* * *
Ричард Дорг, среднего роста, худощавый брюнет со шкиперской бородкой сидел за своим столом в одном из кабинетов Отдела Тайн и заканчивал рапорт. Дело касалось старинных манускриптов десятого века, обнаруженных в Корнуолле. Отдел Тайн провел неплохую операцию, обезвредил стражей, охраняющих клад, и передал обнаруженные документы для исследования компетентным сотрудникам. Дорг поставил последнюю точку и с удовлетворением оглядел готовый документ. Словно по сигналу появился его начальник — Солар Крокер, маг около сорока лет с карими глазами, тонким носом и узким подбородком. — Ну, как дела? — он взял рапорт из рук Ричарда, бегло его осмотрел, свернул в трубочку и сам же ответил на заданный вопрос. — С этим делом покончено, Дик. Но у нас неожиданно нарисовалась новая работенка. Отправляйся в Хогвартс. Кажется, мракоборцы что-то там нашли. — Хогвартс? Мракоборцы? О чем вы, сэр? — Дорг откинулся на спинку кресла и удивленно посмотрел на начальника. Аврорат, как правило, работал по различным правонарушениям и Хогвартс не так уж часто попадал под их компетенцию. Но коли они там, и его посылают туда, как представителя Отдела Тайн, значит, министерские коллеги обнаружили что-то необычное. Возможно какой-то старинный секрет или тайну — по протоколу при таком расследовании обязаны присутствовать невыразимцы. — Кажется, они обнаружили Тайную Комнату, — задумчиво ответил Крокер. — Давай, выдвигайся и все на месте узнаешь. Мракоборцы уже собрали группу. И если все подтвердится, то это станет настоящей сенсацией! — Как скажете, сэр, — Ричард кивнул, убрал все бумажки в сейф и отправился готовиться. Через час он аппарировал в Хогсмид, а еще через пять минут вошел в широкие двери Хогвартса. Его там встречали. — Отлично, Дик, мы рады тебя видеть, — к нему уже спешил Роберт Уильямсон, подтянутый высокий маг с волосами, собранными в хвост, одетый в красную мантию. — Привет, Роб! — Дорг пожал протянутую руку. Можно было считать, что они если и не друзья, то хорошие товарищи, которые неоднократно участвовали в совместных операциях и доверяли друг другу. — Что случилось? Что вы нарыли? — Идем на второй этаж. Там, в одном из пустующих классов, находится наш временный штаб, — отвечая на рукопожатие, Роберт выглядел воодушевленным. — Думаю, будет весело. Ричард шел и старался изо всех сил скрыть счастливую улыбку. Он закончил Хогвартс четырнадцать лет назад, но в те редкие дни, когда возвращался сюда, все его здесь неизменно радовало и вызывало светлую, добрую ностальгию. Классы, коридоры, картины, двигающиеся лестницы, привидения — все напоминало о прошлом, создавая позабытое чувство какого-то иррационального детского счастья и ожидания чуда. По дороге Уильямсон успел немного приоткрыть карты, рассказав, что с осени в Хогвартсе начали происходить неприятные случаи. Сначала окаменела кошка местного завхоза Филча — Ричард прекрасно помнил и его, и упомянутую кошку. Потом под удар начали попадать ученики — трое, один за другим. Последний инцидент случился восемь дней назад. Именно тогда к расследованию подключился Аврорат Министерства. Первоначальная версия состояла в том, что кто-то шалит с темной магией. Когда удалось оживить пострадавших и опросить их, начали всплывать новые детали. — В общем, Ричард, мы практически уверены, что где-то в глубинах Хогвартса живет василиск. Именно он и воздействовал на учеников, заставляя их каменеть. — Василиск? Смеешься? — Дорг даже сбился с шага. — Нет, сейчас ты сам услышишь. Мы уже все подготовили. Они вошли в старый класс с пыльными окнами и висевшей на стене доской. Кто-то сдвинул парты к стенам, расчищая свободное пространство. Сейчас здесь находилось больше десятка человек. Часть людей сидели на стульях и негромко переговаривались. Торгер чистил свою палочку, Дорниан что-то негромко ему говорил, а ведьма по имени Эльвира перебирала какие-то предметы во внушительном кофре, стоявшем на ее коленях. Еще две волшебницы находились у окна и смотрели во двор. Остальные просто ждали. Ричард всех присутствующих или знал, или где-то мельком видел. Около доски расположился безупречно одетый глава мракоборцев Руфус Скримджер и Аластор Грюм Грозный Глаз, облаченный в известный всему Министерству потертый плащ. Как и обычно, его искусственный глаз жил своей жизнью, осматривая все подряд. С непривычки это зрелище вызывало некоторую оторопь. — Здравствуйте, сэр, — первым делом Ричард поздоровался со Скримджером, а потом кивнул всем остальным. — Итак, с нами представитель Отдела Тайн, а значит, можно начинать, — сказал Руфус. Его голос звучал уверенно и твердо. Дорг уселся рядом с Уильямсоном на свободный стул и еще раз оглядел мракоборцев. Не все были ему рады. По идее, Аврорат работал исключительно по преступлениям и правонарушениям, а Отдел Тайн по всему загадочному и необычному. Но грань между двумя этими понятиями зачастую выглядела очень тонко, что приводило к периодическим межведомственным спорам и конфликтам, к какому отделу отойдет то или иное дело. Вот и сейчас, если все обстояло так, как есть, и Аврорат действительно нашел именно Тайную Комнату и василиска, то дело, скорее всего, должно отойти невыразимцам. Только никто не собирался делать им такого подарка. Пригласили представителя — и то хорошо. — Итак, после опроса пострадавших