Глава 12. Надпись на стене
27 апреля 2018 г. в 00:18
Глава 12. Надпись на стене
На вокзале Кингс-кросс, как и обычно первого сентября, было неимоверно шумно и весело. Взгляд постоянно наталкивался на взъерошенных, ошалелых новичков. Создавалось ощущение, что их в несколько раз больше, чем на самом деле.
Алый паровоз прогревал котлы, периодически укутываясь клубами бело-серого дыма.
Альтаира доставил на вокзал верный Смок. Родители и дед на этот раз посчитали свое присутствие необязательным. Сам он подозревал, что они решили дать ему чуть больше свободы, развивая самостоятельность и одновременно наблюдая, что из этого выйдет.
Как и договаривались, слизеринцы со второго курса встретились около предпоследнего вагона.
Дафна Гринграсс стояла около Нотта, Забини, Крэбба, Гойла, Паркинсон и Булстроуд. Некоторые из ребят были с родителями, но Нотт, так же, как и сам Блэк, был один. Сейчас он всем видом демонстрировал уверенность и состоятельность в житейских вопросах.
— О, Блэк, привет, — Теодор Нотт увидел его первым. Приветствуя, он протянул руку. Альтаир пожал ее, невольно удивившись — с Ноттом они были скорее приятели, чем друзья, но, похоже, за лето все успели немного друг по другу соскучиться.
— Как раз о тебе говорили, — сообщил Винс. — Думали, где ты задерживаешься?
Альтаир принялся со всеми здороваться, в то время как Смок занес вещи в купе.
— Привет, Дафна, ты здорово выглядишь, — Альтаир, осмотрев подружку, решил сказать что-то приятное.
На Гринграсс была надета безукоризненно выглаженная черная юбка чуть ниже колен, колготки, шнурованные ботинки на низком каблуке, легкий джемпер, в вырезе которого виднелась белая сорочка и галстук в цветах их факультета. Блэк не покривил душой, когда сделал этот комплимент, хотя и не вкладывал в него особого смысла. Дафна действительно смотрелась очень чистенькой, аккуратной и опрятной. И вроде бы и Пэнси, и Милисента не выглядели грязнушками и простушками, но она чем-то неуловимо, и, тем не менее, ощутимо, отличалась от них.
— Спасибо, очень приятно, — вежливо ответила Дафна. При этих словах по лицу Пэнси пробежала легкая досада.
Через некоторое время появился Драко Малфой в сопровождении матери.
— Наконец-то, теперь все наши в сборе, — заулыбался Гойл.
— Привет, привет, — принялся здороваться Малфой. Выглядел он возбужденно и радостно.
— Как ты, дорогой? — негромко, так, чтобы другие не слышали, спросила Нарцисса, наклоняясь к уху Альтаира. Хотя, не так уж и сильно ей и пришлось наклоняться.
— Хорошо, крестная. А вы как?
— Все нормально, — она улыбнулась, потрепала его по плечу и отошла в сторону к другим взрослым.
Немного пообщавшись, ученики попрощались с родителями и по очереди зашли в вагон. Несмотря на то, что Пэнси имела какой-то план, Блэк затянул в свое купе Винса, Грега, Драко и Дафну. Остальным пришлось расположиться по соседству.
— Ну, как прошло лето? — едва закрылась дверь и все расселись на сиденья, спросил Малфой. Было видно, что вопрос задан ради вежливости, так как все они общались между собой, или, как минимум, переписывались.
— Прекрасно! — ответила Дафна, поглядывая в окно.
Винс и Грег решили побороться на руках, в очередной раз выясняя, кто из них стал сильнее за лето.
— С тебя шоколадка, — сказал Гойл, отжимая кисть Крэбба к полу.
Поезд дернулся, и неторопливо набирая ход, начал отходить от перрона. За окном находились Лондонские, не очень-то красивые виды — старые стены домов, какой-то забор, отходящие в сторону пути, грязная, в масле, земля...
Убедившись, что смотреть там нечего, Гринграсс задернула занавеску и повернулась к ним.
А Драко тем временем рассказывал — ему явно было невмоготу долго терпеть — о том, как во время выхода в Косой переулок множество магов попало на презентацию книг Гилдероя Локхарта.
— В магазин народу набилось столько, что яблоку было некуда упасть. Скажи, Грег?
— Угу, — подтвердил Гойл.
— Но самое интересное случилось чуть позже. Там снова появился весь рыжий выводок в полном составе с неизменным Поттером, — Драко скривился, как от кислого. — Мой отец подрался с Артуром Уизли и славно его отделал!
— А мне показалось, что там ничья вышла, — невинно заметила Гринграсс и едва заметно улыбнулась.
— Брось, отец точно победил, — не согласился Малфой. Винс и Грег синхронно кивнули, подтверждая эти слова.
— Слушай, я так понял, что вы там все были? Так кому ты это рассказываешь? — удивился Блэк.
— Тебе и рассказываю, — засмеялся кузен. — Правда, здорово?
— Ну да, я бы не отказался на это посмотреть. А из-за чего драка-то случилась?
— Уизли угрожал, что скоро у нас будет проведен обыск, — Малфой нахмурился. — Он вел себя, как последняя скотина, смеялся так подленько, с гнильцой, вот отец и не сдержался.
