The sounds of silence (драбблы)

Черт ее дернул сказать: - Без проблем! В тот самый момент, когда Финна черт дернул спросить: - Ты в деле, Рей? Чертова чертовщина, господи, какой же она была идиоткой! Дом был большой. Стекло и черный камень, броско и кричаще. Стильный дом. Дорогой дом, сделанный по спецпроекту, как с картинки в дорогих журналах, обещающий наживу такую, что потом шиковать полгода - купить по тачке, кутить в казино, спать в дорогих отелях и жрать трюфеля с устрицами, запивая Моэт-э-Шандон. Финн остановил байк за сто метров, кивком указал на объект — и Рей сразу все поняла. Деньги. Много денег. Да, она хочет туда, хочет все, что там есть. Половину бабла отвезет в приют — великодушно так, по-РобинГудовски — а половину будет тратить, как будто завтра конец света. Финн следил за домом уже две недели, хозяин уехал по делам в прошлую пятницу. Дом был пуст, и им нужно было действовать быстро, буквально завтрашней ночью, а то мало ли — владелец вернется, и тогда всему кранты. Хотя кранты всему настали в тот момент, когда Финн бросил ее. Тот самый Финн, который вроде как рядом навсегда, который уломал ее на это дело. Который сбежал, как подлый предатель, когда внезапно домой вернулся хозяин. Сбежал прежде, чем подал ей хоть какой-то сигнал о том, что нужно валить-валить-валить! Вот она пытается подобрать код к встроенному в стену сейфу, а вот уже слышит шаги по коридору и пьяный женский смех. Она только и успевает сделать несколько шагов назад на ватных ногах, как дверь открывается и включается яркий свет. Женщина хороша собой, ухожена — такие даже пятки депилируют — в коктейльном платье и с прической трехчасовой сложности. Морщит носик, дует губки, хлопает глазами - картина маслом. — Кайло, что это? Рей переводит взгляд на хозяина и готова поклясться — жизнь ее окончена. Высокие мужчины в черных кашемировых водолазках — отныне и навсегда одна из ее главных фобий. — Ничего особенного, — цедит он, и взгляд его мечется по комнате, выискивая наличие пособников Рей, — ты одна? Рей быстро кивает. Господи, пусть только полицию не вызывает. Она им всю посуду в доме перемоет, все перила языком вылижет — только не надо полиции. — Кайло, кто это? — девушка поворачивается к нему, — домработница? — Нет, — он спокойно обходит Рей по дуге, проходя к тому самому гребанному сейфу, и набирает комбинацию из чисел. — Это жена моя, раньше времени домой вернулась. И раз нас спалили, Джессика, можешь идти домой. Тут сейчас будет скандал. — Меня Эшли зовут, — девушка хмурит брови и обиженно пялится на этого Кайло. — Конечно, — он сосредоточенно открывает дверцу сейфа и добавляет чуть громче,  — спокойной ночи, Джессика. За Джессикой еще не успевает дверь закрыться, как хозяин подносит палец ко рту, в жесте «соблюдай тишину». Где-то в конце коридора хлопает дверь, и Кайло достает из кармана маленький пульт. С нажатия одной кнопки на окнах закрываются охранные ролеты и Рей чувствует всем нутром — тут она и окончит свои бренные дни. Он запускает руку в сейф, и спустя секунду на Рей уже направлено вытащенное из сейфа огромное черное дуло — таким, наверное, с одной пули сносит полбашки. Она четко осознает, что сейчас сделает все — если надо, это самое дуло сосать будет, — только бы он не нажимал на курок. Кайло тем временем разглядывает ее с вежливым интересом, чуть склонив голову на бок: — Ну и от кого привет, жена? — Что?.. — она тупо пялится в черное круглое жерло пистолета, словно с ним разговаривает, а не с владельцем. — Кто послал тебя? Спрашиваю один раз. Вместо второго — снесу тебе голову. Рей соображает так туго, будто мозги уже из ушей вытекли и ничего не осталось. Ужас происходящего замораживает ее