***
Гарри выскользнул из общей гостиной, надёжно укутанный в мантию-невидимку. К счастью, никто даже не взглянул в его сторону, казалось, он всё ещё мог быть пронырливым, когда хотел. Только что закончился ужин. В центре стола стоял праздничный торт, нарезанный на куски, предназначенный каждому на факультете. Кусок Гарри был самый большой. К счастью, никто не пел ему поздравительную песню — сейчас это казалось чем-то сюрреалистичным. Празднование дня рождения происходило на Слизерине не в первый раз: в прошлом году праздновали день рождения Абраксаса, потом ещё чьи-то, но Гарри не был уверен чьи — всё, что он знал, — это были люди не из его круга. Ничего подобного не происходило за все те годы, что он был на Гриффиндоре. Ещё один знак, что Слизнорт действительно заботился о своих учениках, и заботился настолько, что даже помнил у кого когда день рождения. О, Гарри не сомневался, что всё было подготовлено домовиками, но, чтобы что-то сделать, им нужно было получить прямое распоряжение декана. Гарри направился к статуе и пробормотал «Диссендиум!», прежде чем протиснулся в отверстие и спустился по каменной горке. В проходе было очень холодно. Воздух леденил кожу. Устало зевая, Гарри продолжал идти. Он засиживался далеко за полночь — этого он так и не перерос. Он делал это, когда был одиноким маленьким мальчиком, желая для себя чего-то лучшего, затем то же самое в Хогвартсе и после его окончания тоже. Просто его собственная маленькая традиция. К несчастью, его день рождения больше не приходился на каникулы, так что ему нужно было поспать хотя бы шесть часов. Раньше он чувствовал себя нормально даже после менее продолжительного сна, но это тело к такому не привыкло. Двигаясь быстрыми, уверенными шагами, Гарри преодолел проход за полчаса в то время, как в прошлом на это уходил час. Хотя он помнил, что ещё десять минут нужно потратить на подъём по лестнице. На подъём по двум сотням ступенек, если быть точным. И да, в прошлом он считал. Но именно поэтому он мог предсказать, когда нужно остановиться, чтобы не удариться головой об крышку люка, ведущего в «Сладкое Королевство». Не то чтобы он планировал входить в магазин: там в нерабочее время был установлен антиаппарационный барьер, который, очевидно, должен был остановить воришек, собиравшихся поживиться сладостями. Конечно же, очень молодая сейчас чета Флюмов, которая держала магазин, понятия не имела, что в их подвал ведёт потайной ход. Это было единственным местом, откуда Гарри мог аппарировать. На весь туннель, соединяющий магазин с Хогвартсом, распространялись чары, которые не давали возможности аппарировать. А именно это он и собирался сделать. Гарри стянул с себя мантию-невидимку и положил её в магически расширенный карман мантии. Он появился прямо перед величественным мраморным зданием. Его охватил восторг от понимания того, что скоро никто больше не сможет его контролировать. Знать, что больше никто никогда не сможет заставить его вернуться в приют, было восхитительно. В будущем — ну, вообще в прошлом — у него такой возможности никогда не было. Если бы он знал о подобном, то оказался бы здесь в ту же секунду, как ему исполнилось пятнадцать. И к чертям были бы посланы и защитные чары, и Дамблдор. Но больше Гарри не был тем человеком. Теперь нет никаких ожиданий, никакой лжи, никакого обмана. Гарри быстро осмотрел округу своими зелёными глазами на присутствие кого-либо из учителей. Он не был глуп: учителя были вольны ходить куда угодно и когда угодно — ну, возможно, исключением из этого правила были деканы, он не знал. Осмотревшись, он испытал удовлетворение: никто не доставит ему никаких проблем. Гарри быстро поднялся по лестнице и, не медля больше ни секунды, направился к одному из гоблинов-кассиров. — Добрый вечер. Я бы хотел срочно поговорить с Железноклыком, — резко заявил Гарри. Он давно хотел встретиться с ним снова, потому что был уверен, что именно этот гоблин являлся поверенным рода Певерелл и знал кое-что о поместье, но поверенным мог оказаться совершенно другой гоблин, и вероятность этого была довольно высока, если исходить из всего, что Гарри знал. — По какому вы вопросу? — спросил гоблин, оскалившись то ли в широкой улыбке, то ли в ухмылке — сложно было сказать. — Наследство и эмансипация, — заявил Гарри. — Я Адриан Певерелл. Гоблин внимательно посмотрел на него. Его тёмные глаза заблестели, и по этому блеску можно было предположить, что он был впечатлён. Гоблин, очевидно, понял, что Гарри