— Родители намекнули, что ситуация меняется и мне надо смотреть в оба, — заметила Дафна. — Вот-вот могут начаться процессы по обвинению в использовании темной магии.
— Дед и отец сказали примерно то же, — кивнул Блэк. Он еще раз посмотрел на Дафну — семья Гринграсс всегда была чистокровной, но никогда не относилась к «темным», поэтому и опасаться им особо нечего. Наверное… А вот то, что у Малфоев, так же как и у Крэббов и Гойлов есть всякие книжки и артефакты, которые могут заинтересовать Аврорат, он не сомневался.
— Значит, у вас будут проблемы, — девочка оглядела их с кузеном. Она не спрашивала, а скорее утверждала.
— Только не у Блэка, — Малфой негромко фыркнул и пояснил, так как Гринграсс намек не поняла. — У него есть дед Арктурус, обладатель ордена Мерлина, и за ним они как за каменной стеной. А вот нам может достаться… Впрочем, дед и отец не сидят сложа руки и сказали, чтобы я не волновался — ничего серьезного нам не грозит. Все под контролем!
Альтаир поспрашивал об этой схватке, и Драко, не выдержав и вызвав Грега в качестве помощника, принялся показывать, как там все происходило. Грег изображал Артура Уизли, а Малфой собственного отца. И хоть места в купе было впритык, кузен, обладая живым воображением, хорошей зрительной памятью и некоторым актерским талантом, лихо показал, как все происходило.
И все же было немного странно слышать о том, как блистательный Люциус Малфой допустил драку.
В конце концов Альтаир не выдержал и рассмеялся. Спустя мгновение к нему присоединилась и Дафна.
Разговор как-то незаметно перешел на нового преподавателя ЗоТИ — профессора Гилдероя Локхарта. Сойдясь на мнении, что он классно пишет, они принялись обсуждать, кому на пятом курсе Снейп вручит значок старосты. Обсудив самых перспективных кандидатов, они вновь переменили тему и начали говорить о всяких пустяках.
Поезд уже давно вырвался из Лондона, и сейчас преодолевал красивое вересковое поле, поражающее россыпью фиолетовых, зеленых и розовых оттенков. Вдали стояла деревенька из нескольких домов, к которой вела проселочная дорога.
По коридору немолодая опрятная ведьма прокатила тележку со сладостями, соками и легкими закусками. Они взяли несколько конфет и шоколадок, а потом к ним в купе завалились остальные слизеринцы.
Нотт больше молчал, а вот Забини разливался соловьем, рассказывая, как на каникулах с матерью посетил Рим и что там увидел.
Хогсмид встретил их тихой и спокойной погодой. Ласковые, немного прохладные сумерки опустились на округу, а в небе зажигались первые звезды. На западе, над самыми деревьями, медленно «таяла» узенькая оранжево-синяя полоска заката.
— Первокурсники, ко мне, сюда, — как и в прошлом году, великан Хагрид надрывался около паровоза и размахивал фонарем.
Блэк и Малфой, шагая впереди второго курса, прошли вслед за старшекурсниками мимо одноэтажного, покрытого бордовой черепицей здания вокзала. Широкая, выложенная брусчаткой дорожка вывела их в сторону, на площадку, к которой беспрерывно подкатывали пустые, без лошадей повозки. Все по очереди в них забирались.
— Кто-нибудь видит фестралов? — неожиданно спросила Дафна, пока они дожидались своей очереди.
— Я не вижу, — покачал головой Блэк. Он, как и большинство слизеринцев, читал историю Хогвартса и знал, что повозки лишь на первый взгляд выглядят именно так. На самом деле в них запряжены фестралы, редкие магические существа, относящиеся к летающим коням. Правда, увидеть их могли лишь те, кто пережил смерть близких. Похоже, смерти старшего брата — Регулуса, для этого не хватало.
Никто из них фестралов не заметил. Никто, кроме Нотта.
— А я вижу, — сказал Теодор таким тоном, что все поняли и не стали ни о чем спрашивать. Милисента, та и вовсе, осторожно и деликатно похлопала его по руке.
Как и в купе Хогвартс-экспресса, они разместились на одной повозке впятером. Дафна оказалась между кузенами. У Блэка было превосходное настроение, и он пощекотал Гринграсс.
— Прекрати, — она рассмеялась и ударила его кулачком в плечо.
До Хогвартса, подпрыгивая на кочках, добрались минут за пять. Было непривычно слышать цоканье лошадиных копыт по камням и более глухие удары по мягкой земле, но при этом не видеть тех, кто издавал эти звуки. Вокруг вообще было на редкость темно. Мрачный, черный лес заставил всех непроизвольно замолчать.
Пахло хвоей, а от невидимых фестралов шел какой-то непонятный, с еле ощутимой горчинкой, запах. В сумраке Блэк увидел, как Малфой вытащил палочку, наверняка захотев зажечь Люмос по примеру ребят в повозке спереди.
— Давай без света, — он удержал кузена.
Они притихли и лишь когда из-за деревьев показались такие ласковые и дружелюбные огоньки Хогвартса, вновь заговорили.
