chance

      - Джухён! Джухён, подожди, - девушка уже выходила из здания компании, вместе со своей ассистенкой , когда Бэкхён нагнал их, - мы можем поговорить? Это не займёт много времени, прошу тебя, - переводя дух мужчина ждал ответа, Айрин же вспоминала то, как он выглядел тогда, восемь лет назад и отметила про себя то, что он совсем не изменился, да стиль и укладка теперь другие, но внешне он не изменился, от слова совсем. Все такой же юный и очаровательный, единственное в глазах появилась усталость и как ей показалось, грусть.       - Хорошо, Сынван, подождите меня в машине, пожалуйста, - помощница удалилась, а Бэ последовала за Бёном, в ближайший свободный кабинет, который отыскался очень быстро, мужчина открыв дверь пропустил её внутрь и наглухо закрыл дверь.       - Прости, мой кабинет выше, а я не хочу тебя задерживать, присаживайся пожалуйста, - пройдя в малый конференц зал, начал издалека он, - будешь что-нибудь? - получив ожидаемый отрицательный ответ, он встал у окна и заговорил, - пол года назад, некто запросил досье на Сехуна, я полагаю это была ты, там нет многих моментов, о которых, я думаю ты имеешь право знать, - он тяжело вздохнул, Айрин же продолжала сохранять молчание.       - Джухён, ты ведь знала нашего Минсок-хёна, так вот, девять лет тому назад он начал заниматься сбытом наркотиков, мы выполняли его мелкие поручения, а Сехуна он даже отправлял к покупателям. Так занимаясь этим неблагородным делом, Се подсел на них, что уж скрывать, все мы баловались, но наш друг, по уши погряз в этом дерьме. И в ту злополучную ночь, я прошу прощения, но для полноты картины, я должен затронуть и её. Той ночью, он был под дурью, плюс алкогольное опьянение, он правда не смог бы распознать кто перед ним, даже если бы сильно захотел. Я не знаю помнишь ли ты сама подробности того дня, но он не спаивал тебя и таблетки не заталкивал в рот, его ошибка в том, что он не узнал, не оттолкнул и не спрятал колёса, но он не насильник, никогда им не был. Он искренне сожалеет и винит только себя в случившемся, - девушка будто снова оказалась там, где потеряла часть своей души, мужчина тем временем продолжал.       - Есть то, что знает только его ближайший круг, после вашего отъезда, а потом и транспортировки отца, его словно подменили, он стал призраком, не ел, не пил, только жрал эти проклятые таблетки и кололся, - ближайший друг и соратник О, пустил слезу, - на него многое свалилось, он не выдержал и в один из таких дней, мы нашли его дома, он не отвечал, не открывал глаза, пульс был таким слабым, что мы думали, что этот придурок помер, - мужчина хотел удержать лицо, но болезненные воспоминания из прошлого оказались сильнее, - прости, - Бэк смахнул слезы и продолжил, - передозировка, его еле откачали, а потом наступил самый темный год в наших жизнях. Сехуна положили в клинику, мы целый год боролись, с его зависимостью, с его депрессией, мы боролись, за друга и за его жизнь, и мы победили, но какой ценой.       У него было пару попыток суицида, каждые полгода он ходит к психиатру, сон без снотворных роскошь для него, он уверенный в себе человек, но одновременно чувствует себя жалким мужчиной, который не достоин вообще никакой любви. Дядю ДжинХо парализовало полностью, его первая любовь бросила его, когда он лег в клинику, у Сехуна остались родственники, которых по пальцам одной руки можно пересчитать, у него остались только мы и Йерим, - мужчина вдруг замолчал и повернулся к девушке, которая в ужасе переваривала все услышанное, - Джухён, послушай, я знаю, в прошлом мы поступали с тобой не как мужчины - да, но мы были детьми, мы раскаиваемся, я прошу прощение и за себя, за Тао и за Сехуна тоже, но судьба достаточно наказала его, не думаешь? - с легким укором и обидой в голосе произнес шатен.       - Я прошу тебя найти в себе силы простить нас всех, попытаться забыть и идти дальше. Ненависть разрушает, знаю по себе. Мы все тут не святые, можем ошибаться, даже так сильно, как вы с Сехуном восемь лет тому назад, но все мы, заслуживаем шанса на прощение, - похлопав легонько девушку по спине, он остановился у двери и напоследок сказал, - я восемь лет наблюдал, за мучениями своего брата и я, не хочу, чтобы это продолжалось еще невесть сколько, прошу подумай о моих словах и спасибо, что выслушала, - Айрин хотелось разреветься и рассказать обо всем том, что знала и пережила она, но не проронив и слова осталась в кабинете наедине с откровениями Бэкхёна.

