Такао, как закончил учёбу, сразу занялся работой по профессии. С одними отлично по учёбе его быстро приняли в ветеринарную недалеко от дома, сначала, естественно, ставя его на стажировку. В общем-то, за три месяца работы на него не поступило ни одной жалобы. Только похвала и множество клиентов омежек, которые полюбили приходить сюда на осмотры их любимцев и поболтать со столь добрым, невинным на вид мальчиком, хоть и с меткой на шее. Казунари аккуратно проводил осмотры, мог даже переупрямить самого упрямого кота и таки поставить ему укол. А уж когда ему попадают собаки… Эх, бедные создания подвергаются тисканью первые три минуты осмотра. А ведь когда-то, он точно помнит, он бегал от собак по деревьям, боясь, что его покусают, как последнего котёнка.
В общем-то, сейчас его и котёнком то не назвать. Он стал выше, хоть и ниже Шинтаро на пол головы, так же шире в плечах и сильнее. Как ни как, иногда приходилось одному играть против трёх альф, а для этого даже в баскетболе сила нужна.
Ещё он проколол ракушки ушей. В них теперь красуются золотые шипы, сочетаясь с появившимися в волосах бронзовыми прядями.
Как ни спорили они с Мидоримой, Такао таки набил себе тату звезды на глаз и сделал пирсинг губы. Ему очень нравилось экспериментировать с внешностью, но на этом он всё-таки остановился. И то потому, что не хотел пугать животных у себя на работе.
А недавно он побывал под венцом. Ах, какой волшебный был тот день! Всюду цветы, украшения, гости. И много, много сладостей. Тацуя официально сменил фамилию на Мурасакибара и попросил Такао быть «подружкой невесты». У них всё было замечательно и у будущих детей Тетцу явно будет ровесник-друг. Тот в Америке уже три месяца и Момои рассказала им, что у Куроко будет двойня.
Мидорима, смотря на медленно растущий животик Тацуи, задумчиво поглядывал на своего омегу. В принципе, им уже есть 18. Надо будет тоже подумать о наследнике. Но потом, сейчас не плохо бы им пожить для себя. Да и карьеры делать надо. Точнее укреплять их. Капитаны баскетбольных команд не давали ни Такао, ни Шинтаро спускаться в оценках. А это было важно в поступлении на докторов, хоть и на разных специальностях. Мидорима вышел отличным хирургом. С его точностью ни один оперируемый не пострадал.
Не смотря на мысли про пожить для себя и не спешить, вскоре Мидорима украсил шейку своего омеги меткой. Тут уже свою роль сыграла ревность — Такао был яркой личностью и альфы с омегами шли к нему, как намагниченные. А так Шинтаро был уверен в безопасности любимого.
Конечно, в их жизни были и ссоры, и слёзы, и беды. Мидорима даже год боролся с неожиданно появившейся у Такао привычкой курить по утрам и после хорошего секса. Причём он даже не понимал, где эту привычку Казунари подловил. То ли на работе, то ли сам додумался попробовать.
А больше всего в их жизни было радости и тёплого семейного счастья. По вечерам они могли часами сидеть, тихо перешёптываясь о работе или планах на выходные. В свободные дни посещали каток, парки, кафе. В общем, гуляли. Праздники отмечали фейерверками, тортами и взрывами газировок. Иногда засыпали в салатах, и это при том то, что ни один из них ещё ни разу не пил алкоголя. Ну разве что саке, но помаленьку и редко. Никто не без грехов.
В двадцать лет Такао завёл хомячка. Его съела кошка, которую он привёз неделей позже. Потом кошка выпрыгнула в окно и угодила под машину. Более домашних животных они не заводили.
Недавно они сильно поссорились. И, если честно, причин этому не было. Просто у Такао скакало настроение, как всегда перед течкой. На работе за это его отпускают на две недели вместо одной течной. Мидорима, как его альфа, тоже имел эту привилегию, но счастлив этому не был.
Такао мог расплакаться, только ударившись утром о дверной косяк. А мог и разозлиться, если пережарит завтрак. В обоих случаях Шинтаро обращал его внимание на себя, веселя или лаская. Отвлечь его тоже всегда легко: поцеловал, обнял и нашептал ему что-нибудь миленькое.
Однако в этот раз даже Мидорима не выдержал. Течка должна была начаться в ближайшие пару часов, об этом ярко оповещал запах. И потому у омежки и настроение скакало сильнее.
Шинтаро сам не понял, как спокойный разговор о том, какая фотография собачек лучше перетёк в спор о том, как они занимаются сексом. И Такао жаловался, что «Шин-чан всегда слишком медленный». Так и пошёл спор, как тр***ется альфа.
