Другие

      Всё же будет неправильно сказать, что вино на Киву никак не подействовало. Не оказало оно желаемого эффекта, однако концентрация разума чуть расплывалась. Девушка благополучно добралась до дома, зашла в свой сарай и повалилась на грязный матрас. Было даже приятно расслабить себя. Это лёгкое чувство приятной рассеянности уходило, стоило чуть напрячь и направить сознание на определённую мысль. «Всё равно это не то, чего хотелось», — подумала Кива, валяясь на матрасе. Еда на пару с алкоголем бодрили, спать не хотелось. Разговор с Кенни отдавался в голове лёгким изумлением, его поведение, его изучающий взгляд говорили о некой заинтересованности, но о не той, что касается тела. Эту разницу она могла отличить. С одной стороны, такое даже льстило, а с другой пугало. Это означало, что она будет видеть Потрошителя чаще, чем хочет. «Хотя возможно так даже лучше. Безопасней знать, где находится такой человек, чем не знать», — странная мысль. Откуда она возникла? Впрочем, много и глубоко думать не хотелось в таком состоянии. Сон всё ещё не шёл. Кива села и потянулась к книге. Больше всё равно нечем было заняться, выйти на вторую прогулку она не рискнёт сегодня. Читала она медленно, заставляя себя вчитываться в предложения, неровные строчки. Ей вспомнилось, как удивился Кенни, когда узнал, что она умеет читать. Небольшой момент для гордости, теперь само чтение доставляло ей ещё больше удовольствия. Она погружалась в то прошлое, которое ей казалось фантастичным и далёким, возможно благодаря алкоголю представавшее в более ярких красках. Изобретатель смог встретиться с Пикером. Теперь можно было понять, что тот командир Разведкорпуса, и что то самое изобретение было УПМ. Теперь она вспомнила что, ей напоминали зарисовки. Она видела похожие на некоторых членах полиции пару раз, правда современная версия немного отличалась от первоначального варианта. «Весьма странно, ведь тот человек разработал УПМ для борьбы с титанами, а не людьми». Долго она не смогла читать: голова пульсировала, глаза уставали быстрее обычного. Так она и уснула, размышляя над поверхностью, Разведкорпусом, странностью внутренней политики.       Когда она проснулась, её терзало чувство голода. Оставшиеся яблоки были уничтожены в кратчайшие сроки. Кива решилась осмотреть свои раны. На запястье всё было хорошо, она даже сочла лучшим снять импровизированный бинт, чтобы рана дышала. Следы от связывания начинали становиться незаметными, хотя они и так скрывались рукавами рубашки и не особо тревожили девушку. Ранение на плече требовало чуть большего вмешательства, и Кива сняла пропотевшую пропитанную кровью тряпку, перемотала плечо новой. Про бок она даже не вспомнила, несколько дней покоя подействовали благотворно. Читать больше не хотелось, хотелось размять себя, не в плане физики, а действий. Развеять день и занять себя. «Решено, иду на рынок добывать себе пропитание, нельзя навыкам простаивать», — бодро подумала она, и мысль о привычном занятии принесла лёгкость. Всегда приятно делать то, что легко даётся. «Может встречу там кого-то из своих ребят?», — и сегодня эта мысль грела. Кива вышла из дома, прихватив котомку, установила щепку на положенное место и легко зашагала к своей цели. Она приходила в свою норму, это нравилось. Жизнь продолжала своё размеренное течение, и ей удалось снова в него влиться. На рынке было людно, слишком людно для такого города, но это пошло, скорее, в плюс, чем в минус. Кива вдоволь размялась, крала то, что казалось интересным, некоторые вещи она потом перепродаст, а некоторые может и оставит себе. Она только приступила к хищению продуктов, как увидела Вилла. Мальчуган не подал вида, что узнал её, не хотел нарушать её занятие своим неосторожным вмешательством. Лишь незаметно кивнул, приглашая последовать за собой. Толпа людей позволяла растворяться в ней от ненужных глаз, поэтому беспрепятственно и незаметно девушка добралась до одной из улиц, которая вела к рынку. Вилл уже ждал её там, чтобы выплеснуть поток слов: — Кива, привет! Как ты? Мы нормально, все уже на месте. Ал послал поискать тебя, говорит, что есть интересные новости.       «И как только он так тараторит», — подумала девушка без всяких попыток что-либо ответить, пока мальчик не замолчит сам. Кива улыбалась, почему-то хотелось улыбаться. Когда Вилл смолк, она ответила: — Что ж, раз так — то идём.       