***

       Декабрь четырнадцатого был самым важным днём в жизни молодого врача-хирурга Ким Чонина, который в этот день, отключал телефон, сначала приходилось прогуливать школу, потом универ, а теперь он просто брал выходной на работе, надевал свой самый лучший костюм, покупал лучший букет и отправлялся на встречу с самой главной женщиной в его жизни. Подъехав к месту встречи, мужчина заглушил мотор и увидел знакомую черную машину, владелец которой неизменно сопровождал его, в этот день год за годом. Он выбрался из машины и зашагал к месту, где всегда находил покой и обнажал душу.       - Здравствуй, мама, - низко поклонившись и устремив взгляд на надгробную плитку, с улыбкой произнёс сын покойной, - с днём рождения, мама, я так люблю тебя, - мужчина опустился на колени и теперь не сдерживал слёз, - мы провели вместе так мало времени, мама, я не успел положить к твоим ногам весь мир, - Чонин положил свой букет рядом со свежими алыми розами, - мама, ты же знаешь Сехуна, смазливый соседский мальчуган, которого ты так любила, он как обычно здесь, мамочка, он тоже поздравляет тебя с днем твоего рождения, принес такие шикарные розы для тебя, очень красивые, достойные тебя, моя родная, - мужчина плакал низко опустив голову, а его плечо неизменно сжимала рука, того самого соседского мальчугана. Ким Чонин- ровесник Сехуна и лучший друг, еще с пеленок. Их семьи жили по соседству, их родители дружили, потом стали дружить и их мальчики.       Се было четыре, когда, мама надев все черное, взяв его за руку, пошла в направлении дома Чонина, она почему-то молчала, но вскоре ребенок догадался. Похороны. Это были похороны госпожи Ким, женщины, которая называла его своим "сыночком", женщины, что относилась к нему, как к родному. Женщины, которую Сехун любил и был безумно привязан, больше не было. Потеря "общей" мамы, по настоящему сплотила этих двух. С тех пор, О Сехун никогда не отходил от Ким Чонина, не давал никому обидеть, ни словом, ни делом своего друга, тот в свою очередь делал то же самое.        - Спасибо, О Сехун, - остановившись у парковки, наконец выдавил из себя уже успокоившийся Ким. Эта была их традиция, еще со времен начальной школы. Все дни рождения и дни смерти своих матерей, они проводили вместе и даже оборвавшееся семь лет назад общение, не могло разрушить эту святую традицию. Кивнув на благодарность, Сехун направился к своей машине и уже сел за руль, когда друг прокричал, - паршиво выглядишь, приходи на обследование! - О показал знак OK и умчался, а Ким бурча что-то себе под нос, про дурака Сехуна, который совсем о своём здоровье не волнуется, достал из машины второй букет для тети Лин и вновь зашагал на кладбище. Спустя шесть лет, после огромного потрясения в семье Ким, они снова переживают огромную потерю. Спустя шесть лет, они все также одетые в черные классические костюмы, крепко держатся за руки и беззвучно плачут, снова разделяя боль на двоих.       Сехун переносит смерть матери, по настоящему тяжело. Чонину тоже приходится нелегко, тетя Лин, не была для него "просто" мамой лучшего друга, она была намного ближе, роднее, лучше. Женщина заботилась о нем, готовила любимые блюда, покупала одинаковые игрушки им с Се, часто отпрашивала к ним на ночевку, выполняла все желания, любила его, баловала, дарила, такое нужное внимание, а в моменты, когда он грустил, целовала в висок и звала его самым сладким мальчиком, которого непременно ждет потрясающее будущее.       