Лисья охота

      Час. Ровно час, как защиты на доме Макса больше не существует. Стараниями Билла, пытавшегося так спасти свою жизнь. Он ведь надеялся на Макса, так надеялся, что именно ему сообщил о себе. О своем визитёре — маньяке с тягой к зверским убийствам всех оборотней без исключения.       А Макс опаздывает. Невозможно, невыносимо опаздывает — и ничего не может с этим сделать. Только бестолково торчать посреди своей изрядно потрепанной гостиной, курить одну за одной и наблюдать, как заклинательницы снуют по дому туда-сюда, нейтрализуя магию разрушенной сети. И торопить их ну никак нельзя: и так ведь из сил выбиваются, пытаясь сделать за клятого Лори Макэлроя его работу.       Шустрая крошечная девчонка, до жути напомнившая молодую Эву своими бесцеремонными манерами и развязным аэльбранским говором, явилась не одна, а почему-то в компании Найджела. В иной ситуации Макс бы непременно съехидничал на этот счёт, однако сейчас не был на это способен.       Найджелу же, отпустившему его Билли одного с клятым маньяком, в первый миг захотелось оторвать башку. Но ярость схлынула так же быстро, как и накрыла.       Если уж кому и стоит снести голову с плеч, так это себе самому.       Тем более что Найджел и без головотяпства неплохо угрызался совестью, вообще чуть ли не рыдал, пришибленный страхом за Билли и чувством вины. И на месте-то усидеть не мог, мечась туда-сюда и на нервах чуть не вырывая себе волосы.       — Хорош, Бёрк, — чуть раздражённо бросил Макс, утопив очередной окурок в полной до краёв пепельнице. — Хватит мельтешить, сказал! Заебал вусмерть!       Он не помнил, какую по счету сигариллу закуривал. Не понимал, как до сих пор еще не разнес тут всё, не из желания уничтожить последние следы, но от накатывающего волнами ужаса. Макс держался, потому что должен, нет, обязан. Но надолго ли его хватит?       Найджел послушно сел рядом с ним на малость обуглившийся диван, но спокойнее от этого не стал.       — Боги и богини, что же я наделал? — тихо пробормотал он. Раз эдак в двадцатый.       Стало жаль парня. Он ведь потерял своего друга, которого чуть не всю жизнь знал. Причём уже точно потерял, безо всякой надежды. Независимо от того, как закончится вся эта дрянная история.       — Ладно тебе, Найдж, прекрати. Ты ведь не знал, что это он…       — Да всё я знал! — огрызнулся Найджел, заставив Макса ненадолго онеметь от изумления. — Ну ладно, не знал. Догадывался. Просто верить не хотел… тем более что он прошёл проверку менталистов, и я вроде как расслабился. Оставил их, поволокся за красивой девочкой как дурак. Ничего ведь за полчаса не случится?.. Не случилось, блядь!       Понадобилась почти целая сигарилла, чтобы кое-как совладать с собой и уже почти спокойно спросить:       — А мне ты почему не говорил о своих подозрениях?       — Потому что гордый, — хмуро отозвался Бёрк, понурив голову. — Гордый и тупой. Не хотел к тебе с этим идти, без всяких доказательств и с одними подозрениями. Думал, не поверишь. Ты ведь глядел на меня, как… как твой кот на говяжью вырезку. Обидно было, знаешь ли. Хоть и понятно.       И ведь правда — глядел. Потому что считал Билли своим, как никого и никогда прежде. Наверное, поэтому и проебался так сильно, чересчур увлекшись Фоули, напрочь позабыв про работу и спустив всё на тормозах. Свалил всё на Френсиса… справедливости ради, как раз он во всей ситуации самый большой молодец.       Хотя Бэйли тоже казался молодцом. Умный, талантливый, работу любил как никто, пусть и ворчал больше всех.       «Нет уж», — Макс тряхнул головой, прогоняя неуместные, ненужные мысли. Не хватало еще сдуру придумывать всякое. Не отвлекает ни разу, не помогает ясно соображать и смиренно ждать, пока Эва и Лейла закончат работу.       — Нужно было прийти, — всё же проговорил Макс, глянул на уткнувшегося в ладони Найджа. — Не вини себя. Не сейчас хотя бы.       — Не могу. Макс, я ведь видел, как он переменился, узнав, что Билл — оборотень. Зациклился на нём. Ну вот какой из меня полицейский, а?..       