позвоночник, и желудок летит вниз, разбиваясь о высокий ворс ковра. — Пожалуйста, не убивайте меня, сэр. Лучше вызовите полицию, — она даже не шепчет, скорее сипит или скулит, — я же даже взять ничего не успела, за что меня убивать? Пожалуйста, не надо… Он удивленно приподнимает бровь: — Воровка, что ли? — Дожидается кивка Рей и чуть опускает пушку. — Документы есть какие? Давай сюда, воровка. Рей медленно снимает рюкзак с плеч, кладет на пол, толкает к нему ногой. Пусть забирает, пусть вызывает полицию, пусть что хочет делает, только убивать ее не надо. Он присаживается на корточки, роется в ее вещах одной рукой, не выпуская из второй оружие, и достает из потрепанного кошелька ее идентификационную карту. Быстро пробегает взглядом по всему ее скарбу, вытащенному из старого рюкзака, и качает головой, весело улыбаясь.  — Ох и попала же ты, как там тебя… Рей? Да. Ты хоть знаешь, к кому влезла? Рей отрицательно качает головой и делает заинтересованный вид — пусть говорит. Чем дольше говорит — тем больше шансов, что не пристрелит. Он весело так улыбается, даже широкие плечи подрагивают от смеха. — Ну вот и отлично, что не знаешь. Так даже лучше. — Он поднимается в полный рост — огромный, подавляющий — и Рей вся как-то сразу сжимается, инстинктивно делает микро-шажок назад. — Ты сейчас отвечаешь на мои вопросы быстро и четко, иначе я тебя заживо у себя во дворе закопаю, уяснила? Отлично. Кто знает о том, что ты тут? — Финн знает. Подельник. Но он сбежал. Пожалуйста… — Судимости есть у твоего Финна? — Да, есть. Три. — Отлично. — Кайло ставит пистолет на предохранитель и убирает в задний карман. — Значит, в полицию о твоей пропаже он заявлять не будет. Что? Что это значит? Глаза Рей бегают по его лицу, пытаясь понять, что происходит, пока он приближается к ней. — Иди за мной. — Он проходит мимо нее, указывая головой в сторону боковой двери, ведущей в кабинет, — у меня для тебя кое-что есть. И давай без шуток, иначе я не отвечаю за последствия. Ее ноги дрожат и подгибаются, но она следует за ним, не отрывая глаз от широкой спины, затянутой в черный кашемир. Господи, как же она могла так вляпаться? Что теперь будет с ней? Финн никогда не пойдет в полицию — это сто процентов. Она проходит в кабинет — она была здесь буквально пятнадцать минут назад, ища сейф, — и вздрагивает, когда Кайло включает настольную лампу на широком рабочем столе из крепкого красного дерева. — Сэр… — ее голос немного дрожит, — послушайте, я могу достать денег или выполнить любое ваше поручение. Я могу быть полезной… — Конечно, можешь, Рей. — Он задумчиво скользит взглядом по книжным полкам, расположенным прямо за огромным столом. — Ты будешь полезна, не переживай. Подожди, да где же оно?.. А, нашел! Он достает с одной из полок какую-то книгу и кладет ее на столешницу перед собой: — Подойди, Рей, не бойся. Взгляни. Она медленно приближается к столу на ватных ногах, пытливо вглядываясь в его лицо. Книга? Что еще за книга? — Быстрее, Рей! — Он указывает на место со своей стороны стола, чуть отодвигаясь в сторону. — Иди сюда, садись в мое рабочее кресло и открывай книгу. Шевелись! На последнем слове он нетерпеливо повышает тон, и Рей быстро огибает стол и падает в кресло, боясь вывести его из себя. Название книги, лежащей на столе, заставляет ее глаза широко распахнуться: «Преступные последствия и уголовные наказания.» Божечки, неужели он все же сдаст ее полиции? Рей с трудом сдерживает вздох облегчения. Скорее всего, он не станет закапывать ее на заднем дворе, и это прекрасно. — Открывай и читай, — Кайло зависает за ее спиной, и у Рей на затылке волосы встают дыбом, — вслух. Она тянет дрожащие руки к книге в зеленом переплете с золотым тиснением