Опустившись на колени перед могилой, он положил свой букет рядом со свежими розами, - тетушка Лин, родная, я так скучаю, - в этот раз он сдерживался, но вскоре картина стала размываться из-за проступивших слёз, - видел Сехуна сегодня, - мужчина сел на землю и по образовавшейся не так давно привычке, начал говорить с той, кому мог поведать обо всех своих мыслях, страхах и всего, что касалось его друга детства, - Тетушка, знаешь я боюсь однажды приехать и не застать его машины, если такое произойдет, то наша связь оборвется, уже навсегда. Когда приехал сюда утром, и увидел знакомые номера на парковке был так счастлив, так рад, ты не представляешь! Он как всегда выглядит хорошо, только осунулся немного и кожа бледная, но ты не беспокойся, я прослежу за всем. А руки то у меня длинные, каждые пол года с моей легкой руки и подачи Бэкхёна он проходит обследование, результаты всегда проверяю сам, еще и всем профессорам в нашей клинике показываю, поэтому поводов для переживаний нет, - смотря в небо и веря в то, что женщина слышит его, он продолжил, - не знаю, рассказывал ли он тебе, но он помолвился.       Это привычка часами рассказывать женщине все о её сыне, появилась, в год, который Бён прозвал черным для всех. Тогда, семья Чонина нашла лучших специалистов для Сехуна, обеспечила конфиденциальность и переживала о нём не меньше младшего Кима, который почти каждый день навещал друга, не говорил, но часами напролёт сидел рядом и больше всех верил, что тот справится. В тот год он часто бывал на кладбище и подолгу сидя у могилы О Лин, умолял не забирать к себе Се, так рано. В те минуты у него развязывался язык и облегчалась душа, он много говорил, говорил даже о том, что Сехун всё детство запрещал рассказывать маме, так и появилась привычка, которая на долю секунды возвращала Кима в счастливое и беззаботное детство.       Тао и Бэкхён думали, что после той драки, наутро той злополучной ночи, разрушила дружбу двоих, но это, не совсем было правдой. В период реабилитации Чонин был там, где должен был, рядом с другом и был первым кто обнял О, после завершения лечения. На каждое день рождение, они отправляли друг другу подарки, пару раз вместе забирались на крыши незнакомых многоэтажек, как в былые времена с энергетиками из ближайшего супермаркета в руках, они сидели и изредка перебрасываясь словами.       Они всегда были у друг друга, эта связь была гораздо сильнее и они это знали. Чонин в сердцах отвернулся от него, в то утро, когда думал, что друг совершил нечто ужасное, нечто похожее на случай с его мамой. Но позже, Бэк рассказал все подробности, которые стали известны ему от служанок в доме О и по камерам видеонаблюдения, Киму было трудно принять ошибку этих двоих, с одной стороны лучший друг, с другой, первая девочка, в которую он влюбился.       Он не осуждал их, он не понаслышке знал, как действуют те чудо таблетки, которые проглотили они оба, знал, что это ошибка, такая глупая и нелепая, примириться с этим было сложно, и он не знал, как вести себя дальше, поэтому так получилось, что он неосознанно воздвигнул стену, а когда разобрался с собственной позицией, то было уже поздно. К тому времени Се уже закрылся в себе и наступили семь лет тишины. Ким понимал, что им нужен был разговор, открытый, взрослый, по крайней мере ему он нужен был. Ему нужно было извиниться, за то, что он не разобравшись отвернулся именно в тот момент, когда должен был понять, но из-за злости, обиды, страха и непонимания немного опоздал, но он не знал нужно ли это О, поэтому продолжал молчать, переживая и заботясь о нем на расстоянии.

