Ради чего ты живешь? (Неприкасаемая 2)

— Ч-что? Прости, не расслышала, — взволнованно отозвалась Миюки, захлопав глазами. Её взгляд забегал по силуэту друга, пока тот внимательно всматривался в лицо девушки.  — Когда ты видела Достоевского?  — Не так давно. Один из членов Исполнительного комитета ловил его, а я с целью разузнать побольше про вирус отправилась туда. Этот демон действительно ужасающий, — проговорила Миябэ, стараясь выровнять дыхание и принять правдоподобный вид. Сейчас она фактически делала невозможное. Существует несколько видов риска: находиться на высоте без страховки, зайти в клетку к свирепому зверю, идти очень близко к проезжей части, не ответить на 7 звонков от мамы и соврать Дазаю. Конечно же, Миюки, как супер-пупер мафиози приходилось врать, иногда в больших количествах, но не Дазаю. Вспоминая былые времена, у Миябэ никогда не выходило обмануть этого гения. Он словно мог уловить каждый жест, каждый звук. Девушка невольно вспомнила своего недавнего симпатичного по её рамкам знакомого, который буквально читал людей, вслушиваясь во всё, что только можно. И самое главное, зеленоглазая не забудет милую улыбку своего «друга», под которой скрывается бешеный пёс правительства. От мысли о последнем, Миюки невольно съежилась. Она так и не связалась с Анго, но абсолютно не чувствовала вины за это. Связываться со всем этим дерьмом Миябэ была не готова не морально, не физически, не психологически. Её нервы и так расшатаны по самое не хочу, лишних проблем ей не нужно. «Эх, сейчас бы выпить, да покрепче!» — пронеслась эта дивная мысль в голове у брюнетки, которая для себя поставила галочку позвать её любимого собутыльника Бакахару в бар. Ему всегда было присуще быстро напиваться, поэтому к моменту, когда уже напилась сама зеленоглазая, память Чуи уезжала на курорт, махая ручкой. Тогда хакерша могла полностью вылить из себя все чувства и переживания, не боясь последствий. Под утро они всё равно проснулись бы вместе в обнимку в одной постели, потом полдня вспоминали события прошлой ночи и в итоге выяснили, что ничего ужасающего и постыдного, по мнению Миюки, не произошло. Такая облегчающая правда. Единственное, все вышеуказанное сопровождалось жуткой головной болью и вялостью во всем теле.  — Вот как. Значит на счёт вируса. И что узнала? — не поверил. Дазай задал этот вопрос спокойно с малой долью серьезности, которая иногда встречалась в нем во время его очень важных раздумий. Но сейчас в голосе читалось недовольство и ещё что-то другое.  — Как будто ты в этом разбираешься, — не унималась хакерша, понимая, что этот ужасающий бой только начинается. И она не может выйти проигравшей.  — Представь себе. Я не мало сайтов взламывал лично и смотрел, как это делают другие. Поэтому думаю я пойму тебя, — успешное отражение Дазая и ответная атака. Брюнетка нервно сглотнула.  — Ну что же. Я хотела точно узнать как создавался данный компьютерный вирус. Но, как ты и сам догадался, добыть нужную информацию и утолить своё любопытство мне не удалось. Предположительно, я догадываюсь, что необходимо делать, так что мне от встречи с ним ни горячо ни холодно. Во-от, — непроизвольно протянула гласную Миюки, выжидающе посмотрев на «соперника». Тот явно призадумался над словами собеседницы, но буквально через пару минут перевёл тему с беззаботным видом. Девушка очень насторожилась, но виду не подала. Но тут у детектива завибрировал телефон. Шатен ушёл в другую комнату, так как ему позвонили с работы и это ну очень секретная информация не для ушей мафиози. Миюки лишь закатила глаза. Её никогда не волновали терки между организациями, и она никогда не взламывала сайты ВДА. Но не по этой причине. Её бы сжирало чувство вины перед Дазаем. Как бы смешно и глупо это не звучало. Зеленоглазая не могла ничего сделать плохого по отношению к Осаму. Как бы он не поступил с ней, сколько бы человек он не переубивал, как бы подло бы он не относился к девушкам, не воспринимая их чувства в серьез. Ходя из края в край, брюнетка до сих пор не могла осознать свои чувства к этому ужасающему человеку. Сначала она думала, что любила его, потом поняла, что видела в нем кого-то близкого вроде брата, но сейчас она и вовсе запуталась в себе. Достоевский, работа, правительство, Дазай—столько нерешенных дел и лишь одна Миябэ. Тут на кухню вновь входит детектив, слегка разочарованный и наигранно грустный:  — Куникида опять зовёт меня работать! Как же это тяжко, если бы ты знала, Искорка-тян… — проныл мужчина.  — Да ладно тебе. Ты же вроде умный, должен дела, как семки щёлкать. И прекрати меня так называть, я уже не маленькая! — проворчала Миюки, поднимаясь с места. Поставив посуду в раковину, она развернулась к другу, с улыбкой наблюдая за его плаксивой и милой мордашкой.  — Совсем работать не хочется! — лениво протянул Осаму, неожиданно подходя к девушке и заключая её объятья. Хотя это трудно было назвать объятиями—детектив тупо облокотился всей своей тушкой на миниатюрное тело подруги, сцепляя руки на её талии. На щеках и хакерши тут же расцвёл, словно алый мак, румянец. Девушка находясь в «легком» шоке от действий Дазая, не знала нужно ли ей отвечать на данный выпад эмоций. Если и раньше зеленоглазая боялась таких вещей как «объятья», благодаря своей фобии, то и сейчас она нейтрально к ним относилась. А тут, мафиози просто растерялась. Неуверенно, но Миюки всё же положила одну свою руку на спину к Осаму, а другой несмело и аккуратно похлопала его по голове. Но через секунду она поняла, что хочет обнять его крепче. Хочется прижаться к нему ближе, полностью вплести свои пальцы в его прекрасные каштановые волосы, и уткнуться в шею мужчине, наслаждаясь ароматом парфюма. Осознав это, Миябэ сама разорвала объятья и поспешила отстраниться от друга, отворачиваясь, чтобы тот не видел её ярко горящий румянец. Жаль, ведь не уловила секундную долю разочарования во взгляде детектива, которая тут же сменилась на обычный, слегка задорный взгляд. Девушка проводила Осаму и вернулась в свою комнату. Чувствуя себя максимально выжатой, она потянулась к телефону, дабы позвонить рыжему товарищу, но вместо этого обнаружила множество пропущенных от Мори, сестрицы Коё, Хигучи и Гин. Это навеяло её лишь на одну мысль—с Чуей что-то стряслось…