и их показаний, стало ясно, что в Хогвартсе поселился василиск, — продолжил Скримджер. — Также мы обнаружили несколько чешуек. После их анализа последние сомнения пропали. И мы знаем, откуда тварь появляется — заброшенный женский туалет на втором этаже, недалеко отсюда. Непосредственно вход нам удалось обнаружить лишь вчера вечером. Открыть его нам помог местный змееуст, — начальник Аврората изобразил намек на улыбку. — Подождите, сэр, не так быстро! — Ричард поднял руку, так как все остальные явно понимали, о чем говорит их начальник. — Какой подвал, какой змееуст? О чем вы вообще? — Вход в подвал находится недалеко отсюда, в заброшенном женском туалете, — спокойно пояснил Скримджер. — Открыть его обычным способом невозможно, и он не поддается ни одному известному нам заклинанию. Но зато Аластору, который обнаружил там изображения змей, пришла в голову блестящая идея, что здесь может помочь парселтанг. И самое удивительное, что такой змееуст нашелся в Хогвартсе — об этом нам сказал профессор Снейп. Ричард кинул быстрый взгляд на Грюма. Старого мракоборца действительно звали Аластор, но по имени его мало кто помнил. Все звали его именно Грюмом, Грозным Глазом или вовсе, Шизоглазом — за глаза, естественно. Его статус всегда ставил Дорга в некоторое затруднение — Грюм считался заслуженным пенсионером, но продолжал служить в Аврорате на полставки и давать консультации. В нынешней операции, он кажется и вовсе выступал правой рукой Скримджера. Получалось, что мракоборец являлся почетным отставником с сохраненными полномочиями. — Мы думаем, что кто-то выпускает василиска на свободу и он нападает на школьников, — Грюм неожиданно пошевелился, вставил свой комментарий и повторил. — Следы ведут в туалет. — Так и есть, — кивнул Скримджер. — Кажется, мы действительно нашли вход. И возможно это ход в Тайную Комнату Салазара Слизерина! А змееуст… Им оказался Гарри Поттер. Ричард призадумался. — Вчера мы его подключили и он, используя парселтанг, открыл дверь, — как старый пес проворчал Грюм. — Открылся ход, ведущий куда-то вниз. Мы провели предварительную разведку, но далеко не полезли, посчитав, что все это немного рискованно. Сегодня мы подготовились и теперь готовы посмотреть что там! Дорг всегда знал, что мракоборцы не любят тянуть резину и терять время. И все же ему казалось, что все происходит как-то слишком быстро. Хотя, наверняка такое впечатление складывалось из-за того, что он сам только прибыл и присоединился к расследованию на заключительном этапе. — А Поттер не может быть тем, кто выпускает василиска? — задал он вполне очевидный вопрос. — Если так, то вы показали ему, как далеко продвинулось расследование. — Маловероятно, но такой возможности мы не исключаем, — помедлив, ответил Скримджер. — Мы хотели посмотреть реакцию мальчика — она не вызвала наших подозрений. Кроме всего прочего, мы за ним присматриваем. Ричарду стало понятно, что мракоборцы применили один из своих любимых приемов — ловлю на живца. Они вообще частенько так делали, якобы случайно рассказывая подозреваемому какой-либо факт, а потом наблюдая за реакцией и его, и окружающих. Скримджер начал обговаривать технические детали — порядок спуска в подвал, меры безопасности, а также оптимальный спектр используемых заклинаний. Все разбились на пары, Дорг и Уильямсон страховали друг друга. Кажется, их обоих такой партнер устраивал. — Раздай очки, Эльвира, — приказал Скримджер. Та миниатюрная ведьма, что ранее занималась с кофром, подняла руку вверх и громко произнесла: — Так, все подходим ко мне! Следом за Робертом Ричард получил у женщины тяжелые, из специально обработанного горного хрусталя очки с ремешком для закрепления на голове. Он проверил, как они надеваются и как в них можно смотреть — картинка получалась слегка расплывчатой, словно смазанной по краям. — Они помогут вам избежать последствий взгляда василиска, — пояснила Эльвира. Пока все остальные еще раз проверяли палочки, одежду и очки, Грозный Глаз напомнил, чем опасны василиски и какая самая успешная тактика в борьбе против них. Несколько человек, из тех, что пойдут впереди, выпили какие-то зелья. Ричард, глядя на все эти неторопливые, уверенные приготовления, поймал себя на мысли, что мракоборцы ребята горячие, ждать не любят, но, несмотря на кажущуюся браваду, свои операции подготавливают, в общем-то, качественно. Кажется, он погорячился, посчитав, что все здесь делается слишком уж быстро. В Отделе Тайн предпочитали работать чуть иначе, но никто не отрицал, что и у Аврората есть свой стиль. Все вместе, сосредоточенные и молчаливые, они отправились в туалет Плаксы Миртл. Ричард не был в этом помещении давно, с тех самых пор как закончил Хогвартс. Похоже, за прошедшее время ничего не изменилось. Старые, пошарпанные умывальники выглядели такими же, как он их и запомнил, а вот кабинки, казалось, слегка поблекли, а краска с них отвалилась. Они стояли и негромко переговаривались. Через минуту в туалет вошел еще один мракоборец. С ним пришли профессор Макгонагалл и Гарри Поттер. Ричард вежливо поздоровался с Макгонагалл. Сам-то он учился на Равенкло, и декана гриффиндорцев видел, как правило, лишь на уроках и в Большом зале. С его точки зрения она ничуть не изменилась за прошедшие годы, оставаясь все такой же "сухой", строгой