Душа

Всё окружение меня не волнует. Ни это признание, ни эта сакура, ни эта школа, ничего не имеет для меня значения. Есть только я и Таро, больше никто. Так необычно, думать о ком-то. Раньше я себе не позволяла такого. Просто копировала поведение большинства, но и не привлекала внимания. Я жила так, чтобы для других Аяно не существовало. Однажды, мне забыли дать брошюру об университетах Японии. А для такой страны это очень важно — знать, что я пойду хоть куда-нибудь. И даже как-то оставили в зоопарке, в который мы ездили будучи младшеклассниками в другом городе, и обнаружили пропажу только когда прибыли обратно ко школе. Город был недалеко от Бураза, потому я смогла вернуться сама, смешавшись с толпой в электричке. (Только вот, зачем я это рассказываю и кому?) Меня это не беспокоило, ведь я добивалась такого результата. Ну, а теперь от этого стелса у меня существуют неопределённые моменты. С одной стороны, я не привлекаю чьё-либо внимание при подслушивании, если просто стою неподалёку. Для людей я будто бы в слепой зоне. С другой стороны… Ямада меня так же не видит. Как я только не старалась надеть на себя душу его подруги, что превратила её волосы в резинку, — он прошёл мимо. Видимо, ещё недостаточно. Нужно больше душ. Ветер поднял мне волосы. Сейчас я стою недалеко от лавочки на крыше и жду нужного часа. Довольно прохладное сейчас время года, а мы ходим в маячках и юбочках. Администрация заботится только о внешнем виде учеников, но никак не о их здоровье. С этим им повезло… Я вышла из раздумий. Короткие локоны ученицы шевелятся, щёки краснеют, юбка подымается и практически открывает вид, красный бант «летит» в сторону, матроска колыхается на воздухе. Чистый смех доносится из её рта. Она смотрит на сенпая. Ему нравится её смех, её голос. Звуки только на первый взгляд кажутся невинными, на деле же, подсыпая лекарства в печенье, девушка пылает улыбкой и тихим хихиканьем. В классе было слишком пустынно, и вечно дружелюбную бабочку никто не воспринимал всерьёз. Я хочу себе этот голос. Такой звонкий и милый. Мстящий и счастливый. Красавица русалочка. Присев на лавочку, девушка бережно открывает свою еду. Она выглядит аппетитно. Жаждет утолить голод; как я её понимаю. Я тоже всего лишь хочу утолить свой голод. Пожирать все эмоции, что даёт мне Таро. Я — желающий поглотить каждый кусочек желанных чувств. Растянуть на долгие часы это ощущение полноценности. Только вот… Мне не нужна полноценность. Мне просто, как вампиру, хочется больше чувств. Она проглатывает еду, улыбаясь, и, нахваливая собственную готовку, довольна собой. Она всегда довольна собой. Когда ученик не отплатил ей за правильные ответы, когда девочки не позвали её с собой гулять, когда одноклассница забрала её пенал и не вернула, когда-когда-когда-когда… Многие против неё, но и с ней. А милая бабочка только рада, что может пускать яд в еду. Правда, спустя пару минут улыбка сходит с лица ученицы. Она смотрит некоторое время вперёд большими глазами, хватается за шею и живот и падает на пол. Тяжёлое рыканье, поза на четвереньках — она будто бы стала каким-то животным. Месть и правда делает людей зверями. Они поддаются злости и пытаются как можно сильнее ударить когтями по лицу противника. Словно в кошачьей битве, они могут рычать, сцепляться, кататься по земле. Взбешённые, действия напоминают межвидовую борьбу за существование двух хищников или жертв. Подлые люди. Кашель доносится из её рта и, будто бы пытаясь убрать невидимую петлю, она сдирает кожу на шее ногтями. Петлю, что она свила сама себе. Кровь выплёскивается из горла ученицы и кляксой расползается по плитке. Обезумелый взгляд подобен тому, кому мстила девушка. Нет, не моя работа. Не я подложила ей лекарства. Я лишь намекнула о правосудии со стороны… Басу. Две сестры, разделившие одно страданье. Они лишь хотели быть с теми, кто был им дорог, но ненасытная ученица украла их возлюбленных.

Своим голосом

Верно, их души разъедает ненависть. Они требуют заполнить опустевшее пространство своих душ новой грязью. И вот он: шанс. Интересно, а продолжи они тихо ненавидеть, стали бы такими как я? Стали бы «ангелами»? Нет, наверное. Ведь, в конце концов, они имеют душу, хоть и пустую, в отличие от меня, у которой просто не существует души. Сейчас, когда большинство напугано и пытается помочь ученице, две сестры смотрят на это сквозь линзы презрения. Их лица полны ненависти и высокомерия. Да, их могут заметить, но девушкам, видимо, всё равно. Наваждение помутило их разум. Ничего не изменится, если они нагрешат смертью, ведь они уже давно нечисты. Да, я рассказала им о таком своём предположении, но они имели выбор, я их не заставляла. Они могли её унизить, но испачкали кровью пол. Это их выбор — вырвать её голос. Она продолжает кашлять и задыхаться, волнение вокруг нарастает, и вскоре тело ученицы полностью ложится на плитку, замирает. Перед тем, как закрыть глаза, она смотрит на сестёр, чья месть оказалась её ядом. Прибегает врач, суета. Девушку подымают и быстро уносят в здание, а опешившие ученики беспокойно озираются по сторонам и шепчутся, идя следом. Ещё одна соперница отдала мне частичку души. Оказавшись одна на крыше, я подошла к лужице крови, взяла платочек и окунула в жидкость. Это то, что привлекало Таро в ней, то, в чём заключалась её душа, прямо из рта. Будто бы ведьма, я отобрала голос русалочки. Так, принц не узнает её, не полюбит. А я защищу его. Аккуратно сложив ткань так, чтобы он не испачкал мне сумку, я ухожу с ветра. Спасибо за частичку души, Амаи… Я приобретаю свою душу.