В Большом зале сотни свечей парили под потолком, отчего пока еще пустые кубки и посуда блестели и переливались золотистыми оттенками. Выше свеч потолок — так уж он был устроен — отражал звездное небо.
Слизеринцы расселись по местам. Преподаватели уже сидели за своим столом, часть из них негромко переговаривалась, но Снейп почему-то отсутствовал.
— Гляньте, Поттера и Уизли тоже нет! — неожиданно сказал Малфой, и те, кто сидел спиной, обернулись к гриффиндорцам.
Блэк бросил туда быстрый взгляд, чтобы убедиться в правдивости слов.
Все лето он ни разу не вспомнил, ни Поттера, ни его дружка Уизли или Гермиону. Было не до того, и честно сказать, он не считал, что должен думать о Трио.
Вот только в поезде Драко рассказал про случай в книжном магазине и ему пришлось вспомнить эти имена. Неужели их ждет еще один год, когда все внимание будет сосредоточено на Золотом Трио?
Поттер и Уизли так и не появились. Малфой с восторгом говорил, что учеба начинается прекрасно, но сам в эти слова не особо верил.
Через главные двери в зал вошла Макгонагалл, а за ней, как барашки на веревочке, таращащие глаза новички. Блэк быстро их пересчитал — в этом году первокурсников оказалось пятьдесят два человека, на шесть больше, чем в прошлом.
И хотя особой важности эта информации не представляла, его мозг невольно ее отметил и запомнил.
Аргус Филч поставил посередине табуретку и положил сверху Распределяющую Шляпу, которая исполнила свою традиционную песню.
В руках у Макгонагалл появился пергамент со списком, и она принялась зачитывать фамилии. Детишки по одному подходили к ней, садились на стул и сверху им на голову опускали Шляпу. Вердикт, где новичок будет учиться, следовал практически сразу, лишь на некоторых шляпа задумывалась дольше, чем обычно.
В этом году никаких близких родственников или друзей в Хогвартс не поступало, и для друзей все это было не очень интересно. Больше половины фамилий они вообще слышали в первый раз.
— Через год здесь появится моя сестренка Астория, — пояснила Дафна. — Надеюсь, она попадет к нам.
— А сама она куда хочет? — поинтересовался Блэк.
— На Слизерин, конечно.
Глазастый Драко углядел кое-что интересное.
— Спорим, что вон та рыжая и веснушчатая так же из Уизли и попадет на Грифиндор? — кузен перегнулся через Дафну и толкнул его в плечо.
— Ага, вижу, — Блэк разглядел, куда кивнул друг, но спорить не стал, так как его перебил Забини.
— Давай со мной, Малфой. На что будем спорить?
— Кто проиграет, носит за другим сумку с книгами в течение месяца.
— Нет, это много, давай на неделю. И чтобы выиграть, ты обязан соблюсти два условия: эта девочка должна оказаться именно Уизли и поступить к грифам.
— Идет, — Малфой усмехнулся и, перегнувшись через стол, пожал Забини руку. Нотт ничего не сказал и просто разбил их рукопожатие. — Вообще-то я видел ее летом в Косом переулке, и я точно знаю, что она Уизли. Так что тренируй руки и готовься таскать мои учебники — Уизли никуда кроме Гриффиндора не поступают.
— Ладно, не хорони меня раньше времени, — лицо у Забини невольно вытянулось. Кажется, он понял, что Малфой «развел» его самым банальным образом. Слизеринец попытался изобразить уверенность, но было видно, что он уже пожалел, что ввязался в спор.
Глядя ему в глаза, Малфой победно улыбнулся.
Слизерин на этот раз пополнился восемью новичками и снова, как практически и каждый год, на другие факультеты поступило больше детей. Рыжая девочка, как Драко и говорил, оказалась Джиневрой Уизли и попала на Гриффиндор.
— Итак, начинается новый год, и я надеюсь, что все мы по его окончанию станем немного умнее, — как и обычно, слово взял Дамблдор. Он говорил о дружбе между факультетами и о том, что если и соревноваться, то непременно честно, не переходя на личности, не нарушая правил, и уважая друг друга.
— Во заливает, — негромко рассмеялся Ургхарт Дирк, ученик с третьего курса, сидевший за несколько человек от них. — Ему бы в цирке конферансье работать.
— В цирке конферансье не бывает, — возразил ему Эдриан Пьюси.
— Бывает, — ответила какая-то девушка.
При этих словах слизеринцы невольно нахмурились. Даже второкурсники, вспоминая прошлый год и то, как прошел заключительный ужин, при котором Дамблдор взял и просто так «насыпал» своим любимцам огромное количество баллов, понимали, что действия директора как минимум перечеркивали все то, о чем он сейчас вещал.
Неожиданно появился Снейп. Он стремительно прошел по центральному проходу между столами, подошел к Макгонагалл и что-то негромко сказал ей на ухо. При этих словах декан Гриффиндора изменилась в лице и нахмурилась. Она резко сорвала с шеи салфетку и следом за Снейпом покинула зал. Никто не понимал, что происходит.
Ужин прошел весело и спокойно. Отяжелевшие от еды, все направились в свою гостиную.
