Lord of Time

Адриан смог немного расслабиться, когда увидел свою спальню. Слава Мерлину за это. Он ненавидел большие празднества, но в этот раз всё было не так плохо: к нему не было приковано внимание, никто злобно на него не пялился, потому что никто не думал, что он бросил своё имя в чёртов Кубок, чтобы принять участие в чертовски опасном соревновании. Но тем не менее он всё ещё не хотел принимать участия в вечеринках, но не знал, было ли так потому, что он не делал это будучи подростком и не мог втянуться в это сейчас, или, если быть честным, его совсем не интересовали общественные мероприятия и «официальное» взаимодействие с людьми. Или, возможно, дело было в том, что он находился в Хогвартсе, и здесь же был Дамблдор. Адриану не нравилось всё, что сделал старый придурок, и никогда не понравится. Как говорил Северус, его растили, как свинью на убой. Очень точное описание, особенно учитывая, что Дамблдор хотел убедиться, что он не переживёт победу над Волан-де-Мортом, и использовал его так называемых друзей, чтобы обеспечить это. Адриан быстро снял мантию и одну из своих самых приличных рубашек: ничего особенного — как уже говорилось, он не собирался тратить деньги на мантию, которую наденет только один раз. В следующем году он, возможно, станет выше из-за зелий, которые всё ещё принимал. Он уже набрал достаточный вес и стал выше — но не таким высоким, как Том. Адриан сомневался, что вообще когда-нибудь сравняется с Реддлом в росте. Тренируясь, так как не играет в квиддич, он наберёт мышечную массу, которая была ему жизненно необходима, прежде чем начнётся всё происходящее. У Адриана чуть душа в пятки не ушла[1], когда его бёдра обхватили холодные пальцы и подтащили ближе к Тому. Певерелл ничего не мог с этим поделать и задавался вопросом: как одно прикосновение может буквально кричать «мой» и выглядело ли это для других точно так же? Он, честно говоря, не мог сказать наверняка, поскольку с шестнадцати лет и до момента, когда он — Гарри — «умер», единственной его заботой было выживание. Возможно, здесь и сейчас он мог просто расслабиться, потому что ни у кого не было возможности использовать его лишь потому, что он был Мальчиком, Который Выжил. Этот второй шанс был тем, в чём он так нуждался. Он действительно был Адрианом Певереллом — не только именем, но и всем своим «я», которое могло сиять. Нет, не просто сиять — полностью выйти на свет. — О чём ты так усиленно думаешь? — спросил Том, взглядом скользя по обнажённому торсу Адриана. Он сильно изменился с тех пор, как он в последний раз видел его без одежды. Ушла его чрезмерная худоба, и он больше не выглядел, словно первокурсник, как тогда красноречиво выразился Таддеус. Не то чтобы его вес много значил, нет. Это было больше к тому, как кто-то такой, чёрт побери, маленький и хрупкий был таким сильным и способным. Это заставило Тома осознать, что телосложение не значит ничего, когда дело доходит до магического мастерства, и он сделал себе мысленную пометку никогда не судить о возможностях по внешности. — Уже не важно, — честно сказал Адриан. Не было смысла зацикливаться на прошлом, хоть это и было так просто. Он, блять, собирался убедиться, что Дамблдор не наложит свои жадные ручонки на магический мир, как сделал это в прошлой жизни, даже если для этого ему нужно будет собственноручно убить Грин-де-Вальда. Всё было лучше того, что произошло. Никто не должен обладать такой силой, и Адриан делал всё возможное, чтобы заставить учеников понять это — Дамблдор и сам в этом ему помог, оставив Хагрида, когда тот чуть не убил его. — Я знаю, что должен буду сделать, но у меня есть время, перед тем как мне будет нужно это сделать, — он сделает это тогда, когда всё и должно произойти. Это единственный раз, когда он знал точное местонахождение Грин-де-Вальда. Адриан не мог спасти каждого и сделать так, чтобы всё закончилось раньше — так сказала Смерть, и он в это верил. — И что именно ты должен сделать? — подозрительно спросил Том, серьёзно глядя на Адриана и понимая, что услышанное ему явно не понравится. Он ни на минуту не верил, что Адриан ему навредит — не теперь. У Певерелла было очень много возможностей сделать это. Даже когда говорил или думал, он не мог перестать скользить пальцами по гладкой