и открывает первую страницу: — П… Преступные последствия — это… общественно опасные изменения в отношениях, охраняемых уголовным законом, — голос ее чуть дрожит, — наступающие в результате… совершения преступления. — Отлично, давай дальше, — он наклоняется ближе, Рей почти чувствует горячее дыхание на своей макушке, — читай, Рей. — По своему характеру преступные последствия различны, — она пытается сосредоточиться на буквах, но те разбегаются перед ее глазами. Он слишком близко, и она не знает, чего от него ожидать. — По качественным показателям их можно подразделить на две основные группы: материальные и нематериальные. — Правильно, Рей. Ты влезла ко мне в дом, так? Давай разбираться, какое преступление ты совершила. Читай дальше. Рей крепко зажмуривается и пытается усмирить скачущее сердце. Открыв глаза и сфокусировав взгляд, она продолжает: — П… Первые включают в себя имущественный вред, например, в результате хищений и физический вред, например, в результате причинения вреда здоровью… Сильные руки дергают ее вверх, и Рей взвизгивает, когда он ногой выбивает из-под нее кресло, которое с грохотом летит на пол. Ее ноги подгибаются, но Кайло удерживает ее в вертикальном положении, схватив за шею сзади. — Ты на правильном пути, Рей, читай дальше, — он надавливает на ее затылок, и она нагибается, чуть не втыкаясь носом в книгу. Одну руку он просовывает ей под живот и дергает вверх, заставляя опереться предплечьями о стол. — Давай, не заставляй меня ждать. — Имущественный вред… может проявляться как реальный ущерб и как упущенная выгода, — Рей тяжело сглатывает; она уже начинает догадываться, к чему все идет — скорее всего, она заменит ушедшую Джессику, и от этого у нее в желудке скручивается тугой узел, — в большей степени при совершении преступлений в сфере экономики, хотя встречается и при совершении иных преступле… Она замолкает на полуслове, когда Кайло просовывает руку ей под живот, тянет вниз молнию на ее джинсовых шортах и одним рывком стягивает их вниз по ее ногам. — Нет, подождите! — Рей пытается развернуться, но он снова хватает ее за плечо и разворачивает к столу, чуть не тыча лицом в страницы: — Читай до конца, Рей. Я не сделаю ничего, чего ты не заслужила. — Имущественный… — Глаза Рей лихорадочно бегают по строчкам, она панически стискивает кулаки, покоящиеся на столешнице, — имущественный вред характеризуется количественными параметрами и измеряется в единицах стоимости… так же, как и хищения, и карается со всей строгостью согласно действующему законодательству… На ее зад обрушивается здоровенная ладонь, и она вскрикивает, дергаясь вперед, чуть не заваливаясь на стол. — Ты только что прочла характеристику своих преступных деяний, Рей. Теперь понимаешь всю серьезность своего поступка? Рей все еще ловит ртом воздух, когда ладонь Кайло вновь встречается с ее задницей — звонко и хлестко,  вырывая у нее болезненный стон. Она сводит бедра, и ее коленки стукаются друг об друга, пока она пытается вспомнить, как дышать. Мгновенно взмокшие волосы липнут ко лбу, сквозь непроизвольно выступившие слезы она видит перед собой страницы чертовой книги — ее задница под тонким хлопком нижнего белья пылает адским пламенем. И когда ей прилетает в третий раз — сильнее предыдущих двух — она не выдерживает и обрушивается щекой на книгу, тяжело дыша. — Ты же понимаешь, что заслужила это? — Кайло вытаскивает книгу из-под ее щеки и дочитывает абзац: — Однако отсутствие последствий, указанных в законе, образует лишь покушение на преступление. Знаешь, что это значит, Рей? Это значит, что все не так плохо! Всего лишь покушение, так? Рей что-то скулит ему в ответ, она не знает, что ответить. Есть во всей этой