Тридцать шесть стратагем

      Глава 37. Ксенофилиус Лавгуд              Заседание Слаг Клуба прошло помпезно и невероятно скучно. Блэк опоздал на него, но Старина Слагги встретил его с распростертыми объятьями, сделав вид, что ничего не произошло.       С новым учителем по зельеварению оказалось легко. Будучи и сам слизеринцем, он относился к их факультету дружелюбно. Хотя, он и ко всем остальным так относился. Он не цеплялся по пустякам, не зудил и блестяще знал свой предмет. Единственно, кроме успеваемости учеников, что его волновало, так это собственный комфорт и разные вкусности. Безусловно, в душе он являлся гедонистом.       Но само заседание разочаровало. Блэк сидел рядом с Забини и неторопливо наслаждался ванильным мороженым. За круглым столом, помимо них и самого Слагхорна, разместилось еще с десяток человек. Гриффиндор представляли сразу четверо — Поттер, Грейнджер, Лонгботтом и Кормак Маклагген с седьмого курса. Кого-кого, а Невилла Блэк был рад увидеть в числе приглашенных.       Профессор управлял беседой, как опытный лоцман любимым судном. Он подводил её то к одной, то к другой теме, ловко узнавая мечты и амбиции собравшихся учеников. Через некоторое время он показал им альбом с многочисленными колдофотографиями. На каждой из них находился Слагхорн. Данная деталь никогда не менялась. Менялись лишь те, кто его окружал. Их, с разных курсов и разных выпусков, юношей и девушек, насчитывалась не одна сотня.       — Амброзий Флюм, владелец кондитерской «Сладкое королевство», — представлял он учеников на колдофото. — Амелия Боунс, заместитель Министра. Варнава Кафф, бывший главный редактор «Пророка». Блистательный Люциус Малфой. А вот Дирк Кресвелл, блестящий знаток множества языков. Он выучил гоббледук, и ныне руководит Управлением по связям с гоблинами в Министерстве.       Имена звучали одно за другим. Слагхорн рассуждал о них, как о давних питомцах. В его голосе звучали одобрительные нотки, когда он вспоминал, что они его не забывают и дарят многочисленные подарки: кондитерские изделия, вина, билеты на матчи по квиддичу и концерты, и прочее. Ему нравилось слышать теплые слова и комплименты.       Блэк достаточно быстро сообразил, что в этом и заключался основной смысл Слаг Клуба. Слагхорн, которому ничего не стоило изображать радушие, якобы выводил понравившихся учеников в высший свет. А те, взамен, должны были благодарить его всю оставшуюся жизнь.       В защиту профессора следовало заметить, что за бывшими учениками он не гонялся, и не особо допекал их своим вниманием. Помогают старику — прекрасно. Нет — он не сильно обидится.       Судя по скучным лицам Гермионы и Невилла, они так же обо всем догадались. Да и Гарри с трудом сдерживал зевоту. А вот Маклагген, Маркус Белби с Равенкло, Мелинда Боббен и все прочие явно тащились от собственной значимости. Да и Забини выглядел так, слово вытянул счастливый лотерейный билет.       — Ну, а вы что загрустили, мистер Блэк? — профессор повернулся к нему. — Я знаю, что сможет вас растормошить. Знаю… — Он неторопливо перевернул несколько страниц в альбоме. — Вот, полюбуйтесь. Ваш брат Регулус и его лучший друг Барти Крауч младший. Какими же талантливыми магами они были! Какая блестящая жизнь их ждала! Жаль, что так все повернулось.       Слагхорн передал ему альбом и слизеринец перехватил заинтересованный взгляд Поттера. Это колдофото Блэк видел впервые. В центре, кто бы сомневался, на кресле, больше похожем на трон, расположился Слагхорн. По бокам стояли два молодых человека — Регулус и Барти. Оба высокие, улыбающиеся, полные внутреннего достоинства и силы. Молодые и веселые, уверенные, что все у них в жизни получится. И вместо этого все пошло прахом. Регулус погиб в восемнадцать лет. Барти выжил, но вряд ли в целом мире нашелся бы человек, назвавший Крауча счастливым и успешным.       — Хорошее фото, — только и сказал Альтаир. На самом деле, говорить тут было не о чем. Несчастный и обманутый брат не заслуживал такой судьбы. Да и крестный тоже.       — Колдофото я не смогу вам отдать, мистер Блэк. Но возможно, мне удастся найти его копии.       — Буду вам очень признателен, профессор, — Блэк понимал, что его задабривают, но сил отказаться не нашел. В их доме имелось немало изображений Регулуса, но тех, где он стоял рядом с Барти, можно было по пальцам пересчитать.       Они посидели еще около получаса. Настроение у Альтаира испортилось, и он практически не принимал участия в беседе. Слагхорн изо всех сил пытался их расшевелить, но кроме Забини, Белби и Маклаггена его никто толком не поддерживал. А это было не то, чего хотел увидеть профессор. Наконец он сдался, объявив, что заседание окончено.       — Уф, я думал, что засну! — невежливо буркнул Гарри, пользуясь тем, что профессор отошел в сторону и прощался с другими учениками. Он первым выбрался из комнаты. Следом потянулись и остальные. Так закончилось заседание Слаг Клуба. Блэк не имел ни малейшего желания повторять подобный опыт, но понимал, что если он хочет получить колдофото Регулуса и Барти, ему следует сюда приходить. Он лишь сделал мысленную пометку — после следующего урока Зельеварения ненавязчиво намекнуть Слагхорну о Дафне и Драко. И в самом деле, пусть профессор и их пригласит. Не ему же одному умирать здесь от скуки!                     Звон рапир звучал песней. Песней великолепной стали, точных движений и азарта дружеского поединка.       Рапиры Альтаиру подарил Драко на день рождения. Они тогда славно посидели, пригласив весь Слизерин. В числе прочих подарков были и два клинка: старинной работы, с изящной гравировкой, клеймом какого-то известного в Средневековье мастера и невероятной аурой качественной и дорогой старины. Драко гордился сделанным жестом.       Парируя атаки друга и отступая шаг за шагом, Блэк держался из последних сил. Он считал, что неплохо владеет оружием, но по сравнению с Малфоем, который непринужденно переходил с итальянского стиля на испанский, а с него на французский, мало что мог показать.       — Туше! — Разогнавшись, кузен дважды поразил его: в руку и грудь. Оставалось лишь признать поражение.       Оба облегченно перевели дух, и подхватили полотенца, вытирая пот.       — Отлично позвенели шпагами, — подытожил Драко. — Самое то, я шикарно разогнал себе кровь.       — Рад был помочь, — Блэк несколько раз глубоко вздохнул. Шпаги ему нравились. Как и многое другое. Но в жизни имелись и иные вещи, которые он ценил несоизмеримо больше.       Утром Драко попросил его провести поединок, сказав, что подобные упражнения здорово помогают перед матчем, а ему необходимо отвлечься. Его просьба не выглядела чем-то необычным и Блэк с радостью ее выполнил.       — Я в душ, увидимся на матче, — Драко ушел. Его тон подразумевал как само-собой разумеющееся, что игру Альтаир не пропустит и поддержит своих.              Слизерин находился в возбужденном состоянии, надеясь, что и на сей раз гриффиндорцы сядут в лужу. Вместе с Дафной, ее сестрой и Толстым Блэк отправился на поле.       Несмотря на наступивший ноябрь и частые дожди, сегодня распогодилось. Тучи разошлись, ласковые лучи солнца бегали по радостным лицам. Как и всегда, трибуны оказались забиты под завязку. Кто-то дудел в трубу, били барабаны, а со всех сторон развевались серебристо-зеленые и алые флаги. По давней традиции, школьные соревнования каждый год, на протяжении многих веков, открывал матч Гриффиндор — Слизерин.       