***
Полчаса тряски и мы подъезжали к городку - пункту нашего назначения. Что-то явно было неладно. Дорога, по моим представлениям, казалась практически пустой, но перед постом ГАИ, на въезде в город, скопилась изрядная очередь. Ещё минут пятнадцать мы плелись в ней. Когда подъехали ближе, выяснилась причина задержки. У поста стоял БТР, рядом с ним - несколько солдат и милиционеров. Все в бронежилетах и с автоматами. Двадцать первое августа, излёт СССР, люди с оружием. Не надо быть знатоком истории или Шерлоком Холмсом, чтобы сделать очевидный вывод. Проехали к посту. Милиционер подошёл проверить документы у Анатолия Степановича. Боковая дверь открылась, внутрь заглянул молодой солдат. — Кто ещё в машине? — справился милиционер. — Ребята из лагеря. — Что там, сержант? — крикнул он солдату. — Всё нормально. Проезжайте. — сказал ГАИшник, возвращая документы. За постом дорога была свободна, и «буханка» побежала во всю прыть, на которую была способна. — Когда же это закончится? — директор задал риторический вопрос. — Везде бардак. — Завтра. — вырвалось у меня. Славя взглянула вопросительно. — Ну, я надеюсь! — я клял себя последними словами. Ванга, тоже мне ещё. Попетляв по полупустым улицам малоэтажного провинциального городка, мы наконец-то добрались до первого пункта нашего путешествия. Машина остановилась у ворот заводской проходной. —Посидите пока тут. — Анатолий Степанович открыл дверь, взял портфельчик и вылез. Гулко хлопнула дверца. Директор заглянул через открытое окно. — Внутри сидеть совсем не обязательно! Далеко только не отходите. Солнышко пригревало всё сильнее. В салоне становилось душно. — Ну, чего? Может, идём в тень? — предложил я, разглядывая лавочку под деревьями через дорогу напротив. Славяна приподнялась и тоже выглянула в окно. — Идём. А то сваримся тут. Я открыл дверь, спрыгнул на асфальт. Протянул руку девушке, помогая спуститься. — Спасибо. А ты, я смотрю, джентльмен! — усмехнулась она. — Оу, йес ай эм! Ю а велкам! — ввернул я. — Ай м вери импресд ту мит зе рил джентльмен ин сач плейс! — неожиданно парировала Славяна. Я даже замер на мгновение от удивления. — А ты неплохо шпрехаешь! — выразил я своё восхищение. — Я спикаю, шпрехают зи дойч. — съехидничала она в ответ. — Только не говори, что ты ещё и по-немецки можешь! — Нет, чуть-чуть совсем. Перебрасываясь шутками, мы достигли спасительной тени и уселись на лавочку. — Давно такая жара? — поинтересовался я. — Ну... Вторая неделя, наверное. Последние дни второй смены дождь шёл, насколько помню. — А ты что, на второй смене тоже была? — Ну да. И на первой тоже. Всё лето тут загораю. — И как, не надоело? Я бы, наверное, с ума сошёл, всё лето в одном месте. — Нет, наоборот даже. Пока смену не закрыли, людей много было. Мероприятия разные. Кино крутили каждый день. Дискотеки тоже, каждый вечер. А сейчас тем более некогда скучать. — она улыбнулась. — А ты чем привык заниматься? Чем я привык заниматься? Хороший вопрос. Сижу тут, ною о недостатке разнообразия. При том, что последние полгода почти всё свободное и несвободное время проводил, уткнувшись в монитор. — Да, наверное, тем же самым. Читать, смотреть кино, музыку слушать. Разве что дискотеки - не моё. — И что любишь читать? Что люблю читать? Вот как ей объяснить что такое «баш», или рассылка «анекдотов.