полке. И, конечно же, помимо нее там стояла целая армия тюбиков и флакончиков, которые падают от малейшего прикосновения. А какой грохот они создают, когда падают — представить сейчас страшно. Трик максимально аккуратно вытащил аптечку. Удивительно, но при всей своей неуклюжести он не уронил ни одного флакона. Удача определенно на его стороне. Сколько пачек может понадобиться Питу? Три? Четыре? Лучше больше, чем меньше. Не в случае с раковыми опухолями, но этот случай из этой оперы. Патрик выгреб все бинты, которые были в аптечке и запихнул ее обратно на полку. Осторожно выскользнул из спальни матери, а потом из дома. Он никогда не замечал, как далеко от него находится дом Пита. Джо обычно подвозил его или они шли вместе, а за разговором время пролетает незаметно. Половину пути Патрик бежал, ведь Пит просил его быть как можно быстрее. Ночью было заметно холоднее, и Трик пожалел, что накинул лишь тонкий кардиган, а не осеннюю куртку. Но вот наконец и дом Вентца. Патрик на пробу толкнул входную дверь, и та оказалась незаперта. Он скинул кардиган в прихожей и пошел искать Пита. В подвале горит свет, но Пита там нет. Где его спальня? На втором этаже? На втором этаже горит свет. Откуда он? Патрик, настороженно прислушиваясь к каждому шороху тишины, поднялся по лестнице на второй этаж. Он толкнул дверь, из-за которой лился свет. Ванная. Пит полулежал в луже крови, весь перепачканный ею же, в окружении осколков зеркала и капсул лекарства. Кровь еще слабо текла, но в основном уже подсыхала. — Черт! — испуганно воскликнул Трик. Он всплеснул руками, выронив бинты, тут же спохватился и поднял их. — Пит! Что, черт возьми, случилось?! Патрик рухнул на колени перед Вентцем. Его джинсы и футболка тут же окрасились в красный. — Пит, ты меня слышишь? Слышишь?! — стараясь не поддаваться панике, Стамп лихорадочно распаковывал упаковки с бинтами. Какого черта? Он пытался покончить с собой? Тогда почему попросил о помощи? Патрик с профессиональностью фельдшера нащупал сонную артерию и облегченно выдохнул, ощутив пульсацию жизни на шее Пита. Он рывком открыл дверцы шкафа в поисках чего-то типа антисептика. К счастью, там оказалась перекись водорода. Удача определенно на его стороне. Трик обработал порезы Пита, завороженно наблюдая, как шипит, пенится и обесцвечивается кровь, вступая в реакцию с перекисью, и перебинтовал их. Он еще раз проверил пульс. Пит был жив. По-хорошему, надо бы вызвать скорую, но Патрик сомневался в правильности этого решения. Джо точно знал бы, что делать, но Трик знал, что Пит бы не хотел, что об этом узнал кто-либо еще — Джо или Энди. Патрик встал. На его футболке и джинсах расцвели кровавые цветы. Патрика колотило. К нему только что пришло осознание, что опоздай он всего лишь на несколько минут, и Пита, возможно уже было бы не спасти. Но было бы наивно считать, что жизни басиста уже ничего не угрожает. Нужен врач. Патрик поднял с пола испачканный в крови телефон Пита и залез в телефонную книгу, надеясь найти там номер психотерапевта Пита. Он нашел контакт «Dr Maxwell». Надеясь на то, что это тот, кто ему нужен, Патрик нажал на кнопку вызова. — Какого хрена? Пит? — раздался сердитый голос после продолжительной серии гудков. — Доктор Максвелл? — облегченно позвал Патрик. Он уже не надеялся, что абонент возьмет трубку. — Вы лечащий врач Питера Вентца? — Да. Кто это? — раздраженно спросил доктор. — Меня зовут Патрик Стамп. Я стою рядом с Питом. Я нашел его в луже крови в ванной. — Голос Патрика чуть дрогнул на этих словах. — В смысле? — опешил доктор. — В прямом! — воскликнул Трик. — Я не знаю, что он пытался сделать, но вы мне нужны. — Где вы? — В доме Пита. — Патрик назвал адрес. — Скоро буду, — сказал доктор и отключился. Патрик отнял телефон от уха и шумно выдохнул. Он неосознанно прикоснулся кончиками пальцев к щеке и даже не удивился, когда понял, что они мокрые от слез. Он больше не мог находиться с Питом в одной комнате. Патрик замотал головой из стороны в сторону и попятился из ванной. Он спустился в кухню и щелкнул выключателем. Желтый свет залил комнату, заиграл