***

       Чонин вернувшись в свою квартиру, совершенно опустошенным, принял душ и завалился спать на пару часов. Вечером он должен был ехать на ужин со своей семьей, которая собиралась в этот день, в доме бабушки со стороны мамы.       Со стороны покойной мамы были только бабушка, дядя и его семья. Был отец, который так и не женился после смерти супруги, хотя Чонин чуть повзрослев был совсем не против и неоднократно говорил ему об этом,но папа не воспользовался шансом, за что в глубине души, его единственный наследник был благодарен.       Со стороны отца были любимые бабушка и дедушка, которые растили мальчика в большой любви и заботе, а еще была сестра отца, его любимая тетя Юджин, которая заменила ему мать и даже не вышла замуж, посвятив всю себя воспитанию Чонина. Ким младший был недоволен таким раскладом и не оставлял попыток найти кого-нибудь достойного его тети. Он была очень благодарен женщине и искренне хотел видеть её счастливой, хотя она и твердила, что она и без того, самая счастливая, племянник знал, как сильно тетя хотела ребенка, еще одного, такого маленького человечка, похожего на неё.       Уже вечером сидя в кругу самых близких Ким Чонин, впервые за день смог искренне улыбнуться, Бог забрал у него мать, но подарил такую замечательную семью, которая любила, ценила и очень дорожила им, он был счастливым человеком, благодарным судьбе за всё.       - Чонин, милый, ты ничего не ешь, - произнесла обхватив своими морщинистыми, маленькими ручками его ладонь бабушка, со стороны мамы. Смотря на неё, у внука защемило сердце, бабушке было семьдесят, но выглядела она ещё на десять лет старше, боль от потери ребенка и болезни, пришедшие с возрастом сделали своё дело.       - Я ем, бабушка, - он поднёс поближе к себе её руки и поцеловал их, - люблю тебя, бабушка, живи долго, пожалуйста, - женщина тепло ему улыбнулась, а в уголках глаз он увидел слёзы.       - Мой мальчик, маленькая копия моей Суджин, я каждую ночь молюсь за тебя и за твоё счастье, - она услышав тихое " спасибо " любимого внука и все ещё не отпуская его ладонь, заговорщицки начала, - мой мальчик, ты дружишь с кем-нибудь? - в тон ей, загадочно улыбаясь он заговорил.       - Не-а, - за что бабушка легонько хлопнула его по коленке, вызвав короткий смешок у внука.       - Дурной мальчишка, думала обрадуешь меня, а ты всё веселишься, - улыбаясь вновь обхватив его руки, продолжила, - но почему? Никто не нравится?       - Бабушка, у меня нет на это времени, честно, я очень устаю на работе, помимо работы еще и университету отчеты нужно регулярно отправлять, а в свободное от работы время, я отдыхаю, занимаюсь своими делами и бывает вижусь с друзьями, на личную жизнь времени нет, - Чонин невинно хлопал глазами, но видел, что бабушка все поняла.        Ким Чонин никогда не был обделён женским вниманием, привлекательная внешность, незаурядный ум, харизма, впечатляющая родословная и огромное наследство. Только ленивый в мире корейской медицины не знал его имени. Чонин не смотря на влиятельную семью, оставался скромным парнем, который участвовал во многих международных форумах, писал научные статьи, вел активную студенческую жизнь, был любимчиком преподавателей и своих сокурсников. Он не был из числа тех глупых гордецов, которые отказывались от протекции своих влиятельных семей, пытавшихся кому-то что-то доказать, он всегда выкладывался на все двести из существовавших ста, он всегда знал, что должен соответствовать и он соответствовал. С отличием окончив университет, он пошел проходить ординатуру в клинике своей семьи, хотя его звали и многие международные. Он никогда не отрицал свою природу и более того, был верен ей. С девушками никогда проблем не было, но все они приходили лишь на время, потому что он не желал серьёзных отношений. Несмотря на то, что в обычных отношениях, Ким был довольно таки теплым, в личных же был временами холоден и даже безразличен, ему не приходилось ставить точку, девушки сами устав бороться, уходили. То ли он ещё не встретил ту, что могла бы вызвать в нем, что-то большее, то ли он действительно был отмороженным, как и сказала его бывшая одногруппница, с которой они продержались целый год. Однако, его первой любовью так и осталась Бэ Джухён, девочка, которой он так и не смог признаться в своих чувствах.