нет»? — Серьёзное у меня не идет. В основном истории разные смешные, анекдоты там. Из книг разве что фантастику спокойно читаю. Или фентези. — Фентези? — не поняла моя собеседница. Разве его не было в девяносто первом? Я даже как-то напрягся. — Ну, про драконов там, эльфов, магию и всё такое! — с надеждой уточнил я — «Властелин колец», «Хоббит». — А, я поняла! — Славяна кивнула. — Просто я фантастику как-то не очень. Поэтому не сильно разбираюсь. — А что же ты читаешь тогда? — удивился я. — Неужто женские романы? — Чего? — Ну там, «Анжелика - маркиза ангелов»... — я лихорадочно припоминал, что за книги лежали у матери в шкафу. — Нет, что ты! — девушка замахала руками. — Таким не увлекаюсь. — А что тогда? — удивился я. — Я художественную, в основном, только ту читаю, что в школе задают. Как-то выдуманные истории не очень увлекают. Мне больше интересны реальные. По истории читаю литературу. — Учителем истории собираешься стать? — Нет. Почему обязательно учителем? — А кем? — Сейчас сложно сказать. Были планы. Но... Обстоятельства поменялись, планы придётся пересмотреть. — И что случилось? — Не забивай голову. — Славяна мило махнула ручкой. — А что слушаешь? — Да, всё понемногу. Могу и попсу, и реп. Рок классический. А ты? — В последнее время больше электронику. Жан Мишель Жар, Спейс. — Странно. А я подумал, что ты отечественного производителя предпочитаешь. — Почему? Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст! — засмеялась Славяна. — Кстати, мне недавно «Пульсы» подарили. Очень даже ничего. Правда, композиции короткие, но лиха беда начало. — Пульсы? — не понял я. — Сборники. Электронная музыка. Наша. — А что по поводу отечественного рока? — Не знаю. Чаще всего стихи не вдохновляют. — устремив взгляд куда-то вверх, ответила она. — По мне, так лучше только музыка, без стихов. Не разочаровываешься. Я когда немного начала по-английски понимать, многие песни больше слушать не могла. Такая чушь. Дело близилось к полудню. Даже в тени начала одолевать жажда. — Славь, как думаешь, у шефа в машине не завалялось бутылки с водой? — Не знаю, вряд ли. Пить хочешь? — А ты нет? — Да тоже не отказалась бы, наверное. Идём, на проходную сходим. — Там магазин? — Магазин? — недоумённо переспросила девушка. — Это же проходная, откуда там магазину взяться. Но, кажется, я там прошлый раз автомат видела. — Какой ещё автомат? — Обычный автомат. Газировка. В голове всплыли кадры из «Приключений Шурика». Ну да, я и забыл что такие были. Мы быстро миновали дорогу, поливаемую жарким августовским солнцем и заскочили в прохладное помещение проходной. Из-за стекла будки на нас внимательно посмотрел бдительный охранник, дядька предпенсионного возраста, в такой же, как у меня, военной рубашке защитного цвета и фуражке с околышем цвета неопределённого. — Вот, не ошиблась! — обрадованно воскликнула Славяна, указывая на стоящий в нише у двери зелёный агрегат. Мы подошли к нему, и до меня дошло, что до коммунизма далеко и даже очень, нет денег - нет воды. — Стой, а деньги? — Я угощаю! — моя спутница изобразила жест дочери миллионера, доставая из кармашка юбки маленький жёлтый кожаный кошелёк. — Банкет за мой счёт! — Я как-то не привык за счёт девушек угощаться. — наполовину в шутку, наполовину всерьёз ответил я. — Семён, не говори ерунды, хорошо? — Славяна посмотрела на меня с укором. Девушка открыла кошелёк, покопалась в нём. — Ну... Вот чёрт! — простонала она. — Что такое? — Да в кошельке только «пятнашки» с переговорного пункта остались. Сполосни стакан, я сейчас. Я взял стакан, не очень понимая, что с ним делать дальше. — Ты чего? — удивилась девушка и сделала рукой жест, как будто нажимая на что-то. Я повернулся, поставил стакан на место. Потом меня осенило и я нажал на него. Струи воды вырвались из подставки, ополаскивая стакан изнутри. Блин, ну я даю! Ни дать ни взять - обезьяна и очки. Тем временем, Славяна подошла к окошку будки охранника. — Извините, вы не разменяете? Тот только пожал плечами и развёл руками. Славяна повернулась ко мне с таким расстроенным видом, что так и захотелось обнять и пожалеть. — Попили...