В волшебных водах Авалона

Петуния ходила из угла в угол и места себе не находила: вся ее семья пропала! Они просто бесследно исчезли неделю назад. Петуния помнила тот день, будто он был только вчера. Она тогда вернулась домой из книжного клуба и была в приподнятом настроении, ведь ей удалось заткнуть за пояс раздражающую миссис Бейкер, а этого еще никому не удавалось! Уже подходя к дому, Петуния почувствовала неясную тревогу. В окнах не горел свет. А на крыльце, как подтверждение всех ее тревог, ждали двое мужчин в странных одеждах. В мантиях, если точнее. А Петуния знала, что в мантиях нынче ходят одни лишь маги. И от осознания этого все внутри нее словно образовалась зияющая пустота: что-то случилось, что-то очень нехорошее. — Миссис Дурсль? — холодно спросил один из мужчин, сверившись со свитком в руках. — Да, она… То есть, да, это я. А потом Петуния узнала, что к ней в дом вломился беглый преступник Сириус Блэк, и что вся ее семья пропала, не оставив после себя ни единой зацепки, чтобы их можно было найти. — Свяжитесь с нами, если Сириус Блэк объявится. — Но… как? — только и спросила Петуния. — Совы, — сухо сказал один из мужчин, и они растворились в воздухе прежде, чем Петуния смогла спросить еще хоть что-то. И с тех пор жизнь Петунии превратилась в ад, в медленную, пожирающую до костей агонию. Она не выходила из дома, не виделись с подругами, она постоянно забывала о сне и еде, все ее мысли были заняты только ее семьей. — Как там Дадли? — спрашивала она в пустоту и не получала ответа. — Хорошо питается? Здоров? Жив?.. Она спрашивала про Вернона, про Гарри, даже иногда в его вопросы вкрадывалось имя Сириуса, но Петуния, кажется, и сама этого не замечала. — Вы же вернетесь, да? Вы все вернетесь ко мне живыми и здоровыми. Ведь да?.. И однажды пустота ей ответила старческим, дребезжащим голосом: — Да вернутся они, голубики, куда ж денутся. — Кто здесь?! — Петуния подскочила на месте и испуганно заозиралась по сторонам. — В зеркало посмотри, дуреха, — ласково посоветовал голос, и Петуния тотчас подбежала к большому зеркалу в гостиной. Оттуда на нее смотрела, усмехаясь, незнакомая старуха с испещренным глубокими морщинами лицом. — Кто ты? — спросила Петуния. Старуха в отражении немного посторонилась, и Петуния увидела свою семью: Вернона, Дадли и Гарри, машущих ей руками с той стороны. — Здравствуй, дорогая, — сказал Вернон и подошел ближе. Он был так близко, что Петунии казалось: достаточно протянуть руку — и вот он, ее любимый, ее бесценный муж. Поддавшись порыву, она протянула руку вперед, но пальцы почувствовали лишь холодное, гладкое зеркало. Вернон с той стороны тоже попытался дотянуться до нее и тоже потерпел неудачу. — Скоро я буду рядом, — пообещал он. — Где ты сейчас? — задала Петуния волнующий ее вопрос. — Ты… в зеркале? — Нет, — покачал головой Вернон, — не в зеркале. Оно нужно для связи с тобой. — Тогда… — начала было Петуния, но ее перебила старуха. Она оттеснила Вернона в сторону, сурово насупила брови и сказала: — Довольно разговоров! Яблочко не вечно кататься будет! А ты, — она указала на Петунию пальцем, — должна сейчас внимательно меня выслушать и сделать все, что я говорю, если хочешь вернуть этих олухов. — Хочу, — быстро сказала Петуния. — То есть, слушаю. Говори, что делать! — Подождите! — воскликнул Вернон, снова появившись в отражение. — Мне нужно переговорить с Петунией прежде, чем мы сможем вернуться. Пожалуйста, это действительно важно. Старуха закатила глаза, вздохнула и, наконец, кивнула: — Ладно, говорите. Но только быстро! — Спасибо вам, госпожа Яга. — Умеешь же ты подхалимничать, Вернон! — скрипуче рассмеялась старуха и исчезла из поля зрения Петунии. — Так… О чем ты хотел со мной поговорить, Вернон? — спросила Петуния, когда в отражении больше не осталось никого, кроме ее мужа. — Видишь ли, дорогая… — Вернон замялся и явно не знал, как ей что-то сказать. Он пытался бодриться, но Петуния слишком хорошо знала своего мужа. — Говори уже, дорогой, не тяни. Та старуха же сказала, что нужно торопиться. — Да-да, — кивнул Вернон, — конечно, ты права. Просто это… не та новость, которая тебя обрадует. — Да говори уже! — внутри Петунии тугим узлом завязалось беспокойство. — Что-то с Дадли?! — Можно и так сказать, — нервно усмехнулся Вернон, потом собрался с духом и на одном дыхании выпалил: — Дадли — маг, и он хочет остаться здесь, чтобы учиться магии! Но ты не беспокойся, он будет не один, с ним останется Сириус… То есть, Блэк. Петуния закрыла глаза, сделала глубокий вдох и выдох. — Милая, тебе нехорошо? — будто бы сквозь туман донесся до нее обеспокоенный голос Вернона. Дадли маг. Дадли будет учиться магии. Дадли не вернется. Ей еще только предстояло все это осмыслить, смириться с этим или как-то помешать этому, но времени катастрофически не хватало. — Мама! — голос Вернона сменился не менее встревоженным голосом Дадли. — Мама! Ты в порядке?! Я останусь здесь, это мое решение, но я обязательно буду приезжать домой на праздники и каникулы и буду часто-часто тебе писать. Ну, пожалуйста, можно мне остаться здесь? Петуния открыла глаза, посмотрела на сына, в котором, кажется, за всю жизнь не чувствовалось столько энтузиазма, как сейчас, и сказала: — Оставайся, милый. Я тебе разрешаю. — Спасибо, мам! А затем в отражении снова появилась старуха, злобно цыкнула на Вернона с Дадли и обратилась к Петунии: — Теперь ты готова слушать? — Да. Следуя указаниям старухи, Петуния налила воду в блюдце и поставила на пол перед зеркалом. Потом зажгла свечу, одну из последних, оставшихся на кухне, и с этой свечой подошла к зеркалу в гостиной. — Умница, — одобрила старуха. — Не то, что эти твои обалдуи. А теперь стой так, не двигайся и не думай ни о чем, кроме тех, кто должен к тебе вернутся. И повторяй: «Пусть свет свечи укажет дорогу домой». — Пусть свет свечи укажет дорогу домой, — послушно повторила Петуния. — Пусть свет свечи укажет дорогу домой. Гладь зеркала пошла рябью и отражения пропали.