***

       В коридорах отделения стало тише, Чонин сегодня оставался на дежурство, поэтому отправив домой своих коллег, решил немного проветриться на подняться на крышу и совсем не удивился, обнаружив открытую дверь и попивающую кофе Ли Сохён, ординатора из отделения акушерства и гинекологии. Она сидела за столом, который когда-то притащил сюда он и ключи к этой части крыши были у только у него, но в прошлую их встречу, он одолжил их ей.       - Будешь кофе? - пока он шёл, внезапно спросила Ли, даже не обернувшись в его сторону.       - Буду, - он приземлился на второй стульчик, а девушка достав откуда-то термос и вторую кружку, налила ему горячий напиток и подвинула его к мужчине. Они сидели под большим зонтом, который летом защищал от солнца, а зимой от редкого снега, его установил здесь никто иной, как Ким и никто кроме него самого сюда не приходил. Эта зона стала закрытой пять лет назад, потому что внук председателя так захотел, имел же он право, хотя бы на такую маленькую блажь.       А где-то пол года назад, в его жизни появилась Сохён, отец которой был лучшим учеником его дедушки, добился больших высот в медицине, однако трудился не в Корее, а в Канаде, владел крупной фармацевтической компанией и лабораториями в нескольких штатах. Они с дедушкой поддерживали связь и однажды ученик упомянул о том, что его дочка проходит ординатуру в Северансе. Дедушка нашёл девушку и с тех пор, её часто приглашали на званые ужины и приемы семейства Ким, так они и познакомились, но не сказать, что подружились, лишь здоровались.       Несколько месяцев назад они встретились у кафетерия больницы, дежурство, у обоих, Ким зачем-то предложил подышать вместе воздухом и повел её на крышу, куда в принципе никогда и никого не водил, а ей так понравилось, что она попросилась с ним ещё раз, потом ещё раз, и в третий раз попросила ключ, на вопрос зачем, ответила, что хочет прийти туда как-нибудь одна и кажется, это был именно тот день.       - Спасибо, - девушка вынув из кармана куртки ключ, положила его на стол, - впервые за встречу посмотрев в глаза Киму, она слабо улыбнулась.       - Совсем забыл, что ключи у тебя, - он задумчиво прокрутил их в руках, - тебе здесь нравится? - он внимательно посмотрел на Ли и в очередной раз восхитился её красотой, утонченностью и этой женственностью, которая проявлялась во всем и даже сидя в теплом пуховике, с аккуратным хвостиком и одним лишь блеском для губ, она была в тысячу раз прекраснее, тех девушек, которых он видел на свиданиях вслепую, на которые его насильно отправлял дядя Хичоль, брат мамы. Он несколько раз мотнул головой, не зная какого черта он думает о Сохён в подобном ключе.       - Нравится, но будет уже наглостью, если я попрошусь сюда в четвертый раз, к тому же я слышала, что это закрытая зона, - усмехнулась она.       - Возьми, у меня есть дубликат, а этот пускай будет твоим, для тебя, эта зона теперь тоже открытая, - с улыбкой наблюдая за удивлением Ли, он вложил ей в ладонь ключ, - кофе вкусный, спасибо.       - И давно тут сидишь? - отпив кофе, сильнее кутаясь в свою куртку спросил мужчина.       - Минут двадцать, хорошо тут, спокойно, - девушка вдруг поднялась и пошла к краю крыши, положила ладони на перила стеклянного ограждения, закрыла глаза и глубоко-глубоко вдохнула.       - Совсем пальцы не жалко? Они же сейчас отвалятся от холода, - незаметно подошедший Чонин, легонько постучал по пальцам изумленной девушки и протянул свои кожаные перчатки, - на вот надевай и столько хочешь цепляйся за перила, - сказал он и вернулся на своё насиженное место, Сохён так и не надев мужские перчатки, подошла и вернула их хозяину.       - Благодарю, но не нужно, - она села на свой стул и налила себе ещё кофе, посмотрела на кружку коллеги и молча долила ему.       - Это твой первый год ординатуры, верно? - брюнета по правде говоря напрягала эта неловкость между ними, поэтому он пытался как-то разрядить обстановку и стать с Ли хотя бы хорошими знакомыми, что было совсем ему несвойственно, обычно это с ним стараются подружиться, а тут сплошное равнодушие, что за чертовщина, его самолюбие наверняка где-то там готовилось повеситься.       - Верно, кстати, я прошу прощения, за то, что папа проговорился и вам приходиться со мной возиться, я не хотела быть на особом счету и получать незаслуженное лишнее внимание.       - А что плохого в том, чтобы быть на особом счету? - зацепившись за слова, спросил Ким.       - А что в этом хорошего? Разве тебе было комфортно находиться на особом счету всю жизнь?        - Да, мне было комфортно. Это отношение, привилегии, заискивания, кружили голову какое-то время, но потом я сделал это своей мотивацией, положение семьи стало моим стимулом быть лучше, соответствовать, выкладываться на полную силу. Я всегда помню, что должен быть в рядах лучших, прежде всего для самого себя, семьи и для своего будущего потомства.       - Я впечатлена, людей при таком раскладе жизни, бросает в крайности, но ты смог принять и правильно воспользоваться то ли подарком, то ли наказанием свыше.       - Полагаю, у тебя был печальный опыт, который заставил тебя думать, что родиться в обеспеченной семье - это наказание, так вот, поменьше забивай себе голову подобным, считай это подарком. У тебя изначально больше ресурсов, при желании ты можешь дать возможность и многим другим взлететь высоко и оказаться с тобой на одном уровне. Не пренебрегай своей природой, как бы ты не сопротивлялась, это часть тебя, это то, с чем ты родилась. Просто больше и усерднее работай, соответствуй и не чувствуй себя виноватой ни перед кем.       Да и сейчас ты работаешь на свою репутацию, ты думаешь мы будем кому-то нужны и интересны, когда наша влиятельные семьи перестанут быть полезны другим? Нет же, в современном мире никто, ничего не делает просто так или потому, что " в прошлом твой отец был таким могущественным, а ты оказывается его отпрыск, говори, я все для тебя сделаю ".       Наши семьи, как и их влияние не вечны, а при жизни они могут служить нам хорошей поддержкой, пока мы прокладываем себе путь, достойный нас и наших фамилий, поняла меня, - девушка даже не смотрела в его сторону, скрывая непрошенные слёзы, Ким отчитал её словно маленькую девочку, но она осознавала, что он говорил правильные вещи. Сохён пыталась в первую очередь себе доказать, что она чего-то стоит, после многолетнего буллинга в школе, от которого она трусливо сбежала, несколько месяцев не общалась с семьей и годами посещала психолога, пытаясь вернуть себе уверенность и желание жить, - она угукнула и из последних сил сдерживая подступающую истерику, она торопливо собрала сумку и уже хотела убежать в своё отделение, когда Чонин крепко схватив её за руку, притянул к себе, снял с плеча сумку и крепко прижав к себе, прошептал, "плачь, станет легче" и она заплакала, так горько, что у мужчины сжималось сердце с каждым новым всхлипом, поэтому он еще крепче обнял Ли Сохён и думал, какой он придурок, раз довёл её до слез, при первом нормальном разговоре.       Вскоре, когда истерика начала отступать, он несмело пару раз поцеловал её в макушку, внезапно осознавая, что никогда так, ни со одной своей девушкой не делал, он с трудом, но смирился с тем фактом, что доверчиво прижимающаяся к нему леди, неосознанно, но меняла его и он не понимал, нравилось ему это или нет.