Лисья охота

      — Опаздываете, шеф, — послышался откуда-то сбоку весёлый голос Мюррея. Ну конечно, кто ещё мог Макса встретить с утра пораньше, с его-то везением?       — Мне стоит рассказывать пословицу про начальство и разницу в синонимах? Или сам сообразишь?       Мюррей на это только фыркнул и отмахнулся, его уже лет пять не пугали грозные взгляды начальства. Ну и пусть себе, должно же хоть у кого-то быть хорошее настроение, невзирая на весь творящийся пиздец? Вот у Макса оно стремилось к отрицательному значению, спасибо грёбаному Билли Фоули, пропадавшему невесть где который день. Именно пропадавшему, что самое противное — три дня без его задницы перед глазами, и вот уже степенный коммандер некроотдела готов на стенку лезть. От беспокойства, конечно же — вдруг до пацана добрался мудак Лори, ну или ещё какие его дружки? А вовсе не от желания в эту самую задницу присунуть.       Хотя и от него тоже, чего греха таить — Макс ханжой не был, себе врать не любил, хотел Билли во всех смыслах и вообще скучал. Мюррею об этом, правда, знать совсем не надо. Как и о том, что опоздал он, добрых полчаса решая, а не наведаться ли к Фоули.       Решение за него принял Калеб, завалившийся, когда Макс и так уже опаздывал, и с такого жуткого похмелья («Последняя попойка перед работой, папа!»), что его стало откровенно жаль. Пришлось кормить и отпаивать зельями великовозрастное дитё, всерьёз раздумывая, а не лишить ли его наследства. А учитывая аппетиты сынульки, затянулось всё это действо до полудня, что совсем непозволительно для коммандера.       Впрочем, начальник он или где?       — Между прочим, к вам посетитель, — неожиданно тихо проговорил Френсис. Даже будто бы по сторонам оглянулся. — Ждёт уже с полчаса.       — Хоган? — подозрительно поинтересовался Макс. Назойливая писака вот уже вторую неделю осаждала управление и некроотдел в частности, а в последние дни и вовсе целыми днями крутится близ участка.       — Сплюньте, шеф! — он пуще прежнего понизил голос. — Принц Теней в вашем кабинете.       — Найри-ши? — удивился Макс. Нет, Найри не отличается особой стеснительностью и опасливостью, но всё же в участок являлся лично только по особым случаям. — Что он там делает?       — Очевидно, пьет виски. Нет, я пытался защитить ваши запасы, но вы же понимаете…       — Понимаю. Спасибо за предупреждение, Мюррей.       Ещё бы не понимать — почти все его ребята подрабатывали у Принца Теней. Вполне безобидно, вроде создания скелетов-уборщиков, но золотишка Найри не жалел, а деньги лишними не бывают. Даже для Макса, который нет-нет да и оказывал услуги теневому миру Синтара. На той почве и завел подобие приятельских отношений с его главарем, когда тот ещё был молод. Найри ему даже немного нравился — фейский воображала держал свою банду на коротком поводке и охотно сдавал полиции тех, кто наглел слишком сильно и начинал творить беспредел. Если подумать, предъявить ему можно только контрабанду, но то проблемы Торговой Гильдии, вот пусть они и разбираются. Полиции же негласный союз с Найри очень даже выгоден.       — Ваше высочество, — не удержался от шпильки Макс, едва только зайдя в кабинет. Заглушающее и сигнальное заклинания, правда, навесил заранее — союзы союзами, а всё же невместно коммандеру в участке распивать виски в компании Принца Теней. Кивнул на бокал в его руках: — Угощайтесь, будьте как дома.       — Лорд Эгертон, — ну разумеется, Найри не был бы собой, не поддев в ответ. — Если скажу, что соскучился, ты мне не поверишь?       — Ну почему не поверю? Я прекрасный собеседник, и вкус на алкоголь у меня хороший.       — И не поспоришь, — протянул Найри, придирчиво разглядывая янтарную жидкость в бокале. Даже один глаз прикрыл, паршивец. — И не только на него. Я слышал, мой дорогой друг, ты охмурил моего лучшего заклинателя?       Макс удивленно уставился на него. Нет, он знал: скрыть что-то от Найри крайне трудно. Учитывая, что Билли, судя по всему, ходит в его любимых сучках. Но всё же надеялся, что еще не весь Синтар в курсе едва начавшихся отношений.       — Да брось, — рассмеялся тот. — Половина Синтара уже ставит на то, когда вы поженитесь.       — Прямо-таки половина?       — Ну ладно, я немного преувеличил. Но мы с Ханнэ уже поспорили на десять золотых, что быть тебе в мужьях до конца этого года. Если что, я только за, ты учти.       — О, мне так полегчало, — ядовито сообщил Макс, усаживаясь в своё кресло. — Ты что, о моей личной жизни поболтать пришел?       — О, я бы с радостью! — в тон ему отозвался Найри. Плеснул себе еще виски из его графина и снова уставился на свой стакан. — Но, друг мой, есть дела немного более важные, чем ваша милая любовная история. Сара Хоган, слыхал о такой?       Макс скривился — разговор, начинающийся с вопросов о вусмерть заебавшей писаке, не предвещал ничего хорошего.       — Иногда мне кажется, что это она моя бывшая жена, а не Эва. И что натворила эта… курица?       — У курицы чересчур длинный клюв, как выяснилось. Ходит, разнюхивает всякое… Я беспокоюсь, знаешь ли.       — Ты? — со смешком уточнил Макс. — Занимайся ты чуть более честным бизнесом, раздавал бы интервью направо и налево.       — Раздавал бы, — согласился Найри, вольготно развалившись в кресле. — Да и сейчас могу, мой бизнес очень даже честный. В большинстве случаев. Но увы, нам обоим есть что скрывать. В частности, одну историю тридцатилетней давности, о которой в последнее время уж очень много разговоров ходит.       Макс нахмурился. У него с «тридцатилетней давностью» была связана только одна история, свидетельством которой была ноющая на всякий пиздец нога. Вот сейчас она заныла очень сильно, даже пускаться в воспоминания не пришлось.       — Та самая история? — уточнил он на всякий случай.       — А у тебя есть ещё одна? Которую можно ловко связать со Зверобоем? Ты, кстати, собираешься его ловить вообще?       — Тебя не спросил, — огрызнулся Макс. — Что за разговоры, Найри? У меня как-то резко настроение упало, так что давай без словесного поноса.       Найри завозился в кресле, устраиваясь поудобнее, с раздражающей медлительностью закурил и только после этого снизошёл до ответа:       — Слухи ходят, что Зверобой к вашей милой некромантской братии имеет самое что ни на есть прямое отношение. Со скальпелем ловко управляется, от улик избавляется так, что даже ты в лужу сел. И лично я знаю только одного некроманта, который ненавидит моих пушистых друзей так сильно, что готов выпустить им кишки в прямом смысле.       — Ты что, думаешь, это я их режу? — Макс только чудом не поперхнулся дымом едва прикуренной сигариллы.       — Не думаю. Ты умнее. И трупы прятать умеешь, уж я-то знаю. А учитывая любознательность нашей Сары, о том, что мы сделали тридцать лет назад, узнает и весь Синтар.       Узнает — и устроит ему веселую жизнь. Вилы, факелы и прочие атрибуты простого люда против злобных чудовищ-некромантов. И плевать, что оборотней в обычное время они ненавидят ещё больше некросов, втайне наверняка нахваливая Зверобоя за предприимчивость.       — Мы избавили город от чудовищ.       — Мы их казнили, Эгертон. Без суда и следствия, с особой жестокостью. Не то чтобы я жалел, собакам собачья смерть, то наше приключеньице мне только на пользу пошло. Но всё же советую искать Зверобоя побыстрее. Прямо-таки настаиваю.       