и внушительной. А вот на Поттера невыразимец посмотрел с немалым интересом. Он не раз видел колдофото известного всей Британии мальчика, но вживую лицезрел впервые. Поттер оказался невысоким и худеньким. Ему бы явно не помешало набрать фунтов двадцать, а то и все тридцать, веса. Глядя на одежду, Ричард поймал себя на мысли, что такой знаменитый мальчик должен одеваться немного получше. Зато у него был очень внимательный взгляд и он, хоть и стеснялся немного, старался держаться уверенно и спокойно. — Давай, парень, помоги нам еще раз, — проворчал Грюм, глядя на Поттера. В его хриплом голосе странным образом сочеталось одобрение и настороженность, словно знание змеиного языка не нравилось старому мракоборцу и пробуждало известную всем паранойю. Было немного жутко слышать, как мальчик зашипел. Круговой умывальник, стоявший в центре туалета, при этих звуках раскрылся как книжка, открывая темный провал, ведущий вертикально вниз. Пахнуло ржавым железом и сыростью. На стенках прохода Ричард заметил несколько мокриц. — Спасибо, Гарри, — поблагодарил Скримджер. — Думаю, для безопасности тебе лучше уйти. — Ступайте, Поттер, — сказала Макгонагалл. На лице мальчика появилось разочарование — наверняка он хотел если и не принимать участие во всем этом, то, как минимум, все увидеть. — А я, как исполняющая обязанности директора, обязана присутствовать. — Конечно, мы будем только рады еще одной опытной палочке, — согласился Грюм и принялся распоряжаться. — Давай, Замвэл, начинай. Мы подстрахуем. Мракоборцы подхватили Замвэла с помощью Левиосс и начали осторожно опускать его вниз, готовые в любой момент поднять обратно. Через некоторое время мракоборец вернулся. — Я достиг дна. Там что-то вроде частично обработанного естественного хода, который ведет куда-то вглубь, строго по горизонтали. Там спокойно, — доложил маг. — Ну что ж, теперь пора за дело, — Грюм потер руки, а потом достал палочку. — Давайте, ребята, спускаемся по одному. Не шумим. Профессор, подстрахуете нас сверху? — Безусловно. — Начали! — приказал Скримджер. Мракоборцы шагали в шахту один за другим. Предпоследним, перед Уильямсом, спрыгнул Ричард. Наверху остались Макгонагалл и начальник Аврората Скримджер. Похоже, он считал, что ему не с руки принимать непосредственное участие в операции. Недолгий полет закончился быстро. Они очутились глубоко под землей. Здесь было очень тихо. Мракоборцы распределились по стенкам, а Дорниан зажег маленький Люмос. Ричард чувствовал, как его пульс участился. Появился азарт и одновременно с ним осторожность — так он всегда реагировал на опасность. Невыразимец несколько раз глубоко вздохнул, настраиваясь и успокаиваясь. Дождавшись последнего Грюм приказал надеть очки. Ричард нацепил их и натянул специальную резинку на затылок. Мир немного изменился — силуэты мракоборцев словно растянулись по горизонтали, стали более приземистыми и квадратными. При недостатке света все здесь выглядело мрачно и одновременно гротескно. Впереди медленно шли Замвэл, Грюм и высокая, тощая ведьма по имени Ларна. Протез Грозного Глаза, несмотря на старания старого мага, периодически поскрипывал и создавал гулкий звук при соприкосновении с камнем. Стены коридора были выложены из грубого камня, а его ширина составляла около трех ярдов. Здесь отчетливо чувствовался легкий сквозняк. Один раз Дорг «поймал» лицом паутинку. Они остановились около круглого выхода. Дальше, судя по всему, находилось открытое пространство — там ощущался более свежий воздух. Мракоборцы вновь запустили сканирующие заклятия, а потом Ларна толкнула вперед светящийся огонек. Он высветил вместительное помещение с каменными полами и поддерживающими потолок колоннами. Далеко впереди, на противоположной стороне стены просматривалось грубое изображение сурового мужского лица с длинными волосами. — Тихо. Тихо, ребятки, — Грюм говорил негромко, в то время как они вылезали в зал. Неожиданно включились светильники — кажется, они среагировали на людей. Неяркий, слегка зеленоватый свет затопил помещение. Мракоборцы настороженно замерли, сгруппировавшись и оглядываясь по сторонам. Ричард успел заметить статуи змей и проход, расположенный у дальней стены. — Слева! — крикнул Грюм. Огромное тело, никак не меньше шестнадцати ярдов, стремительно выползло из незамеченного ранее бокового коридоров. В самой толстой части оно было толщиной с огромный бочонок. Тварь имела шкуру зеленоватого оттенка, янтарные глаза и внушительные клыки. Василиск — а это был он, зашипел и бросился вперед. Его чешуя, соприкасаясь с полом, издавала резкий, похожий на металлический, звук. Все это Ричард успел разглядеть позже… Значительно позже. А пока же тварь бросилась вперед и всем телом ударила в выставленные мракоборцами Протего. Ее взгляд странным образом заставлял замедляться, опустить палочку. Хотелось просто лечь и уснуть. Ричард собрался с силами, встряхнулся и начал сражаться. — Держать его, вашу мать! — хрипел Грюм, вкладывая в Протего новые силы. Тварь оказалась невероятно сильной и злобной. Она рычала, шипела, а с огромных клыков капал яд. Их совместный щит буквально трещал и выгнулся в обратную сторону. Половина мракоборцев изо всех сил держала защиту, а остальные резво раздались в стороны, трое вправо и трое влево, и принялись атаковать чудовище. С