Вдвоём они двинулись к самой окраине. Мальчик рассказывал что-то, как он с Меттом обдурил полицейских на днях, и был весел. Внутри делалось спокойно, легко, ведь всё шло своим привычным чередом. Все уже собрались. Киву очень порадовал тот факт, что после краткого отдыха все выглядели лучше. Ал выглядел превосходно, Джим выглядел почти нормально, челюсть Джоша уже держалась без повязки, хотя тот все равно предпочитал ей не шевелить, а младшие снова были полны энтузиазма. Всё вернулось на свои места, кроме болтливости Джоша. Это было сродни тому, как вернуться домой после долгой отлучки. Всё же для неё они были семьей, и это грело душу. Ал сидел на обломках бочки, на которой сидела она во время прошлой сходки. Руки скрещены на груди, взгляд задумчивый, пока не было и догадок, что произошло, что ещё могло такого случиться. «Если это какое-то новое дело в городах над нами, то думаю, все дружно откажутся от него», — пронеслось в её голове. Ал прервал тишину: — Нам сделали предложение, но скорее даже ультиматум.       Все насторожились, внимательно выжидая пояснений. — Нам предложили влиться в банду Ривза. Предложение выглядело дружественным, но мне и прочим намекнули, что лучше принять его.       Это было серьёзное и, в некоторой степени, важное предложение. Группировка Ривза была достаточно крупной, первой в Подземном Городе, если уж на то пошло. Профиль был гораздо шире, нежели кражи и прочие мелкие нарушения правопорядка. С одной стороны это открывало спектр возможностей для них самих, а с другой втягивало их в более серьёзные круги. Как известно выше взлетишь, громче упадешь. Риски и ставки повышались при таком раскладе. Кива задумчиво произнесла, потирая щёку, для неё как и для всех это было полной неожиданностью: — С такими ребятами лучше дружить, чем враждовать. Ривз…кто бы мог подумать.       Ал согласно кивнул, это вполне совпадало с его мнением: — Так или иначе, считаю это выгодным. Мы приобретём покровительство, не надо будет больше искать клиентов самому или выуживать нужную информацию. Ривз растёт, это вполне нормально. Он влиятельный и имеет власть в некоторых городах за стеной Сина. Никто не обязывает нас ведь полностью подчиняться, ровно, как и они не думают, что сами соблюдут все свои гарантии по отношению к нам.       Особого вопроса: принять или отказаться, не стояло, выгодно было первое. Впрочем, в этот раз излишней осторожности никто не терял. И они все согласились на том, что нужно собрать побольше информации, прежде чем вступать в это дело с головой. Никто не хотел повторений последствий прошлой неосведомленности, ушибы и раны ещё не прошли до конца. Пока Вилл и Метт что-то обсуждали с Джимом, Кива с умиротворением наблюдавшая за ними, поймала на себе тяжёлый взгляд. Она повернулась, Ал не сводил с нееё обеспокоенных внимательных глаз. Девушка сначала не уловила причину такого, но парень поднял руку и провёл пальцами по своей шее. Она поняла, что он имел ввиду, и лишь пожала плечами, мол ничего страшного. Мысль об изнасиловании не вызвала почти никаких эмоций, словно ничего не произошло. Ал ушёл, сказав, что у него скоро встреча, и что он вернётся и поставит более конкретные задачи перед ними. Во время ожидания они обсуждали что-то несущественное, Кива показала несколько фокусов с пращей и дала мелким попробовать пометать из неё камни. Получалось у них так себе, веревка с вложенным камнем частенько под хохот одного из братьев и под лёгкую улыбку второго, била мальчиков по рукам, закручивалась вокруг запястий.       