Тридцать шесть стратагем

      Глава 17. Лето       Лето проходило просто замечательно. Прежде всего, из Руана на целый месяц отпустили Вегу Блэк.       Её встречали всей семьей. Она пожила неделю у отца с матерью, потом перебралась к деду Сигнусу и бабке Друэлле, и провела несколько дней в особняке на Гриммо-12.       — Рассказывай, что там, в этой Франции, — попросил Альтаир, когда они, выполнив все формальности, посидев со старшими за общим столом, поднялись в комнату, еще год назад отданную девушке в полное распоряжение.       — Там замечательно, — Вега со вздохом облегчения села на кресло, скинула туфли и вытянула ноги на низкий пуфик.       Домовики переклеили обои, выбрав сдержанные, но все равно более радостные, по сравнению с прошлыми, цвета. Нарцисса, которая изредка заглядывала сюда, купила красивое кресло и еще несколько предметов мебели. И все равно, комната не сильно изменилась с той поры, когда стояла пустой. А сама Вега просто стеснялась начинать тут серьёзную перестройку.       По мнению Альтаира, кузина слегка похудела в талии и прибавила в груди. С другой стороны, метаморф мог принять любые формы, и акцентировать на этом внимание не имело особого смысла.       — Чему тебя научили? — Альтаир устроился напротив камина, сев прямо на пол по-турецки.       — Я делаю акцент на трансфигурации и метаморфизме, — Вега улыбнулась. — Что могу сказать — нашему факультету преподают серьезный курс!       — Нравится?       — Нравится… когда не скучно. Ты же понимаешь, что вдали от дома и от друзей нет ничего хорошего? — она печально, немного на показ вздохнула.       — Ясно. А как новые товарищи? Друзья? Не нашла симпатичного французика?       — Да иди ты, Блэк! — Вега запулила в него подушкой.       — Эй, поосторожней с наследником! Больше почтительности! — Альтаир попытался сделать серьезное лицо, но долго не выдержал и фыркнул. — Кстати, лягушек уже пробовала?       — Угощали как-то. Б-р… — она сморщилась, как от чего-то неприятного. Её волосы изменили цвет, став ядовито-зелеными.       — Тебе идет, — серьезно заметил Альтаир.       — Нет, я тебе точно что-нибудь отрежу!       С Вегой было легко. Легко шутить и говорить на серьезные темы. Альтаир заметил, что когда она рядом, у него практически всегда прекрасное настроение.       За эти дни они успели позаниматься всем, чем только можно — немного попрактиковались в магии, полетали на метлах, почитали книги и газеты, в мастерской отца сварили зелья и обсудили различные новости. Альтаиру хотелось больше узнать о Франции и Руане, а Веге — о Хогвартсе, его учениках и преподавателях. Вечерами, как правило, в особняке появлялся кто-то из родственников, и ужин проходил в оживленной атмосфере. Они несколько раз выбрались в магловский Лондон, походили по улицам, магазинам, посидели в парке на берегу Темзы и посетили Косой переулок. Вега приобрела там какие-то дамские штучки. Вечер закончился в кафе Флориана Фонтескью, где они полакомились мороженым.       На конец июля часть Блэков отправилась в родовую усадьбу на берегу Ирландского моря, недалеко от магловского городка Аберейдди. Альтаир здесь уже бывал. Три года назад, когда умер дед Поллукс, тут проходила прощальная церемония.       Блэку нравилось тихая и суровая тишина усадьбы. И Веге, которая оказалась тут впервые, так же понравилось. Кричали чайки, и на каменистый берег безостановочно накатывали волны. Пахло водорослями, солью и рыбой. Днем они гуляли по берегу и часто купались. Вода здесь была не особо теплой, но Альтаир научил Вегу согревающим чарам. Как-то раз начался шторм и они с кузиной, укрывшись под плащом, чуть ли не до полуночи смотрели, как мглу разрывали всполохи зарниц, и грохотал гром. Было по-настоящему здорово вот так сидеть, молчать и просто слушать темноту.       Гермес частенько летал, относя письма друзьям — Драко, Дафне, Винсу и Грегу. У них все было хорошо, а кузен обещал, что получит у родителей разрешение и присоединится к ним.       Они даже обсудили одну газетную новость, опубликованную в «Пророке» — семья Уизли выиграла ежегодный приз в тысячу галлеонов и отправилась в Египет, где работал Билл Уизли.       — Спорим, Драко не удержится и еще сегодня пришлет с письмом своего филина? — спросил Блэк у кузины.       — А почему это так вас волнует? — поинтересовалась Вега.       — Непростой вопрос! Так с первых дней учебы в Хогвартсе пошло, — Альтаир пожал плечами. — Дафна, Драко и я постоянно цепляемся с Золотым Трио, и хотя специально не интересуемся, в курсе всех их дел. А они не могут спокойно пройти мимо нас.       — Не находишь, что вы странно себя ведете? — спросила Вега, аппетитно захрустев яблоком.       — Наверное. Но суть в ином — мы с Драко еще в прошлом году поспорили, когда Рончику купят новую волшебную палочку. Если в течение ближайших двух лет, то пари выиграю я. Кажется, мои шансы неожиданно выросли.       Кузина посмотрела на него, но ничего не сказала. Зато Блэк оказался прав — через три часа прилетел филин с письмом от Драко, в котором он написал, что еще ничего не ясно, он не собирается признавать свое поражение и посмотрит, что будет дальше.       В одну из ночей, уже под утро, пришло известие, что из Азкабана сбежал Сириус Блэк. Новость доставил Люциус Малфой.       Альтаир запомнил то хмурое утро — за окнами грохотал шторм и лил дождь. Было свежо, не очень светло и шумно. Все они торопливо умывались и одевались, а мама начала «закипать» и ругаться.       Воспользовавшись камином и летучим порохом, Блэки один за другим переместились в Лондон.       — Я не могу в это поверить! Нельзя быть таким идиотом! — в их особняке Вальбурга разошлась не на шутку. Она уже успела разбить чайный сервиз и старую фарфоровую вазу. Домовики старались не показываться на глаза. Друэлла пыталась ее успокоить, но пока что получалось плохо.       Сам Альтаир и Вега находились в другой комнате, но даже сквозь стены слышали, как мать бушует.       — Ох, что же теперь будет? — Вега охватила себя руками за плечи. Её буквально трясло. Альтаир накинул на неё плед и приказал Смоку сделать горячего, с лимоном и шоколадом, чаю.       — Ничего хорошего, — сказал он кузине и почти сразу спохватился — не стоило ее пугать сверх меры. — Думаю, мы что-то придумаем. Пей лучше чай.       — Болван! Несколько лет мы пытались ему помочь, искали возможностей и добивались пересмотра дела. Ему надо было лишь подождать, и он знал об этом, — доносились крики Вальбурги. Судя по всему, она просто объясняла и так всем известные вещи, но остальным приходилось ее слушать. — Нет, ну что за сын?       Негромкий, так, что они не разобрали слов, голос Ориона, пытался ей что-то объяснить, но эффект получился обратным, так, словно в начинающий гаснуть костер подкинули новых дров.       Через час лорд Арктурус собрал всех в своем кабинете.       Альтаир пришел вместе с Вегой. Они сели рядышком на стулья с правой стороны стола, вплотную к Ориону. Сигнус и Друэлла разместились напротив, рядом с Малфоями — Нарциссой и Люциусом. Старый лорд посчитал целесообразным позвать и их.       Вальбурга стояла, опершись локтем на каминную доску. Несмотря на воспитание, ее руки мяли платок, а на виске совершенно неожиданно появилась тонкая пульсирующая жилка. И всем стало ясно, что женщине через два года исполнится семьдесят лет.       Дед Арктурус так же выглядел бледным и изможденным. Утром, когда до него дошли вести о побеге внука, он почувствовал боль в сердце. Пришлось вызывать колдомедика. Сейчас дед выглядел так, словно одной ногой стоял в могиле. Все остальные поглядывали на него с тревогой.       Альтаир невольно подумал, что родичей с каждым годом становится все меньше. Год назад умерла Кассиопея — его двоюродная бабка. Если так пойдет и дальше, то их ждут новые смерти. Он нахмурился и постарался отогнать эти мысли.       — Начнем! — негромко произнес Арктурус. Он говорил так тихо, что всем остальным приходилось прислушиваться.       — Отец, ты главное не переживай, — Орион наклонился вперед и потрепал старого мага по руке. — Береги нервы.       — Нервы нам всем скоро понадобятся, — сквозь зубы пробормотала Друэлла.       — Предлагаю отринуть ненужные эмоции и говорить по существу, — предложил Сигнус.       — Поддерживаю, — кивнула Нарцисса Малфой.       — Давайте обсудим все спокойно и обстоятельно, — заметил Люциус. Как и всегда, он выглядел утонченно и изысканно. — Со стороны своего рода я даю обещание, что мы полностью поддерживаем вас в этой ситуации.       — Благодарю, Люциус, — кивнул Арктурус.       — Это важно для нас, — присоединился Сигнус.       — Перейдем к сути! Кто-нибудь может знать, по какой причине мой сын сбежал из Азкабана, куда направился и где может находиться? — нетерпеливо спросила Вальбурга.       — Альтаир, ты чувствуешь своего брата? — неожиданно поинтересовался Арктурус.       — Да, дедушка, — Блэк поерзал на стуле. — Место я сказать не могу, но его настрой понимаю… Бешеный азарт и мрачное удовлетворение — вот что он сейчас чувствует.       — Азарт… О, Мерлин, какой еще азарт? — горестно проговорила Нарцисса.       — Ты словно забыла, каков твой кузен, — быстро и язвительно ответила Вальбурга. — Он всегда сначала делал, а потом думал.       — Еще что-то? Может быть место, где он находится? — Арктурус кинул на женщин красноречивый взгляд, и они замолчали.       — Нет. Он слишком далеко. И не в Лондоне. Где-то значительно северней.       — Азкабан находится в Северном море, — заметил Орион.       — Надо полагать, что ему удалось переплыть море и выбраться на побережье, — предложил Люциус.       — Зачем плыть? Если хватит сил, он мог просто воспользоваться аппарацией после того, как ускользнул из тюрьмы, — здраво предположила Друэлла.       — Любопытно, — протянул Сигнус и закурил сигару. — Насколько мне известно, племянник, находясь в тюрьме, вообще не видел смысла в жизни. А тут, как говорит Альтаир, у него появился азарт и какая-то цель. Что же изменилось?       — Сириус всегда был импульсивен, — Друэлла нахмурила брови. — От него можно ожидать чего угодно.       — Мы же поможем ему? — впервые подала голос Вега. Она говорила неуверенно, чувствуя себя не в своей тарелке и лишь привыкая к семье. И когда после этих слов на нее посмотрели все присутствующие, она окончательно смутилась.       — Отец, мама, Вега права — чем мы можем помочь Сириусу? — торопливо спросил Альтаир, приходя на помощь кузине.       — Если бы у него осталась хоть крупица мозгов, то он мог бы рассчитывать на помощь совсем иного рода, — недовольно проговорил Орион. — Через полгода мы могли бы начать новое слушанье по его делу.       Альтаир, стараясь показать уверенность, переводил взгляд с одного родича на другого и остановился на деде. Арктурус оперся локтем на стол и задумчиво тер лоб.       Молчание затягивалось. Друэлла начала что-то негромко объяснять Вальбурге, а Орион развернулся к Малфоям.       — Вот что я думаю, — произнес Арктурус, и все разом замолчали. — Сомневаюсь, что Сириус осмелится пробраться к нам. Вероятней всего, какова бы ни была его цель, на первых порах он станет скрываться. Подходящее место найти не так уж и сложно. Это раз! Два — не сегодня-завтра к нам пожалует Аврорат!       — Эти скоты не имеют права делать у нас обыск! — моментально воскликнула Вальбурга.       — Такого права у них нет, верно. Но они наверняка захотят что-то узнать, — заметил Сигнус. — Так что сохраняй спокойствие, сестра!       — Может вам имеет смысл показать им дом — если они попросят? — предложила Нарцисса.       — Не мели чушь, милочка! — резко возразила Вальбурга. — Я не допущу, чтобы мракоборцы тут расхаживали, как по проспекту и совали нос в наши дела.       — Не горячись, дорогая, — вслед за Сигнусом урезонил супругу Орион. — В данной ситуации Нарцисса права — нам лучше оказать добровольную помощь министерству.       — Так и я думаю, — Арктурус откинулся на спинку кресла. — Пусть их осмотр будет формальным и не решает ничего по существу дела. Главное мы покажем, что готовы помочь и предельно открыты. Иначе нас просто растопчут. Поползут слухи, что мы сами организовали побег, и скрываем Сириуса у себя дома. Это плохое развитие событий.       — Дальновидно, лорд Блэк, — кивнул Люциус. — Только не забудьте о том, чего мракоборцам видеть не следует.       — Об этом мы позаботимся в первую очередь, — откликнулась Друэлла.       — Блэки совсем выдохлись, — недовольно буркнула Вальбурга — Когда раньше нас волновало чужое мнение?       — Решение принято, — твердо ответил Арктурус и для внушительности прихлопнул ладонью по столу.       — Я согласен с тобой, — поддержал его Сигнус, и Орион, подумав, кивнул, присоединяясь к словам кузена и деверя. Кажется, одна лишь Вальбурга осталась при своем мнении.       — Что делать нам? — спросила Нарцисса у мужа. — Наверняка они захотят посетить не только этот дом, — она обвела рукой комнату, — но и другие места. Вдруг они и Малфой-мэнор решат осмотреть?       — Мы покажем им наш дом, — ответил Люциус. — Естественно, если у них будет официальное разрешение на обыск.       — Нам всем следует быть готовым. В газетах неизбежно начнут «полоскать» не только Сириуса, но и всех Блэков. Поползут слухи и вздорные домыслы. Времена настают непростые, — внушительно сказал старый лорд. — Итак, кто-то хочет что-то добавить? Что мы упустили?       В течение следующего получаса присутствующие продолжили обсуждать сложившуюся ситуацию. Была выбрана и отрепетирована общая стратегия, и обговорен ряд более мелких деталей.       Семейный совет закончился. Люди начали покидать кабинет Арктуруса. Почти все выглядели раздраженными и недовольными. Ситуация не доставляла никакого удовольствия, а предстоящие трудности не позволяли расслабиться и опустить руки. И все же Блэки были настроены решительно. В прошлом они пережили немало трудностей и серьезных проблем. Вот и сейчас присутствовала уверенность, что и эту черную полосу удастся пройти.       — Орион, Сигнус, задержитесь, — приказал Арктурус. Альтаир кинул на деда взгляд через плечо — судя по всему, дядя и отец сейчас получат более детальные указания, не предназначающиеся для лишних ушей.              — Эйр, ты на самом деле так хорошо чувствуешь Сириуса?       — Угу, — он подошел к окну, откинул шторы и смотрел на улицу. Начался легкий дождик, все потемнело, и порывы усиливающегося ветра качали деревья. Настроение у него как раз соответствовало погоде. Он испытывал непередаваемый коктейль чувств, где недовольство Сириусом смешивалось с желанием его наконец-то увидеть и хоть как-то помочь. И все было густо замешано на злости — на саму ситуацию, на грядущие трудности, проблемы и врагов семьи.       — И что?       — Ничего, Вега. Я просто чувствую, как к нему тянется ручеек нашей магии.       — А я чувствую его куда хуже, — призналась девушка, с ногами устроившись на кровати. — Как считаешь, что старшие придумают?       — Мерлин, да я-то откуда знаю? — подавил раздражение Альтаир. — Я слышал не больше твоего!       — Ты наследник, — кажется, кузина слегка обиделась.       — Думаю, что впереди у нас непростой год, — вздохнув, он присел с ней рядом. — Тебе во Франции будет полегче, но нам здесь достанется.       — Мы же выстоим?       — Не вздумай даже сомневаться! Мы всем покажем, что не стоит с нами связываться, — ответил Блэк совершенно искренне. Несмотря на юный возраст, он знал, что так и будет.              На следующий день в их особняк прибыла целая делегация из Аврората. Возглавлял ее Руфус Скримджер, выглядевший, как и всегда, внушительно и строго.       — Нам прекрасно известно, что Аврорат не имеет права проводить обыск в ваших домах, — неторопливо, взвешивая каждое слово, говорил глава мракоборцев. — Но мы просим вас в качестве жеста доброй воли позволить осмотреть особняк и поговорить о вашем сыне. Ваше сотрудничество пойдет на пользу прежде всего ему самому.       Альтаир все прекрасно видел и слышал. Он стоял на лестнице, на площадке между первым и вторым этажом. Отец встретил гостей в дверях — их было семь человек, и все они с немалым любопытством и серьезностью осматривали холл.       Два домовика, склонив головы, ожидали около стены. Ни Вальбурга, ни Арктурус не посчитали нужным присутствовать при этой сцене. Вега Блэк еще утром отправилась к родителям.       — Надеюсь, вы отобразите нашу добровольную помощь в своем рапорте? — поинтересовался Орион. Отец говорил так спокойно и непринужденно, словно дело касалось сущего пустяка. Альтаир почувствовал за него гордость.       — Безусловно! — успокоил его Скримджер.       — Это успокаивает. Тогда у меня последний вопрос — газеты узнают о том, что род Блэков идет навстречу правосудию?       — Если вам необходимо.       — Необходимо и желательно! Итак?       — Хорошо, я даю слово, что сообщу в «Пророк» о данном эпизоде, — подумав, ответил Скримджер. Альтаиру показалось, что такой поворот его не слишком-то обрадовал.       — Тогда прошу приступать, — Орион отступил в сторону и повел рукой, приглашая мракоборцев пройти. — Не стоит затягивать с неприятным и неизбежным делом.       Больше двух часов мракоборцы обследовали дом, проверив все — от чердака до подвала, заглянув в каждую комнату, коридор и чулан. Часть из них беседовала с Блэками, с каждым в отдельности, спрашивая, не слышали ли они о том, как и зачем он сбежал, где находится и не оказывал ли кто-то из них в этом помощи?       Многие вопросы звучали формально. Было ясно, что мракоборцы и сами не верят в успех, но следуют официальному протоколу.       Накануне ночью оба домовика — Кричер и Смок — основательно потрудились, убирая множество предметов, вещей, артефактов и книг, показывать которые посторонним было совсем глупо. Это не стало серьезной проблемой — у них хватало мест, которые при нужде можно использовать как тайники.       Вальбурга ворчала, что такие хлопоты их позорят. Этим Блэки принижают себя и показывают, что боятся Аврората. Арктурус был неумолим, и домовики продолжали выполнять его приказы.       И сейчас Альтаир, переходя из комнаты в комнату, и посматривая за посторонними магами, думал, что же они могут найти.       Мракоборцы вели себя вежливо, корректно и аккуратно, но он все равно чувствовал к ним глухую ненависть. Их «колючие», красноречивые взгляды — а почти все они смотрели на него как на потенциального преступника и «черного» мага, вызывали сильную ответную реакцию. Они словно провели незримую, но очень ощутимую черту между собой и хозяевами дома. И Альтаир не собирался помогать им, или, не дай Мерлин, как-то заискивать или показывать свои слабости.       Мракоборцы покинули особняк, отправившись в сопровождении Ориона в дом дяди Альфарда.       