Макс бы ответил, какой — хороший, по-настоящему хороший, пусть и сглупил, не доверившись себе и ему. В итоге вышло только нервно хмыкнуть — того гляди умрёт Билл, а ему приходится вправлять мозги одному из своих офицеров.       — Чересчур совестливый, — послышался сбоку голосок Лейлы, тягучий и с заметным южным акцентом. Она подошла к ним, присела на подлокотник, устало потерла глаза. — Мы закончили.       Так легко и буднично, словно у Макса это не самые ужасные полтора часа в жизни.       — Где мой Билли? — он вскочил со своего места. — Где мне искать его, Лейла?!       — Охолонись, папаша, — лениво огрызнулась она, щелчком пальцев уведя последнюю сигариллу прямо у него из рук. — Тут все на нервах, не только ты. Жди, Эва телепорт делает. Минут за двадцать должна управиться, благо у Билли нашлись камешки-болванки.       Эва, к её чести, управилась за десять — и те показались целой вечностью. Ко всему прочему она не спешила отдавать Максу вожделенный камешек.       — Мне нужно организовать проход спецназу или ты попрёшься один, как распоследний идиот? — спросила она чуть язвительно. — Впрочем, и так ясно. Отговаривать не буду, бесполезно и вообще лень.       Отчаянные протесты Найджела и ехидные ремарки Лейлы слились в монотонный фоновый шум. Не утруждая себя ответом, Макс молча протянул руку.       — Вполне может оказаться, что мы не успели. Макс, ты должен быть к этому готов.       — Я никогда не буду к этому готов, — зло отрезал Макс. — И я успею.       И наконец-то телепорт лёг ему на ладонь. Вот сразу бы так.       Фиолетовая вспышка вмиг схлестнулась коконом вокруг Макса, перенеся его к двери небольшого дома. Не того, где жил Бэйли, но точно в окрестностях Синтара. Или нет. Не пейзажами он любоваться пришел.       Дверь хотелось снести с петель. Одним ударом, магическим выбросом. Как угодно, лишь бы быстрее. Ауры смерти не ощущалось, — а всё равно не отпускало. И не отпустит, пока он не увидит Билли.       Дверь Макс всё же снёс, развеял её в прах. Зазвенела сеть охранных заклинаний, не задерживающих, но предупреждающих обитателей этого места. Причем очень быстро — Макс только и успел, что выставить все известные ему щиты, прежде чем столкнуться взглядом с Бэйли. Привычно насмешливым, ироничным. И перепачканным в крови. Чуть не по самую макушку.       Боги…       — Тёмной ночи, Макс, — протянул он как ни в чём не бывало. — Ты что-то рановато. Мы с Билли тебя не ждали, уж не сочти за грубость.       По спине прошёл озноб ужаса. Он опоздал?.. Нужно бы прямо сейчас наброситься на Эндрю — нет, Зверобоя! Убить, разорвать!.. Но аура смерти не витала в воздухе, только запах крови. Крови Бэйли, судя по прорехе на окровавленной рубашке.       — Где Билл? — спросил Макс. И надо же, получилось даже как-то светски.       Эндрю вздохнул и печально прикрыл глаза. Ненадолго — пристальный немигающий взгляд тут же облетел пространство небольшой гостиной и вернулся к Максу. Взвешивая, оценивая, выискивая уязвимости.       — Отдыхает, — наконец выдал он и машинально растёр ладонью грудь. — Твоя детка плохо себя вела, пришлось её немного утихомирить.       — Он ранил тебя… — озвучил очевидное Макс, проходя дальше. Наступая, опасно приближаясь к Бэйли.       Билли жив, теперь уже точно — нити поискового заклинания тянулись по всему дому, пока не нашли его. Тоже ранен, но вроде не смертельно.       — …но забыл, что ты некрос. И что фейри надо гасить железом.       — Он не забыл, — покачал головой Эндрю. — Я сам ему напомнил.       — И ранил.       — Он первый начал. И поторопился. Макс, я же так ждал, что ты придешь! Ты обязан был прийти к самому интересному, а так… нет, ты не думай, я рад тебя видеть. Правда! А теперь весь эффект насмарку. Кстати, не хочешь присесть? Обсудили бы происходящее… может, ты даже проникнешься.       Макс проникся без всяких обсуждений. В глазах напротив больше не жил хмурый, но умный и иногда даже добрый парень. Не было там и талантливого детектива. Даже приятеля не было. Только безумие, безграничное, достигшее кульминации.       — Я пришёл спасать Билли и убивать тебя. Тоскливые беседы о твоих мотивах мне не интересны.       Выражение на лице Бэйли сменилась на обиженное и даже возмущенное — он явно не такого ответа ждал, быть может, даже речь заготовил. Все приличные злодеи любят чесать языком. Что в итоге их и губит.        — Даже не спросишь, зачем я всё это затеял? Почему притащил сюда твою детку. Зачем вообще убивал, и когда все это началось?       — Это я и сам могу тебе рассказать, Эндрю, — Макс всё же отошел к стене, привалился — нога ныла нещадно. Удивительно, что начала только сейчас. — Тяжёлое детство, детский же страх. Поломанные представления о добре и зле. Поначалу ты хотел мстить. Неважно кому, просто за свою боль — поверь, я знаю, что такое жажда мести. Она выжигает нутро… Но в итоге тебе просто понравилось. А сейчас тебе понравился Билл. И ты его хочешь, но убивать ты хочешь ещё сильнее. Я ведь нигде не ошибся?        — Да, всё примерно так, — любезно кивнул Эндрю и откинул со лба тёмные кудри, кое-где слипшиеся от крови. — Но не скажу, что мне так уж хотелось убивать Билла. Он милый, забавный… даже почти и не изменился после того, как обернулся тварью. Однако моя игра подходит к концу, и я решил, что конец должен быть особенным.       Он шагнул к Максу и улыбнулся, склонив голову набок.       — Я ведь знал, что ты захочешь сделать это сам… что примешь на свой счёт. Но тут ничего личного, Макс. Просто это так забавно, — Эндрю мечтательно прикрыл глаза, не забывая, впрочем, поглядывать из-под ресниц на его реакцию. — Умереть, забрав его с собой. Только представь: сколько бы ты меня ни мучил, как бы жестоко ни убил, это не вернёт твоего мальчишку.       — Билл жив, — отрезал Макс.       Он уверен в этом, точно знает. Но ярость пополам с отчаянием всё же заставили магию рвануть наружу.       Пришлось удержать её силой воли, ну и частью оставшегося разума. Они ведь не одни в этом доме. Ни к чему травмировать некроэнергией и так раненного Билли.       — Пока жив, — отозвался Бэйли, делая ещё шаг.       Так близко, так опасно.       Так страшно, что сдержать, остановить себя уже невозможно.       Макс ударил его. Не магией — ритуальным ножом, выхваченным из-за пояса. Полоснул лезвием, но лишь вспорол рубашку на Эндрю. Тот успел уклониться, в его руке тоже мелькнул нож. Обычный, кухонный, но не менее острый.       От попытки вспороть ему горло Макс увернулся. Отклонился назад, обхватил руку Эндрю. Собирался выбить нож из его руки, но не успел. Кулак Бэйли ударил в живот, заставляя судорожно ловить ртом воздух. Недолго, но этого хватило, чтобы чужое лезвие полоснуло по лицу, оставляя на щеке глубокий порез.       — Будем драться как простые людишки? — зашипел Бэйли с насмешкой. — А ты затейник, Макс. Мне нравится.       Простые. Только сильнее и живучее любого человека. Раны затягиваются слишком быстро, даже без особых усилий. И слишком долго — как для того, кто хочет успеть спасти Билла.       Сначала щит — в ту сторону, где должен быть Билл. Макс так и не отменил контрольную сеть, ни на миг не желая терять его из виду. Жив.       «Пока жив».       Не пока, а ещё очень, очень долго. Иначе Максу жить тоже незачем.       Защитная сфера сверкнула, повисла на двери и стенах соседней комнаты. Её не хватит надолго, всего на пару заклинаний. От которых Бэйли вполне может уйти. И отразить. Нет врага опаснее, чем другой сильный некромант. «Объятья смерти» заставили его лишь ненадолго замереть в нелепой позе, «Цепи тьмы» обвили шею, придушивая, оставляя след на коже. И растворились быстро, только и позволив, что отдышаться.       Можно сотворить «Тлен» на все девять уровней, Эндрю такое пока не по зубам. Но щит точно не выдержит. Билл пострадает, а так нельзя. И тратить силы нельзя, ведь потом ему ещё нужно помочь… Макс снова набросился на Бэйли, боднул его головой в живот. Схватил за воротник, отшвырнул на чайный столик, ломая хрупкое дерево чужой спиной. Замахнулся, собираясь вогнать нож в сердце — не убить, так остановить ненадолго.       