***

Яблоко перестало крутиться на тарелке и остановилось. Яга хлопнула в ладоши, привлекая внимание, и гаркнула во всю мощь легких: — Портал скоро откроется, будьте готовы! — А… — растерялся Гарри. — А что нам делать? — Попрощаться, разумеется. Прощаться было тяжело. Дадли с Верноном долго обнимались, будто виделись в последний раз. Даже с Сириусом Вернон обменялся коротким, скупым рукопожатием и крайне многозначительным взглядом. Гарри не сомневался: они друг друга поняли. — Пока, Нил. Пока, Гарри, — Дадли по очереди пожал руки мальчишкам и улыбнулся. Гарри же впервые в жизни его кузен показался совсем взрослым человеком, так уверенно и бесстрашно он держался. Непривычно было видеть его таким. — Будем писать друг другу письма, — пообещал Гарри и спохватился. — Подожди, а как мы будем это делать? Это вообще возможно? — Что-нибудь придумаем. Или попросим помощи у Яги. — По рукам. — По рукам. Василиса, когда пришло время прощаться с ней, в порыве чувств обняла ребят. И, расплакавшись, сказала: — Не переживайте, я буду присматривать за Дадли! — Это кто за кем будет присматривать?! — возмутился услышавший это Дадли. С Блэком Гарри вежливо попрощался, сказав: — Был рад с вами познакомиться. И получил в ответ: — И я. Возможно, еще увидимся, Гарри. — Возможно. Потом, когда все со всеми попрощались и поблагодарили Кащея и Ягу за помощь, на месте зеркала расплылся, как клякса от чернил, портал, переливающийся всеми цветами синего. — Нам… туда? — неуверенно спросил Нил. — Туда, — подтвердила Яга. — Да пошевеливайтесь! Нил с Гарри переглянулись. Идти прямо в этот непонятный портал было очень страшно. А вдруг он их перенесет не на Тисовую улицу, а еще куда-нибудь, в какой-нибудь другой мир? Или вдруг они окажутся посреди океана? А если на дне океана, так еще и без кислорода? А если в космосе? А если их просто впечатает в стену в доме тети Петунии, и они до конца жизни будут просто говорящими стенами? А если… Пожалуй, воображение у Гарри было даже слишком буйным. И с каждой шагом он все больше и больше боялся этого портала и того, что его ждет, когда он из портала выйдет. — Боишься? — шепотом спросил Нил, заметив сомнения друга. — Да, — так же шепотом откликнулся Гарри. — Тогда держи меня за руку, — предложил Нил. — Вместе же не так страшно, верно? — Ты просто тоже боишься, — рассмеялся Гарри и ухватился за протянутую руку. И действительно почувствовал, как страх отступает. Они вместе вошли в портал, крепко закрыв глаза и затаив дыхание. А открыли глаза уже в знакомой гостиной дома на Тисовой улице. Вслед за ними в гостиной появился и Вернон. Первым делом он крепко обнял свою жену, с нежностью улыбнулся ей и сказал: — Дорогая, мы дома. — С возвращением, — ответила тетя Петуния, и по ее щекам покатились слезы.