— Я не гей! — Ой, заткнись

      Чимин всегда знал, что у него очень хитрожопый лучший друг. Поэтому удивляться тому, что встреча в отеле была подстроена, долго не пришлось. Все равно Пак не верил, что Тэхён пришел пить кофе. Тэхён, который вообще кофе не пьет. — И как ты умудрился не проговориться о том, что приедете? — Чонгук удивлённо разглядывал Тэ, пытаясь впечатать в мозг каждую родинку. — А ты думаешь, почему я тебе в трубку постоянно мычал. Кусал себя за язык, — хихикнул Ким младший, поудобнее устраиваясь в чужих объятиях. Все сидели в номере Хосока и Юнги. Джин ругал Чимина за то, что тот осунулся. Намджун уточнял детали с менеджерами по поводу предстоящего концерта. Сами же хозяева номера отправились в магазин напротив за каким-то супер вкусным соком. И никто не догадывался, что Юнги просто искал повод отойти от Чимина хоть на пару минут. Хосок, который это заметил, сразу друга за собой потащил. — У тебя почему такое лицо, будто ты живого кумамона увидал? — Так ведь…Чимин. — Ага, очень многословно. — Ну, блин. Я боюсь, что вообще не отпущу его. — Ага. Понял-таки? — Ты о чем? — Юнги раздражённо пнул камень, попавшийся под ногу. — О том, что сохнешь по нему, как школьница, — хохотнул Чон, похлопывая друга по плечу. — Мы просто сдружились. — Ой, ну, мне-то не ври. — Блин, ну, Хорс. Обязательно в душу лезть? — Так я пока не залезу, Чимин женится на ком-нибудь и детей нянчить будет, а ты так и останешься с кумамонами обниматься. Несомненно, Юнги задумывался о своих чувствах к Чимину. Особенно, после того, как начал ежедневно переписываться с ним и признаваться, что скучает. Но сваливал все на длительное отсутствие личной жизни. А сегодня утром, когда увидел тёплые карие глаза и обновленные темные волосы, которые неимоверно Паку шли, совсем потерялся в собственных эмоциях. Тёплый шар, который полностью заполнял тело Юнги, жег похуже солнцепёка. Рэпер совсем растерялся, когда прижал чужое горячее тело к себе и понял, что хочет. Любить этого педика хочет. Оберегать его хочет. Целовать хочет. Обнимать хочет. Постоянно. 24/7. — Хосок, я, кажись, заразился. — Ты о чем? — раздраженно спросил друг, потому что вообще-то его перебили и, кажется, совсем не слушали. — От Намджуна с Джином заразился. Этой их. Голубой любовью, — Юнги так сильно сморщился, что собственные глаза перестали видеть улицу. — Вау! Не может быть?! Серьезно? А то я и не знал, — рассмеялся Хоуп, за что получил затрещину от друга. — А мне сказать не мог, чтоб я не мучился с самоопределением? — Я тебе вообще-то с начала нашего знакомства верещу, что ты гей латентный. — Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо. Пак Чимин, ты украл мою натуральность! — вскрикнул Юнги, заставляя друга рассмеяться до слез. — И чего теперь делать? — Как чего? Признаваться. Брать замуж. Рожать детей. — Это ты все с Боной своей проделывай. А просто с ним… Ну, бля. Встречаться? Так это называется у геев? — Юнги, геи – такие же люди. У них все называется так же. Просто мужские попки они любят больше, чем женские, — Чон откровенно забавлялся с реакции друга, пытаясь поддеть его ещё больше. — Да у Чимина задница сама на грех просится. А вдруг он… Не гей? Хосок застопорился перед номером, пытаясь не уронить пакеты с едой и соками. — Ты сейчас издеваешься? Ты ж сам его педиком с самого начала знакомства называешь. Даже не являйся он таковым тогда, сейчас сам, небось, с тобой согласен. — Это я чего? Из нормального парня сделал гея? — в важных моментах Юнги имел привычку безбожно тупить. — Кто знает. Может, твои поцелуи действительно заставляют переметнуться. Мин ещё раз дал подзатыльник другу, искренне надеясь, что тот не растеряет от этого последние мозги. Они открыли дверь в номер и застыли на пороге, пытаясь осознать происходящее. Собственно, Намджун сидел на коленях Чимина, Чонгук держал его руки, Тэхён скакал рядом, а Джин пытался запихать Паку в рот круассан, который прихватил с завтрака. Чимин был весь красный, пинался и мычал, пытаясь выплюнуть мучное изделие. — Я тебе что говорил? Чтоб ты ел! А ты что сделал? Похудел на четыре килограмма. Это война, Пак Чимин! — кричал Сокджин, старательно запихивая еду. — Оп, возвращаем щёчки? Я с вами! Юнги, поможешь? — Хосок быстро скинул пакеты, ловя неугомонную чужую голову ладонями. — Попался, который кусался. — Э, нет. Я в ваших детских играх не участвую, — мотнул головой рэпер, разворачиваясь в ванную. Чимин из последних сил извернулся, кусая Чона за палец, и завопил, что есть мочи: — Я решил похудеть! Отвалите от меня со своими булками! И вот на этих словах Юнги остановился, медленно, будто в замедленной съемке, развернулся к парням и поднял тяжелый взгляд на Пака. — Я сейчас правильно все услышал? — Похудеть он решил, да. А нас спросить не