двух сторон в древнюю тварь полетели Бомбарды Максимум и Экспульсо. Ларна, выгадав момент, применила ослепляющие чары, а Грозный Глаз, крякнув, использовал Флиппендо Трио, которое не только сумело отбросить василиска на несколько шагов назад, но и немного его дезориентировало. Сбоку ударили особо сильным заклятьем. По василиску словно приложились гигантской кувалдой. На ближайшую стену полетели выбитые клыки, множество чешуек и куски мяса. Тварь заревела, свернулась в круг и «выстрелила» головой вперед, распрямившись как пружина. На сей раз ей хватило ума понять, что по центру успеха не видать, и она ударила влево. Удар пришелся в Ларну. Он пробил ее щит, заставил волшебницу отлететь назад и удариться спиной об стену. Ларна, как сломанная кукла, сползла вниз, а ее палочка откатилась в сторону. — Иммобюлюс! — крикнул сам Ричард, но парализующие чары не оказали на тварь никакого эффекта. — Орбис! — Уильямсон махнул палочкой и развел руки в стороны. С пола, от его ног, поднялся маленький смерч. Набирая силу и все время увеличиваясь в размерах, он буквально набросился на древнего василиска и словно терка, принялся срывать с него шкуру и мясо. Шлейф сукровицы оплел существо как живая лента. Тварь заревела, напоминая разбуженный вулкан. Василиск вновь стремительно бросился вперед и Ричард успел поразиться тому, какой он быстрый и ловкий — и это несмотря на размеры. На сей раз василиск схватил Торгера прямо поперек торса и замотал головой, как терьер, который душит крысу. Заклинания сыпались на василиска со всех сторон. Мракоборцы работали слаженно, умело, но явно оказались не готовы к такому сопротивлению. Древняя тварь откинула мракоборца в сторону и повернулась к Грюму. — Конфринго! — чётко, как по учебнику, произнес старый мракоборец, вкладывая в чары все силы. Два его глаза одновременно и синхронно, что происходило не так уж и часто, сфокусировались на цели. Василиск приподнялся, готовясь обрушиться на человека, но заклинание ударило его прямо в открытую пасть и отбросило назад. Кто-то накладывал оглушающие заклинания, кто-то пытался обездвижить василиска. Мракоборцы безостановочно двигались по залу, прячась между колонн и запутывая змея, нападая на него сбоку или со спины. Одно из заклинаний выбило василиску глаз. Сам Ричард большую часть времени помогал держать общий Протего, но несколько раз успел ударить чем-то серьезным. Он приложил тварь Экспульсо, и с удовлетворением заметил, что на сей раз оно оказало более сильное влияние. Кажется, василиск начал сдавать. Со всех сторон сверкали вспышки заклинаний. Мракоборцы почувствовали азарт и близость победы. Магия разыгралась не на шутку, подвал превратился в невероятное переплетение пульсирующей энергии, летящих во все стороны осколков и заклинаний. Грохот в закрытом помещении стоял такой, что закладывало уши. Древняя тварь заревела, вновь свернувшись в клубок и выбирая новую цель. Из раны на месте выбитого глаза текла какая-то полупрозрачная слизь. Все ее тело было в ожогах, ранах и ушибах. Василиск попробовал ударить Дорниана хвостом, но скорость была уже не та, и маг перекатом ушел в сторону. Последнюю точку поставила Эльвира. Она запустила огромное, светящееся красным светом копье, которое вошло прямо в пасть василиска, ломая зубы и разворачивая челюсти. Чары ушли дальше по пищеводу и с приглушенным звуком взорвались где-то внутри. Василиск надулся изнутри, а потом просто лопнул, едва не разорвавшись на две части. Всех забрызгало кровью и внутренностями, а самого Ричарда слегка оглушило взрывной волной. По подвалу пополз невыносимый запах падали и дерьма. Мракоборцы устало опускали палочки и переводили дух. Василиск еще раз дернулся всем телом и замер. Сейчас, неподвижный и вытянувшийся, он казался просто невероятно огромным! Через мгновение Эльвира бросилась к начавшей подавать признаки жизни Ларне, а Уильямсон с еще одной ведьмой занялся Торгером. Дорг на минуту привалился спиной к стене. Ноги были словно ватные, а руки мелко дрожали — давненько он не участвовал в подобном! — Никак, всё? — то ли спрашивая, то ли удивляясь, спросил Грюм, переводя дыхание. Его искусственный глаз неторопливо и внимательно осматривал помещение, ощупывая стены и то, что находилось за ними. — Да, кажись все, — сам себе ответил старый мракоборец и устало вздохнул. — Ну и тварь!Глава 15. Василиск
8 мая 2018 г. в 18:07
Глава 15. Василиск
Разбирательство по проступкам гриффиндорцев затянулось до окончания каникул. Дамблдор каким-то невероятным образом уговорил Снейпа забыть про кражу ингредиентов или просто компенсировал их стоимость. Про взрыв котла и травмы Блэка, Гойла и Крэбба никто и не вспомнил, а сами слизеринцы своих подозрений особо не озвучивали. Остальные проступки Золотого Трио не казались такими серьезными. Так, они утверждали, что мантии из прачечной лишь «позаимствовали» на время и собирались вернуть. Факт воздействия сонными зельями на Гойла и Крэбба выставили обычной шалостью, а проникновение в чужую гостиную имело скорее моральные последствия, чем реальное правонарушение. Ситуацию медленно спустили на тормозах.
Слизеринцы не обрадовались подобному решению, но если уж и сам Снейп «сдает позиции», то какой смысл им что-то доказывать?
Тем более с Блэком и Малфоем поговорила Виолетта Булстроуд.