И ссора шла долго, пока Казунари не почувствовал, как по бедру потекла слегка прохладная жидкость и его не накрыло возбуждение. Мидорима усмехнулся совсем не по доброму, поняв почему так резко замолчал Такао. Омега даже дёрнулся, понимая, что зря разозлил его.
Шинтаро приблизился к нему, прижимая к себе за талию и грубо целуя. Он кусал его губы, исследовал рот, а брюнет был просто не в силах сопротивляться, соблазнительно извивая хвост и прогибаясь в спине, он жался к любимому, нуждаясь в ласке. А в ответ ему усилился феромон, заставлял подогнуться колени и буквально повиснуть на нём.
Мидорима поднял его на руки, повалил на кровать, укусил чувствительное ушко, стал ворошить хвостик. Такао постанывал, кусал губы, пытался расстегнуть его рубашку. Пальцы уже дрожали, Казунари всегда течка накрывала мгновенно.
Шинтаро расстегнул рубашку, однако не спешил её снимать. Он освободил от одежды Такао, связал галстуком его руки за спиной.
— Шин-чан, неудобно! — вскрикнул Казунари, пытаясь выкрутить руки из узлов, но прекратил эти попытки, вскрикивая и выгибаясь навстречу введённым в него пальцам. Мидорима не церемонился, понимая, что омега сам этого просил. Он грубо развёл его ноги, сгибая в коленях. Такао красный от возбуждения, он покрылся испариной и жутко нравиться в таком виде альфе.
Шинтаро перевернул Такао на живот, поднимая его таз и вдавливая голову в подушку. Казу довольно мурчал, удивляя этим хирурга. Кто бы знал, что этот омега любит грубость. Мидорима потянул его за руки, заставляя выгнуться в спине и висеть в воздухе. Он виляет бёдрами, желая большего в их игре. И ему этого дают. Отводят хвост в сторону, держа его одной рукой в воздухе, пристраивают к текущей попке член и врываются в тело.
Такао освободил руки, утыкаясь ими в подушку и сжимал её, метался под альфой, что-то лепетал. Поддался ему на встречу, просил ещё, хотел большего. Его грубо брали, как он того просил, кусали в плечи, обновляли метку.
Шинтаро вслушивался в стоны, не давал Такао кончить, заставлял молить о разрядке. Казунари нравилось подчиняться, он выполнял все приказы, он вёл себя крайне послушно. За это его ластили, пощипывали соски, целовали. Когда он не слушался его били по попе, кусали губы, сжимали до блеска в глазах член.
— Шин-чан… Шин-чан… Шин-чан! — вскрикивал Такао, извиваясь, крутясь в его руках, кусая подушку и чувствуя скорый оргазм. — Шин-чан… Пожалуйста~
Он вскрикнул, когда неожиданно его просьбу выполнили, позволяя кончить. Сам Мидорима поспешил покинуть его тело, изливаясь на простыни.
Такао отдышался, довольно и глупо улыбаясь, проматывая в голове всё произошедшее. Было замечательно, альфе будто раньше показывали красный свет на действия. Наверное он думал, что омеге не понравится подобное обращение к себе. Считал, скорее всего, что Такао будет больно.
— Спасибо~ — протянул он, зевая. Шинтаро неопределённо покачал головой, поднял его на руки, отнёс в ванную, а сам ушёл сменить постельное бельё. Потом вернулся, присоединяясь к шатену. Такао вызвался помыть ему голову и десять минут играл пеной на зелёных волосах. Потом Шин сам смыл пену, помыл зазевавшегося любимого и понёс спать.
***
Семья Мурасакибара жила мирной тихой жизнью, занимались пекарней, растили новорождённого Цеза. Если говорить честно, они зачали его случайно, во время подготовки к свадьбе, но вместе решили, что убивать малыша не собираются. И сейчас они несут ответственность за милого, маленького альфочку с фиолетовыми волосами и серыми глазками. Он был довольно высокий, что говорит о генах Ацуши, и удивительно спокойный для своих лет. Он всего на пару месяцев младше детей семьи Ханамия и хорошо общается с ними по интернету, когда Тетцу связывается с Мурасакибарами.