Арктурус немедленно приказал домовикам тщательно осмотреть все комнаты, проверить сохранность вещей и убедиться в отсутствии посторонних чар и артефактов. Старый лорд не думал, что Аврорат опустится до такого, но так же считал, что и предосторожности не помешают.              Газеты, а особенно «Пророк», ежедневно выпускали статьи, в которых продолжали муссировать и «обсасывать» тему Сириуса Блэка. В самом первом номере, вызвавшем в Англии настоящий резонанс, на главной странице была помещено колдофото Сириуса. На нем брат держал в руках деревянную табличку с каким-то дурацким номером. Он был одет в старую хламиду, его волосы спутались, выглядели жирными и нечесаными, под глазами набухли круги, а ногти казались грязными, как у чернорабочего. Сириус безостановочно поворачивал голову налево и направо, скалился и вообще, производил впечатления настоящего безумца.       — Министерство постаралось на славу, и специально нашло колдофото, на котором Сириус производит наиболее неприятное впечатление, — отметил Арктурус, когда впервые увидел этот материал. — Они делают его всеобщим пугалом.       И он был прав. В статьях, выходивших одна за другой, говорилось о том, что Сириус — самый верный и преданный последователь Сами-знаете-кого. Писали, что это он «сдал» чету Поттеров, и потом, когда его поймали, уничтожил тринадцать маглов и своего бывшего друга по имени Питер Петтигрю. И вообще, за ним масса грехов, которые пока еще не "вскрылись".       На Сириуса, и, как выразился один из репортеров «его черную, как первозданная тьма» семью, выливалось немало грязи. Блэки всеми силами пытались как-то воздействовать на ситуацию, но она казалась не только крайне тяжелой, но и опасной. Было видно, что против них началась целенаправленная кампания.       Побег Сириуса самим своим фактом больно ударил по Блэкам и поколебал те позиции, которые они лишь начали восстанавливать.       Под дверьми их дома постоянно стояли репортеры и колдофотографы. У каждого из Блэков пытались взять интервью. Наиболее активной выглядела Рита Скитер. В конце концов дед не выдержал, пригласил ее в особняк и позволил задать несколько вопросов.       На следующий день в «Пророке» вышла статься под названием «Лорд Арктурус Блэк говорит о своем внуке Сириусе». И хотя дед приводил здравые факты, терпеливо объясняя, что побег внука им не нужен, что куда лучше начать «честный» судебный процесс, кажется, никто из магов не хотел так просто менять своего мнения.       Сам же Сириус оставался неуловим. Никто, ни Аврорат, ни собственная семья, ни знакомые не знали, где он находится. Правда Альтаир фиксировал, что старший брат ощущается то сильнее, то слабее. Это значило лишь одно — тот время от времени перемещается.       Друзья прислали письма, в которых спрашивали, как он себя чувствует и говорили, что ничего страшного не происходит. Они старались всячески его поддержать, и Альтаир был им благодарен.              — В Косом и Лютном переулках все только и говорят о Сириусе, — как-то раз поделился Орион. Он, как и все они в те дни, не часто покидал дом. Но иногда выходить на улицу все же приходилось. — Все считают, что это мы организовали ему побег! Нас винят во всех грехах. Начали вспоминать, как Сириус предал Джеймса Поттера, поспособствовал его смерти и смерти Лилии, а также убил тех несчастных маглов! Ходят слухи, что теперь он хочет довершить начатое и прикончить Гарри Поттера!       — Безумие! — в голосе Вальбурги слышалась ярость. — Снова эти чертовы Поттеры!       Арктурус покинул пост в Попечительском Совете по состоянию здоровья. Вместо себя ему удалось оставить Ориона, но это не помогло. Министр Фадж опубликовал в «Пророке» внушительное интервью, в котором рассуждал, что в такое непростое время всем, а прежде всего ученикам Хогвартса, необходима сильная, надежная и проверенная рука. Министр говорил про Дамблдора, и в августе его снова назначили директором Школы Волшебства.       Альтаира не особо посвящали в детали. Но по намекам родителей, по тому, что они неоднократно посещали Министерство, он понимал, что сейчас разворачивается новый виток политической борьбы.       Он пытался как-то помочь Сириусу, найти возможные подсказки, почему и для чего брат сбежал из Азкабана и много занимался со своим дневником. К сожалению, Регулус ничего не писал о том, что могло бы пролить свет на происходящее.       Зато, совершенно неожиданно, дед признался в том, что Барти Крауч не умер в Азкабане, а находится где-то на свободе — до этого он лишь отделывался общими фразами. Это случилось после того, как Альтаир, чувствуя раздражение и злость, попросил объяснить ему, что происходит — что делают остальные по отношению к Сириусу, почему крестный не подает признаков жизни и когда его начнут посвящать в планы?       — Значит, ты хочешь узнать правду? — спросил дед. — Вот только тот, кто много знает, с того и спрашивают соответственно. Ты готов хранить секреты?       — Готов! — твердо ответил Альтаир. Он знал, что не проболтается и был уверен, что сможет сохранить семейные тайны. Иначе и приходить в кабинет деда не следовало.       — Что ж, тогда слушай, — вздохнув, ответил старый лорд. Он рассказал о Воландеморте, политика которого расколола страну на две части. На тех, кто был за чистоту крови, за обычаи и кого прозвали «темными» и «Пожирателями смерти». И тех, кто им противостоят — Министерство Магии, Аврорат и Орден Феникса — личная организация Дамблдора. Их считали «светлыми», ведь они делали ставку на сотрудничество с маглорожденными.       Дед начал вспоминать те невеселые дни. Он поведал о кузине Беллатрикс, одной из последовательниц Воландеморта, которая сейчас находится в Азкабане. Упомянул он и Барти Крауча-младшего.       — До всех этих событий он был вполне приятным молодым человеком — адекватным и здравым. Иначе никто бы не позволил ему стать твоим крестным. Он часто посещал наш дом и даже у твоей матери вызывал симпатию! Я не знаю, почему Барти так изменился, но и его, и твоего брата Регулуса стали считать наравне с Беллой самыми верными последователями Воландеморта.       — Но он же жив! Где он и что с ним стало?       — Я не знаю, — спокойно ответил дед. — Могу лишь предположить, что его отец, Крауч-старший, причастен к делу каким-то боком. Ему удалось сделать так, что все посчитали Барти погибшим и вытащить его из Азкабана. И сейчас он прячет сына, наверняка рассчитывая, что со временем, когда ситуация изменится, появится возможность что-то сделать.       — И ты молчишь об этом?       — А что мы получим, рассказав посторонним тайну Краучей? Тем более, благодаря тебе и Регулусу, Барти не чужой нам человек.       — Я бы хотел познакомиться с крестным, — признался Альтаир. — Расспросить его о нем самом и о Регулусе.       — Что ж, может у тебя и появится такой шанс, — дед кинул на него задумчивый взгляд. — Не торопись и сохраняй тайну.       — А что Сириус? Сколько правды в том, что пишут о нем в газетах?       — Правды там мало. Сириус всегда и во всем слушался Дамблдора и ненавидел Воландеморта. Мы слышали, что он вступил в Орден Феникса вместе со своим другом Джеймсом Поттером и активно боролся с «Пожирателями». Учитывай, что к тому времени никто из Блэков, за исключением лишь одной Андромеды Тонкс, отношений с ним не поддерживал. Мы ничего про него не знали. Да и он не жаждал общаться с нами. С Регулусом они вообще стали врагами!       — Кто из наших, кроме Регулуса и Беллатрисы, поддерживал Воландеморта? — подумав, спросил Альтаир. Это имя ему удалось произнести с некоторой трудностью. Вот только отец говорил, что не стоит опасаться мнимых страхов, и он старался не забывать хорошего совета.       — Никто! — уверенно ответил дед. — Ты должен знать, что он искал, искал настойчиво и целенаправленно, нашей поддержки, политических связей и финансов. Нам с твоим дедом Поллуксом удалось кое-что узнать про него, и мы ему не верили. Слишком он был амбициозен, властен, нетерпелив и раздражителен. Тех, кто позволял себе не соглашаться с ним, он начинал травить и убивать. Уже тогда были заметны его умственные расстройства. Тем более, он полукровка.       — Полукровка?! — Альтаир был шокирован. Тот, кто так много говорил о чистоте крови, о возвращении былых нравов, оказался полукровкой? Подобное не укладывалось в голове!       — Да. По матери он происходил из Гонтов — одной из линии потомков Салазара Слизерина. А вот его отец простой магл. Том Реддл — а именно так его и звали, когда он учился в Хогвартсе — всеми силами пытался скрыть данный факт своей биографии, — дед заметил эмоции внука. — Не стоит удивляться. Очень часто люди с внутренними проблемами, которые, как говорится, и сами не без грешка, начинают отстаивать какие-то права и идеи, в которых и сами не до конца чисты.       — Я подумаю об этом, — сказал Альтаир. — Так почему ты и все остальные позволил всему этому случиться?       — Так уж получилось. Ты же понимаешь, что мы не всесильны? К тому же и я не всегда принимал правильные решения, — с горечью признался дед. — Мы во многом самоустранились, позволили ситуации развиваться без нашего присмотра, а потом стало слишком поздно. В своем большинстве старые маги смогли остаться в стороне и сохранить независимость. Но молодежь — Регулус, Белла, Барти, Люциус и другие поддержали Воландеморта. Что и говорить, в те годы он поражал харизмой и какой-то мрачной величественностью. Не всем удалось сохранить трезвый рассудок! После все изменилось и очень больно ударило по нам. Сдается мне, что Блэки пострадали едва ли не сильнее прочих.       