Захария Смит с Хаффлпаффа занял место комментатора, заменив окончившего школу Ли Джордана.       — Я просто уверен, что сегодня нас ждет незабываемое зрелище, — голос Смита разносился над полем. — Мы все заждались хорошего квиддича! И мы заслужили его!       Слизеринцы устроились на заранее занятые младшими ребятами места и огляделись по сторонам. Игроки уже вышли на поле и выслушивали последние замечания от судьи мадам Трюк.       Драко оставил прошлогодний состав, сделав лишь одно изменение — вместо Блэка теперь оказался Вейзи.       — Кажется, Поттер что-то придумал. Смотри, Эйр, он передал свою Молнию Джинни Уизли, — внимательная Дафна первой заметила изменения.       — Им все равно ничего не светит, — уверенно заявил Толстый. — Грег всех порвет, — он показал пальцем на стоявшего рядом с Малфоем Гойла.       — Лишь бы он себе чего-нибудь не порвал, — пошутила Паркинсон.       — Пупок, к примеру, — добавила одна из близняшек Кэрроу.       — Скоро увидим, — ответила Гринграсс.       По свистку мадам Трюк матч начался. Трибуны ответили восторженным ревом. Мячи взмыли в воздух, а ловцы резво устремились за снитчем.       — Забавно, что Герой сделал ловцом Джинни, — ни к кому конкретно не обращаясь, констатировал Блэк. Все же Поттер, как капитан, запомнил предыдущий урок. Он перешел на позицию охотника, отдав свое место и заодно и метлу более легкой Уизли.       Теперь Розье соревновалась с другой девочкой. Элизабет училась на третьем курсе, а Джинни на пятом. Она была и выше, и немного тяжелее. Но зато сидела на поттеровской Молнии, что давало ей неоспоримые преимущества. В прошлом году Поттер не смог переиграть Розье, но в нынешнем все могло закончиться иначе.       — Сложный будет матч, — Теодор Нотт неотрывно смотрел на поле.       — Согласен, — кивнул Забини.       Игроки непрерывно двигались. Первыми забили слизеринцы, но «львы» практически сразу отыгрались, а затем вырвались вперед. Их ворота охранял новый игрок — Кормак Маклагген, который сегодня явно был в ударе и сумел отразить несколько бросков подряд. Да и сам Поттер в роли охотника оказался хорош. Он летал так уверенно и быстро, что конкуренцию ему мог составить один Малфой.       — Похоже, гриффиндорцы поймали кураж, — поделилась Дафна.       — Ты права, — с неохотой согласился Блэк. Он и сам видел, что команды играют с разным настроением. Драко вывел слизеринцев в статусе прошлогодних чемпионов. Они чувствовали силу и играли вальяжно, с ноткой превосходства. А у гриффиндорцев горели глаза, так им хотелось победить. Похоже, Поттер основательно их накрутил, и сейчас они проводили главный матч в жизни.       Когда счет стал девяносто на семьдесят в пользу Гриффиндора, ловцы наконец-то заметили снитч и устремились к нему. Элизабет Розье старалась, вкладывая в полет все то, чему научилась. Она буквально легла на ручку метлы, стремясь уменьшить площадь сопротивления воздуху.       Астория прикусила губу и сжала кулачки, наблюдая за подругой. Но в тот день ей не суждено было победить. Джинни Уизли оказалась и лучше, и сильнее. Да и метла ее могла развить большую скорость.       И когда Уизли схватила снитч и что-то радостно прокричала, половина стадиона взвыла от восторга, а другая половина недовольно загудела и засвистела.       — Снитч поймала Джинни Уизли. Таким образом, со счетом двести сорок на семьдесят победила команда Гриффиндора. С чем мы их и поздравляем, — голос Захарии Смита прокатился по стадиону.       