сумасшедшей ситуации что-то такое, отчего ее щеки пылают, как раскаленные. Она стискивает зубы как раз в нужный момент, потому что его ладонь вновь обрушивается на ее зад, выбивая весь воздух из ее легких и Рей стонет, царапая столешницу ногтями. — Я из тебя выбью все вредные привычки, Рей. Я вдолблю тебе, что лазить по чужим домам — нехорошо. — Его рука гладит ее по позвоночнику, сверху вниз. — Раз уж ты сама ко мне пришла, я стану твоим учителем… по уголовному кодексу, скажем так. От осознания того, что этот огромный и привлекательный богатый мужик отхлестал ее, как какого-то нашкодившего ребенка, ее лицо снова вспыхивает адским пламенем. Его большие пальцы кружат по ямочкам внизу ее спины, когда он прижимается к ней бедрами. Рей хватает ртом воздух и сильней сводит ноги, чувствуя ноющей задницей его… железную, мать его, огромную эрекцию. Там, где он медленно притирается пахом, вся ее кожа настолько сверхчувствительна, что она не может подавить громкого стона сквозь стиснутые зубы. Это именно то, что в фильмах называют принуждением? Божечки, это серьезно происходит сейчас?! Скачущий галопом лихорадочный поток мыслей обрывают его пальцы, которыми Кайло пробирается под тонкую ткань ее нижнего белья, нависая над ней, практически распластанной по столешнице. — Тебе это нравится, воровка. Простая констатация факта, хотя можно было бы обойтись и без нее — Рей и сама чувствует, как гладко и влажно скользят его длинные пальцы между ее складками — и захлебывается воздухом, когда он чуть вводит в нее палец и сгибает его, поглаживая ее изнутри. О, черт, этого достаточно для того, чтобы ее бедра задрожали, а ногти впились в ладони до кровавых лунок на коже. — Что… ты… ты будешь… — Рей не успевает ловить воздух ртом, непроизвольно подаваясь навстречу его пальцам, и от еще незаданного вопроса у нее уже все сжимается и пульсирует между ног. — … ты будешь меня трахать? — Скорее всего, — Кайло вытаскивает из нее пальцы и стягивает нижнее белье, оголяя задницу, — я еще не решил. На этот раз хлесткий удар по голой коже такой оглушительно громкий, что у Рей звенит в ушах. Пара секунд резкой боли, резко переходящей в спазм между ногами, вырывает у нее громкий крик из широко открытого рта. Боже, почему так… хорошо? Хорошо, что его пальцы сразу же возвращаются туда, где им и положено быть — у нее между ног, и Рей выгибает спину, непроизвольно подаваясь навстречу. Она с какой-то дикой заторможенностью понимает, что была бы совсем не против получить еще немного звонкой порки, хотя куда уж больше — ее словно окатили лавой с ног до головы. Кайло словно читает мысли: — Хочешь еще? Кровь бешено приливает к лицу, и Рей стискивает зубы, пытаясь удержать положительный ответ во рту, но предательское тело напрягается в предвкушении и получает свое — очередной резкий и смачный шлепок обрушивается на ягодицы, и Рей уже стонет громко, даже не пытаясь сдерживаться. Она внезапно чуть не плачет от невозможности видеть его, но в то же самое время боится встретиться с ним глазами. Намного проще, когда все, что она видит перед собой — полированная столешница красного дерева. — Извинись за свое отвратительное поведение, Рей. Сейчас же. Рей думает, что ослышалась, пытаясь сосредоточиться на его словах, потому что Кайло вновь запускает пальцы ей между ног. — Что? — она натурально кипит внутри, все плывет перед глазами, и где-то совсем близко маячит острая как никогда раньше разрядка. — Извинись, — его пальцы движутся быстрее, и Рей стискивает бедра, — за то, что влезла в мой дом без разрешения. Она уже ничего не соображает, только шумно ловит ртом воздух и царапает поверхность стола в предчувствии чего-то оглушающего, невозможно яркого, волны