— она развела руками в отчаянии. — Ладно, не расстраивайся. Идём, может, в машине всё-таки что-нибудь есть. — я двинулся к дверям. — Эй, дочка! Обожди! — донеслось из будки. Мы дружно обернулись. Мужичок протиснулся через вертушку турникета и подошёл к автомату. — Ставь стакан! — приказал он мне. Я повиновался. Охранник полез куда-то за автомат, раздался щелчок, потом шипение и фырканье. В стакан сначала плюхнулась порция сиропа, потом он начал наполняться водой. Когда, наконец, фырканье сменилось мерным гулом и поток иссяк, я вытащил стакан и протянул Славяне. — Женщины и дети - вперёд. Она улыбнулась, но спорить не стала. Отпила, потом посмотрела на стакан, отпила до половины и протянула его мне. — Пей, я еще налью. — сказал наш благодетель. Девушка с облегчением допила. Затем настала моя очередь. Какое блаженство. Хоть и не очень холодная, газировка очень освежала. — Ну что, молодёжь? Ещё по одной? — А можно? — спросила Славяна. — Да для такой красавицы хоть звёздочку с небес! — подмигнул ей мужичок. — Пей. Не жалко. У меня внучка как ты. Может, и ей кто напиться даст. — Спасибо большое! — поблагодарила девушка.. Обратно на лавочку мы возвращались в добром расположении духа. — Что-то шеф задерживается. — заметил я. — Ну... Прошлый раз тоже самое было. — А чего тогда приехали? — Ну, лагерь-то заводской. Его завод снабжает. — Что-то не заметно. — Ну, в такой-то ситуации. — Ты про путч? — Ну ты скажешь тоже, путч. Хотя... Странно всё как-то. И вроде всё правильно, но как-то... неправильно. — Славяна пожала плечами. — А ты, значит, против Ельцина? — поинтересовался я. — Не знаю. — ответила она. — Но то, что делал Горбачёв последнее время, мне не нравится. — Ну, теперь же мы со всеми дружим? — решил я углубиться в тему. — И рыночную экономику надо внедрять! — Знаешь... Давай лучше не будем об этом, а? — Славяна посмотрела на меня каким-то грустным, умоляющим взглядом. — Извини. — я не был настолько тупым, чтобы не понять, что зацепил что-то очень для неё болезненное. — Давай лучше о чём-нибудь приятном? Например, о кино? — Ну, тут я не в теме совсем. Тебе же наверняка боевики нравятся? Или, всё-таки, эротика? — Славя хитро подмигнула. — А ты, интересно, откуда про такое знаешь? — поддел я её, отчаянно вспоминая названия фильмов до девяносто первого года, о которых хоть когда-нибудь слышал. — Ой, ой! Вогнал в краску! — притворно застонала Славяна, закрывая глаза рукой. — Я разоблачена! — А вообще, мне «Звёздные войны» нравятся! — заявил я. — Как любителю фантастики! — А мне французские комедии больше. «Невезучие» там, «Беглецы», «Короли шутки». — Тоже не любишь напрягаться? — Да, наверное. Серьёзное лучше в книгах воспринимаю. Всегда можно отложить, подумать. Или перечитать. — Наверное, ты права. Славяна посмотрела на проходную. — О! Анатолий Степанович вернулся. Идём? — Славяна поднялась и быстрым шагом направилась к нашей машине. Я встал, потянулся несколько раз, разминая затёкшие мышцы, и поспешил вслед за ней к машине. Директор был явно не в духе. — Что, никак? - невесело поинтересовалась Славяна. — Час прождал… Не принял… — Анатолий Степанович достал из кармана платок и вытер лысину. — Куда теперь, в ГорОНО? — Да, попытаем счастья там. Но и в ГорОНО нам не повезло. На этот раз директор пришел взвинченный. — Вы посмотрите! Не до нас, видите ли. Судьба страны, понимаете ли… — бурчал он, усаживаясь за руль и громко хлопая дверцей. — И что теперь? — поинтересовалась Славяна. — Не знаю. — Анатолий Степанович выудил из кармана брюк кошелёк и заглянул в него. — Заедем, хоть хлеба купим. Но до магазина мы не добрались. Проезжая через какую-то площадь, директор вдруг притормозил. — Чем чёрт не шутит. — пробормотал он и вылез из кабины. Славя выглянула в окошко. — Давайте я с вами, Анатолий Степанович? Он в ответ только пожал плечами. Моя спутница открыла боковую дверь и выскользнула наружу. Ну и я за ней, не оставаться же в гордом одиночестве. — А закрыть? — бросил я вслед директору, спешащему к двери здания. — Да кому она нужна, угонять. Да ещё от горкома. — отмахнулся он. У дверей нас встретил милиционер. Анатолий Степанович показал ему свои документы. Какое-то время они препирались, в конце концов постовой сдался, но нас со Славей