Первокурсников вели Виолетта Булстроуд и Эрни Розье. Именно их Снейп назначил старостами на пятом курсе.
В гостиной, пока Розье «толкал» перед новичками речь, все остальные расселись по диванам и креслам, и негромко переговаривались, просто наслаждались общением и потягивали время, дожидаясь Снейпа.
— Гляньте-ка народ, что тут пишут, — неожиданно сказал Нотт. В руках он держал свежий, экстренный, номер Пророка.
Все отвлеклись, а Нотт, не мешая старостам, принялся негромко читать статью о том, как сегодня утром Рональд Уизли и Гарри Поттер, украв волшебный автомобиль на вокзале Кингс-кросс, полетели в Хогвартс. При этом отважных гриффиндорцев и их машину успело заметить множество простецов.
— Классно грифы отрываются, — с восхищением заметил Забини.
— Интересно, где они нашли такую машину? — спросил Блэк, обводя всех взглядом.
— Теперь их точно выгонят, — сказала Пэнси.
— Не выгонят, — с азартом возразила ей Дафна и девочки принялись спорить о шансах того, или иного события.
Они все еще обсуждали это происшествие, когда в гостиную наконец-то пришел Снейп. По хмурому виду декана стало видно, что он чем-то очень недоволен и даже расстроен.
Он быстро осмотрел новичков, выразив уверенность в том, что они будут именно учиться, а не развлекаться или доставлять остальным проблем. В заключение он пожелал всем спокойной ночи, явно решив побыстрее уйти.
— Профессор, разрешите вопрос, — негромко произнес Герберт Берк. В наступившей тишине его слова прозвучали громко и привлекли всеобщее внимание. — Скажите, политика двойных стандартов так и будет продолжаться?
— О чем вы, Берк?
— О Гарри Поттере, которому все прощают, о Грифиндоре, и о том, кто и как получает поощрительные баллы, сэр. Я спрашиваю не от себя, а от всех нас, — он обвел рукой молчаливых слизеринцев. — В этом году эта чехарда с очками, Избранным и любимцами продолжится или мы можем рассчитывать на честные соревнования?
— Баллы и поощрения, как и обычно, получат наиболее достойные, — обтекаемо ответил декан. Такой ответ никого не удовлетворил.
— Если так, то Поттеру и Уизли простят их сегодняшнюю выходку? Или нет? Их исключат или может, снимут баллы? Или ничего им не будет? — спросил Розье. — Нам безразличен Поттер, сэр, но то, как с ним поступят, расскажет о многом. Это же очень показательно, не так ли, профессор?
— Старост прошу пройти в мой кабинет, — Снейп обвел их долгим, непередаваемым взглядом. Казалось, он о многом мечтал рассказать, но что-то ему мешало или сдерживало. И все же Блэк, да и все слизеринцы считали, что их декан поставлен в какое-то невыгодное положение и по неведомым причинам должен терпеть и не замечать «чудачеств» Дамблдора.
Старосты ушли, а все остальные принялись ждать.
Старшие возвратились минут через двадцать. Выглядели они немного смущенными, словно получили выволочку или, что вероятней, Снейп, «прочистил» им мозги.
— В общем, вот что вам всем надо знать, — прокашлявшись, взяла слово Лори Роули, староста с седьмого курса. — С гриффиндорцами вести себя аккуратно, на провокации не вестись, счеты сводить незаметно и осторожно. И вообще, лучше продумывать свои действия на несколько ходов вперед.
— А что с Поттером и Уизли? — негромко спросил Малфой.
— Ничего. С них не сняли ни единого балла и просто простили, — ответил Берк. — Вот так-то.
Возмущенный гул затопил гостиную.
— Вам следует знать и запомнить, что он Избранный и Герой, — вмешалась Виолетта Булстроуд, перекрывая шум и повышая голос. — Со всеми вытекающими!
— Герой… — Блэк невольно рассмеялся. К нему присоединилось несколько человек. Вот только смех оказался каким-то невеселым.
— Да, Блэк, профессор Снейп сказал, что именно так считает руководство школы. Надеюсь, у вас есть хоть капелька мозгов, чтобы сообразить, чью сторону, нашу или Поттера, если что-то случится, займут Дамблдор и Макгонагалл? — посчитала нужным добавить Джемма Фарли.
Все ругались и не стеснялись в выражениях. Старосты тщетно призывали к тишине и спокойствию.
На Слизерине учились представители, а то и наследники многих славных семей и родов, и конечно, они привыкли к некоторым льготам. Но то, что сейчас озвучили старосты, никак не укладывалось в сложившиеся отношения. Как-то это было неправильно, слишком открыто и даже нагло. Дамблдор действовал демонстративно, показывая, что ему плевать на элементарные правила приличия.
— Ладно, заканчивайте драть глотки и морщить мозг! Отправляйтесь спать, — наконец подытожил Берк. — А нам, старшекурсникам, необходимо обсудить планы на предстоящий учебный год.
При этом слизеринцы заулыбались, так как знали, что под «обсуждением планов» подразумевается банальная вечеринка с выпивкой, сигаретами и танцами. Каждому курсу, начиная с пятого, негласно разрешалось отмечать очередной учебный год, не переходя неких правил и не привлекая к себе внимание.