подступающего оргазма уже омывают ее стопы, и ее всю трясет и лихорадит… когда он останавливается и снова вынимает из нее пальцы. — Так не пойдет, Рей. Ты не хочешь сотрудничать, — он отступает от нее на шаг и больше не прикасается к ней. Этого не может быть. Черт, нет, это невозможно. Каждый сантиметр ее кожи пылает, и неудовлетворенность ощущается почти болезненно. Она тяжело дышит, отлипая от стола и выпрямляясь. Рей медленно поворачивается, сначала в пол-оборота, а затем полностью, опираясь ноющей задницей о край столешницы. Все еще боясь поднять глаза и посмотреть ему в лицо, она поднимает руку и проводит дрожащими пальцами по лбу, убирая прилипшие пряди. Ему явно тесно в этих черных дорогих брюках — это видно невооруженным глазом, и щеки Рей вспыхивают еще сильнее при мысли о том, что она знает его меньше часа, а уже хочет так, что между бедрами словно пожар пылает. Набравшись наконец смелости и превозмогая какое-то идиотское смущение, она поднимает глаза и тут же давит новый стон - он выглядит так, словно уже по меньшей мере раза два поимел ее — губы искусаны и волосы чуть растрепаны. — Давай, Рей. Извиняйся. Она упрямо закусывает губы и снова переводит взгляд на его грудь — Кайло не собирается упрощать ей жизнь и стягивает с себя водолазку, открывая ее взору широкую и мощную грудь. Он стоит напротив нее — огромный и подавляющий, а Рей сжимает и разжимает кулаки: — Пр... с... ти. — Что? Рей снова поднимает взгляд к его лицу — его глаза похожи на две черные дыры, и дыхание тяжелое. Он сам уже недалеко от того, чтобы накинуться на нее, но Рей дала бы руку на отсечение — не прежде, чем она произнесет то, что он хочет слышать. Очередной маленький спазм между ног вырывает у нее тихий стон. — Я не услышал, Рей. Повтори. — Прос… ти. Она произносит на вдохе и выдохе, но и этого, видимо, достаточно. Длинные пальцы хватают ее майку, сгребают в кулак и дергают на себя. Жадный рот накрывает ее губы, и Рей открывает рот, давая свободу действий его языку. Она отступает под его напором, делая пару шагов назад и снова врезаясь задницей в стол, чуть не заваливаясь на столешницу. Рей запускает пальцы в его черные волосы и притягивает ближе к себе, чувствуя какое-то животное удовольствие от происходящего — она не знает его, но просто умрет, если через минуту он все еще будет не в ней. Она сама залазит на столешницу, ерзая ноющей задницей по полированному дереву, обвивая ногами бедра Кайло, и тянет на себя. Его даже просить не нужно - он одной рукой расстегивает брюки, а второй легонько толкает ее в солнечное сплетение, и Рей откидывается на локти, неотрывно наблюдая за его быстрыми движениями. При виде его члена она на несколько секунд перестает дышать, моментально впадая в сомнения — она не сможет его принять, их размеры и возможности явно не совпадают. Она уже собирается открыть рот в протесте, но он мотает головой: — Успокойся, все нормально, — он приставляет головку к ее входу и медленно давит, — спешить некуда. У Рей в голове такой туман, что впору запаниковать. Она готова так, как никогда раньше, и внутри все пульсирует и заходится в нужде, но это давление — просто какая-то пытка. Это не больно, но где-то на грани, и она откидывается спиной на стол, чуть вращая бедрами, пытаясь хоть немного ускорить проникновение. Кайло работает бедрами аккуратно и по чуть-чуть, растягивая ее так медленно, что она начинает нетерпеливо извиваться на столе, и стоны вырываются из горла громкие и просящие. Рей будто облили бензином и подожгли — она и не знала, что способна полыхать, как факел. — Быстрее, — рот широко открыт, и слова уже не сдержать, да и незачем, — быстрее, пожалуйста… Она получает то, о чем просит, почти