внутрь так и не пустил. Мы стояли неподалёку от входа, ожидая Анатолия Степановича, когда раздался голос: — Славяна? Славяна Ясенева? Девушка обернулась. Возле милиционера стоял пожилой человек в костюме и глядел на нас. Славяна недоумённо посмотрела на мужчину, похоже, она его не узнавала. — Позапрошлое лето. Янтарный берег. Славяна улыбнулась и кивнула, похоже, вспомнила. — Игнат Михайлович? — Ух ты, запомнила старика! — он улыбнулся. — Ты какими судьбами здесь? Родители там? — кивнул в сторону здания. — Нет. — покачала головой девушка. — С директором лагеря, по делам. — Лагеря? — удивился он. — Эка тебя занесло. Славяна пожала плечами. — Идём, расскажешь? — поманил Игнат Михайлович. — Нам директора надо дождаться. — возразила девушка. Старик обернулся к постовому, переговорил с ним о чём-то, тот кивнул. — Идём, его предупредят. Мы зашли внутрь, прошли мимо дежурного, поздоровавшегося с нашим провожатым, поднялись на второй этаж и вошли в кабинет с табличкой «Парт.учёт». — Проходите, располагайтесь. — предложил хозяин. — Кстати, я не представился. — обратился он ко мне. — Игнат Михайлович. — Семён. — я пожал протянутую руку. Старик обошёл внушительный письменный стол и присел за него. — Ну, рассказывай. — обратился он к Славяне. — Какими судьбами у нас? Как родители? — Здесь в лагере, в «Совёнке». Родители… — Славяна почему-то бросила на меня короткий взгляд. — С родителями всё в порядке. — Чего это я? — встрепенулся старик. — Гостей потчевать полагается. Молодой человек, не сделаете одолжение, водички не наберёте свеженькой? — он указал на электрочайник на подоконнике. — Конечно, а где? — отказывать было неудобно. — На противоположном конце коридора, последняя дверь налево - мужской туалет, там кран. Найдёте? — Думаю, да. — Отлично. Он поднялся и подошел к шкафу у стены, открыл отделение и начал выставлять на стол чашки. Я взял чайник и вышел в коридор. Пусто. Только иногда слышен приглушённый трезвон телефонов. Я думал, у них тут аврал в связи с московскими событиями. Туалет нашёл без проблем, набрал воды. Когда вернулся в кабинет, услышал лишь конец фразы. — Понятно. — Игнат Михайлович сидел за столом, уперев подбородок в сложенные руки. Лицо его было серьёзным. Славяна тоже не выглядела радостной. Впрочем, мгновение - и она вновь приветливая и улыбчивая. — О! А вот и Семён! — начал старик внезапно бодро, лихо сменив строгий вид на благодушный. — Давай его сюда. Так что там у вас за лагерные дела в горкоме, Славяна? Славяна вкратце описала нашу ситуацию. — Понятно. — опять сказал Игнат Михайлович. В дверь постучали. — Войдите! — пригласил хозяин кабинета. Вошёл наш директор, с уже привычным расстроенным видом. — Добрый день. — Вы, наверное, Анатолий Степанович? — догадался старик и поднялся из-за стола. — Игнат Михайлович! — он протянул руку и директор пожал её. — Мне тут молодые люди рассказали вкратце о вашей проблеме. Как, кстати, переговорили? — Да никак. У всех вопросы государственной важности. — бросил директор с обидой. Старик покачал головой. — Мы тут чайку решили попить, не откажетесь? Заодно подумаем, чем вам можно помочь. Тут закипел чайник. — Славяна, не поможешь? - спросил Игнат Михайлович, указывая на заварник и коробку. Пока она занималась заваркой, хозяин кабинета листал свою записную книжку. Потом пододвинул к себе аппарат и набрал номер. — Здравствуйте. Рюмин беспокоит, из горкома. Могу с Мариной Сергеевной переговорить? Да, подожду. Ждать пришлось изрядно. Всё-таки мобильные телефоны рулят. Наконец, на другом конце ответили. — Мариночка, добрый день… Да, и не говорите… Все как на иголках… Я вот по какому вопросу. Тут у нас есть пионерлагерь в районе. У них сейчас перебои с продуктами, можем мы им чем-то помочь? Да, понимаю… Но у них ЧП. Смену прервали, а люди остались. Директор ноги сбил… Ну хоть чем-то? Их там десять человек, сколько им нужно? Очень