обнажённой груди. Желание присвоить Адриана с каждым днём становилось всё более и более сильным. Том хотел Адриана навсегда, и он его получит. Всего лишь нужно пойти в библиотеку и заняться тем, что получается у него лучше всего — исследованиями. Адриан задрожал, почувствовав на себе эти длинные ловкие пальцы, но понял, что ему придётся вернуться к тому, о чём он думал несколькими секундами ранее. — Эм… Убедиться, что не произойдёт кое-что плохое, — наконец ответил он, стаскивая пальцами ног туфли и закидывая их под свою кровать. Под ту самую, где сейчас сидел Том. — Силенцио! — пробормотал Том, погружая их в пузырь. Он даже не озаботился тем, чтобы использовать палочку. Лучше быть осторожным, поскольку это, очевидно, касалось будущего. — И что же это за «кое-что плохое»? — требовательно спросил Том, проклиная своё любопытство. Всё шло совсем не так, как он надеялся. — Думаешь, Дамблдор ужасен сейчас? — спросил Адриан и, дождавшись, пока Том коротко кивнул, продолжил: — Тогда ты не захочешь видеть будущее. Каждый делает так, как он говорит. Нет, почти каждый. Ему доверяют не все, но это, по большей части, не имеет значения. Министерство, Министр, даже вне Англии из-за его влияния как президента Международной конфедерации магов и Верховного чародея Визенгамота. Все смотрят на него и видят человека, которому чужды гордыня и тщеславие. Он в каждом — каким бы незначительным и жалким ни был человек — мог найти что-то ценное. Защитник магглов и магглорождëнных, — Адриан скривил губы, не в силах сдержаться, при мыслях о Дамблдоре. — У него нет ничего из всего этого, так что же он сделал, чтобы получить эти титулы? — спросил Том, осознав, что как раз это и было тем, что хотел предотвратить Адриан. Мысль о настолько всестороннем влиянии Дамблдора была ему отвратительна. Он мог вообразить себе мир, с которым Адриан вынужден был мириться, и представленная картина совсем его не радовала. — Он победит Грин-де-Вальда, получит Орден Мерлина Первой степени и прочие титулы, они даже захотят, чтобы он стал Министром Магии, но он откажет — сделает умный ход: будет влиять на каждое поколение учеников, отбирая тех, кто ему нравится для собственных целей. На самом деле, он похож на Слизнорта, только играет в гораздо более серьёзных масштабах. И не имея совершенно никаких благих намерений, хотя без конца твердит, что делает все «ради общего блага», и все это проглатывают. Я не могу позволить этому случиться. Нет, я не позволю этому случиться, — поклялся Адриан. Он сделает все, что в его силах и доведёт это до конца. — Значит ты собираешься убить Грин-де-Вальда? — спросил Том, едва скрывая свои сомнения и волну беспокойства и страха, которая охватила его, как лесной пожар. Желание сказать Адриану, что он не позволит ему сделать что-то подобное, было очень сильным, но беспокойство, что Дамблдор может получить такое влияние, было сильнее. Единственная вещь, которую Том знал наверняка, — он не позволит Адриану делать всё в одиночку. Он чётко даст понять, что заниматься этим они будут вместе, или остановит Певерелла всеми необходимыми для этого средствами. Таким образом он сможет убедиться, что Грин-де-Вальд ничего Адриану не сделает. — Нет, победить его, то есть остановить, — Адриан покачал головой. Он надеялся, что с принадлежащими ему палочками сделать это будет просто: он был Владыкой Смерти — Бузинная палочка принадлежала ему так же, как и Воскрешающий камень и Мантия-невидимка. Адриан понимал, что его ждёт просто адская дуэль, но он должен был сделать это. Других вариантов не было. Он не винил никого за то, что для них «победить» значило «убить», потому что думал точно так же, пока не узнал правду. От Адриана не ускользнула ирония, что тогда именно Том избавил Грин-де-Вальда от страданий. А это были страдания. Просидеть в тюрьме сколько?.. Лет пятьдесят или около того? Адриан с трудом справился с десятилетним заточением в чулане… Он содрогнулся при мысли о том, что мог находиться там десятилетиями. — Ты будешь рисковать жизнью, чтобы прекратить это? — лишь с лёгким недоверием спросил Том. Что, чёрт возьми, сделал Дамблдор, чтобы вывести Адриана из себя настолько, что тот был готов пойти на всё, чтобы заставить старика страдать? Отнял у него всё, чего он