Многие гриффиндорцы выбежали на поле, принявшись радостно вопить и тискать своих игроков. Слизеринцы же в подавленном молчании потянулись в гостиную. Прекрасные солнечные выходные неожиданно потеряли всю прелесть, превратившись в хмурый ноябрьский день.                     — Можно с тобой поговорить? — после обеда Блэка перехватила Луна Лавгуд. Девушка стояла у дверей Большого зала, дожидаясь, когда он закончит есть.       Слизеринцы прошли мимо. Дафна и Драко заинтересовались, но ничего не сказали.       — Конечно, — до следующего урока было еще много времени, и Альтаир никуда не торопился.       — Ещё раз спасибо, что вы с Дафной помогли мне с вещами, — поблагодарила Лавгуд. С того момента, когда они с Гринграсс за нее заступились и поговорили с Голдштейном, прошла не одна неделя, и они прекрасно знали, что Луне все вернули в полной сохранности.       Энтони все же сумел прикрыть воришек, которых предпочитал называть шутниками. Он утаил их имена. В целом, Блэка подобное устраивало. Он бы и сам действовал схожим образом, оберегая честь родного факультета. Главное, что теперь у Лавгуд все хорошо. Она уже успела их поблагодарить, но сегодня на уме у нее явно было что-то иное.       — Ты же уже говорила, — ответил он. Они неторопливо прошли по коридору. Вокруг было пусто, и эхо их шагов разносилось под высокими сводами. — Мы — старосты, и не сделали ничего героического. Работа у нас такая.       — Но мне было приятно, — Луна заправила прядь волос за ухо. — Я рассказала о вас с Дафной моему папочке. Он бы хотел с тобой встретиться. Если ты не против, конечно.       — Не против, — Блэк бросил взгляд на девушку. Интересно, что на самом деле намечается? Даже Рыжий Уизли мог бы догадаться, что вряд ли мистер Лавгуд захотел с ним познакомиться по такому пустяшному поводу. Тут что-то иное. — А когда?       — В ближайшую субботу. В три часа дня он будет ждать тебя в Трех Метлах. Приходи один.       — Передай ему, что я там буду.       — Отлично, — Луна улыбнулась. — Это все, что я хотела сказать. Пока! — она ушла. Блэк немного постоял, раздумывая о прошедшем разговоре.              — Ты точно пойдешь один? — еще раз переспросил кузен. Они находились в их комнате, и Блэк как раз заканчивал одеваться. Как и всегда, у них царила приятная прохлада и чистота. Вещи лежали на своих местах. Еле слышно пахло хвойным лесом — за аромат у них отвечал Драко, который всегда придумывал что-то необычное. За толстым стеклом лениво колыхались водоросли и изредка проплывали рыбы.       — Точно. Не думаю, что услышу что-то сногсшибательное, но все же мистер Лавгуд хотел поговорить тет-а-тет.       — Возможно, разговор пойдет о «Придире».       — Увидим. В общем, я ненадолго. Через час-другой приду. А ты чем займешься?       — Поработаю над нашей картой, — Драко засунул руки в карманы.       — Ты хотел сказать, что посмотришь, как над ней работает Дафна? — рассмеялся Альтаир. Карту они практически доделали. Драко свою часть выполнил блестяще — сварил необходимые чернила и нашел зелья, которыми они пропитали пергамент. Теперь, при соответствующей команде, они проявлялись и исчезали. Кроме того, они добавили артефакту долговечности.       Сам Альтаир наложил на Карту гомунколовы чары и поработал с пергаментом, превращая его в полноценный артефакт. Он помнил все то, что говорил об артефактах ушедший дед. Ему понравилось их создавать. И теперь Дафна изящным почерком дописывала последние метки и обозначения. Она не могла учесть всё и вписать в карту имена всех тех учеников и профессоров, что находятся и будут находиться в Хогвартсе и его окрестностях. Поэтому следовало «научить» карту генерировать нужные слова. На этом этапе им всем пришлось попотеть. Но теперь Гринграсс осталось совсем немного.       — Можно и так сказать.       — Пошли, — Блэк хлопнул кожаными перчатками по ладони и первым вышел в гостиную.       Здесь находилось около десятка человек. Дафна, Астория и Элизабет сидели у камина и рассматривали какой-то женский журнал. Альтаир остановился около них.       — Я в Хогсмид, — небрежно заметил он. — Леди, вам что-нибудь купить?       Астория и Элизабет переглянулись.       — Если не сложно, то принеси нам содовой с сиропом, — наконец решилась Розье. Чувствовалось, что им не совсем удобно просить о подобных мелочах старосту.       — Расслабьтесь, девочки, — рассмеялась Дафна. — Альтаир сам предложил свои услуги. А я бы не отказалась от глинтвейна.       — И я, — робко пискнула Астория.       — Будет вам глинтвейн. И содовая с сиропом, — Блэку нравилось делать приятное близким людям. И хотя две третьекурсницы пока не могли считаться полноценными членами их круга, все могло сложиться так, что со временем они станут хорошими друзьями. Сестра Дафны и сестра Эрни Розье замечательно впишутся в их компанию.              Идти до Хогсмида было одно удовольствие. С неба сыпался густой и мягкий, как вата, снег. Мороз практически не чувствовался, хотя от дыхания образовывались облачка пара. Хогсмид издалека выглядел как сказочная деревенька, с уютными домиками, из труб которых поднимался дым.       На главной улице было людно от учеников, получивших разрешение на посещение деревеньки. Местные жители и маги, которым по каким-то причинам понадобилось здесь оказаться, общались и занимались своими делами.       Поздоровавшись с несколькими знакомыми, Блэк прошел по припорошенной белым одеялом улице и открыл дверь Трех Метел. Он зашел внутрь и стряхнул с плеч налипший снег. Посетителей было много, но атмосфера внутри казалась спокойной. Часы на стене показывали ровно три часа. Идеально.       В небольшой нише у дальнего окна он заметил Луну Лавгуд и какого-то мужчину. Наверняка это был ее отец. Альтаир отправился к ним.       — Мистер Ксенофилиус Лавгуд, мой папочка, — соблюдая манеры, они встали, когда он приблизился. — Альтаир Блэк, — представила их друг другу Луна.       — Вот мы и познакомились, — присаживаясь, заметил Лавгуд.       — Да, сэр, — Блэк пока не садился, посматривая на Луну.       — Кажется, мне пора… Пока, Альтаир. До свидания, папочка, — попрощалась она.       — До свидания, милая, — откликнулся мистер Лавгуд, провожая дочь взглядом. Он оказался высоким магом с длинными светлыми волосами и немного рассеянным взглядом, одетым в теплую мантию. На его голове красовалась необычная, похожая на феску, шапка, кисточка которой свисала вдоль виска.       — Я ее очень люблю, она напоминает мне ушедшую жену, — признался Лавгуд. — Для нее я готов на все.       — Понимаю, — Блэк присел напротив. Он подумал, стоит ли чего-нибудь заказать для приличия, но решил не спешить.       — Благодарю, что заступились за нее. Луна мне все рассказала. Она считает, что вам можно верить, — последняя фраза звучала интригующе.       — Приятно такое слышать, — Блэк подобрался. Он и раньше предполагал, что разговор у них пойдет не о потерянных и найденных вещах.       — Вы еще молоды, мистер Блэк. Перед вами вся жизнь и вы сможете многое в ней почерпнуть. И в один прекрасный день поймете, что доверие — удивительный и драгоценный дар. Но мы не одни. Так что позвольте мне подстраховаться, — Ксенофилиус вытащил палочку и несколькими движениями наложил на их нишу защитные чары. Маги так часто делали, и подобная конспирация не вызывала особого удивления. Даже если разговор шел о пустяках, насчитывалось немало тех, кто терпеть не мог посторонних ушей.       