***
Спустя несколько дней после случившегося Гелиос всё не забывал о Драго, о котором, кстати, уже давно ничего не слышал. Многие считали, что он улетел к своему ненаглядному Дэну, ведь какой смысл ему оставаться на Новой Вестрое без подружки. Новая метаморфоза сводила бакугана с ума: то он испытывал дикое желание насадиться на чей-то член, то остальные бакуганы из-за нового запаха путали его с привлекательной самочкой. — Слепые идиоты, надоели уже путать меня с какой-то девкой! Смотря в своё отражение на озере даркус размышлял о произошедших событиях: тот даже и представить себе не мог, что всё это может случиться именно с ним. Понимая, что всё это реально, ему хотелось сквозь землю провалиться. — Вот бы вернуться в прошлое и всё исправить, — думал Гелиос, вводя рукой по воде, рисуя причудливые узоры. В его голову пришла идея вновь направиться к зелёному каньону. Даркус не мог понять, что им сейчас движило, но сопротивляться этому желанию он не хотел, хотя знал, что надо было. Бакуган решил срезать путь через огромное цветущее поле, на котором редко кто бывает, дабы его ничто не отвлекало. На мгновение ему захотелось затеряться в этом поле и никогда не возвращаться на белый свет. Заметив кого-то на горизонте даркус поначалу подумал, что это всего лишь мираж, но подойдя ближе он увидел того, кого искало его сердце. — Драго? — прошептал Гелиос подбираясь всё ближе. Драгоноид мирно спал на траве, держа в руке венок из бледно-розовых цветов. Внутри даркуса всё сжалось – неужели сильнейший бакуган всё-таки нашёл себе подружку? Проснувшись от тихого рыка чёрного пайрус удивлённо посмотрел на него, ведь он думал, что никого здесь не встретит. Оба пристально смотрели друг на друга, не двигаясь. Драго почувствовал странный запах от Гелиоса, но принухавшись он довольно облизнулся, поняв в чём дело. Когда чёрный стал на него рычать, тот быстро встал и бросил в него венок, который попал прямо ему на голову. — Не злись, я не виноват, что мной завладело такое сильное желание – отыметь лучшего друга, — посмеялся красный, смотря на даркуса, который был, мягко говоря, в шоке. — Да если бы не ты, то я бы не страдал от своего тела! — Ты стал таким из-за меня? — бакуган стал тщательно осматривать Гелиоса, который, на своё удивление, залился краской. — Хватит на меня смотреть! — даркус повернулся спиной к драгоноиду, дабы не видеть этого взгляда, и тут по его спине прошлось что-то очень склизкое и горячее, от чего по всему телу побежали мурашки наслаждения. И вот опять, прямо как в том сне: эта страсть, эта похоть. Но на этот раз никто не хотел отстраняться: оба хотели продолжения, оба хотели финала. Гелиосу нравилось всё от и до: тело испытывало такое наслаждение, что даже когда пайрус кончил ему прямо в нутро, тот не испытал той боли, что чувствовал впервые. Его тело просто не хотело сопротивляться. — Я люблю тебя, Драго, — прошептал напоследок бакуган, когда отправился в глубокий сон.***
Эта похоть, эта страсть. Не могу поверить в то, что я мог так низко пасть. Мне и в голову не могло прийти такое, что я могу быть таким идиотом, таким наивным и слабым. Этот урод всего лишь использовал меня в своих целях, а когда я стал ему не нужен, он выбросил меня как какую-то вещь, которая давным-давно испортилась. Всё никак не могу понять: Ради чего ты всё это делал, Драго?***
Гелиос проснулся в своей пещере и сначала подумал, что всё это ему опять приснилось, но нащупав тот самый венок, который кинул в него красный, он понял, что всё это было на самом деле. Даркус заурчал, вспоминая их недавние «игры». Вставая со своего места бакуган почувствовал тяжесть внизу живота, будто что-то сдавливало его изнутри. Он быстро начал ощупывать свой живот, и, нащупав бугорки, понял в чём дело – в его теле созревали яйца. — А это и не так уж и плохо, — посмеялся Гелиос, поглаживая свой живот. Он не был против детей, но и представить себе не мог, что именно он станет мамой для своих малышей, — ну готовься, Драго, скоро ты станешь отцом.