— Ситуация непростая, ребята, — сказала им девушка. — Можно продолжать требовать крови грифов, но помните — вы окажетесь крайними. Именно вас весь их факультет будет ненавидеть и никогда не простит! Готовы на это пойти?
Малфой был настроен более решительно и желал сделать все, чтобы Трио исключили из Школы. Блэк не был таким кровожадным. Пожалуй, такой исход и его самого особо не вдохновлял. Даже если кого-то и выгонят, то потом придется несколько лет жить с этим и ловить на себе злые, враждебные взгляды. Виолетта, которую он уважал, говорила именно об этом.
Дамблдор вызвал к себе Блэка, Малфоя, Крэбба и Гойла. Беседа прошла в присутствии Снейпа, и директор спрашивал, хотят ли они, что бы Поттер, Уизли или Грейнджер оказались исключены из школы? Хотят ли они, чтобы три человека так и остались недоучками, и чтоб их жизнь оказалась сломанной?
Все четыре мальчика ответили «нет». Тем более они полагали, что даже если и скажут «да», то Поттера не выгонят, а они заимеют не самую лучшую репутацию.
Директор, конечно, говорил так, что Блэку из одного принципа хотелось пойти наперекор и сказать, что он жаждет самого сурового наказания. А еще ему хотелось написать письма отцу и деду в Попечительный Совет и поднять «волну».
И все же, он не был до конца уверен, что задуманное исполнится. Снейп отказался от претензий, а сами они могли ничего не добиться, а лишь сделать так, что половина школы начнет считать их полными козлами.
— Ну и Мерлин с ними, Малфой, — по дороге из кабинета директора Блэк постарался утешить расстроенного кузена. — Во всем надо искать позитив. Если этих придурков выгонят, то нам с тобой уже не будет так весело.
Дамблдор огласил свой вердикт — с Грейнджер сняли сто пятьдесят баллов, а с Поттера и Уизли по сто. Кроме этого до конца года им запретили появляться где-либо еще, кроме собственной гостиной, классов, библиотеки, Большого зала и поля для квиддича.
От всего этого на Слизерине остался какой-то двусмысленный осадок. Провинившихся вроде и наказали, но не очень-то и серьезно. А с учетом того, как Дамблдор вдохновенно умел жонглировать баллами, многие сомневались, что в конце учебного года Трио не дадут очков за очередной подвиг.
В холле Хогвартса, напротив входных дверей, стояли четыре огромных хрустальных колбы. В них находились разноцветные драгоценные камни, отмечающие, сколько очков набрали факультеты. После вердикта Дамблдора колба Гриффиндора оказалась полностью пустой, да еще, похоже, и вышла в минус. Этот факт стал небольшим, но все же утешением.
Закончились каникулы. И когда прибывшие в числе прочих грифы зашли в холл и увидели свою колбу, то сбились с шага и замолчали. Оливер Вуд и остальные старосты сначала опешили, а потом бросились к Макгонагалл узнавать, в чем же дело.
Сами слизеринцы узнали, как там все прошло благодаря Пэнси — все же болтушка и сплетница Паркинсон иногда бывала полезной. Гриффиндорцы, как и обычно, оказались скоры на эмоции и на решения — все так возмутились, что объявили Трио бойкот. С ними перестали разговаривать, их игнорировали и не замечали. Во время еды они сидели отдельно и остальные делали вид, что их словно не существует.
Грейнджер продолжала лечиться под контролем мадам Помфри. А вот Поттера и Уизли они видели часто. Оба, а особенно Рыжий, с какого-то времени начали считать себя невинно пострадавшими.
— Знайте, мы так просто этого не оставим! — как-то раз пригрозил им Уизли, после совместного урока Трансфигурации. — Все из-за вас произошло. Вы сволочи!
Говоря откровенно, ситуацию спровоцировал Драко, который не смог промолчать, глядя на безуспешные попытки Уизли наколдовать хоть что-то своей сломанной палочкой. Малфой сказал, что «если у Уизли нет денег, то новую палочку можно купить через фонд Хогвартса». Реплика моментально взорвала Рыжего.
— Слышь, Поттер, надел бы ты на своего дружка намордник, — немедленно отреагировал Блэк. Альтаир вообще не видел смысла с ними общаться, но Герой хотя бы выглядел более-менее адекватно. — Рыжий или полный дурак, или безумен, если предполагает что в вашей собственной тупости виноваты мы с Драко.
— Нормальная черта для предателей крови, Эйр, — поддержал его Малфой с негромким смешком. — Они всегда в своих проблемах обвиняют посторонних. Кретин, разве мы с Блэком заставили вас творить всю эту дичь? Включайте мозг почаще и избежите лишних проблем!
— Что ты сказал? — звенящим шепотом спросил Рон, сжимая кулаки.
— Ага, давай, начни драку, — поощрил его Малфой. — Мы все будем рады посмотреть.
— Отвалите! — выкрикнул Поттер.
— Так вы сами и начали, — удивился Блэк. — У вас и с логикой, похоже, проблемы.
Поттер увел взбешённого Уизли и на этом все закончилось. Остальные ученики смотрели на сцену с немалым удивлением.
Бойкот сплотил Уизли и Поттера. Они и раньше держались вместе, но теперь стали, что называется, не разлей вода. И все же Гарри приходилось чуть легче. Он был ловцом в команде и остальные игроки на тренировках волей-неволей с ним общались.
— Вы не думали, что с Грейнджер что-то не так? — спросила Дафна. В тот вечер они сидели в одном из уютных уголков собственной гостиной. Чуть в стороне уютно потрескивали и пощелкивали угольки в камине, и с той стороны шло приятное тепло. В гостиной было людно, но им никто особо не мешал. Они втроем заняли самый угол, а Винс и Грег расположились так, что перекрывали к ним проход и защищали от подслушивания.