Бэйли извернулся. В последний момент пнул его по рёбрам, замахнулся. И таки всадил нож в бедро, заставив взвыть от боли.       — Зря, Макс, очень зря, — Эндрю навис над ним, расплылся в радостно-жутковатом оскале. — Не стоило и пытаться. Откуда бы тебе знать толк в хорошей драке?..       Казалось, он испытывает почти сексуальное возбуждение, проворачивая нож в ране и затем вытаскивая его с чуть слышным влажно-чавкающим звуком. Кровь тут же хлынула рекой; от одного вида дурно становилось.       Дело дрянь. Повреждение артерий — это серьезно даже для некроманта. Чтобы худо-бедно заживить такую рану, нужны минимум несколько минут… которых у Макса попросту нет. И мерзавец Бэйли тоже это понимает. Вон, даже нож демонстративно упрятал обратно за пояс.       — Даже не знаю, — протянул он, в деланой задумчивости постучав указательным пальцем по подбородку, — добить тебя или съебать отсюда с твоей деточкой, пока ты тут корчишься как червяк?       — Добить, — процедил Макс, тщетно пытаясь зажать рану на бедре. Кровь струйками сочилась сквозь пальцы — уже не так сильно, как поначалу, но оттого было немногим легче. Только и оставалось, что трепаться с ёбаным психом в надежде выиграть ещё хоть пару минут. — Я ж тебя всё равно найду. Слышишь, сучёныш? Найду, где бы ты ни схоронился. И с Хладной ты ещё о-очень долго не свидишься, если тронешь моего Билли хоть пальцем…       Эндрю заливисто рассмеялся, запрокинул голову назад.       — В этом-то и всё веселье, Макс! — снисходительно сообщил он. Однако же как бы невзначай вернул руку на рукоять окровавленного ножа. — Я же говорил — мне забавно. Ты не слушал… вечно вы меня не слушаете, вот и…       Он осекся на полуслове, подавился собственным безумным трёпом. Макс едва успел заметить молниеносное движение чужой руки: миг — и на горле у горе-маньяка будто открылся ещё один рот, широкий и алый.       — Я тебя слушал, Эндрю, — Билл с силой толкнул его на пол; навалился сверху, пачкаясь в крови, всё ещё держа в руке нож (Бездна знает какой по счету за сегодня). — Я тебя внимательно слушал. Зря, зря ты забыл у меня в боку свой железный ножичек.       И этот самый железный ножичек очутился там, где ему самое место. У Зверобоя промеж рёбер, да по самую рукоять.       Когда бьющееся под ним тело наконец дернулось в последний раз и затихло, Билл облегченно выдохнул и, морщась, неуклюже поднялся. Как ни в чём не бывало проковылял в сторону Макса, всё ещё онемевшего от неожиданности. Плюхнулся на пол рядом, снова болезненно поморщился, прижав руку к правому боку, и тут же с неким подобием обычной жизнерадостности заявил:       — Не, ну теперь-то я точно круче тебя.       Улыбка наползла на лицо сама собой. А вместе с ней — нервный, даже истерический смех. Впрочем, уже лучше он, чем тот отходняк, который накроет потом. Лучше, чем сжирающая изнутри пустота, ужас и оцепенение. И уж точно лучше, чем боль от раны, не столько от своей, сколько от той, что на теле его Билли. Макс, неловко подвинувшись к нему, наложил анестезирующее заклинание на себя и Билла, всю магию направил на регенерацию. А вот спрашивать, как он, не стал. Жив — с остальным справятся.       — В следующей статейке Хоган обзовёт нас мужьями-убийцами, — привалившись спиной к дивану, заметил Макс. — В кои веки даже не соврёт.       — Ха, как будто меня это волнует. И тебя тоже… — Билл тоже устроился удобнее, притерся к его плечу своим, но вдруг дёрнулся и едва не подскочил на месте. — Так, стоп! Какими ещё мужьями? Эгертон, ты там от потери крови совсем поехал?       — Ага, — согласился Макс, одной рукой пытаясь нашарить в кармане портсигар. — Но только после твоих сорока.       Билл намек понял — замахал руками так, будто у него уже совсем ничего не болело. Угомонился, правда, быстро, но категоричности во взгляде меньше не стало. И осуждения — мол, ишь что удумал!       — Да ты ебанулся, чёрный властелин! Чтобы я и в нерасторжимый брак?! Сразу нет! Никогда и ни при каких условиях!       — Хм.       — Что это ещё за «хм»? Нет-нет-нет, я свободная лиса! Ты не нацепишь на меня ошейник!       — А мне всё ещё нравится эта идея…