незаконно ушёл из школы, чтобы сделать это. Он повернулся и начал что-то быстро говорить на гоббледуке, а Гарри, в свою очередь, терпеливо ждал. Сейчас в банке было не так многолюдно. — Пятая комната, дальше по коридору, — сказал ему гоблин, указав своим длинным узловатым пальцем на вход, который охраняли и гоблины, и маги. — Да даруют вам боги больше золота, — Гарри наклонил голову в уважительном полупоклоне, прежде чем пройти в указанном гоблином направлении. Всегда благодарите их, когда заканчиваете свои дела. Это была их особая версия прощания. У каждой расы была своя культура, даже если эта раса была наполовину животными, как, например, кентавры. Гарри прошёл мимо охранников, не боясь, что на него нападут, поскольку гоблин, с которым он только что говорил, вероятно, сказал им пропустить его. Поиски пятого кабинета не заняли у него много времени, хотя на двери не было номера, но зато было имя Железноклыка. Гарри единожды постучал, прежде чем войти. У него не было сомнений в том, что у гоблинов были способы сообщать друг другу о клиентах. — Добрый вечер, Железноклык. Полагаю, вы в курсе, с каким я к вам делом, — весело сказал Гарри, усмехнувшись, когда занял своё место. — Я чувствовал, что увижу вас сегодня вечером. Именно поэтому всё уже готово, — проницательно сказал Железноклык. — Превосходно, тогда давайте приступим, — сказал Гарри, кивнув. Если Железноклык не был поверенным его рода, то к концу сегодняшней встречи таковым станет. Он нравился ему: умный, проницательный и относящийся к нему с уважением. — Это документы об эмансипации, — проинформировал его Железноклык, когда достал из ящика стола три свитка и положил их перед подростком. У него было чувство, что перед ним необычный волшебник, было в нём что-то ещё. Что-то, чего гоблин не мог понять. Однозначно, он был больше, чем просто человеком, опаснее даже, а ещё чрезвычайно силён. Железноклык долго и упорно пытался разгадать это, но пока его попытки не возымели успеха. Это не было наследием какого-либо из существ. Чары в банке сразу бы уловили это, и не важно, спящее ли наследие или нет. Губы гоблина дрогнули, когда он заметил, что подросток не сразу подписал документы. Замечательно. Он умён. Кто-то правильно его воспитал. Гарри внимательно прочитал каждое предложение, прежде чем подписал бумаги, и положил их на стул, так как эти копии предназначались ему. Затем он приступил к прочтению других свитков и также оставил на них свою подпись. Один предназначался Министерству, а второй — собственно Гринготтсу. — Ещё какие-либо копии требуют моей подписи? — Нет, с этой частью покончено. Теперь вам необходимо подписать эти контракты, чтобы возглавить поместье Певерелл, только не забудьте подписаться как Лорд Адриан Певерелл, иначе бумаги не будут иметь юридической силы, — сообщил ему Железноклык, передав ещё два свитка. Гарри принял их, сорвал восковые печати и приступил к долгому процессу чтения уже более официальных документов. Иногда от них начинала кружиться голова, но, к счастью, несмотря на то что его не учили, как работать с подобными документами, например, как их правильно читать, на что обращать внимание и так далее, он неплохо с этим справлялся. Это были, как и сказал Железноклык, контракты, согласно которым он становился Лордом Певереллом и главой поместья Певерелл. И никто больше не будет иметь над ним власти. Подписав оба, Гарри один оставил себе, а второй — Гринготтсу. — Как и всем своим клиентам, я предлагаю вам составить завещание, чтобы поместье не ушло… — Железноклык прервался. — В Министерство? — фыркнул Гарри. — Не беспокойтесь, я никогда не позволю этому случиться. Я отказываюсь финансировать политику и политиков, которые заботятся только о том, что происходит в Министерстве, но никак не за его пределами. Если вы дадите мне бумаги, то я заполню и отправлю их вам, как только закончу. Они будут запечатаны. — К слову о печатях, — ответил Железноклык и, снова покопавшись в ящике стола, достал квадратную голубую коробочку, обшитую сатином, и пододвинул её Гарри, а вместе с ней палочку сургуча и ещё один документ, который, по предположению Гарри, был завещанием. Гарри принял это всё и со щелчком открыл коробочку. Его губы растянулись в маленькой, почти незаметной, тайной улыбке. В коробочке лежало кольцо с гербом, который он знал так же хорошо, как чертоги собственного разума. Он аккуратно проследил линии. Треугольник — мантия. Круг — воскрешающий камень. И линия, пересекающая обе фигуры, — Жезл