Он улыбнулся, вроде бы мило, но Макс видел — Найри раздражён. Ни Зверобой, ни чересчур активная Хоган ему не по душе, а учитывая, что первого найти не может даже некроотдел, есть большая вероятность, что свое раздражение Принц Теней может выплеснуть на писаке. Нет, ей не станут угрожать, избивать или делать все те вещи, на которых можно попасться. Просто однажды любопытную журналисточку уже не найдут, и это станет ой какой проблемой для Макса. Особенно учитывая её заинтересованность именно им и его прошлым.       — Или что?       — Или этим займусь я. Поверь, тебе не понравится.       — Мне уже не нравится то, что ты забыл, с кем разговариваешь, Найри, — не скрывая угрозу в голосе, процедил Макс. Воздух словно стал тяжелее от его магии, густой волной выплеснувшейся наружу.       — Всего лишь забочусь о своих инвестициях, — Найри беззаботно пожал плечами. — Мне нравится наш союз, Эгертон. И текущее положение дел меня вполне устраивает. Если тебя вышвырнут, кто знает, кого пришлют вместо тебя? Я уже не в том положении и возрасте, чтобы познавать друзей в бою. Деньги же не слишком надежный инструмент влияния.       Вспыхнувшая на Найри злость резко стихла. Он вдруг понял — фейский мудак пришёл не повыпендриваться, как он это любит. За колкими словами и высокомерием скрывается нечто, похожее на заботу о нём. Даже окажись Макс Зверобоем, репутация Принца Теней не пострадает. И новые знакомства он найдёт тут же, спасибо подвешенному языку и обаянию.       Приятно, подери Бездна.       — Не в том возрасте? — усмехнулся Макс. — Ты моложе меня лет на пять!       — Что ничуть не помогло мне охомутать Билли-шельму, — расстроенно заметил Найри. Падкий на смазливых юнцов, он наверняка не раз пытался залезть в штаны к Биллу — но, выходит, взаимности не снискал. — Как ты это сделал, признавайся?       — Завидуешь?       — Немного. Такой ротик и не в деле!       — Ляпнешь ещё что-нибудь в этом духе — и проблемы будут уже у твоего ротика, Найри, — пообещал Макс. Не так чтобы зло, но нечего всяким фейкам мечтать о его шельме.       Ещё бы подействовало хоть немного.       — Какая экспрессия! — всплеснул руками Найри и гаденько ухмыльнулся. Нет, всё-таки надо проклясть его разок. — Эх, знал бы, давно б сосватал его тебе. Глядишь, пришлось бы поменьше беспокоиться о его вертлявой заднице. Не пацан, а ходячая беда, знаешь ли!       Макс знал. А потому насторожился — Найри и слова не скажет просто так. Волна беспокойства за Фоули взметнулась с новой силой, даже мысли о вездесущей Хоган отошли на второй план.       — Что с моим Билли? — он спешно прикурил новую сигариллу, надеясь, что так его нервозность будет заметна меньше.       — К счастью, уже ничего, — ворчливо откликнулся Найри, снова наполняя бокал. — По крайней мере, минут сорок назад он был жив-здоров. Выслушал мои нотации, ни слова не воспринял всерьёз, слопал чудовищных размеров мороженое и побежал радостно хихикать в вашу курилку, где ему не менее радостно вторила половина твоего чёрного курятника.       Первым желанием было встать, выпнуть из кабинета Найри и пойти прибить мелкого гаденыша. На этот раз даже не было ревности, только всепоглощающее бешенство. Нет, ну это уже форменное блядство! Три дня пропадать невесть где, а потом идти и чесать языком с его подчинёнными?!       «Убью паршивца», — пообещал Макс, только чудом удержав себя на месте.       Разум зацепился и за другое — вот это вот «уже ничего» вызывало вопросы.       — Найри, что натворил этот сукин сын?       — Похитил заклинательницу у аэльбранской Гильдии, мимоходом поссорил ассасинов и шафрийскую мафию, а когда шафрийцы попытались отобрать заклинательницу да надавать ему по шее — провешал телепорт наискосок через всю Империю, что в теории вообще-то невозможно, и по прибытии в Синтар едва не выблевал собственные кишки. Мои волчата тащили его до дома на себе, потому что ходить он не мог, и дышал-то еле-еле… и поди ж ты, восемнадцать часов спустя он жрёт мороженое и веселится! — Найри принялся с силой тереть тонкое переносье, будто у него голова разболелась. — Макс, я сам — жалкая пародия на мага; однако ж даже мне понятно, что спонтанный перенос на шесть тысяч миль — самоубийство. Пацан выжил только благодаря зверскому здоровью. И что ты думаешь, он раскаялся хоть для виду? Куда там! Он, видишь ли, девочку выручал, и пусть фейский зануда от него отвалит! Ради всех богов, ну вправь ты мозги этому мелкому засранцу, потому что я отчаялся до него доораться.       Сказать, что Макс охуел, значило не сказать ничего. Он был далёк от заклинательских причуд, однако прожил с одной из заклинателей достаточно, да и в Академии учился довольно хорошо, чтобы понимать, насколько самоубийственны подобные авантюры. Эва, магичка десятого, между прочим, уровня, на его памяти никогда подобного не проворачивала. Но то Эва, умная, расчетливая и крайне осторожная женщина, а не самоуверенный сопляк, возомнивший себя невесть кем. О Билли в курилке забылось напрочь — вместо этого перед глазами встал образ Билли окровавленного, разорванного на кусочки ужасными перегрузками.       О, Макс мозги ему вправит. И больше никогда, никуда не выпустит со своего чердака; даже позволит Найри и его сестричке таскаться туда как к себе домой. Плевать, насколько ужасно это звучит даже в собственной голове — пора уже паршивцу понять: заставлять взрослого некроманта испытывать такой шквал эмоций, что даже стёкла за спиной дребезжат и готовы вот-вот пойти трещинами, опасно для здоровья. И для свободы. Отпускать Билли от себя больше, чем на несколько ярдов, он отныне не собирался.       — Гляжу, тебя проняло… — прошелестел со своего места Найри. С усмешкой, но опасливо, очевидно в полной мере ощутив волну окатившей некроэнергии.       Макс с трудом призвал себя к порядку, хотя стакан в руке, уже пустой, успел осыпаться пылью.       — Где, говоришь, в последний раз его видел?       Ответить Найри не успел — дверь тихонько скрипнула, и в кабинет ввалился… ну конечно же, Билли. По обыкновению нарядный, возмутительно радостный и в самом деле неприлично свежий для того, кто чуть не подох меньше суток назад.       — Ты скучал по мне, даже не пытайся отрицать! — возвестил он. Затем пригляделся повнимательнее, нервно сглотнул; соизволил-таки заметить присутствие мерзко ухмыляющегося Найри; снова перевёл взгляд на Макса… и принялся потихоньку пятиться обратно к двери. — Блядь. Так, а зайду-ка я попозже… недельки через две…       Макс на это отвечать ничего не стал. Только глянул тяжело, прежде чем машинально набросить на Билли заклятие паралича. Несильное и кратковременное, но ему хватит.       — Найри, выйди.       Принц теней уставился было возмущённо, мол, как ты смеешь меня выгонять! Но сообразительности и чувства самосохранения ему хватило, чтобы послушно подняться. Он подошёл к остолбеневшему Билли, сочувственно погладил его по щеке и, прежде чем выйти, сообщил деловито:       — Прости, сладкий мой, я отчаялся воевать с тобой в одиночку. Макс, не прибей его ненароком, эти золотые ручки дороги мне как память.       — Пошёл вон.       Стоило только двери захлопнуться, Макс запер её на все известные ему заклинания и только после этого отпустил Билла.       — У тебя минута.       Тот, как и ожидалось, невиданной щедрости коммандера Эгертона не оценил.       — Да что ты себе позволяешь?! — так и взвился он, гневно сверкая глазами. — Спешу напомнить: ты по-прежнему не мой папочка и не мой начальник, чтобы с меня чего-то там требовать!       — Я позволяю себе что хочу, Билли. Пока я хочу объяснений, но можем и по-другому.       Что именно по-другому, Макс пока и сам не знал. Смутно догадывался, но всё же надеялся на благоразумие, своё и Билли.       Зря, как выяснилось.       — Дохера ты хочешь! — отрезал Билл, премило зарумянившись от злости, и стиснул цепкие пальцы на дверной ручке. В том, что он при надобности снесёт все заклинания, Макс не сомневался, однако же он сам тоже не паршивый третьекурсник, сделать это быстро никак не выйдет. — Ты кто такой вообще, чтобы у меня объяснений требовать? Живо открыл эту ёбаную дверь, иначе двери у тебя больше не будет!       — Значит, по-другому, — припечатал Макс, неожиданно быстро оказываясь возле него. Схватил за отвороты очередного выпендрежного пальтишка и притянул к себе, впиваясь в губы злым, наверняка болезненным поцелуем.       Билли ойкнул, его узкие ладони упёрлись в грудь, ударили ощутимо, но куда там — взбешённого некроманта остановить ой как трудно. Макс обхватил его запястья одной рукой, второй же вцепился в волосы, оттягивая голову назад, обнажая беззащитную шею.       В оставленном на светлой коже засосе было даже что-то красивое.       — Будем дальше разбираться, кто я тебе, детка? — прошипел он в самое ухо, оттаскивая Билла от двери. К столу, да.       — Ты мне вообще никто, мы даже не встречаемся, — огрызнулся Билл, отпихнув его руки. К двери, правда, больше не рвался. Снял с себя пальто, с непривычной небрежностью отшвырнул прямо на пол; потянулся к пуговицам пиджака. — Боги и богини, опять твои стрёмные игрища? Сказал бы честно, что поебаться приспичило! Бесить зачем? Любишь, когда сопротивляются?       Будь Макс в несколько другом настроении, он бы наверняка опешил от подобного. Но сейчас, когда Билли — его Билли, побери Бездна! — так близко, раскрасневшийся, горячий, сбитый с толку, но продолжающий строить из себя невесть что, Макс только и смог язвительно поинтересоваться:       — А ты собираешься сопротивляться? — он снова притянул его к себе, надавил на затылок, заставляя наклониться. Обвел языком мочку, на короткий миг сжал на ней зубы. И выдохнул: — Либо говори «нет», детка, либо снимай свои пижонские шмотки, пока я их не порвал, и поворачивайся.       Билл тихонько хмыкнул, прежде чем невыносимо наглым тоном заявить:       — Тебе надо — ты и снимай.       Ну и вот как на это реагировать?       Из пиджака Макс его вытряхнул в считаные секунды, отбросил ненужную тряпку в сторону. Взялся было за рубашку, но в итоге дёрнул за полы, отрывая пуговицы одну за другой. Брюкам повезло чуть больше, и то только потому, что Билл отпихнул его и стащил их с себя сам.       — Умный мальчик, — хмыкнул Макс, прежде чем развернуть его к себе спиной. Надавил на шею, заставляя уткнуться лицом в стол, коленом развёл длинные ноги.       И не выдержал. Сжал упругую ягодицу сильно, шлёпнул по ней звонко, с оттяжкой, с удовольствием наблюдая, как краснеет светлая кожа. Билл предсказуемо дернулся и даже попытался возмутиться, да только кто бы ему позволил? Чуть ослабив хватку на его шее и позволив приподнять голову, Макс надавил пальцами на пухлые губы, заставляя приоткрыть рот — зрелище вышло получше, чем могли предоставить в самых лучших синтарийских борделях.       — Заткнись уже и займи свой роскошный ротик делом.        