забыл? — Хосок прищурился, вновь хватая чужую голову. — Держите его, иначе произойдет насилие, — оскалился Юнги и подошел к Чимину, прижимаясь своим лбом к чужому. —Ты сейчас съешь все, что впихнет в тебя Сокджин. И каждый день будешь взвешиваться и фотографироваться, пока я не увижу, что ты вернулся в прежнюю форму, ясно? Если не будешь делать этого, я лично свяжу тебя и буду пихать еду тебе в рот. Понял меня? Пак широко распахнул глаза, пытаясь уловить в чужом голосе нотки юмора, но Мин не шутил. Совсем не шутил. Он лишь наклонился еще ниже, практически, впечатываясь в чужие губы своими. А потом медленно высунул язык и слизнул крем от круассана, оставляя влажный след на щеке парня. Чимин лишь ошалело продолжал хлопать глазами, ощущая жжение в месте, где только что был чужой язык. Они целовались, да. Даже несколько раз, да. Но это движение показалось парню настолько интимным, что он гулко сглотнул, заливаясь краской. — Слушай, друг, это было так горячо, что я аж возбудился, — рассмеялся Намджун, кидая плотоядные взгляды на своего парня. — Тут даже я, самый натуральный натурал, почувствовал какое-то шевеление в штанах, — поддержал Хосок, отпуская застывшего Пака. Чимин так и лежал, не шевелясь, смотрел огромными глазами на Юнги, который улыбался чеширским котом, осторожно поглаживая чужие темные пряди. Намджун утащил Джина в их номер, нашептывая на ухо всякие неприличности, от которых старший заливался помидором и нервно дергал рукой. Хосок тоже испарился, крикнув, что попытается найти Бону. Лишь Чонгук с Тэхёном остались в номере, но были настолько поглощены друг другом, что ничего вокруг не замечали. — Скажешь что-то или так и будешь меня взглядом испепелять? — усмехнулся Юнги, поудобнее усаживаясь на кровати и перекладывая чужую голову на колени. — Ты зачем меня лизнул? — Решил попробовать на вкус, — подмигнул Мин, отмечая, что чужая шея мгновенно покрылась красными пятнами. — И, да, я знаю, как пошло это звучит. — Ты невыносим, — рассмеялся Чимин, наконец, позволяя себе немного расслабиться. — Не делай больше так. — Почему? Ты возбуждаешься? — Я хочу откусить тебе язык, чтобы ты заткнулся, — улыбнулся Пак. С Юнги было комфортно. С Юнги было уютно и тепло. Он ласково прочесывал выкрашенные пряди Пака, отчего последний неимоверно кайфовал. Чимин скучал по этому злобному карлику. Скучал по его вечным ехидным замечаниям и злобным оскалам. Скучал по искренней улыбке деснами, которую Мин дарил только ему. Скучал по чужим рукам на своей голове. Опять пошло звучит. Ничего не поделаешь. Юнги возбуждал. — Мне нравится твой новый цвет волос. Ты выглядишь с ним… — Горячо? — усмехнулся Чимин, перебивая рэпера. — Скорее, более мужественно. Даже расхотелось тебя на секунду педиком называть. Но только на секунду. — Доброго слова от тебя не дождешься, — фыркнул Пак, пытаясь слезть с чужих острых коленей. — Стоять. Хочешь правду? — оскалился Юнги, прислоняясь губами к чужому уху. — Ты выглядишь настолько горячо, что я хочу наплевать на все принципы и разложить тебя прямо здесь. На глазах у Чонгука и Тэхёна. И чтобы ты умолял меня быть жестче и быстрее. Чимин нервно сглотнул, представляя, как все его тело покрывается красными пятнами, и выдохнул сквозь зубы, пытаясь справиться с внезапным возбуждением. — Расслабься, педик. Я пошутил, — Юнги рассмеялся, наблюдая, как чужое лицо пунцовеет, и Пак облегченно выдыхает. — Можно не на виду у Тэхёна и Чонгука. Можно в ванной. Чимин закашлялся и резко скатился на пол, отползая от кровати подальше. Хотеть Юнги втихаря — одно дело. Но слышать такое и представлять это все вживую — абсолютно другое. — Эй, ты чего? — Тэхён оторвал взгляд от младшего и перевел его на лучшего друга. — Мин Юнги, что ты ему там сказал? — Ничего такого. Просто поговорил об удобных поверхностях, — пожал плечами рэпер и вышел из номера, надеясь вернуть пропавших одногруппников. — Тэхён-а, у меня проблемы, — Чимин посмотрел на друга, пытаясь найти поддержку в глазах. — Что случилось? — Я, кажется, извращенец. Потому что хочу злобного карлика до скрежета в зубах. Чонгук на секунду застыл, прекращая вырисовывать узоры на чужой щеке, а потом рассмеялся, утирая проступившие слезы. — А оба орали, что не геи. Да у нас один Хосок, походу, с иммунитетом. А мы все тут бегаем по голубым далям. — Ага. Чимин-и, ты готов нести ответственность за то, что твои фанфики сделали из четырех нормальных парней геев? — Четырех? А ты? — Пак удивленно посмотрел на друга. — А что я? Я давно долбанутый. Тэхён громко рассмеялся, заражая всех вокруг таким же задорным смехом. Да, Пак Чимин являлся геем. Но, согласитесь, проще быть геем, когда твое окружение только из них и состоит. Всегда можно свалить на социальное давление и стадное чувство. И спокойно себе хотеть Мин Юнги.