мгновенно — ее спину чуть протаскивает по столу и Рей выгибается, стискивая зубы, когда он входит в нее до упора. Эта заполненность на грани боли на секунду вышибает ее из зоны комфорта, но это быстро проходит. Она приспосабливается и даже учитывая тот факт, что Кайло замер и не двигается, ее тело уже на полпути к разрядке. Он подхватывает ее под задницу и тянет на себя, начиная медленно работать бедрами, и Рей слышит его тяжелое дыхание. Наверное, ему слишком узко; Рей открывает глаза, ища мутным взглядом признаки дискомфорта на его лице, но не находит ничего, кроме таких же мутных черных глаз под полуопущенными веками и такой говорящей полуулыбки, от которой у нее все внутри скручивается очередным спазмом. Он увеличивает темп, и Рей непроизвольно сжимает бедра вокруг его талии, чувствуя, что теперь он толкается в нее глубже и более уверенно. От этого потрясающего давления и чувства абсолютной наполненности у нее кружится голова, и по венам растекается расплавленный металл. Она горит, совершенно точно горит, обламывая ногти о полированную поверхность стола, заходясь в криках удовольствия, почти теряя сознание от скорости, с какой его бедра ударяются о ее с громкими хлопками. Вся спина мокрая, и Рей скользит по столу вперед и назад, пока Кайло вновь и вновь насаживает ее пылающее тело на себя с низким гортанным стоном: — Черт, какая же ты узкая… Она чувствует, что если не кончит сейчас, то просто разорвется пополам. Когда это таки происходит — она орет громко, зажмуривается и выгибает спину до резкой боли в позвоночнике, бьется под ним и вокруг него, скручивается морским узлом и вцепляется в собственные волосы, ее бедра ведет судорогами. Он продлевает всю эту агонию, толкаясь в нее жестко и до упора, смешивая яростное удовольствие с болью, и Рей кажется, что мир разлетелся на миллионы кусочков. Все, что она может делать после того, как утихает последний спазм — слабо дергаться под ним в такт его грубым толчкам, слушая его протяжный стон, когда он кончает в нее, чуть не разрывая ее к чертям собачьим последними движениями сильных бедер. Он наклоняется, упираясь локтями в столешницу по обеим сторонам от ее живота, и прижимается щекой к ее раскаленной коже. Рей вяло поднимает руку и запускает ему в волосы — они мягкие и влажные. Совершенно внезапно ей в голову приходит мысль о том, что это первый и последний раз, когда она прикасается к этому мужчине, и Рей пытается быстро подавить в себе чувство ужасного нагребающего разочарования и болезненного неприятия. Кайло поднимает голову и поворачивает к ней лицо, одаривая ленивой улыбкой: — Эй, воровка! Ты как? Рей смущенно отводит взгляд: — Нормально, но мне уже пора. Кайло выпрямляется и протягивает руку, помогая ей принять сидячее положение: — Куда торопишься? Тебе бы в душ сейчас и поесть нормально. Тебя дома кто-то ждет? Нет, ее никто нигде не ждет. Она наблюдает за тем, как он собирает с пола их одежду, и понимает, что не хочет никуда уходить. Не сейчас. — Так… ты не сообщишь обо мне в полицию? Она видит, как на его лице мелькает странная улыбка: — Можно сказать, что полиция уже в курсе. — Как? — Рей в ужасе округляет глаза. Когда он успел позвонить? Он же все время был у нее на виду… Кайло поднимает с пола свои брюки, вытаскивает из заднего кармана какой-то черный прямоугольник и кидает на стол рядом с ее бедром. Рей берет в руки кожаный чехол и открывает — ее челюсть устремляется строго на юг: «Кайло Рен. Заместитель директора Федерального бюро расследований». — И я, — он подходит к ней и останавливается между ее широко расставленных бедер, выдыхая в ее приоткрытые губы, — собираюсь заставить тебя вызубрить весь уголовный кодекс наизусть, Рей.