Ал вернулся и уточнил для каждого своё задание. Проследить, подслушать за несколькими людьми не составляло большой проблемой. Ал занимался обсуждением с представителем, прямым и открытым контактом, за Кив был тихий шпионаж, а Метт и Вилл должны были ей помогать, сообщать о передвижениях некоторых лиц. Только братьям Ал дал отдохнуть, пока их травмы не пройдут окончательно. Дни приобрели спокойное и равномерное течение. Книга вновь была отложена, девушка шныряла по городу, слушая и следя. Прошла где-то неделя прежде чем, начало происходить основное движение. Этому способствовало полное отсутствие неприятных инцидентов. Ривза беспокоило усиление Военной Полиции, поэтому он и принял решение вобрать в себя некоторое количество мелких банд. Это подтверждалось подслушанными разговорами и увиденными встречами. Никакого подвоха с их стороны. В итоге и была назначена встреча в одном из домов недалеко от центра. Туда планировали прибыть и представители Ривза, и несколько мелких группировок, такие как её, чтобы всё обсудить и закрепить договоренности. На самом деле, это было большим достижением в их мирке, сосредоточенном на выживании. Такое сотрудничество убирало многие преграды, давало больше прибыли и давало возможность, пусть и призрачную, выбраться из жизни в темноте Подземного Города. По сути, это и было то, чего все они хотели, и имело ли значение, что для этого придётся надеть на себя «плащ» Ривза. Для них это предвещало быть важным днем, поэтому ничто не должно было пойти неправильно. Но, разумеется, что-то пошло не так. Всё пошло наперекосяк, если говорить, а затем ещё и вывернулось.       Кива не могла этого знать, поэтому готовилась к встрече у себя дома как ни в чём не бывало. Им надо было быть там, надо было быть всем, ведь это важный для них момент. Тщательно подготовившись и проверив вооружение, Кива вышла из дома и направилась к месту встречи. Ей не хотелось опаздывать, поэтому она свернула и срезала дорогу везде, где могла. Шла по переулкам, не зная, что на подходе к месту встречи, её уже поджидал Кенни. Почему он выбрал именно этот переулок, не знал, наверное, и он сам. Скорее всего, подсказало чутьё, которое не раз спасало его. В этот раз Кива заметила его высокую фигуру, расслабленно привалившуюся к стене, сразу на расстоянии. Мгновение она поколебалась: не свернуть ли ей подальше от него в ближайший пролёт. Решила, что это может его спровоцировать на что-то большее, чем он уже задумал. А может он просто стоит здесь, хотя в это не верилось ни на миг. Вздохнув она пошла прямо, не надеясь спокойно миновать его. Кенни казался расслабленным, но он не сводил с неё глаз. Внутри уже тлело неприятное предчувствие. — Куда ты так спешишь, девчонка? На большую вечеринку к большим людям?       Она промолчала, проходя мимо, но уйти ей он не дал. Схватил за руку и заломил за спину, прижал к себе. На затылке у Кивы глаз не было, но она могла поклясться, что мужчина улыбается той самой противной улыбкой, что вызывала мурашки по спине. Этот шёпот возле уха, дыхание опалило часть шеи. — А как насчёт, устроить собственную закрытую вечеринку со мной, м? — Отпусти, мне нужно идти.       Она всё ещё оставалась спокойной, хотя страх рвался из подсознания. Он провёл языком по её шее, свободной рукой пробежался по её животу, груди, сомкнул руку на горле, вынуждая девушку запрокинуть голову, в голосе слышалась нотка недовольства. — Сейчас. Я решаю, куда тебе идти.       Пальцы на шее сжалась сильнее. Одна рука хоть и оставалась свободной, но незаметно до ножа дотянуться не выйдет. И самое ужасное: что-то в этом тоне заставило насторожиться. «Похоже это будет отличаться от прошлого раза». Неизвестность, непонимание неизбежно давали силу страху, выпуская его наружу, а тот в свою очередь крушил сознание и контроль на мелкие осколки. Она начала вырываться. — Пусти! — Да бро-о-ось, мы сами себе прекрасно развлечёмся.       Словно бы миролюбиво протянул он, но от этого стало только хуже. Его голос был ледяным. Она хотела было ударить его ногой, но Кенни явно не планировал играться сегодня, поэтому просто заломил девушке руку до хруста ещё сильней, ещё больнее. Из её горла вырвался сдавленный полу вскрик, то ли полу рычание. Кива резко дернулась в сторону, надеясь развернуться и вырвать пойманную руку, а локтем свободной стараясь попасть по лицу мужчины. Но тот не попытался её удержать на месте, а последовал заданному направлению. Её локоть лишь скользнул по его шее, не нанося урона, вторую руку Кенни всё ещё держал крепко. Впрочем, шею отпустил, но лишь затем чтобы взять девушку за затылок и направить движение их тел к стене.       