бликами на металлических поверхностях и вырвался через стекло, лег прямоугольными островками на лужайке. Патрик налил себе стакан воды, чтобы успокоиться, и уставился в окно, наблюдая за безмолвием беззвездной ночи. Скоро к дому приблизить два ярких пятна света. Трик с тихим стуком опустил стакан на столик и вышел на крыльцо. Из машины вышел статный мужчина с седеющими волосами. Рубашка была не заправлена и пара пуговиц не застегнуты, на нем не было ни пиджака, ни галстука — все указывало на то, что мужчина торопился. — Доктор Максвелл? — позвал Патрик. Он услышал дрожь в собственном голосе. — Да, — ответил тот, входя в дом. — Патрик… — Стамп, сэр, — подсказал Трик. — Где Пит? Что он наделал? — спросил доктор, оглядываясь. — Наверху, в ванной. Он, — Патрик проглотил ком в горле, — он, наверное, порезался об осколки зеркала. — Господи, — выдохнул доктор. Он взбежал по лестнице. Снизу Трик видел, как он настежь открыл дверь в ванную. У Патрика не было ни малейшего желания подниматься наверх, но он понимал, что доктору Максвеллу может понадобиться его помощь, а потому, еле волоча ноги, последовал за ним. Доктор сидел перед Питом на корточках и щупал пульс. — Так, расскажи мне подробно, что случилось, — твердым голосом попросил он. — Я не знаю, — начал Трик. Он не хотел смотреть на Пита, но не мог отвести от него взгляда. — Он просто позвонил мне и попросил прийти как можно быстрее. — Он не вел себя сегодня странно? — Ну… — протянул Трик. — Он сегодня выглядел больным: весь бледный, трясущийся. Я остался после репетиции, и он сказал, что у него синдром отмены. — В смысле синдром отмены? — вскинул голову доктор. — Он сказал, что перестал пить антидепрессанты? — Он сказал, что вы знаете… — промямлил Трик. Какой же он глупый! Нужно было остаться еще на минуту и расспросить Пита, он бы точно признался! И того, что происходит сейчас, возможно бы не произошло. — Нет, я ничего не знаю, — покачал головой доктор Максвелл. — Он уже третью неделю не приходит на сеансы и не отвечает на звонки. — Ох… — вздохнул Патрик. — Слушай, у меня в бардачке машины лежит нашатырный спирт, — сказал доктор. — Принеси его, пожалуйста. Патрик кивнул и побежал к машине. Рывком открыл дверь, нашарил пузырек в бардачке и поспешил назад. Доктор Максвелл стоял перед Питом на коленях, что-то обдумывая, закусив губу. Патрик протянул ему спирт. Он думал, что доктор намочит кусок бинта, которого оставалось еще две пачки, но тот откупорил склянку и сунул ее под нос Питу. Пит тут же ожил. Он вздрогнул всем телом, отстранился, ударился затылком о ванну, охнул, схватившись за ушибленное место, и зашелся кашлем, от которого у него на глазах выступили слезы. Патрик слабо улыбнулся. Пит успокоился. Он покосился сначала на Патрика, а потом на доктора Максвелла и отвел взгляд.  — Ну, — произнес доктор. — И что ты скажешь в свое оправдание? — Прости, Патрик, — вздохнул Пит. — Я солгал. — Я знаю, — ответил Трик. — Рассказывай, — кивнул доктор. Пит бросил быстрый взгляд на Патрика. Тот все понял. Он развернулся и вышел из ванной. Он прошел в конец коридора и толкнул первую попавшуюся дверь. За ней оказалась спальня Пита. Стены увешаны афишами, обклеены листами из нотной тетради так, что обоев не было видно. У окна стояла узкая кровать, на ней отдыхало рыжее пятно света от уличного фонаря. На ковре были разбросаны исписанные листы, карандаши и ручки. От нечего делать Патрик сел на пол, подобрал с пола карандаш и принялся исправлять грамматику, рифму и ритм в текстах Пита, попутно подбирая к ним мелодию. — Так что? — повторил доктор, когда шаги Патрика затихли вдали. — Я не хочу больше пить антидепрессанты, — ответил Пит. — И ты просто решил вот так резко перестать? — поднял брови доктор. — Я не думал, что будет так плохо, — пожал плечами Пит. — Пит, ты принимаешь этот препарат уже несколько лет, — принялся за разъяснения доктор, — и он успешно тебе помогает. — Но мне надоело, — перебил Пит. — Надоело, что мое настроение полностью зависит от того, принял я их или нет. Хочу сам распоряжаться своей жизнью. — Но нельзя же так