достиг? Это напомнило Тому никогда не выводить Адриана из себя. Никогда, чёрт возьми. Однозначно. — Чёрт побери, да. Буду, — ответил Адриан, не сомневаясь ни секунды. Расстегнув ремень, он снял брюки, раскинул постель и скользнул в тёплую кровать. Адриан услышал характерный звук, когда Том снял туфли, прежде чем оседлал его бёдра и склонился над ним. — Напомни мне никогда не выводить тебя, — тихо сказал Том, несмотря на то что в этом не было никакой нужды — в конце концов, он наложил заглушающее. Адриан засмеялся. — Разве должно быть не наоборот? — он знал, что может сделать Том, если его разозлить. — Тогда будем напоминать друг другу, — ответил Том, глядя прямо в эти пылающие зелёные глаза. Ему нравилась каждая часть Адриана, в нём не было изъянов. Здесь и сейчас Том понял, что он самый везучий сукин сын в мире. Он был рад, что встретил Адриана, рад, что тот попал сюда и сейчас принадлежал ему. Том убедится, что Адриан понимает это и никогда не забудет. Адриан издал непонятный тихий звук, соглашаясь. Ощущение, что Том был рядом с ним, его запах, его прикосновения, его присутствие и их магия, окутывающая его, заставляли Адриана забыть обо всём, словно в этот момент он существовал только для Тома. — Тебе становится комфортно сверху, — сказал Адриан. Его зелёные глаза вызывающе мерцали. Том взял Адриана за руки. — Я всегда буду сверху, — заявил он. Его обжигал вызов в пылающих зелёных глазах, и Том чувствовал себя мотыльком, летящим прямо к огню. Вместо того, чтобы дать Адриану шанс ответить, Том горячо прижался к его губам. Поцелуй не был ни излишне нежным, ни чрезмерно жёстким, всё ещё говорил те вещи, которые не мог озвучить Том, и был таким, как нравится Адриану, судя по его реакции в этот и предыдущие разы. Том ещё ближе прижался к нему, сжимая бёдрами ноги Адриана и удерживая их так, как ему хотелось. — Продолжай говорить себе это, — сказал Адриан, тяжело дыша, когда они разорвали поцелуй, чтобы наполнить лёгкие воздухом. Всё внутри задрожало, когда он увидел выражение лица Тома. В глубинах его тёмных глаз чётко читалось желание владеть — не хватало только красного блеска, который был в них в будущем. И если бы Адриан должен был что-то сказать на этот счёт, то это было бы: «Он никогда там не появится». — Действительно хочешь бросить мне вызов? — спросил Том, даже не запыхавшись. Он усилил свою хватку, и у Адриана даже на секунду не появилось шанса сдвинуться. Адриан хмыкнул, пытаясь отползти от того места, куда его довольно успешно вжали. — Это не всегда будет работать, — начал насмехаться он. С его губ сорвался сдавленный стон, когда Том внезапно атаковал засос, который оставил вчера. Это было очень чувственно и лишь совсем немного болезненно. Адриан почувствовал совсем небольшое облегчение, но в большей степени разочарование, когда Том остановился лишь для того, чтобы прикусить ему губу и найти у него на плече ещё одно чувствительное место, чтобы укусить его и засосать. Том зарылся руками в волосы Адриана, лениво шевеля большим пальцем, когда снова впился в его губы. Он неохотно отстранился лишь тогда, когда потребность в воздухе стала невыносимой, и посмотрел вниз, на мага, равного ему по силе, который немного изгибался под ним. Лицо Адриана полыхало красным, в зелёных глазах мерцало желание, а губы приобрели кроваво-красный цвет. Том наблюдал за тем, как Певерелл сглотнул, заметив на себе его взгляд, и покраснел ещё больше, хотя это казалось невозможным. Он облизнул губы, когда посмотрел на хрупкую фигуру Адриана. Мерлин всемогущий, Том хотел Певерелла больше, чем что-либо ещё в жизни. Он должен обладать им. И будет обладать. Сегодня ночью или завтра утром Том отправится в библиотеку и найдёт лучший способ, чтобы обеспечить это. Никто больше никогда не прикоснётся к нему так, никто больше не увидит его таким. Адриан принадлежал ему. — Мой, — благоговейно прошептал Том, когда стал поглаживать челюсть Адриана, и услышал, как с его губ слетел ошеломлённый вздох, чувствуя самодовольство и превосходство от осознания того, что Адриан находился в таком же состоянии. Что ж, ещё одним явным признаком была эрекция Певерелла, которую он чувствовал своим напряжённым членом. Такими темпами они долго не продержатся. Адриан, казалось, не умел лежать