По рассказам старших, там всегда было интересно и весело. Каждый курс праздновал отдельно, выбирая чью-нибудь комнату. Зачастую веселье продолжалось далеко за полночь, а на завтрак все они выползали помятыми, не выспавшимися и раздраженными.
— Эх, быстрее бы перейти на пятый курс, — вздохнув, немного простодушно признался Винс, глядя, как старшекурсники, оживленно переговариваясь, направляются в свои комнаты.
Пожелав спокойной ночи, все разошлись.
— Что будем делать с Поттером, Эйр? — спросил Драко, когда они уже укладывались.
— Слушай, пусть он валит куда хочет и идет лесом. Давай ничего с ним не делать!
— А если не получится?
— Тогда и придумаем, — буркнул Блэк. Его прекрасное настроение, которое держалось весь день, как-то неожиданно испарилось при известии в Пророке о подвигах гриффиндорцев и последующем разъяснении старостами указаний Снейпа. Даже странно, что он так на это реагировал.
Они потушили волшебные лампы, накинули согревающие чары на себя и легли по кроватям, но оба долго не могли заснуть, невольно думая об одном и том же.
Утро выдалось хмурым и каким-то сонным. Старшекурсники, все, как один зевали, поругивались и вели себя так, что к ним было лучше не соваться. Булстроуд и Розье собирали первогодок с такими не выспавшимися и мрачными лицами, что их все невольно жалели.
За окнами моросил мелкий и противный дождик. Под стать ему потолок в Большом зале затянули серые, навевающую тоску, облака.
Несмотря на это, в зале было тепло, светло и очень вкусно пахло свежеприготовленной едой. Постепенно ученики начали оживать, тут и там раздавались громкие разговоры и смешки.
Блэк как раз доедал порцию овсяной каши, когда в зал запустили сов. К нему на плечо спикировал Гермес и сильно, до боли, сжал когти. Питомец никакого письма не принес. Похоже, он просто решил напомнить о себе и получить что-нибудь вкусное.
Блэк угостил его гренкой. Гермес благодарно ухнул и легонько, играя, укусил за ухо. В этот момент совершенно неожиданно на весь зал разнесся гневный, переходящий в крик женский голос.
Почти сразу стало ясно, что это вопит мамаша Рона Уизли — Молли, которая через громовещатель, доставленный совой, отчитывала своего непутевого сыночка за вчерашние "подвиги".
Вся школа прекрасно слышала, как мать полощет Рона за угнанный автомобиль, сетует на то, что им пришлось пережить, и надеется, что его не исключат.
Рон сидел красный, как помидор, опустив голову и смотря строго в пол. Казалось, что от стыда он готов провалиться под землю или сделать что-то, чтобы этот кошмар быстрее закончился.
Со всех сторон разносились смешки и язвительные советы. Что удивительно, близнецы Уизли, вместо того, чтобы поддержать младшего брата, отпускали едкие комментарии.
Молли Уизли, судя по всему, крепко завелась и долго не унималась. Высокие потолки усиливали ее крикливый голос. Да и эхо было что надо!
Молли сообщила всему залу, как им стало стыдно, когда пришло письмо от Дамблдора, и что отец чуть не умер от огорчения. Потом, выдыхаясь, она начала закругляться, упомянув под конец, что Артура на работе ждет серьезное разбирательство, а если подобное повторится еще раз, она сама, собственными руками, навсегда заберет Рона из школы.
И все же во всем этом чувствовался некий фарс. Во всяком случае, в его семье наказывали иначе. Альтаир невольно вспомнил, что раньше, до одиннадцати лет, он частенько нарушал то или иное правило. И возмездие не заставляло себя долго ждать — один раз он сутки просидел взаперти в собственной комнате, еще раз его заставили прочитать и пересказать книгу, потом отменили заранее запланированный выход к Малфоям… В такие дни родители не были многословными или крикливыми, но мать вела себя так, что хотелось ходить на цыпочках по одной половице. Потом, конечно, ему разъясняли, в чем он был не прав, и чего лучше больше не повторять. С тех пор он реже расстраивал родителей, и они забыли про наказания. Сам Блэк искренне считал, что он просто повзрослел, поумнел и пережил все эти детские капризы. Но те, прошлые, наказания казались ему суровыми и серьезными. А здесь, с Уизли — много шума, пыли и… ничего!
— Что вы поняли, ребята? — спросила Гринграсс, когда звон в ушах от криков миссис Уизли немного утих.
— Я понял то, что мамаша Рончика полная дура. Даже странно, что она из Пруэттов, — откровенно ответил Малфой, отпивая чай из кружки. — Во-первых, она показала, что ей плевать на собственного сына и то, как на это посмотрят остальные. Так его опозорить — это надо постараться.
— А во-вторых?
— Во-вторых, она сама себя не уважает, раз выносит все на общее обозрение и так истерит. Зачем так делать? Если бы моя мама выкинула такой номер, я бы от стыда помер!
— А вот я на другое внимание обратила, — лукаво улыбнулась Дафна.