Смерти. Символ Даров Смерти в сознании людей теперь воспринимался просто как герб. Гарри в неверии покачал головой и надел огромное кольцо на палец. Он наблюдал за тем, как оно магически уменьшилось, идеально сев на его руке. Гарри почувствовал внутри вспышку магии, которая приняла его как главу рода, сочла его достойным. Кольцо так давно не носили, ведь род Певерелл прервался, так как не осталось наследников мужского пола. — Желаете сделать инвестиции? — лаконично спросил Железноклык. — Да, и в маггловские, и в магические компании, — немедленно ответил Гарри. — Я хочу получить большую долю в автомобильной промышленности в маггловском мире и в чём-то, связанном с будущими технологиями. Из магического мира будут компании «Чистомёт» и «Комета», — обе компании по производству мётел. «Нимбус» ещё не создали, но Гарри убедится, что проинвестирует и её, как только она появится. Он думал о том, чтобы проинвестировать и «Молнию», но у них в будущем будет много проблем. Однако он может продать свои акции незадолго до две тысячи четырнадцатого, когда дела компании окончательно пойдут под откос: на одном из матчей метла разлетится в щепки от удара бладжером, в конце концов, производитель должен был предусмотреть такие случаи. — А также компания «Молния». Глаза Железноклыка немного расширились: он никогда раньше не видел подобной решительности, и ему было интересно, откуда взялась такая уверенность. Он начал записывать, когда осознал, что Адриан Певерелл не валял дурака. — И в ближайшие несколько лет я хочу владеть контрольным пакетом акций «Ежедневного Пророка» и всех издательских компаний, — задумчиво заявил Гарри. — Как думаете, вы сможете добиться этого? — с вызовом спросил он у гоблина. — Вы хотите, чтобы я был вашим поверенным? — Железноклык сел ровнее. Он стал подозревать о подобном, когда Певерелл начал так открыто говорить об инвестициях, которые хотел бы сделать. — Не понимаю, какие с этим могут возникнуть проблемы, если я буду видеть прогресс, — серьезно сказал Гарри, тонко намекая гоблину, что если тот попробует что-то сделать не так или не будет выполнять свою работу, то он с радостью наймёт на его место кого-нибудь другого. — Вам нужно будет подписать документ, освобождающий нынешнего управляющего и утверждающий меня на его место, — сказал Железноклык, поспешно царапая пером и заполняя пустые места на двух формах, прежде чем передать их Гарри. Гарри неслышно вздохнул. Прекрасно, его уже тошнило от написания своего имени, к счастью, он не забыл подписаться как ЛОРД АДРИАН ПЕВЕРЕЛЛ. — Я так понимаю, что на сегодня мы закончили? — спросил Гарри, давая понять, что встреча закончена, но не говоря этого прямо. — Всё, что требовало вашего немедленного внимания, сделано, — подтвердил Железноклык, делая копии подписанных Адрианом документов и передавая их ему. — Я начну закупать всё, что вы пожелали, в кратчайшие сроки. — Но без излишеств. Я не хочу привлекать к себе внимание, особенно «Ежедневного Пророка» и издательств, — предупредил его Гарри, он хотел как можно дольше оставаться в тени. — Я вас понял, — ответил Железноклык, не слишком удивленный. Большинство чистокровных не выставляло напоказ свои намерения установить контроль. Они делали это тонко. — Прекрасно, — ответил Гарри, положил все бумаги в карман, а затем расстегнул на шее цепочку, чтобы повесить на неё кольцо Лорда, и снова застегнул её, спрятав под одежду. — Было приятно иметь с вами дело. Да даруют вам боги больше золота, Железноклык, — и с этим, получив ответную благодарность от своего нового управляющего, Гарри ушёл.***
— Лордство? В пятнадцать? — Лукреция изумлённо смотрела на него, раскрыв рот. Она ни разу в своей жизни не слышала ни о чём подобном. — Не может быть! Гарри заломил бровь. — Почему? — все чистокровные, окружавшие его, испытывали те же чувства, что и Блэк. Лукреция закрыла рот, вспомнив о приличиях. — Я просто никогда не слышала о таком раньше. — Ну вот, теперь услышала, — просто ответил Гарри. Железноклык не выдал ему этот лакомый кусочек информации. — Я слышал, чтобы получить титул Лорда, нужно достигнуть как минимум восемнадцатилетия, — присоединился к разговору Кэрроу. — Большинство не является последним наследником знатного рода, — заметил Гарри, желая, чтобы на него как можно скорее перестали обращать такое пристальное внимание. — И всё-таки… Что это… — Розье прервалась, когда раздался звонок, предупреждая о начале занятия, о котором все забыли на время этого разговора.