И Билл, внезапно послушный, занял. Втянул пальцы в рот, скользнул по ним юрким языком, смачивая слюной. Мигом захотелось, чтобы вместо пальцев между его губ, бесстыдно красивых, влажных, оказался член — Макс был уверен, что Билли его не разочарует. Как он может разочаровать, вообще весь — ласковый, красивый, такой непозволительно… собственный, что мозги плавились.       — Хватит, — неожиданно хриплым голосом проговорил Макс и поцеловал, прежде чем войти сразу двумя пальцами.       Этого мало, боги, как мало, ведь так не хочется делать ему больно на самом деле. Да только поди вспомни хоть одно заклинание призыва, когда под тобой такой мальчик!       Макса не хватило надолго, так сильно хотелось оказаться внутри. Он только и смог, что поцеловать его плечи и шею снова, прежде чем войти, срывая с губ громкий стон.       — Тихо, тихо, детка, — прошептал он, утыкаясь лбом между острых лопаток. Заставил, невероятным усилием воли принудил себя замереть, давая привыкнуть.       Он был зол, возбужден, по нервам чуть ли не молнией шибало, но всё же калечить мальчишку не хотел. Заботиться хотел, защищать от всего…       Любить.       — Макс… — позвали его. На бедро легла узкая ладонь, кожу царапнуло короткими ногтями. — Макс, нормально всё…       Крышу сорвало окончательно. Он, блядь, взрослый и степенный коммандер некроотдела, так почему в голове нет ни одной мысли кроме тех, что связаны с Билли-шельмой? Кабинет, работа, проблемы с Хоган — к демонам их всех, весь этот бардак, по крайней мере сейчас, когда он рядом. Когда шепчет едва слышно какую-то ерунду, выгибается так, что хочется запомнить навсегда. Когда царапает столешницу, оставляя борозды на дереве. Когда стонет так, что наверняка слышно через все заглушающие.       И почему, подери Бездна, он готов не отпускать Билла целую вечность, даже после того, как перед глазами будто сотня огненных заклинаний вспыхнула?       — Ты мой, понял? Не отдам никому. Никому, слышишь?.. — сказал, как выдохнул, сам от себя подобного не ожидая.       И в сгиб шеи впился губами и зубами, оставляя метку, чтобы знал, помнил долго, чтобы…       — Ты чудовище, ты в курсе? — меланхолично поинтересовался Билл, закуривая.       Макс только языком щёлкнул, глядя на него: светлая кожа на темном дереве — стол и правда ему идёт. И по размеру тоже, позволив обнаженному Билли развалиться на нём, свесив вниз только ноги. Бумажки, правда, теперь художественно украшали пол, вместо того, чтобы занимать коммандерский ум… Ну да и хуй с ними.       Он протянул руку, оглаживая бедро и твёрдый живот, с удовольствием отмечая дрожь в теле Билла.       — Я был ещё ласков, — возразил Макс. — Ты расстроил моего кота вообще-то.       — Каким это образом? — искренне возмутился Билл, поперхнувшись от таких заявлений. — Я молчу о том, что не посмел бы, но меня ж даже в городе не было.       — Ты похитил у него Персика. Бедняга Бэзил искал его по всему дому два дня, даже отказался от любимой индейки! Понятия не имею, как ты будешь перед ним извиняться.       — Бездна, да я чудовище похуже тебя, — он, похоже, искренне расстроился. — Хотя нет, это же ты наврал Бэзилу, что мы будем жить с вами! Так и сказал, я всё помню!       — Так вы и будете, — пожал плечами Макс, поднимая с пола брюки с рубашкой и бросая их в Билла. — Одевайся. Нужно собрать твои вещи, вернуть моему коту твоего и пообедать.       — Ты же сейчас пошутил, да? — Макс покачал головой, на этот раз поднимая пиджак. — Нет, Макс! Нет, я не буду переезжать к тебе! Остаться на ночь ещё куда ни шло; на завтрак, хотя это уже такое себе. Но переезжать!.. Мы даже не…       Договорить последнее слово он не успел — Макс накрыл его рот ладонью.       — Мы встречаемся, Билли. Это не обсуждается. Об остальном, так и быть, можешь подумать по дороге.