— На упоминание письма директора? — Блэк глубоко вздохнул. — Я тоже об этом подумал… Скажи, Драко, как часто ты слышал, чтобы Дамблдор сам, собственной персоной, писал чьим-то родителям письма и сообщал о проделках их детей?
— Да Рыжий вообще-то каждому встречному хвастается, что Дамблдор друг их семьи, — подумав, возразил кузен.
— А сегодня мы увидели, что Рон не врал и директор действительно их поддерживает, — заметила Дафна. — Надеюсь, вы не будете его задирать? Теперь вам ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет?
— Посмотрим, — буркнул Драко.
Начались первые занятия. Гербология проходила совместно с Равенкло, чему весь Слизерин радовался неимоверно — с этим факультетом было приятно и учиться, и соревноваться. Первое время они изучали мандрагору, ее свойства, как за ней надо ухаживать и собирать.
У Макгонагалл на трансфигурации они учились превращать жука в большую лакированную пуговицу. Снейп начал объяснять особенности приготовления чуть более сложных, чем на первом курсе, зелий. На Астрономии учитель рассказывал о строении Солнечной системы.
Неожиданно весело оказалось на уроках Гилдероя Локхарта. Учителем он оказался слабым и все это быстро поняли. Правда девочки-первокурсницы, а так же Милисента Булстроуд, и ряд других, на третьем и четвертом курсе, явно попали под его обаяние и считали настоящим милашкой.
Локхарт ничему особенному не учил, и вообще, полностью себя дискредитировал, когда на одном из уроков выпустил из клетки стаю пикси, и не сумел с ними справиться.
Зато он обожал ставить театральные представления на основе сюжетов из собственных книг. Он приглашал учеников разыгрывать различные роли и каждый раз его выбор падал на Поттера. Гарри изображал то тролля, то вампира, то снежного человека, то еще кого, а Локхарт показывал, как добился очередной победы.
— О, гляди, сейчас Герой вновь покажет класс, — весь Слизерин после первого сентября плотно и надолго зарезервировал за Поттером кличку «герой» и при всяком удобном случае называл его именно так. Кажется, самого Поттера это невероятно бесило.
А еще им нравилось подкалывать Героя тем, что он раздает автографы, так как в один из дней Локхарт попросил его расписаться на какой-то фотографии.
Проблем Поттеру добавлял мелкий первокурсник Гриффиндора по имени Колин Криви. Паренек ни на минуту не расставался со своим фотоаппаратом, явно обожал Гарри и при каждом удобном и неудобном случае его фотографировал.
Блэку удалось записаться на кружок по Чарам у профессора Филиуса Флитвика. Это было действительно непросто, так как из всей школы туда смогло попасть лишь тринадцать человек.
Блэк считал это весомым достижением и немного гордился собой. Малфой так же не «тормозил» и вовсю занимался в кружке у Снейпа, проявляя нешуточный талант в Зельеварении.
— А ты что никуда не записалась? — как-то на обеде спросил Блэк у Гринграсс.
— Я бы походила на трансфигурацию, но мне не нравится учиться у Макгонагалл, — откровенно, слегка понизив голос, ответила Дафна.
— И я бы записался на этот предмет, но лишь при другом преподавателе, — согласился Альтаир. — Тебе хлеб подать?
— Спасибо, — она взяла кусочек с тарелки, которую он ей протянул, и положила около себя. — Флитвик меня не взял, к Снейпу я сама не хочу, а Гилдерой просто потратит мое время впустую. Может мне к профессору Стебль обратиться? Ведь Гербология это же неплохо?
— Мне не очень нравится, но да, неплохо, — признался Блэк. Его не прельщало возиться в земле, разбирая все эти пестики-тычинки и пачкая руки, но он был готов признать, что предмет очень полезный и перспективный.
Как-то буднично и спокойно Блэк отпраздновал свой очередной день рождения, пригласив весь второй курс и нескольких старших — Виолетту, Берка, Флинта и еще трех человек. Все вместе они посидели на берегу Черного озера, запалили костер и неплохо повеселились.
Маркус Флинт, капитан сборной Слизерина по квиддичу, в один из выходных дней провел отборочные тренировки. В этом году освободились места ловца и вратаря, и желающих попасть в команду имелось предостаточно.
Блэк и Дафна сидели на трибунах. В стороне расположился Винс и Грег, а так же Пэнси и Милисента.
Внизу, на поле, было оживленно. Потенциальные новички, среди которых находились Малфой, Нотт, Забини, а так же другие желающие с третьего и четвертого курсов, стояли в строю, словно новобранцы. Вдоль них, туда и обратно, прохаживался Маркус Флинт, энергично размахивая руками и объясняя правила соревнований.
— Блэк, а ты что не на поле? — немного язвительно спросила Пэнси. — Не любишь играть, боишься высоты или знаешь, что не пройдешь отбор?
— А тебя, я смотрю, как и обычно, интересуют чужие дела? — вопросом на вопрос ответил Блэк. Пэнси ему не нравилась. Тем более она постоянно лезла на глаза, любила с подковыркой пошутить или что-то спросить. В ее голосе частенько звучало участие и вроде как искренний интерес, но он раскусил ее еще в прошлом году и понимал, что она обычная болтушка и пустышка. И все же она была девочкой из хорошей семьи. Он не мог позволить себе откровенно сказать ей идти куда подальше.