— О чем ты? — спросил Блэк. Они с Малфоем еще в первый день после каникул рассказали подружке о том, как поймали Поттера и Уизли и о том, что случилось позже. Кажется, она немного расстроилась, что не видела всего этого собственными глазами.
— Все просто! Понятно, что Поттер Избранный и Герой — как такого выгнать? Общественность встанет на дыбы! А Уизли, как мы все знаем, друзья Дамблдора. Значит и их трогать не с руки. Остается Грейнджер. Её вина тяжелее прочих — именно она похитила ингредиенты у Снейпа, украла мантии с гербами Слизерина и варила Оборотное зелье. И все же с нее лишь сняли на пятьдесят баллов больше, чем с остальных.
— Как-то ты издалека заходишь, — заинтересовался Малфой и почесал кончик носа. — Продолжай!
— Я бы не хотела, чтобы ее выгнали, — неожиданно призналась Дафна. — Но если и выгонять, то маглорожденных. Их часто делают крайними, чтобы удовлетворить остальных.
— И что ты предполагаешь? — Блэк начал догадываться, к чему ведет Гринграсс.
— Может, Грейнджер не маглорожденная? Может, с ее рождением связана какая-то тайна?
— Опять тайны, — проворчал Малфой. — Раньше я просто обожал их. Почему сейчас у меня на них аллергия, никто не скажет?
— Это нормальная реакция на постоянный раздражитель, — любезно пояснил Блэк. — И что с тобой? Ты говоришь, словно уставший от жизни старичок!
— Ха-ха! — засмеялся Малфой.
— Дайте мне закончить, — попросила Дафна. — Так вот, я думаю, что по каким-то причинам Грейнджер также дорога директору, как и остальные члены Трио. Моя версия — это как-то связано с ее рождением.
— Двести лет назад жил один очень сильный чистокровный зельевар. Его звали Гектор Дагворт-Грейнджер, — сделавшись серьезным, сообщил Малфой. — Теоретически, он мог быть предком Грейнджер.
— Да, именно его я и имела в виду, — кивнула Гринграсс. — Мы можем покопаться и попробовать проследить его потомков.
— Не, я пас, — Малфой покачал головой. — Мне эта Грейнджер и даром не нужна.
— И я пас, — согласился Блэк. — Так что, Дафна, вся надежда на тебя. Если есть желание — то вперед!
— О-о, почему я забыла, что инициатива наказуема? — она театрально вздохнула и сложила руки на коленях. — Хорошо, если у меня будет свободное время, я подумаю!
Одиннадцатого января они отметили день рождения Дафны. Из-за разгулявшейся надолго непогоды небольшое празднество провели в гостиной. Девочка угостила всех чаем и огромным тортом с шоколадными фигурками в виде зверей. Альтаир подарил ей заколку для волос из драконьей кости. Три часа прошли весело и шумно. Единственное о чем все жалели — то, что им пока запрещено посещать Хогсмид.
Грейнджер пролежала в больничном крыле до начала февраля. Все это время колдомедик пыталась избавить ее от последствий частичного превращения в кошку.
Когда она появилась первый раз в Большом зале, то старалась не смотреть по сторонам. И вообще, на общих уроках и приемах пищи Гермиона выглядела разбитой и выбитой из колеи. Кажется, ей крайне тяжело дался переход от одной из лучших учениц на втором курсе к парии и своеобразной отверженной.
С Трио практически никто не общался — к ним лишь изредка подходил Перси из-за обязанностей старосты, или близнецы Уизли. Вот и все. Остальные демонстрировали им свое пренебрежение.
Четырнадцатого февраля профессор Локхарт устроил в Большом зале настоящее театрализованное представление, поздравляя всех с Днем святого Валентина.
Кто-то украсил зал пышными, ядовито-розовыми цветами, а с потолка сыпалось наколдованное конфетти в виде пронзенных стрелой сердечек.
Блэк поймал одно из них и поднес его к носу. Пахло какой-то цветочной дрянью и «сладко-горькими» духами — именно такой аромат предпочитал Локхарт.
Сам профессор, одетый в невероятную розовую мантию, получил множество «валентинок» от поклонниц и устроил настоящий цирк. Несмотря на чудачества профессора, ужин прошел в прекрасной атмосфере. Во всяком случае, за слизеринским столом.
Еще утром, на завтраке, Блэк получил первую в своей жизни «валентинку». В письме был намек, что он кое-кому нравится и этот человек мечтает «соединиться любящими сердцами». Само письмо оказалось подписано всего лишь одной буквой — «Л». Блэк весь день ходил улыбающийся и чуть ли не счастливый. И хотя он толком не знал, от кого именно письмо, но подозревал, что его написала Лиза Хенгауэр с третьего курса.
Дафна видела, как сова доставила ему письмо. Тогда они впервые поругались по незначительному поводу и лишь через день помирились.
Погода тем временем улучшалась день ото дня. Солнечные деньки стояли все чаще, а если и подмораживало, то лишь по ночам. Даже воздух стал какой-то другой, в нем уже угадывалось приближение весны.
Прошел матч Пуффендуй против Гриффиндора. И хотя у «барсуков» сложилась неплохая команда, а их ловец Седрик Диггори был ловок и быстр, снитч поймал Гарри Поттер и они победили.
Ни Блэк, ни Малфой, ни Дафна на матч не ходили. Вместо того они отправили туда Винса и Грега, чтобы, если там произойдет что-то интересное, друзья могли об этом рассказать.