прошу… Да… Мариночка, вы - чудо! Они подъедут сегодня. Директор, Анатолий Степанович… Да… Да… Ещё раз спасибо, Мариночка! Старик положил трубку. — Ну, многого не обещаю. — обратился он к Анатолию Степановичу. — Знаете, где «Сосновый бор»? — Да. — Езжайте туда, спросите Марину Сергеевну. Она там заведующей. Обещала что-нибудь подкинуть. Всё равно, сейчас их отдыхающим не до отдыха. А там, глядишь, бардак этот закончится. Если будут проблемы - звоните. — он оторвал лист перекидного календаря и написал на нём телефон. — Не стесняйтесь. — Даже не знаю, как вас благодарить! — расчувствовался директор. — Огромное, огромное спасибо! — Да за что тут благодарить-то? — Игнат Михайлович вдруг стал серьёзным. — Это наша вина, развели бардак. В гражданскую - всё детям. А тут у всех государственные заботы. Докатились. Чай пили наскоро, видно было, что Анатолию Степановичу не терпится в путь. — Ну, мы тогда поедем, наверное? — спросил он старика, отставляя пустую чашку. — Да, конечно, езжайте. Славяна взялась было собирать посуду. — Оставь, я справлюсь. — остановил её старик. — Езжайте. Вот, — он оторвал ещё один лист календаря и написал номер, — ты тоже звони, если что. Или заходи. Чем смогу - помогу. — Спасибо, Игнат Михайлович! — Давай, не вешай носа. Все образуется. — подбодрил он её. Славяна кивнула. Вышли на улицу. Жара в самом разгаре. Залезли в разогретую солнцем «буханку», директор завел двигатель. — Хоть здесь ещё люди нормальные остались. — сказал он, поглядывая в зеркало заднего вида и выруливая. Остались. Да, старик, конечно, помог. Правда, можно сказать, по знакомству. Кстати, вроде же КПСС сразу после путча прикрыли? — Ненадолго. — бросил я. — Ты о чём? — повернулся Анатолий Степанович. Вот кто меня за язык всё время тянет? —А… Это я про своё думал… «Сосновый бор» оказался небольшим домом отдыха в пригороде. Пришлось очередной раз выстоять в очереди у КПП, пока добрались туда. Марину Сергеевну нашли быстро. Ею оказалась пухленькая крашеная блондинка «за сорок». Судя по всему, она не горела желанием расставаться с материальными ценностями, но данное старику обещание выполнила. По крайней мере, перспектива сидеть на одной картошке отступила. В основном, конечно, выдали овощную консервацию и крупы, но и кое-что из мясного досталось. Несколько здоровенных банок с селёдкой, никогда таких не видел. Сахар. Какао. Какой-то «Золотой колос». Мешок с буханками хлеба. В общем - жизнь налаживалась. В лагерь возвращались в приподнятом настроении. Правда, из-за приличного крюка и двух прохождений КПП, добрались только часам к пяти. Разгрузились. До ужина я даже успел немного поваляться, распрямляя затёкшую за время поездки спину. Результаты поездки положительно сказались на ужине. Картошка с селёдкой были отличные. Как пропустившим обед нам даже предложили добавки. Правда, Славяна отказалась. Да и вообще она как-то потихоньку исчезла из-за стола, что на неё было не очень похоже. А я не отказался, отвел душу. «Колос», между прочим, оказался какой-то кофеподобной бурдой. Но на безрыбье, как говорится. На выходе из столовой меня перехватил Электроник. — Как насчет в картишки? — спросил он заговорщически, треща колодой. — А вожатая не заругает? — ехидно спросил я. — Конечно заругает! Мы же её не позвали! — ответил парень, поддерживая настрой. — Во что и с кем? — Мы думали в «тысячу» зарядить. Рыжие, я и ты. — А чего Шурик? — У него посуда. Да и не везёт ему в карты. — ухмыльнулся Сергей. — Расстраивается потом. — Ну, значит, в любви повезёт. — Ну, значит, когда-нибудь точно королеву отхватит! — расхохотался он. — Только я правила не помню. Вроде, когда-то играл давно, но… — заметил я. — Ничего. Не можешь - научим… — Ну, веди. Место выбрали подальше от чужих глаз, на пристани. — Ну, давай, Двачевская, сдвигай! — Сергей протянул колоду Алисе. «Повезло же ей с фамилией» - подумал я, но озвучивать не стал