— А почему бы и нет? — Пэнси поморгала длинными ресницами. — Думаю, ты правильно сделал, что не стал соревноваться с Малфоем. У тебя ведь нет шансов. Драко станет ловцом в этом году. Он круто летает.
Блэк чуть не вспылил, но глубоко вздохнул и сумел удержаться. Пэнси временами действовала на него, как красная тряпка на быка. В такие моменты ему так и хотелось придушить эту дуру!
Демонстративно зевнув, он повернулся к Пэнси боком.
Отбор продолжался больше часа. Погода была так себе и они немного подмерзли, наблюдая, как Драко показывает все, чему научился. Впрочем, Угхарт летал и закладывал виражи не намного хуже. Флинт некоторое время колебался, кого же пригласить в команду и даже устроил им дополнительное испытание.
И все же выбор капитана пал на более ловкого и маневренного Малфоя.
Они направились на обед. Возбужденный кузен долго не мог успокоиться, рассуждая, как будет играть, и как Слизерин «себя покажет».
Драко был так воодушевлен и так хотел и себя проявить, и команде помочь, что написал письмо отцу и тот купил семь новеньких, еще пахнущих лаком метел «Нимбус-две тысячи один».
Подарок оказался весомым и вызвал в гостиной Слизерина невольное уважение. И хотя слизеринцы прекрасно знали, что Малфои отнюдь не бедствуют, такой широкий жест впечатлил многих.
В одно субботнее утро Драко встал ни свет, ни заря и зажег светильник. Он тихо ругался под нос, что-то собирая, и стараясь действовать незаметно. Выходило у него не важно, он шумел, а уже под конец уронил на пол стопку книг.
— Тебе что не спится? — Блэк проснулся и недовольно отодвинул балдахин.
В комнате было свежо, а речная вода за окном казалась невероятно холодной. Она неслышно била в стекло, и водоросли, похожие на живые и скрюченные руки, медленно колыхались в такт волнам.
— Спи, спи, просто Маркус решил тренировку провести. Вот меня и вызвали.
— Ни днем, ни ночью покоя от тебя нет, — пробурчал Блэк, задернул полог и накрываясь одеялом с головой. — И Флинт твой отмороженный на всю голову, если в такую рань решил размяться!
Блэк еще некоторое время ворчал, не в силах уснуть, хотя друг уже ушел.
С кузеном они встретились на завтраке. Команда Слизерина ввалилась единым строем — все потные, возбужденные и голодные.
— Не поверите, что у нас случилось на тренировке, — Драко, словно не ел несколько дней, накинулся на сосиску с кетчупом. Он набил полный рот, при этом успевая рассказывать и не забывая про манеры. — Так получилось, что у нас тренировка совпала с грифами. Они обозлились и принялись орать, что поле на сегодняшнее утро принадлежит им. Маркус попробовал урезонить Вуда и сказал, что места всем хватит.
Драко отвлекся и торопливо сделал несколько глотков сока из стакана, который ему пододвинул Блэк. Благодарно кивнув и утолив первый голод, он стал есть более неспешно и аккуратно.
— Ну, а дальше-то что? — заинтересовался Винс.
— Да, не тяни резину! — поддержал его Нотт.
— А дальше у нас началась перепалка… Правда, вначале они увидели наши новые метлы и Флинт похвастался, сказав, что их подарил мой отец. Естественно, я все подтвердил — видел бы ты их рожи, Эйр! Когда они поняли, на чем мы теперь сидим, у них чуть задницы не подгорели!
— А потом? — Блэк посмотрел за стол грифов — судя по возбужденным жестам и их поведению, сейчас там обсуждали то же самое, что рассказывал кузен. Близнецы Уизли находились в центре внимания и что-то объясняли. Рядом с ними пристроилась Джинни, Лонгботтом и Финиган. Весь стол слушал их, боясь проронить хоть слово.
— А потом эта грязнокровка Грейнджер, которая не пойми что забыла на поле, сказала, что я купил себе место в команде и мой отец расплатился метлами.
— Маленькая дрянь, — негромко заметила Пэнси, подливая масла в огонь. — Я всегда знала, что у нее острый язычок.
— Драко! — укоризненно протянула Гринграсс. — Что за выражения? Она же девочка!
— А ты? — Альтаир повернулся к кузену. Ему стало интересно, как ответил друг. На самом деле Грейнджер многого не знала, не понимала особенностей поведения на Слизерине и вообще, в среде волшебников, но от этого ее слова не перестали звучать менее остро. Предположив, что Драко купил себе место, она нанесла ему серьезное оскорбление. Неужели гриффиндорка в самом деле не подумала о последствиях?
Блэк мрачно сжал кулаки. С первого сентября, они, как могли, старались не задевать Золотое Трио. Да, были шуточки и смех, но никто не переходил некой незримой черты. И вот сейчас Грейнджер, пусть и не зная всех тонкостей, фактически оскорбила кузена. Ее слова можно расценить, как объявление войны.
