Хочу тонуть в тебе

      1 февраля 1951 года       — Мама?       — Да, милая? — рассеянно спросила я, углубившись в свою вечернюю главу по генетике и делая в ней аккуратные пометки.       — Отчего это у тебя такой жирный животик?       Моя ровная рамочка превратилась в каракули, потому что я расхохоталась. Я отвернулась от письменного стола, сияя сквозь притворную обиду.       — Ты называешь мамочку «жирной»?       — Угу! — прячась за стол, отозвалась Бри, смотря на мой живот с каким-то благоговейным отвращением.       Я обернулась к софе и обменялась с Джейми взглядом. Его первоначальная нежная улыбка сменилась таким же вопросом.       Прошла только четырнадцатая неделя (начался, наконец, второй триместр!), а у меня появился довольно заметный живот. Мы сообщили Пенелопе и приятелям по работе, выпили в честь радостных новостей и получили поздравления, но никак не могли найти верный способ и время всё объяснить дочери.       Самым большим моим беспокойством было то, что Брианна ещё не такая большая, чтобы осознать, что такое беременность. Мы обсудили кучу возможностей проиллюстрировать это. Джейми, например, предлагал напомнить о том, как Бри видела в октябре беременную лошадь, но я возражала: вдруг она подумает, что внутри меня растёт жеребёнок?       Меньшим кошмаром казалась ревность детей друг к другу. Всю свою жизнь Бри была неоспоримым центром внимания взрослых, она также не стеснялась перекрикивать, когда обнаруживала, что её не слушают. Как она отреагирует на новость о том, что скоро явится непрошеный жилец и отнимет половину внимания, положенного ей?       — Почему это, мама? — снова требовательно спросила Бри, тыкая в мой живот настойчивым пальцем.       Джейми игриво пожал плечами и искренне улыбнулся на всякий случай, на что я ответила тоже улыбкой, потому что чувствовала радостную дрожь предвкушения.       — Подойди сюда, милая, — велела я ей, сажая на диван рядом с Джейми, который ехидно бормотал:       — Действительно, жирная… Пухленькая и миленькая, как пельмешек, — прошептал Джейми с улыбкой во весь рот, привлекая меня к себе поближе и целуя вокруг уха.       — Ну, мама… — болтая обеими ножками между моих коленей, на которые опиралась руками, настаивала моя гимнасточка.       — Ну, милая…       Я прочистила глотку и глубоко вздохнула. Кто не рискует, не выигрывает.       — Мой живот стал больше, — медленно сказала я, сжимая руку Джейми, — потому что там внутри растёт ребёнок.       Она тут же прекратила качаться, тупо уставилась на меня на мгновение и подняла голову с очень красноречивым: «А?»       Иисус твою…       — Помнишь, мы говорили, что ты когда-то была крошечной деткой в мамином животике?       — Угу!       — Ну… — произнесла я, кладя её ладошку на свой живот, — теперь у мамы в животике новый ребёночек.       Она перевела взгляд с моего лица на Джейми, потом на мой живот и обратно.       — Там, ВНУТРИ?       — Да, верно!       — Но… — она недоверчиво поморщилась… — Зачем?       Мы с Джейми сдержанно рассмеялись, но Джейми поспешил мне на помощь.       — Бри, родная, это значит, что у тебя скоро будет маленький братик или сестричка.       Её личико мгновенно изменилось.       — Взаправду?       — Да, девочка, — рассмеялся он, — взаправду.       Она прижала обе ладошки к щекам и прошептала: «Божемой». Её лицо её порозовело, и она замолкла.       Я подтолкнула её коленом.       — Ну? Ты рада новому ребёнку, Бри?       В ответ она вскарабкалась между нами и обернула руки вокруг моего увеличившегося живота в неуклюжем объятии.       — О, птичка моя, — я сдерживала смех, задыхаясь от восторга. — Ты… ты делаешь меня счастливой.       — Но сейчас малыш должен ещё долго расти и спать в мамином животе, — внезапно сказал Джейми, забежав немного вперёд и ловко предотвращая возможную катастрофу, — но ещё не настанет твой следующий день рождения, как, Бог даст, наш новый ребёночек будет с нами.       — Пусть твой… мой птичий день будет СЕЙЧАС! Папуль! — восторженно предложила она, подняв на отца ужасно радостный взор.       — Нет, милая. Твой братик или сестричка сейчас слишком малы, чтобы родиться. Мы должны подождать вместе до правильного времени, ладно?       Бри торжественно кивнула и снова устроилась около меня, шепча: «Брамтиксичка… СпИ-исё, пнятенько?»       Мы засмеялись, и я начала вытирать слёзы, совершенно растроганная нежностью Брианны к её будущему брату или сестре… Но она посмотрела на нас с упрёком и прошипела, разбрызгивая слюни:       — Тшшшшш! Не будите ИХ!       Джейми обнял нас разом и поцеловал Бри, чтобы утихомирить её возбуждение.       — Не беспокойся об этом, крошка. Мы все будем вести себя тихо, так что ребёночек сможет спать.       — Дааа, тиииихо… — прошептала Бри, и в голосе слышался восторг новообретённой ответственности по защите ребёнка.       Джейми положил мне на плечо тёплую тяжёлую голову и крепко обнял меня.       — Я люблю тебя.       Наклонившись к нему, я почувствовала, что просочившаяся влага стекла с моей щеки ему на волосы.       — Я тоже тебя люблю.