Они долго беседовали в тот вечер. И чем больше Альтаир узнавал, тем отчетливей понимал, как все непросто, как все переплетено, и как осторожно следует говорить и действовать.                            В один из дней Вальбурга, прихватив Друэллу и Нарциссу, выбралась в Косой переулок. Альтаир знал, зачем она все задумала — мама хотела показать посторонним, что горести не в силах их сломить, что они не чувствуют себя виновными, и вообще, продолжают контролировать ситуацию.       Косой переулок встретил их, как и обычно, суетой и многолюдством. Вот только в тот день практически все оборачивались им вслед, провожали взглядами и чуть ли не показывали пальцем.       — Вот же козлы, — Драко Малфой передернулся, когда поймал особо злобный взгляд какой-то старухи, которая держала за руку юную волшебницу — судя по всему внучку, готовящуюся к поступлению в Хогвартс. Старуха смотрела на них так, словно обвиняла в самых страшных грехах. И такие взгляды устремлялись на них со всех сторон!       — Где твои манеры, Драко? — Нарцисса все прекрасно услышала. — Кажется, нам не стоило брать с собой мальчиков, — сказала она другим женщинам.       — Ничего, пусть закаляются и видят, чего стоят люди, — сказала Вальбурга. Она выглядела, как настоящая снежная королева, закованная в броню высокомерия и презрительности. — Пастухам нет нужды беспокоиться о том, что думают овцы.       — Спустись на землю, Вальбурга! Ты основательно отстала от реальной жизни, — возразила Друэлла. — Мы уже давно не пастухи. И никто нас таковыми не считает. Скорее уж мы волки, а остальные совершенно искренне считают себя овчарками — светлыми и добрыми. Они мечтают очистить мир от таких, как мы.       — Тише, мама, — Нарцисса положила ей руку на локоть. — Не так громко. На нас и так глазеют.       — П-ф, — фыркнула Вальбурга, выражая свое отношение.       Они шли мимо магазинов и лавочек. И везде, словно назло, были наклеены листовки с колдофото Сириуса и пояснительным текстом, что сбежал «самый опасный преступник современности, и самый верный последователь Сами-знаете-кого».       Они заходили в магазины и разговоры сразу же прекращались. Покупатели торопливо выходили, а продавцы общались с преувеличенной вежливостью. Когда они шли по улице, то им уступали дорогу и смотрели вслед. Один раз кто-то из толпы выкрикнул оскорбление. Вспыхнув, Альтаир выхватил палочку и бросился туда, но неизвестный, скрытый посторонними, резво аппарировал и исчез.       — Они боятся смотреть нам в глаза, Драко! — Альтаир обнаружил это совершенно случайно, и теперь вовсю использовал. Даже взрослые не выдерживали такого "поединка" и отворачивались. В их глазах читался страх. Это было каким-никаким, а утешением.       — Типичная толпа. Поодиночке каждый из них трус, но все вместе они могучие львы! — прокомментировала Друэлла. — Давайте заканчивать — я сыта этим зрелищем по горло.       В книжном магазине они купили несколько книг — «Чудовищную книгу о чудовищах», «Трансфигурация. Средний уровень», «Стандартную книгу заклинаний», «Основы рун», «Рунолог» и «Нумерология и грамматика» и несколько других. В этом году у них появлялось пять новых предметов, в том числе «Руны» и «Нумерология», и кузены твердо решили их изучать.       Домой вернулись через три часа. Малфои отправились к себе, Друэлла, попрощавшись, исчезла в камине, а Вальбурга, переодевшись, приказала Кричеру подать коньяк. В Косом переулке она держалась с невозмутимым достоинством, но здесь, в родных стенах, могла позволить себе немного расслабиться.                     — Итак, ты твердо решился заниматься анимагией? — спросил дед. В последнее время он одевался совсем по-домашнему — брюки, джемпер, халат до колен и тапки.       — Да, дедушка, ты же сам говорил, что надо развивать родовые Дары. Сириус, Регулус — они оба анимаги. Значит, и я смогу.       — Мне нравится твоя уверенность, — похвалил лорд. — Тебе нужен мой совет?       — Да.       — Какое животное тебе нравится и вызывает симпатию? — подумав, спросил Арктурус.       — Необычное, не такое, как у всех. — Альтаир немного замешкался. Он понимал, что его дальнейшие слова могут прозвучать как каприз. И все же он был уверен и в них, и в самом себе. — Мне хочется стать саблезубым тигром.       — Неужели? — в усталых глазах старого мага появилась заинтересованность. — И чем же вызван такой… неординарный выбор?       — Мне нравится это животное. Я чувствую какую-то теплоту, когда о нем думаю.       — Не самое лучшее решение, Альтаир, — дед задумчиво выбил пальцами дробь по столу. — Даже если все получится с этой анимагической формой, ты окажешься в двойственной ситуации. Животное слишком приметное, необычное, экстравагантное... Этих «слишком» чересчур много, а вот практической пользы куда меньше. Понимаешь?       — Понимаю. Но мне хочется быть махеродонтом, — он специально использовал латынь, чтобы придать большую весомость своим словам.       — Хорошо. Любой план лучше, чем его отсутствие, — наконец сказал дед. Он так долго и так странно смотрел на него, что Альтаир уже начал сомневаться в своем выборе. И вдруг дед позволил себе намек на улыбку. — С другой стороны, такой зверь обеспечит тебе несомненный успех у дам!       Альтаир поперхнулся от неожиданности и почувствовал, как у него покраснели уши. Он не часто видел, чтобы дед шутил или выражался сходным образом.       — Итак, ты хочешь понять, с чего же начинать? — спросил лорд.       — Да.       — Вот что я тебе посоветую… Для начала возьми в нашем трофейном зале череп махеродонта, уменьши его с помощью трансфигурации и привяжи к руке или ноге. Чем дольше ты с ним проходишь, тем легче тебе будет.       — Ясно.       — Найди картинки или иллюстрации, где он изображен. Ты должен так же носить их с собой — например, в книгах или дневнике. Почаще смотри на них в те моменты, когда есть свободное время, и представляй зверя. Так ты создашь мысленную связь.       — А зелья?       — Ты прав, зелья нужны. Я отдам распоряжение, и ты начнешь их принимать, подготавливая тело и сознание. Что еще я должен добавить?       — Сам первый обряд.       — Правильно. Описание есть в нашей библиотеке. Множество Блэков прошло по этому пути, и часть из них оставили записи. Тебе необходимо с ними ознакомиться.       — Уже сделано! — похвалился Альтаир.       — Неплохо… Значит, ты пока сосредоточишься на этом и поедешь в Хогвартс. Пиши мне письма. Но не вздумай в одиночку проводить первый ритуал, даже если почувствуешь, что готов. До окончания года не стоит торопиться. А там посмотрим. Договорились?       — Да.       — Хорошо. Тогда можешь идти. Мне необходимо отдохнуть.       Дед подозвал его, оперся о плечо, перебрался на стоящую у стены оттоманку и разрешил выйти. Сияющий Альтаир бегом вернулся в свою комнату, запрыгнул на кровать и позволил себе немного помечтать. Он добился самого главного — поддержки главы семьи и теперь ему казалось, что все у него получится.       На четвертом курсе Регулус сумел стать котом — он прочел это в дневнике. Так же брат писал о собаке, как о анимагической форме Сириуса. Мародеры хоть и не афишировали своих умений, но Регулусу удалось выяснить, что все четверо это умели. Поттер становился оленем, Петтигрю — крысой (когда Альтаир прочитал это впервые, то сморщился от брезгливости), а Люпин — волком. Правда, каким-то странным волком. Он плохо контролировал себя, а друзья ему помогали.       До первого сентября Сириус так и не объявился и никто ничего про него не знал. Верный Смок аппарировал Альтаира на вокзал Кинг-кросс. Преувеличенно ровно, вскинув голову и распрямив плечи, он шел по перрону и ловил на себе многочисленные взгляды. Те гриффиндорцы, которых он знал, смотрели чуть ли не с ненавистью. Пуффендуйцы и ученики Равенкло выглядели более лояльно, но и там хватало тех, кто отворачивался от него, как от чумного.       Несмотря на кажущуюся невозмутимость, ему было больно и неприятно наблюдать такое. Тем более, он не считал и не чувствовал себя в чем-то виновным. Юный Блэк прикладывал немало сил, чтобы не сбиться с шага, не ссутулиться и не показать слабость.       Зато Слизерин поддержал в полном составе. Все те, кого он встретил по пути к предпоследнему вагону, словно в пику окружающим останавливали его, жали руку, хлопали по плечу и нарочито громким голосом говорили, что он классно выглядит.       Около нужного вагона стоял весь второй, нет, вернее уже третий курс Слизерина — важный Драко, красавица Дафна, здоровяки Крэбб и Гойл, мечтательный Нотт, неунывающий Забини, пустышка Паркинсон и пышечка Булстроуд.       Рядом с Гринграсс стояла девочка, как две капли воды на нее похожая — лишь младше, ниже и чуть худее. Она в точности скопировала позу сестры и смотрела, как он подходит все ближе. Сопоставив, что ему известно, Альтаир пришел к выводу, что это не иначе как Астория — младшая сестренка Дафны, которая как раз должна поступать в Хогвартс.       Это были его друзья. Не все, конечно, но и не важно. Главное, что одним своим видом они словно поддерживали и помогали. Блэк не смог, да и не захотел сдерживать радостной улыбки.