спокойно. Адриан так внезапно сменил их позиции, приложив все свои усилия, чтобы перевернуть их, что Том даже не осознал, что произошло. На его лице появилась удовлетворённая ухмылка. — Говорил же тебе, — пробормотал Адриан и лизнул один из сосков Тома, вспомнив, насколько чувствительными были его собственные. Губы растянулись в ликующей улыбке, когда Том застонал. Он недолго мучил его соски, когда пальцы Тома снова зарылись в его волосах, заставляя его подняться. Адриан медленно скользнул вверх, заставив Тома содрогнуться под собой, и прижался лбом ко лбу Тома, рвано дыша и всё ещё потираясь об него. Он не продержится долго. Узел в животе скручивался всё сильнее и сильнее. Одной рукой Том обхватил Адриана за спину, прижимая его к себе невозможно близко, а другая застыла в волосах Певерелла, удерживая его голову. В чёрных глазах светилось собственничество. Том хотел видеть, как Адриан кончает над ним, хотел видеть, как он потеряет всё внимание и контроль, хотел видеть его выражение лица, когда он кончает. Том понял, что Адриан близок, когда тот с силой закусил нижнюю губу, стараясь сдержать любые звуки. Он спас нежную плоть, оттянув губу большим пальцем и снова поцеловал его. Ему никогда не будет достаточно. Он никогда не перестанет его хотеть. — Я хочу слышать тебя, — признался Том. Его тело охватило огнём, когда он просто представил себе, какой у Адриана будет голос в этот момент. — Том, — прохрипел Адриан и мягко застонал. Глаза начали закрываться. Он был так близок. — Открой глаза, — потребовал Том, но, когда услышал, как Адриан произнёс его имя, стало слишком поздно. Всё сузилось до одной точки, когда тело вышло из-под контроля. Он кончал тяжело и быстро. Сперма заливала нижнее бельё. Том чувствовал, что у Адриана оно тоже стало влажным. Увидеть его таким напряжённым, с блаженным выражением лица явно стоило всего, даже если он видел это нечётко. Это можно будет сделать и в другой раз. Дрожь прошила тело только от воспоминания о том, как Адриан произнёс его имя. Чёрт возьми, от этих мыслей дрогнул уже опавший член. Они ничего не сказали друг другу и просто наслаждались чувством полного блаженства, свернувшись клубком друг напротив друга, зная, что вместе они в безопасности.

***

Том резко открыл глаза и тупо моргнул, гадая, что же, чёрт возьми, происходит, а затем ощущение тяжести на руке заставило его посмотреть в ту сторону. Адриан лежал рядом с ним, свернувшись калачиком и положив голову ему на грудь и руку, перекрыв таким образом нормальное кровообращение. Он был умиротворён и безмятежен, и Том не хотел его будить. Он осознал, что становится мягче, но это не имело значения, не с Адрианом. Если бы такие мысли возникли у него из-за кого-то другого, то он, не задумываясь, проклял бы его. Это напомнило ему о том, что он поклялся связать их вместе. Очевидно, о браке не могло идти и речи, поскольку они оба несовершеннолетние, но Том был уверен, что есть и другие способы. Схватившись за подушку, он начал медленно поворачиваться, пока голова Адриана не оказалась на ней, а не на его груди. Том убрал прядь волос с лица Адриана. Он должен заполучить его полностью. Том не потерпит, если что-то будет их разделять. Каждый будет знать, что Адриан полностью принадлежит ему, — в какой-то степени и юридически — и сам Адриан тоже. Том убьёт своего дядю и вернёт себе свой титул — титул Лорда Слизерина. Звучит прекрасно[2]. Возможно, он даже сохранит своё имя… По спине побежали мурашки, когда он вспомнил предыдущие слова Адриана. Может быть, в конце концов, с его именем всё было в порядке. Том и представить себе не мог, чтобы с этих губ срывалось какое-то другое. Это казалось неправильным. Том быстро оделся, несмотря на, очевидно, позднее время: на всех кроватях, включая его собственную, были задёрнуты балдахины — видимо, кто-то сделал это для приличия. Убедившись, что палочка с собой, Том покинул спальню, молча шагая по коридорам и быстро направляясь в библиотеку. Он был осторожен, чтобы не попасться смотрителю — не хотел иметь дело с такой ерундой. Тому было не важно, сколько на это уйдёт времени, но он найдёт что-то, что сделает Адриана окончательно принадлежащим ему. Но он и понятия не имел, что Адриан уже окончательно и бесповоротно в него влюблён.