Он прижал её своим телом, полностью, но пока ещё не сильно вдавливаясь в неё. Он резко дёрнул её руку, если бы он приложил немного больше силы, он сломал бы ей плечо. Кива вскрикнула, но снова попыталась вырваться. Резкая боль в плече, казалось, разрывающаяся ткань от такого давления. Кенни слегка сжал волосы на затылке и даже бережно, заставил её прижаться щекой к стене. Краем зрения она видела его силуэт, нависший над ней. Он прошипел: — Тц, тебе так нравиться боль? Если хочешь, её станет больше. Одной рукой я не ограничусь, сама это знаешь.       Она ничего не ответила, но перестала вырываться, расслабила руку. Мужчина хмыкнул, видимо удовлетворенный этим молчаливым ответом. Свободной рукой он скользнул ей под рубашку. Грубые, мозолистые руки нашли её грудь и принялись мять. Движение не было голодным как в первый раз, оно было скорее выжидающим. Убедившись, что она в самом деле не вырывается, не делает никаких попыток оттолкнуть его или как-то помешать, он отпустил ей руку и прижался всем телом, вынуждая девушку опереться локтями о стену, чтобы кладка камней не впивалась в лицо. Было страшно, но и было знание, что Кенни свою добычу не отпустит. Освобождённое плечо неприятно ныло. Она могла почувствовать, что сегодня настрой у мужчины другой, более сосредоточенный, именно это и остановило все попытки выбраться. Такой настрой пугал больше чем происходящее, он не шутит, и сегодня ему не до игр. Ей осталось только ждать и мелко, жалко вздрагивать.       Кенни тем временем скользнул к её штанам и начал их расстёгивать. Делал он это неспешно, словно проверяя её реакцию. Она вела себя спокойно, ему сейчас это было на руку. Он хотел в этот вечер провести с ней подольше времени, так ему хотелось. Он провёл по внутренней стороне бёдер, небрежно поглаживая их. Затем скользнул рукой выше, к её плоти, принялся грубовато массировать, не доставляя ей особого удовольствия. Бросил взгляд на неё: закушенные губы, пустые глаза. Что ж, какое ему сейчас дело до её ощущений. Кенни сдернул с девушки штаны, сильно сжал округлые ягодицы. Вновь прижался к ней, и девушка почувствовала его вставший член. Это навеяло болезненные воспоминания, она судорожно втянула воздух и внутренне сжалась. Кенни это абсолютно не мешало, его всё устраивало. Он припал к её шее, терзая и кусая тонкую кожу. Следы, которые не так давно сошли, снова будут алеть на ней, подтверждая, чья это игрушка. Он пустился к ключицам, одновременно рукой заставляя её прогнуть поясницу. Скорее из предосторожности положил одну руку на плечо девушки, готовый к сопротивлению, второй прошёлся по талии, бёдрам, опустился к складкам её плоти. Она была сухая, но когда это останавливало Кении. Он в нетерпении высвободил свой член, зачем-то снова взглянул на её лицо. На нём прибавилось страха, подрагивающая челюсть. Пальцами проник внутрь, слегка массируя, но не долго. Сплюнул себе на руку, растёр слюну по её половым губам, затем размазал остатки слюны по возбужденному члену. Схватил рукой её за талию, крепко сжимая и вновь не давая малейшего шанса отодвинуться, и резко вошёл, но не стал сразу же двигаться. Не спеша, смакуя до конца, так сейчас он хотел.       В этот раз секс принёс больше страданий. Вероятно, от отсутствия того шока и потерянности, что были в первый раз. Всё ощущалось в несколько раз чётче, потому что девушка лучше представляла, что её ждет. Хоть в голове рубеж был пройден, страх, неприязнь, а теперь ещё почему-то стыд нашли своё место в сознании. Было невыносимо от того, что первое время мужчина двигался даже осторожно, иногда гладил её тело, ласково целовал шею, утыкался в её волосы и не причинял сильной боли. Не хотелось становиться полноценным участником этого. Он оторвал её голову от стены, наклонился к ней, смял её губы в властном, терзающем поцелуе. Движения Кенни не прервал, начал терять контроль и стал вколачиваться грубее, выходя на всю длину и на всю длину вбиваясь назад. Кива не удержала вскрик, мужчина среагировал мгновенно. Закрыл ей ладонью рот и прошептал: — Ти-и-ише, нам не нужно лишнее внимание.       Внезапно мысль об этом самом внимании вызвала слёзы. Люди, которые были для неё семьёй, были где-то рядом, но не могли ей помочь, а может, могли увидеть то, что с ней делал Кенни. Мысль о самом светлом, что было в её жизни сделала сейчас её слабее, сокрушила хрупкие рамки контроля. Боль тела усиливалась, сливалась с терзаниями души. Этих слёз она не могла сдержать. Она вывернулась посмотреть на лицо мужчины, найти отголоски того, что увидела тем вечером в трактире. Но на лице сейчас почти ничего не отражалось, ничего человеческого. Удовольствия от происходящего, странная сосредоточенность. Не отрывая ладони от её рта, большим пальцем он небрежно вытер дорожку слёз. — Ну-ну, не стоит плакать, ты ведь не маленькая.       