Сами же они размышляли, какие из пяти новых предметов необходимо взять на следующий год. Снейп настоятельно порекомендовал второму курсу не откладывать это дело и уже сейчас все обдумать и принять решение, чтобы к первому сентября уже знать, к чему готовиться.
Мнение всех троих практически совпало — все они горели желанием изучать Древние руны и Нумерологию, обдумывали вариант с Уходом за магическими существами, и отказывались от Прорицания и Магловеденья.
Хотя насчет последнего Блэк не был так категоричен — то, что он увидел, когда еще Нимфадора Тонкс показывала ему Лондон, во многом его поразило. Интуитивно он понимал, что это может быть и важно, и полезно. В то же время такой выбор мог спровоцировать проблемы — родители, особенно мама, наверняка посчитает подобное увлечение оскорбительным. Значит, будет скандал.
Поразмыслив, Альтаир решил дождаться лета, прощупать ситуацию, а уже затем принимать решение.
На следующий вечер после матча произошел новый инцидент. На сей раз окаменевшей оказалась ученица Равенкло Чжоу Чанг с третьего курса.
После этого в Хогвартсе началось что-то невообразимое.
На ужине в Большом зале Дамблдор сообщил, что отныне все ученики каждый день обязаны возвращаться в свои гостиные до шести вечера и не покидать их до утра. Никто не должен ходить в одиночку. Все матчи и тренировки по квиддичу отменялись.
В самом конце директор добавил, что если не поймают виновного, то школа может быть закрыта.
При этом все три факультета весьма красноречиво, а Гриффиндор так и вовсе враждебно, поглядывали на Слизерин. Колин Криви учился на Гриффиндоре, Финч-Флетчли на Пуффендуе, а Чжоу на Равенкло. Пострадавших не было лишь на Слизерине, и это наводило на определенные мысли.
Через день, в воскресенье, старосты провели общее собрание. Все расселись или стояли группами по курсам. Сам Альтаир считал своей частичной заслугой, что старосты проявили активность и начали задумываться. Именно он предложил Виолетте и Берку не сидеть сиднем, а хотя бы обсудить ситуацию и по возможности что-то решить. Кажется, его посыл старшие услышали.
— Значит так, наши дела не очень-то хороши, — на середину вышли все шесть старост. Первая слова взяла Лори Роули. — Вы видели, как на нас косятся и как подозревают. Это нехорошо и неправильно, нам противопоказано сидеть и ничего не делать!
— Правильно, верно, давно пора, — раздались многочисленные голоса.
— Так, для начала предлагаю тем или тому, кто что-то знает, или догадывается, или слышал, рассказать об этом. Помните, сейчас на кону репутация Слизерина. После таких инцидентов страдают не только люди, но и наш факультет.
В молчание ученики осматривали друг друга, словно желая по лицам отгадать, что на уме у соседа. Никто так ничего и не сказал.
— Значит, будем перебирать самые подходящие кандидатуры. Сейчас у вас есть шанс сознаться. Потом обратного пути не будет, — сказал Берк. Правда никто ничего не понял, пока Джемма Фарли не стала задавать вопросов.
— Альтаир Блэк, ты причастен к этому?
— Нет, — Блэк вздрогнул, услышав свое имя первым. Это, конечно, лестно, но одновременно выдвигало его в первые ряды и подставляло под удар.
— Драко Малфой?
— Нет! — ответил кузен.
— Эрни Розье? — продолжала допрос Фарли.
— Нет, это не я.
— Герберт Берк? — похоже, старосты решили перебрать всех, включая самих себя, чтобы не осталось недопониманий.
— Нет!
В течение нескольких минут озвучили фамилии Нотта, Монтегю, Угхарта, Дерека, Флинта, Роули, Гринграсс и всех остальных, кто теоретически, исходя из происхождения, мог иметь отношение к этому.
— Хорошо, — подытожил Берк. — Будем едины и будем считать, что крысы среди нас нет. Теперь следующий вопрос — у кого есть идеи, как найти виновного и что вообще тут можно сделать?
Предложений хватало, в них недостатка не ощущалось. За какие-то десять минут ученики озвучили много интересных решений. Иной раз среди них попадались и совсем бредовые, но несколько выглядели вполне здраво.
— Надо привести в чувство тех, кто лежит в больничном крыле, а потом опросить их, — предложила Дафна. — Возможно, они смогут что-то рассказать.
Идея вызвала одобрительные возгласы.
— У нас с тобой мысли сходятся. Сегодня утром я заходила к мадам Помфри. Знаете, почему их до сих пор не расколдовали? — подождав, пока шум утихнет, спросила Виолетта Булстроуд.
— Нет, давай говори, не тяни! — раздались голоса.
— Удивительно, но факт — у мадам Помфри нет корней мандрогоры для необходимого зелья. Она ждет, когда они созреют в теплицах у профессора Стебель.
— Да ладно? Не может быть! — одновременно протянули несколько человек.
Блэк расстроился, что сам не догадался задать вопрос насчет пострадавших, и удивился, что дело лишь в такой мелочи. Получалось что-то странное — ученики лежат в палате и никто их не может расколдовать, потому что нет одного из ингредиентов для зелья. Если вдуматься, то все звучало просто невероятно!
— Может. Вот такая организация в нашей школе! — развела Виолетта руками. — В общем, нам надо просто скинуться на эти корни. Зелье может сварить кто-то со старших курсов или профессор Снейп. Ребят оживят и тогда, возможно, мы что-то узнаем.