во избежание. Мне на скорую руку объяснили правила и бросили в бой. Электроник, как оказалось, играл весьма недурно. Алиса старалась не отставать, но потихоньку разрыв увеличивался. Мы с Ульяной вообще исполняли роль статистов. В очередной раз выиграв раздачу, Сергей в приступе веселья начал поддевать Алису. — Что такое, Двоечничевская? Что же вас там так плохо играть учат? Тут я увидел, как Алиса поменялась в лице. — Пасть закрой! — Ты чего такая дерзкая? — с усмешкой спросил парень. — Сейчас в рыло схлопочешь! — Да ну? — он с притворной готовностью придвинул лицо поближе. — Ну-ка, давай! Алиса внезапно выбросила вперёд кулак. Каким-то чудом Электроник сумел спасти нос, кулак скользнул по скуле. Сергей резко замахнулся. — Ты чего творишь? — я успел толкнуть его в плечо. Но он, похоже, и не собирался бить. Поднялся на ноги, потёр скулу. — Не ссы, солдат ребёнка не обидит. Поиграли, блин. Электроник зашагал к мосткам на берег. Я обернулся к Алисе. Она ненавидящим взглядом сверлила уходящего парня. — Козёл... — процедила она сквозь зубы ему вслед. Ульяна с расстроенным видом наблюдала. — Ну что, может, что-нибудь на троих сообразим? — решил разрядить обстановку я. — Не хочу! — буркнула Алиса и поднялась. — Аль, ты чего? — встревожилась Ульяна. — Остыну. — бросила, не поворачиваясь, Алиса и начала стягивать с себя юбку. Я даже как-то опешил немного от такого стриптиза. Но под юбкой оказались плавки, а под последовавшей за юбкой рубашкой - лифчик купальника. Так что я лишь убедился, что с фигурой у Двачевской всё в порядке. Алиса отошла к проёму в ограждении и «щучкой» ушла под воду. Ульяна картинно развела руками и пожала плечами. Я ответил ей тем же жестом. — Чего она завелась-то? - спросил я у девочки. — Надо было ему ещё навесить! — с жаром ответила Ульяна. —За Двоечниковскую? — Да и за это тоже! Кстати, не вздумай это при ней повторить. Да и вообще, Алька обзывалок не терпит. Я как-то не понял, если прозвище было не главной причиной ярости Алисы, тогда что? — Это из-за умения играть в карты, что ли? — Спрашивай её! — отрезала Ульяна, демонстрируя своим видом, что разговор на эту тему закрыт. Я посмотрел на реку и увидел, что Алиса уже выбирается на берег. Ульяна поднялась и потянулась за лежащей на досках юбкой. — Давай я. — остановил я её. Ульяна ехидно усмехнулась и покачала головой. Я в ответ скорчил рожицу, поднялся, быстро сгрёб разбросанную одежду и обувь и поспешил на пляж, где наша пловчиха уже отжимала рыжие хвосты. — Смотри, не попади под горячую руку! — услышал я вслед. Алиса заметила меня с моей ношей и дожидалась у кромки воды. Пока она смывала с ног песок и обувала босоножки, я думал, что сказать. Про инцидент решил не вспоминать, от греха подальше. Девушка обулась и молча забрала у меня оставшуюся одежду. Лишь взглянула мне в глаза. В её взгляде уже не было агрессии. «Меня не слышат, это минус. Но и не гонят, это плюс» - всплыло вдруг в голове. Не говоря ни слова, мы двинулись в сторону домиков. У крыльца мы расстались, и она, удостоив меня взмаха рукой, отправилась восвояси. Какой шквал эмоций, однако.***
Электроник вернулся домой вместе с Шуриком затемно. На скуле уже просматривался синяк. — Ну и чего это было, Серёга? — спросил я. — Ты о чём? — он сделал вид, что не понимает. — О пристани. — А ты решил за неё подписаться? — усмехнулся Сыроежкин в ответ. — Подписаться? — Ну, типа, мне по морде за честь дамы? — Да ты, вроде, уже получил? — подколол его я. Сергей потёр скулу. — Это точно. — похоже, он не испытывал каких-то особых эмоций на счёт произошедшего. — Чего ты до неё докопался? И что это было про «там плохо учат»? — А ты что, не знаешь? — удивился он. — Про что? — не понял я. — Слушай, давай ты про неё у неё и спрашивай. Я же не бабка у подъезда. — он помолчал немного и добавил. — Хотя, наверное, что-то есть. Болтаю много. — Извинишься завтра? — Посмотрим.