Альтаир как-то признался себе, что Гермиона симпатичная и не вызывает у него особого отторжения. Ему нравилось как она учится, как схватывает новые знания буквально на лету и как умеет импровизировать. Да и внешне она ничего себе… Проблема состояла в ее происхождении, и в том, что она дружила не с теми людьми. Так же, по его мнению, она очень часто тупила. Блэк искренне не понимал, что ей мешает прочитать книги по этикету, традициям и особенностям взаимодействия волшебников? Ведь она и так много читает, и один-другой дополнительный учебник не отнимет слишком много лишнего времени, а польза от них будет несомненной. Но она читала массу "мусорной" литературы, не обращая внимания на действительно важные вещи. Отказавшись от таких книг, Грейнджер сама себя раз за разом сажала в лужу.
— А я назвал ее грязнокровкой, — с мрачной гордостью ответил кузен. — После чего грифы начали орать как ошпаренные и полезли в драку, — тут он усмехнулся, как акула, увидев беззащитную рыбешку. — И прикиньте, идиотина Рончик решил заступиться и выхватил палочку. Вот только она его не послушалась и вернула чары обратно. После этого Уизел стал рыгать слизнями. Я от смеха чуть не умер, когда увидел огромных, покрытых слизью, моллюсков! А у Флинта и Монтегю даже животы заболели, так они ржали.
Про то, что у Рона нет палочки все прекрасно знали. То сломанное убожество, склеенное волшебным скотчем, что он демонстрировал на совместных уроках, никак не походило на палочку. Ей в принципе нельзя было колдовать.
— Так вот почему их нет — ни Уизли, ни Грейнджер, ни Поттера, — резюмировала Гринграсс. Несмотря на смех Пэнси и Миллисенты, сама она не засмеялась. — Наверное, они повели Рона в больничное крыло!
— Не, Герой и Бобер потащили своего дружочка плакаться к Хагриду, — возразил Драко и вернулся к еде.
Некоторое время ничего не происходило — если не считать учебы и того, что они трое практически всегда и все делали вместе. По мнению Блэка — это было прекрасное время. Ему нравился каждый прожитый день, нравилось то, что происходило на кружке у Флитвика и те вещи, которые он осваивал.
Флитвик его выделял и Блэк чувствовал, что уже сейчас ничем не уступает самым способным и талантливым третьекурсникам. Воспользовавшись случаем, он попросил учителя «подтянуть» его по трансфигурации. Маленький Флитвик окинул его задумчивым взглядом, что-то прикинул и согласился, не став спрашивать, почему он не обращается с подобной просьбой к Минерве Макгонагалл.
Октябрь выдался холодным и сырым. Практически каждый день шел дождь. Тяжелые капли стучали по окнам и крышам без перерыва, навевая тоску и погружая в дрему. Хуже всего приходилось после обеда, когда, наевшись, им всем было необходимо посетить тот или иной урок, при этом поборов сон и лень.
Команда по квиддичу тренировалась на открытом воздухе. Альтаир не раз спрашивал у кузена, как они выдерживают?
Впрочем, гриффиндорцы во главе со своим капитаном Оливером Вудом не отставали, и занимались как угорелые. Турнир по квиддичу в этом году открывал матч Слизерин — Гриффиндор. Все, начиная от капитанов и игроков, и оканчивая старостами и деканами, придавали ему огромное значение.
Малфой осунулся и наедине с Блэком одаривал Флинта самыми крутыми и нелестными эпитетами. И все же он не пропустил ни одну из тренировок, и даже не подумал уйти из команды и все это бросить.
Гриффиндорцы запустили шпионов, близнецов Уизли, которые подглядели за их тактикой. Флинт, узнав об этом, бушевал чуть ли не неделю, начав переносить занятие на неудобное время и следить, чтобы никто не подсматривал.
Наступил Хэллоуин, который на Слизерине отметили сдержанно и со смыслом. Все же Самайн, как ни крути, очень важный праздник.
На праздничный ужин все собрались в Большом зале. Горели свечи, а домовики, расстаравшись, превзошли сами себя и приготовили удивительные яства.
— Кто хочет пари? — прожевав кусочек отбивной, предложил Драко.
— О чем ты? — к нему живо повернулась Пэнси.
— А вот о чем… Смотрите, Героя и его подпевал за столом нет. С кем заключить пари, что они сегодня, как и год назад, снова влезут в какую-нибудь хрень?
Блэк увлекся невероятно вкусной запеченной уткой, и спорить с кузеном не захотел. Тем более Дафна рассказывала интересную историю, связанную с одним из ее предков.
Остальные второкурсники, наученные горьким опытом Забини и тем, что он целую неделю, как простой слуга, таскал малфоевскую сумку, промолчали. Никто не горел желанием оказаться в неприятном положении.
Золотое Трио так и не появилось в Большом зале. Зато, когда ужин закончился и все отправились по своим гостиным, гриффиндорцы и ребята с Равенкло, которым было по пути, обнаружили на стене третьего этажа зловещую надпись:
Тайная комната снова открыта. Трепещите, враги наследника!
Рядом, на светильнике, привязанная за хвост, висела замороженная кошка Аргуса Филча. И конечно, там же находилось Золотое Трио. Слизеринцы, узнав об этом на утро, даже не особо и удивились. Прогноз Драко Малфоя полностью подтвердился!