Совещание продолжилось. Через некоторое время был принят ряд решений: корни мандрогоры решили пока самостоятельно не покупать, а написать в Попечительский Совет о сложившейся ситуации и их потребностях. Также решили «разбудить» Совет — пусть они наконец-то пошевелятся и организуют, чтобы из Министерства в Хогвартс направили профессиональных дознавателей. Ситуация выглядела серьезной и многие здраво предполагали, что собственных сил может и не хватить. Тем более, такое расследование, если за него официально возьмется кто-то из слизеринцев, остальными курсами может быть воспринято как «заметание следов».
Писать поручили тем, у кого имелись родственники в Попечительном Совете. А еще, для создания резонанса, в газету Пророк направили письмо, подписанное всем факультетом, о том, что происходит в Хогвартсе, с вопросами, долго ли будет это продолжаться и почему никто ничего не делает?
Об этих шагах Снейпу сообщили, когда совы уже унесли письма. Слизерин уважал своего декана, привык ему верить, но становилось ясно, что по каким-то причинам профессор не может проявлять активность.
Утро следующего дня вышло богатым на события. Прежде всего в Школу прибыли три мракоборца, которые принялись знакомиться с положением дел. Чуть позже появился Попечительский Совет в полном составе — все двенадцать человек.
Они провели собственное небольшое расследование — проследовали в больничную палату и осмотрели пострадавших. После чего выделили средства для покупки необходимых ингредиентов и оплату для профессора Снейпа, которому поручалось их приготовить.
По итогам проверки Дамблдору объявили дисциплинарное взыскание, и он оказался отстранен от занимаемой должности. К сожалению для многих — временно. Так сказать, до выяснения.
Благодаря родственникам практически весь Слизерин знал, что так просто Дамблдора не свалить. Сейчас его отстранили, но присутствовала весьма высокая вероятность, что он вновь вернется в школу. Во всяком случае, министр Фадж уже успел высказаться в газете против таких крайних мер.
Хагрид разбушевался и прямо в холле Хогвартса накинулся на Попечительский Совет, размахивая кулаками. Великан пытался доказать, что Дамблдор невиновен, что он лучший человек на свете, а членов совета либо купили, либо запугали, либо обманули и они подписали документ ошибочно.
Скандал вышел знатный. Великана удалось успокоить лишь самому Дамблдору. Пришедшего в себя лесника отправили для допроса в Министерство — мракоборцы решили проверить его на причастность к происходящему, коль скоро пятьдесят лет назад именно из-за этого его и исключили.
— Однако, заметьте себе, — директор обвел взглядом всех двенадцать членов Попечительного Совета. Он говорил медленно, внушительно и все, кто это видел, надолго запомнили его слова. Может так вышло нарочно, а может и случайно, но все действующие лица находились в холле. Огромная толпа учеников окружала их со всех сторон. — Я не уйду из Хогвартса, пока здесь остается хоть один человек, который мне доверяет. И еще, запомните, у нас в Хогвартсе, тот, кто просит помощь, всегда её получает.
Дамблдор величественно удалился в свой кабинет забрать кое-какие вещи. Часть Попечительского Совета выглядела смущенными и сбитыми с толка. Альтаир переводил быстрый взгляд с лица на лицо, и лишь в глазах Люциуса Малфоя и деда видел решительность и уверенность в собственных силах. Хотя, пожалуй, еще старый маг по имени Эдуардус Шеклгросби разделял их позицию.
Исполняющая обязанности директора стала Макгонагалл — как минимум до конца учебного года.
— Дамблдор говорит так, словно он самый главный и незаменимый человек в Британии, — возмущенный Флинт в гостиной Слизерина размахивал руками, как ветряная мельница лопастями.
— Да кем он вообще себя считает? — поддержал его Берк. — Богом? Светилом? Альфой и омегой? Он бы лучше раньше виновных искал, а не патетикой занимался!
— Во-во, вспомните — «я не уйду, пока здесь останется хоть один человек, который мне доверяет». Старик совсем уже забываться стал, — поддержала их Фарли.
— Точно, он так пожизненно будет директором, ведь в Хоге всегда найдется хоть один человек, который ему верит, — Блэк не смог удержаться и добавил то, что думал.
Старшие посмотрели на него, но ничего не сказали.
— Может он собирается поступить, как профессор Бинс? Он умер, стал привидением, но никто не помешает ему исполнять свои обязанности? Кажется, Дамблдор задумал похожий ход, — пошутил Малфой.
Что удивительно, абсолютно все гриффиндорцы и пуффендуйцы считали, что с отстранением Дамблдора школу ждут тяжелые времена. Люди явно не умели критично мыслить и видеть истинной картины происходящего. Хогвартс разделился на две части — те, кто был доволен даже временным отстранением директора и те, кто считал, что жизнь после этого закончилась и всех ждут суровые испытания.
Снейп сварил зелья за сутки. Всех пострадавших напоили и привели в себя, после чего с ними стали работать мракоборцы. Кажется, кто-то из них, вероятней всего Чжоу Чанг, прежде чем окаменеть, успела что-то увидеть.
По Хогвартсу ходили противоречивые слухи. Все жаждали услышать подробности расследования, но, несмотря на многочисленные ухищрения, мракоборцы умели хранить тайны. До учеников доходили какие-то «крохи» информации. Несмотря на это, а может быть именно благодаря такому факту, школу буквально заполнили различные теории и предположения.
Хагрид продолжал оставаться в министерстве. Лесника взяли под стражу или сделали что-то в этом духе.
В какой-то момент все ученики неожиданно поняли, что ситуация изменилась. Сначала они узнали, что Макгонагалл проводила куда-то Поттера, но он сам словно воды в рот набрал и предпочитал отмалчиваться. А на следующий день в Хогвартс прибыла большая группа мракоборцев — больше десятка человек. Стало ясно, что вот-вот что-то произойдет.