Игра во взаимошантаж

Ханамура — не самый большой и шумный город. Здесь много спальных районов, однако, ночью всё ещё можно найти себе место для развлечений. В центре, в двадцати минутах ходьбы от замка Шимада, находился ночной клуб, куда частенько таскался младший. Ханзо пустили без вопросов, как-никак, известное лицо. Да и брат в этом месте имел авторитет. Как только он переступил порог заведения, ему захотелось обратно, но напугала его не шумная толпа, не громкая безвкусная музыка и не свербящие то тут, то там яркие прожектора, а сама мысль, что он сейчас стоит здесь. Ханзо Шимада — наследник клана, сбежал из дома в ночной клуб. Зачем? Он сам не знал. Взбесился, вспылил. Однако, то ли двадцатиминутная прогулка до клуба остудила его пыл, то ли зародившиеся ранее мысли о чести и гордости, уже остудили его пыл. Потная и пьяная толпа, которая самозабвенно бесновалась на танцполе единой волной, казалась ему такой… Неправильной. «Ладно», — подумал он про себя, пытаясь найти более-менее спокойный угол во всем этом веселье, — «выпью один коктейль и пойду». Ну, а что, считай, из дома сбежал, в клубе посидел, да ещё и выпил! Браво, Ханзо, ты настоящий бунтарь. Кое-как пробравшись через людей, японец уселся за барную стойку чуть поодаль с какой-то противной неоново-зелёной подсветкой и липкой столешницей, заказал первый попавшийся на глаза не шибко алкогольный коктейль. Едва Ханзо сделал заказ, его кто-то одернул. — Эй, красотка, не хочешь познакомиться? Ханзо недовольно повернулся к источнику раздражающего звука, до последнего надеясь, что это было адресовано не ему. — Ой, хке, прости… Я подумал, что ты девушка. Перед ним, облокотившись на столешницу, стоял парень, смуглый и грязный. На вид — его ровесник, однако, выше на полголовы, зато худее. Глупая ковбойская шляпа, кожаная куртка с черепом: иностранец. Экзотичный экземпляр. Однако, Ханзо не планировал знакомиться со всякими иностранцами сегодня вечером, тем более, не очень вежливыми. — Придурок, — лишь пробубнил старший Шимада на английском, отпивая от своего только что приготовленного коктейля. — О! Значит, ты понимаешь английский?! — неловкая улыбка пропала с лица юноши, игнорирую оскорбление. Что, черт возьми, ему надо? — Да. Понимаю, — твердо и быстро сказал Ханзо, намекая, что общения он не жаждет. Он мысленно отправил ковбоя куда подальше. — У тебя… Такие красивые волосы… — Ты, вроде как, расстроился, что я не девушка. Так что, не смею задерживать, — резко обернулся тот. Воспитание не позволяло отшить надоедливого иностранца «в лоб». Он просто хотел допить этот сомнительный напиток и вернуться в дом, как ни в чем не бывало. Все-таки идея побега показалась Ханзо глупой, как только он пришёл в клуб. — Что пьёшь? — Не знаю. Что-то. — Ну ты даёшь. Попробуй это, — парень протянул свой стакан с ярко красной жидкостью, — не бойся, там нет наркотиков или типа того. Эта штука просто вкусная, — начал открещиваться незнакомец, заметив неодобрительный взгляд Ханзо. Сначала японец молча рассматривал предложенный напиток, но вскоре решился взять новую трубочку и потянуть из чужого стакана. Раз он уже тут, то почему нет? Казалось, он хватался за любую возможность сделать что-то вызывающее для самого себя, но такое невинное для других. — И правда, вкусно. — Хочешь еще? — не дождавшись ответа, ковбой заказал еще один точно такой же коктейль, а сам без каких-либо стеснений схватил оставленный на стойке стеклянный стакан, что был пару минут назад в руках Ханзо. *** — Он меня вооообще не уважает! Ни во что не ставит! Я, блять, наследик клана! — Милый, я не понимаю японский. Давай-ка, не брыкайся. Идём, пока тебя снова не стошнило. Часы показывали пять утра. Пару часов назад за тем самым вторым стаканом последовал третий, а потом и четвертый, а за ними уже и не коктейль, а что-то намного крепче. Мысль о том, что пора было домой, утонула в алкоголе, перемешалась с громкой музыкой и потерялась вместе с инстинктом самосохранения. — Блин, кто бы мог подумать, что тебя так разнесёт после парочки коктейлей, — проворчал ковбой, очередной раз подтягивая тело японца на плечи и продолжая волочь его по улочками предрассветной Ханамуры, — ни паспорта с собой нет, в кошельке никакой информации, пришёл один. Даже имя мне своё не сказал. Что вот мне сейчас с тобой делать?