Но слёзы не прекращались: всё смешалось, и повторение событий, и большее осознание, и мысль о друзьях, даже мысль о том, что этот человек на самом-то деле понимает её. Больно. Всё её существо искажалось от ясности ощущений. Она ощущала в себе Кенни, каждое его движение говорило о том, что он сильнее, что он имеет на это право. Это отравляло, недавнее принятие произошедшего полетело к чертям. Она ощутила себя слабой и разбитой. Невыносимо.       Она не сразу поняла, что Кенни вышел из неё и развернул к себе лицом. Кива смотрела на него невидящими глазами, ноги почему-то не держали, и она соскользнула вниз, царапая спину о неровную стену. Мужчина посмотрел на неё, затем лицо озарила ухмылка. Он взял её за волосы, ставя на колени, держа лицо на уровне своего паха. Девушка понимала, чего от неё хотят. Она видела, как это делают в подворотне и борделях. Но она не могла открыть рот, зубы клацали, она дрожала от истерики. Кенни видя, что та не может собраться, пока он терял минуты блаженного удовольствия, он ещё не получил своей разрядки. Раздраженно рявкнул, больно дергая её за волосы: — Открывай свой рот, или мне помочь тебе ножом?       Кое-как, слабо соображая что делает, она открыла рот, куда Кенни сразу же и направил свой член. Движения инородного предмета во рту вызывали рвотные позывы и усиливали слезы. Он входил до упора, полностью вставляя член ей в глотку, по подбородку стекала слюна, перемешанная со смазкой. Конец близился, и в этот раз он не стал его оттягивать. В этот момент она нашла в себе силы снова взглянуть на него, и Кенни кончил, не вынимая изо рта, вынуждая девушку проглотить свою сперму. Блаженно запрокинул голову. Ни с чем несравнимое удовольствие от чужого подчинения. Окинул довольным взглядом свою работу, ухмыльнулся: — Вот видишь, как хорошо, когда всё по обоюдному согласию.       Потерянный взгляд, те эмоции, который он не смог получить из неё в первый раз. Девушка всё еще еле соображая, дрожащими руками натянула штаны. Она не вставала, так и осталась на земле, приходя в себя. — Не хочешь повторить? Лично я не прочь.       Он провёл пальцами по её подбородку. Внезапно в её голове что-то щёлкнуло: её друзья ждали её, ей нужно быть в другом месте. Поднялась злоба и агрессия. Она перехватила его руку, используя как опору вскочила, одновременно левой рукой вытаскивая нож и целясь в шею Кенни. Тот успел отпрянуть, и не такое проходил. Кива выглядела слегка обезумевшей, она не стала его атаковать, а рванулась прочь, ведомая ныне одним инстинктом, который казалось только и ждал момента, чтобы подняться из глубины сознания. Она стремилась к своим друзьям, к теплу.       Мужчина не стал идти за ней, поправил брюки, отряхнул одежду, с неким сожалением сказал вслед: — Что ж, я дал тебе шанс, малявка.       Знал, куда та так рванула, ровно как знал и то, что полицейские запланировали зачистку. Те только ждали, пока соберётся как можно больше народу, чтобы просто убить их всех, как загоняют лис в своих норах. Почему он пытался задержать Киву? Наверное, всё же ему не хотелось, чтобы девушка погибла так. Смертью загнанного, в толпе, как крыса. Он был слишком горд, чтобы просто сказать ей о намечающейся бойне, и не испытывал нужды вмешиваться больше, чем уже вмешался. Кенни выбрал вполне естественный для себя язык силы, язык насилия, к тому же, совместил приятное и для себя. Звери либо умирают, либо выживают. Это и был закон. Закон природы, если она направилась туда, значит так надо. Да и желания что-либо ещё делать не было, он не нянька, чтобы кого-то опекать, как маленьких несмышлёнышей. А то, что девушка давно уже умеет думать своей головой, сомнений не возникало. Было лёгкое сожаление. Если Кенни и был жив за всё это время, то только потому, что он не был игроком. И играть сегодня с судьбой в догонялки он не намерен. «Я не самоубийца туда соваться, слишком много полицейских», — развернулся и пошёл в ночь, скрываясь в тенях, подальше от того, чему навстречу рванула Кива.