резко! — воскликнул доктор Максвелл. — Нужно слезать постепенно. Если тебе так не терпится, давай тогда ты продолжишь принимать этот препарат, а через пару месяцев мы с тобой начнем слезать с него. — Нет, — отрезал Пит. — Сейчас. — Что сейчас? — не понял доктор Максвелл. — Давайте сейчас слезать. — Что? Нет, слишком рано, — нахмурился он. — Просто выпишите мне другой рецепт, — попросил Пит. — У вас же есть с собой бумаги? — Есть но… Нужно же индивидуально подобрать… — Давайте снова тот, на котором я сидел до этого, — предложил Вентц. — Он слабый, — пожевал губами доктор. — Разве нам это и не нужно? — Не знаю, Пит, не знаю… — На пробу? Доктор смотрел в узкое окно ванной комнаты, размышляя. Пит наблюдал за малейшими изменениями в его лице. — Ну ладно, — выдохнул он наконец. — Я выпишу тебе рецепт, но только если ты пообещаешь ходить на все сеансы. — Конечно обещаю! — радостно воскликнул Пит. Доктор поднялся с колен и крикнул в коридор: — Эй, парень! В комнате Пита Патрик испуганно поднял голову, оторвавшись от одной из бумаг. Он поднялся с пола и вышел в коридор. Там он увидел доктора и подошел к нему. — Принеси из бардачка формы для рецептов, пожалуйста, — попросил он. Патрик снова спустился к машине доктора и снова поднялся, на этот раз оставшись стоять на пороге ванной. Доктор выписал рецепт, вручил его Питу, а потом распрощался с парнями и через минуту оба услышали, как его машина отъезжает от дома Пита. — Ты как? — робко спросил Патрик. — По-прежнему хуево, — ответил Вентц. — Мне еще тут убираться. — Пит окинул взглядом пол ванной. Патрик слабо улыбнулся. — Хэй, — окликнул понурившегося Трика Пит. Тот поднял взгляд. — Спасибо, что приехал. — Патрик улыбнулся шире. — Пошли. — Пит внезапно схватил Стампа за руку и потащил прочь из дома. — Куда мы? — спросил Трик. — В аптеку за лекарством, — ответил Пит. — Я знаю одну круглосуточную неподалеку. Ночь уже подходила к концу, но мрак еще окутывал улицы, разгоняемый лишь уличными фонарями. Патрик едва поспевал за Питом, даром, что тот все еще пошатывался. Наконец они дошли до аптеки. Пит протянул сонной девушке рецепт. Она с подозрением посмотрела на перебинтованные предплечья Вентца и одежду парней, перепачканную кровью, но ничего не сказала. Она ушла в подсобное помещение и через пару минут вышла с пузырьком белых таблеток. Пит поблагодарил ее, и они с Патриком вышли на улицу. Едва они успели выйти, Пит откупорил пузырек и проглотил пару таблеток. Он немного постоял на месте, привыкая к ощущениям. — Лучше? — спросил Трик. — Немного, — ответил Пит, не поднимая век. Через несколько секунд он открыл глаза, засунул таблетки в карман и пошел вперед, взяв Трика за руку. Тот несильно сжал ее и почувствовал, что Пит сжал его ладонь в ответ. Патрик невольно улыбнулся. — Тебя проводить домой? — спросил Пит. — Как хочешь, — пожал плечами Трик. — Все равно зайти тебе не удастся. — Они оба засмеялись, сами не понимая, почему. Они подошли к дому Патрика. Уже начинало светать. Солнце еще не показывалось, но небо на востоке уже было светло-зеленого оттенка, и воздух светлел. Патрик гадал, который сейчас час. Возможно, уже пять или шесть утра. — Завтра… ну, то есть сегодня будет репетиция? — спросил Трик. — Скорее нет, чем да, — ответил Пит, задумчиво глядя на дом Стамфов. — Но ты можешь прийти, если захочешь. Только не рассказывай никому о сегодняшней ночи, пожалуйста. — Конечно, — серьезно ответил Трик. Они улыбнулись друг другу. Патрик подумал о том, чтобы обнять Пита, но так и не решился. Так что они расцепили руки, Пит помахал Патрику, развернулся и пошел домой. Патрик немного посмотрел ему вслед, а потом пошел к себе в дом. Он старался быть настолько тихим, насколько это возможно. Не дыша, открыл входную дверь и на цыпочках пошел к лестнице, ведущей на спальни на втором этаже. — Патрик Мартин Стамф, — услышал он голос матери за спиной и остановился, понимая, что сейчас будет очень плохо. — Постарайтесь мне объяснить, почему вас не было в доме ночью, где вы были все это время и что ты сделал со своей одеждой? Боже, Патрик, почему ты весь в крови?!