Пекарня их растёт. Некогда маленькая забегаловка переместилась в более населённый район и теперь представляла собой именно кафе. Дружелюбие работников, коими были супруги, радовало глаз и люди посещали их чаще. Заводили беседы, просили совета, рассказывали всевозможные новости. Иногда люди приходили с детьми и те начинали бегать и смешить посетителей на пару с Цеза. Тацуя его за это ругал, хоть и в мягкой форме, а Ацуши, ставя таймер на духовке, посмеивался, выходя в зал к посетителям, подхватывая детей на руки и под всеобщий смех и негодование новых посетителей начинал катать их на своих могучих плечах.
После этого бывший Химура, ныне носящий фамилию мужа, отчитывал обоих альф и оставлял их без сладкого. Правда ненадолго. Эти двое были умными — когда вечером после трудового дня Тацу ложился на кровать с очередным детективом и читал по светом ночника, в комнату тихо пробирался Цеза. Он ложился под боком папы и крепко его обнимал. Целовал в щёки, лоб. Шептал как его любит, спрашивал, знает ли он, кто самый лучший человек на планете. Когда брюнет, поддавшись манипуляциям альфочки, расслаблялся и откладывал книгу, обнимая сына, в комнату входил Ацуши. Он ложился со спины любимого, прижимал его к себе, оглаживал. Целовал шейку, на которой давно красовалась его метка. Омега давно понял, что его так ласкают для того, чтоб он смиловался, но ничего поделать не мог — из раза в раз поддавался, разнежившись и позволяя любимым сделать всё, что захотят.
— Цеза, Ацуши, я вам это припомню, — всегда угрожал им Тацу, но, ожидаемо, уже скоро забывал об этом, заласканый ими и засыпающий под боком сладкоежки-старшего.
***
Мурасакибара любит такие моменты. Его неко становится таким маленьким, хрупким, домашним. Хочется спрятать его в высокой башне и никуда не выпускать. Ведь на него засматриваются множество альф и бет в их кафе! На
его омегу! А тот не видит этого, слепо беседуя, здороваясь, общаясь со всеми посетителями. Уверен, что беды обойдут их семью стороной.
Ацуши очень хотелось в это верить, но… Четыре года назад произошедшее с Рётой доказало, что-то простодушие, которым наделены омеги из школы Нейо, довольно опасно. Оно уже оставило свою роспись на двух омегах. Кисе до сих пор боится ходить где-либо один — благо, его всегда сопровождает Дайки. А Куроко, случай с которым заставил семейство Мурасакибара относиться к Акаши довольно дерзко, а со временем просто скептически, так вообще предупреждает, что зараза может развиваться изнутри. Тем не менее, конечно, изменять кто-либо в их семье второму и не думает.
Однако случившееся с Тетцу и Рётой заставляет бояться, что скоро череда невезения или чего-то большего нагрянет и к ним в дом. Цеза совсем мал и не понимает этого, но родители же тоже не закаряны жизнью и единственное, что они могут сделать — защитить и научить выживать в этом дрянном мире своё чадо. Это их долг перед ним. И они надеются, что смогут его исполнить.
***
Недавно приезжала семья Ханамия. Макото оказался очень чутким, не лез с распроссами дальше дозволенного. Говорил чётко, всегда по делу, даже если разговор о повседневном быте.
В то же время Тетцу стал более разговорчивым и мог соскочить с темы на тему. Его эмоции в узком кругу людей расширили свой спектр, хотя даже с близнецами он часто не позволял себе особо яркого выражения эмоций.
Цеза крутился вокруг Ао волчком, в то время как Ака становился всё более похож на папу во время старшей школы. Он любил молчать, был крайне незаметен (хотя Тетцу и Ао его всегда находили, так как и сами владеют способностью "исчезать"), а иногда говорил необычные вещи. Тетцу и Макото любили слушать эти странности, хоть Мурасакибары их чаще всего не понимали.
- Скоро придёт Нишио, - заговорщески шептал он, подозвав папу и брата. - Он сойдётся с Шино и появится мисье Аомине-Мидорима.
Тетцу на следующий день позвонил Рёте, посоветовав пройти обследовании, и написал Казунари, спрашивая про Шино. Тот недавно отпраздновал четырёхлетие и теперь был совсем-совсем взрослый по мнению Казунари.
Кисе позвонил через неделю, приглашая ребят на свадьбу. Скоро и его небольшая семья обзавётся наследником и Рёта решил - будь это альфы, бета или омега, а может быть даже девочка, звать его малыша будут Нишио. Аомине выбор имени одобрил и во всю подключил сокомандников к подготовке свадьбы. Было решено позвать и бывших капитанов баскетбольной команды Тейко. Акаши не отказались, друзья всё таки. Да и возможность такая - увидятся с Тетцу, тоже хорошо. И сыновей проведают.