В начале сентября Альтаиру исполнилось семнадцать лет. Он являлся самым старшим на курсе и многому успел научиться. Движения Лавгуда не выглядели идеальными, он не мог похвастаться серьезным потенциалом, но все же в нем присутствовала какая-то тайна, что-то необычное. А магия его казалось легким незаметным ветерком, от которой непонятно чего можно ждать.       — Как вам будет угодно, — Блэк устроился поудобней.       — Мир меняется и что-то назревает, — задумчиво начал Лавгуд. Он посмотрел в окно, а затем поймал взгляд Блэка. — Я знаю, что у моей семьи специфическая репутация. Так оно и есть, но мы с Луной не носим маски и ведем себя естественно. Многие считают наше поведение неподобающим и считают нас чудаками.       — Я так не считаю.       — Знаю, Луна мне говорила. Но все же дыма без огня не бывает… Но я не об этом. Несмотря на мою якобы оторванность от реальности, до меня дошли кое-какие слухи. Я не буду требовать с вас клятвы, мистер Блэк. Просто дайте слово, что не станете пересказывать наш разговор посторонним.       — Хорошо, я даю слово, — уверенно ответил Альтаир. Проблемы он не увидел. Отца, мать, Барти, Вегу и друзей он посторонними не считал. А с остальными и так ничем особым не делился.       — Посторонние — расплывчатое понятие. Наши друзья явно в него не входят, — Лавгуд снял шапку и положил ее на свободный стул. На миг его глаза блеснули удивительной проницательностью, он словно прочитал мысли слизеринца. Блэк впервые почувствовал некое сомнение. Не в собственных силах, а в том, что слышал о сидящем напротив маге.       Все знали, что мистер Лавгуд является хозяином журнала «Придира». Там печаталось все подряд. И последние, проверенные новости, и спортивные результаты, и различные задачи и головоломки, и советы по уходу за домашними питомцами, и девичьи штучки, и всякая чушь. Главным редактором выступал сам Ксенофилиус и он забивал журнал без всякой системы. Так считало большинство английских магов, и на подобном фундаменте строилась репутация Лавгуда. Насколько же она получилась верной?       — Я внимательно вас слушаю, — спокойно произнес юноша.       — В Министерстве у меня есть связи. Я прекрасно знаю о Дневнике Тома Реддла, который Аврорат уничтожил несколько лет назад.       — О нём полстраны знает.       — Не торопитесь с выводами, мистер Блэк. Перед уничтожением мракоборцы и сотрудники отдела Тайн основательно его изучили, и кое-что сумели прояснить. Они нащупали связь!       — Какую именно?       — Связь крестражей. Вам знакомо подобное понятие? — Лавгуд откинулся на спинку и скрестил руки на груди.       — Да, — не стал отпираться Альтаир. — Слово пришло из древней черной магии. Я знаю, что за ним стоит.       — Я так и думал, — удовлетворенно, словно слова Альтаира подтвердили его мысли, кинул Ксенофилиус. — Вы знаете, что такое крестраж и знаете, кому он принадлежал. И наверняка догадываетесь, что крестражей может быть несколько, не один и не два.       — Вполне, мистер Лавгуд. Сколько всего крестражей, знает лишь их хозяин.       — Именно. Но мы идем дальше. В прошлом году директор Дамблдор кое-что нашел и совершил то, что делать ему не следовало ни при каких обстоятельствах. Его рука пострадала. Сначала он лечил ее с помощью своих знакомых — профессора Снейпа и профессора Слагхорна. Но затем дела пошли все хуже. Две недели назад он обратился за помощью в Министерство. Кроме всего прочего разговор с министром Фаджем у них зашел и о будущем директоре Хогвартса.       — Впечатляюще, — Блэк действительно почувствовал уважение. Сейчас ему сообщали конфиденциальную информацию. Во всяком случае, их семья, несмотря на все попытки, пока ничего не раскопала в направлении других крестражей. Да, они знали о недавнем визите Дамблдора в Министерство и о том, что на своем месте он хочет видеть Макгонагалл. В узком кругу ходили разговоры о том, что песенка старика, сующего нос во все подряд дела, спета. И что жить ему осталось недолго. Но здесь их осведомленность заканчивалась. А Лавгуд продвинулся дальше. Уже одно это говорило, что он не просто рассеянный чудак, занимающейся «Придирой». Существовал и второй слой его личности. Как минимум.       — Спасибо, — маг принял комплимент. — Не буду темнить и скажу сразу: Дамблдор нашел кольцо Салазара Слизерина и вставленный в него Воскрешающий камень. Тот, кого не стоит называть, сделал из них еще один крестраж. Альбус попытался заглянуть в прошлое, надел кольцо и с его рукой случилось то, что случилось. Так мне сказали друзья.       — Хорошие у вас друзья, — Блэк провел ногтем большого пальца по брови. — Но ведь это не всё? Что еще они вам сообщили?       — Дело серьезное, мистер Блэк, и чертовски опасное. Мы с вами сейчас на очень тонком льду, но я верю видениям дочери. В них она видела вас. В будущем вы сыграете важную роль. Я дам вам одну подсказку — Аврорат и отдел Тайн начали совместные поиски артефактов основателей Хогвартса. Кольцо Салазара нашлось. Дело за медальоном, чашей и диадемой. Они давно стали легендой, но вполне реальны, как и кольцо. И у меня, и у моих друзей есть некая уверенность, что некоторые из них послужили основой для еще одного крестража.       — Почему вы так решили?       — По ряду причин. По той связи, что удалось нащупать сотрудникам Министерства. И по тому тщеславию, которым отличался Тот, кого нельзя называть. Удивительное дело, но иногда наши качества и особенности делают нас довольно предсказуемыми.       — Вы заставили меня задуматься, мистер Лавгуд. Хотите, чтобы я этим занялся?       — Хочу? Нет, конечно. Делайте, как вам угодно. Уверяю, я ни сколько не обижусь, если через минуту после ухода вы выкинете мои слова из головы, посчитав их опасным бредом лишившегося здравого смысла чудака. А засим откланиваюсь, — маг поднялся на ноги, снял магический полог, подхватил шапочку, одарил Блэка прощальным проницательным взглядом и удалился.       Альтаир еще долго обдумывал услышанное. Разговор вышел необычным и… изящным. Иного слова и не подберешь. Мистер Лавгуд оказался невероятно интересным магом, а его прозрачные намеки открыли столько всего нового, что появился весомый повод пораскинуть мозгами.       Слизеринец заказал сливочного пива. Потягивая напиток, он наметил кое-какие шаги. Лавгуд не мог никоим образом знать о медальоне, который их семья уничтожила благодаря записям Регулуса. На основании чего он сделал выводы о других крестражах? Кто его друзья? Как много они знают? Чего Лавгуд не сказал? Ищет ли он союзников или просто зарабатывает очки на всякий случай? Нет ли здесь ловушки?       Юноша мысленно вызвал лица Луны и ее отца. Нет, они были кем угодно, но не манипуляторами и не злодеями. Подобное не в их стиле. Но в любом случае следовало поделиться полученной информацией с семьей и с Барти. И конечно, с друзьями. Интересно, что они посоветуют?       Хотя, первые шаги выглядели достаточно ясно. Если он прислушается к намекам Лавгуда, то следует постараться выяснить про диадему и чашу. Возможно, про них и удастся кое-что узнать.       Уже собираясь возвращаться, Блэк вспомнил об обещании, купив глинтвейна, содовой с сиропом и кексов. Поднимаясь к Хогвартсу по засыпанной снегом дороге, он продолжал прокручивать в голове недавний разговор.