Lonely

20 глава. Руджеро поддался на уговоры Клары и сейчас они катались на роликах в парке. Хуже всего приходилось Мие, ведь девочке так и не удавалось найти равновесие. — Можно было взять сигвеи, — возмутился Руно, помогая сестре взять за скамейку. — Нет! Мы упускаем простоту и классику. — Классику? — Да, я каталась на роликах когда ходила в детский сад и это более активно, чем просто стать и делать несколько движений туловищем. — Ладно, только вот у Мии не выходит, пора прекращать это занятие, — запустив пальцы в волосы, сказал Руно и хотел продолжить, когда услышал крик, а потом плачь сестры. — Мия! Руджеро подхватил сестру на руки и сел с ней на скамейку, а девочка, хныкая, держалась за голову. Парень усадил сестру на скамейку и снял свои ролики и собирался идти босиком, когда Клара подала ему кроссовки. Ни говоря лишних слов, подхватил сестру и поспешил поймать машину, из-за чего Алонсо лишь и успела запрыгнуть на заднее сидение. Паскарелли склонив голову, нервно дергал ногой вод палатой Мии. Клара подошла и закашляла, чтобы привлечь внимание Руно, но тот ее проигнорировал. — Я принесла кофе и извинения, нужно было тебя послушать и вовремя остановиться. — Да, я бужу очень признателен, если в следующий раз ты сделаешь именно так. — Прости, — еще раз повторила Алоснсо и поцеловав Руно в щеку села возле него попивая горячий кофе. Когда доктор вышел из кабинета он спешил на сложный случай и поэтому сказал Руджу лишь что все хорошо и Мия спит. Руджеро хоть и был недовольным таким ответом, но важнее было того что он сейчас с Мией которая мирно посапывала, а очень болтливая медсестра можно сказать и сама поставила ей диагноз. -Малышка побудешь с Кларой, а я схожу к доктору может он выпишет тебя уверен что в отеле тебе будет лучше. — Когда приедет Антонелла? — грустно спросила девочка. — У нее выключен телефон. Уверен, как только она увидит пропущенный то сразу же перезвонит. Я к доктору, а ты будь хороший девочкой и пообедай. Парень проходил мимо стойки регистрации, когда замешкался, из-за чего услышал разговор. — Я пришла забрать результаты своего УЗИ. Мерседес Ламбре. — Подождите минутку, сейчас принесу вашу копию и посмотрю свободное время в доктора, — сказала медсестра и ушла. — Мерседес! Так неожиданно тебя увидеть. Что ты здесь делаешь? — тараторил Руджеро, хотя в голове у него все звучало иначе и гораздо обширнее. — Ты заболела? — Нет, плановый осмотр. — Ваше УЗИ сеньорита Ламбре, доктор примет вас прямо сейчас. — Спасибо, мне пора, — воскликнула блондинка и поспешила уйти, но Руджеро схватил ее за руку. — Скажи мне, почему ты в больнице? Говори или я сам все узнаю, — напористо потребовал Паскарелли. — Я беременна, — сказала Мечи, и Руно отпустил руку Мерс из-за шока и та, воспользовавшись моментом ускользнула. Руджеро буквально находился в тумане, он не мог поверить в признание Мерседес. Девушка могла ему соврать, и откровенно Руно надеялся, что девушка ему солгала. — Руно, ты идешь готовить со мной чай, — сказала Антонелла и похлопав по плечу они пошли на кухню. — Что происходит? — Когда я был в больнице, я встретил Мерседес, — делая чай, тихо произнес Руджеро. — Руно послушай меня, и я очень надеюсь, что ты прислушаешься к моим словам, — внимательно смотря в глаза сына начала Антонелла. — Реши сейчас, до завтрашнего вечера хочешь ли ты остаться с Мерседес и бороться за свои чувства или мы возвращаемся домой, и ты продолжаешь играть в отношения с Кларой. — Она сказала, что беременна, забирала результаты УЗИ. — Я люблю твою сестру, хотя ее мать разлучила меня с моим сыном. Моя жизнь с Бруно была ужасна, но я всегда была рядом с тобой и это того стояло. — То есть влезть в чужую жизнь нормально? — приподняв бровь, спросил парень. — Нет, в чужую бесполезно и неправильно, а не дать близкому человеку наделать ошибок вот что верно. Но также важно не упустить еще одну деталь, готов ли ты полностью отдаться тому за что борешься. Мерседес сидела на краю моста, и очередной раз пролистала брошюру, которую ей дал доктор. Экспериментальное лечение рака, а Мерс идеально подходит по параметрам, только вот снова деньги встают на ее пути. Девушка сжала ее в шарик и бросила в воду, она уже приняла решение, что откажется от лечения и проживет оставшееся для нее время. — Бери себе в руки тряпка! — сказала Мерседес и, вытерев мокрые от слез щеки. Вот Мерседес и взяла себя в руки и по ее щекам снова котились слезы, только вот от боли которую ей причиняла игла. Нет не обезболивающий укол, ведь игла не имеет ничего общего с медициной. Через несколько дней Мечи поставит галочку напротив еще одно пункта из списка, а именно «татуировка». Огромные розы и ноты, настоящие по которых можно сыграть симфонию «O Fortuna» Карла Орфа, точнее всего несколько строк. Многим она кажется мрачной, но для Мерс она многозначительная. — На сегодня все, ты скоро потеряешь сознание из-за боли, — сказал мастер и начал убирать рабочее место. — Хочу побыстрее ее закончить. Сколько с меня? — одевшись, спросила Мерс. — Все уже оплачено, — отмахнулся мужчина. — Кто мог оплатить? Скажи, кто это сделал? — потребовала Мерседес. — Это я сделал, — выйдя с другой комнаты, сказал Руджеро. — Я не эксперт, но разве в твоем положении можно делать татуировки? — В каком положении? Ты ведь принесла заключение что здорова! — встрял татуировщик, а Мерс крепко зажмурилась, в надежде, что проснувшись Руджеро здесь не будет.