* * *
На месте, где когда-то был эльфский город, теперь шумел лес, не особо густой и не слишком дремучий, с тенистым частым осинником, трепещущим листвой от любого легкого ветерка, островками темного труднопролазного ельника, непременными зарослями крушины, бузины и волчьих ягод, перемежающимися полыхающими иван-чаем перелесками и березовыми рощами с высокой некошеной и уже начинающей подсыхать под жарким июньским солнцем травой. Лес пересекала старая дорога, местами в заросших и утоптанных колеях виднелись фрагменты каменной кладки. И чем дальше путники шли, тем реже становился лес, а на опушках-проплешинах все чаще и чаще им попадались на глаза вросшие в землю остовы фундаментов и стен древних зданий, некогда красивых, а ныне превратившиеся в сглаженные и источенные ветром и дождями, поросшие мхом руины – остатки былого величия. - Надо полагать, мы скоро будем на месте, - высказался Карантир, глядя на очередные живописные руины. – Камней все больше, попадаются они все чаще. И даже сохранились вроде бы лучше. Вон, на этих даже орнамент рассмотреть можно. - А тут так даже по-своему красиво, - заметила Цири, которая тоже с любопытством смотрела по сторонам. – Даже проникаешься атмосферой старины, загадочности какой-то… - Камни – они и есть камни, - равнодушно пожал плечами Эредин, сверяясь с картой. – Ничего нет в них загадочного, как по мне. Старая рухлядь. Здесь бы парк разбить, дорогу нормальную сделать - это было бы дело. - Дорога – это хорошо, - поддержал Эредина Аваллак’х. – А то уже надоело ковылять по траве и бездорожью, то яма, то канава, то ухаб, то рытвина. И чем дальше, тем их становится больше. - Авик, тебе так кажется, просто потому что ноги устали, - сказала Францеска. – Потерпи еще немного. Мы уже почти пришли. - Вон оно, - Эредин указал вперед, в просвет между березами, как на параде выстроившимися вдоль дороги в ряд и склонившими над ней ветви. – Место для Дворца – большая прогалина, гладкая, как Имлина башка. И дорога вроде как даже шире стала. - И ровнее, заметил Аваллак’х. - Ага, прямо автобан, - фыркнула Цири. – Хоть на роликах ласточкой. - А ведь только подумайте, - вдруг мечтательно поднял глаза к небу Карантир. – По этой дороге действительно в незапамятные времена ездил в роскошной карете сам Ауберон, Король Ольх. Со своей женой-красавицей Шиадаль и дочкой – волшебницей Ларой. - Интересно, а кто была эта Лара, и в чем заключалось ее волшебство? - тут же спросила любопытная Цири. - Я не знаю, - пожал плечами Карантир. - Единственно, что мне известно об этой семейке, что они когда-то существовали в принципе, а эта Лара, по слухам, владела какой-то магией. - Ну уж наш-то многомудрый Авий точно знает больше, - Цири повернулась к Аваллак'у, который шел позади всех. - Авик, слышишь? Ты же можешь рассказать нам про Лару? - К сожалению, дошедшие до нас сведения очень скудны и малодостоверны, - начал Аваллак'х. - Слышь, многомудрый Авий, - обернулся к нему Эредин, тут же скорчивший недовольную мину. - Ты рожу-то попроще сделать не можешь? Тебе задали простой вопрос, а ты сразу начинаешь вещать, как училка на уроке. - Если тебя не устраивает стиль моего изложения, можешь не слушать. Я не заставляю, - сухо ответствовал Аваллак'х. - А, может, мне тоже интересно про всякие волшебства послушать. И сказки про старые времена я под настроение вообще-то люблю. Но ты же не рассказываешь, а докладаешь, и самую интересную историю превращаешь в занудную лекцию. - Эредин, отстань от него, - попросила Францеска. - Как хочет, так и рассказывает. А ты и так не умеешь. - Ой, божиня меня упаси от такого занудничества, - замахал руками Эредин. - Эдак меня бабы любить не будут. Ты первая завопишь. Слышь, Авик, ты все время один, потому что скучный и морда у тебя все время тяпкой. Вот если бы ты почаще улыбался, дело с девками пошло бы у тебя на лад. Это я тебе как эксперт в этом вопросе говорю. Вот взять хоть моего друга Имлю. Присмотреться - он страшен как сто утопцев, а девки его любят. Потому что он веселый и компанейский. - У кого-то еще есть желание слушать про Лару? - Аваллак'х проигнорировал заявление Эредина и сделал попытку вернуться к началу разговора. - Или же рассказ о достоинствах Имлериха и теория коммуникабельности в изложении Эредина интересует вас больше? - Да какие там достоинства, - фыркнула Цири. - Придурок этот Имля редкостный, и мозгов у него еще меньше, чем волос на голове. Про царей-королей и колдуний уж куда как интереснее. Даже и в Авином зануднении. Так что, Авик, давай, выступай, аудитория у твоих ног. - Как я уже говорил, король Ауберон с супругой Шиадаль жили здесь чуть более пятисот лет, если точнее, то... - А-авиик! - взмолилась Цири, - это никому нафиг не интересно, ты ближе к делу можешь? - Из более-менее достоверных источников известно, что их дочь, Лара Доррен, обладала одним очень редким и малоизученным даром. Она могла перемещаться в пространстве и, по слухам, даже во времени. - Ничёсси! - завистливо воскликнула Цири. - Во времени. Класс! В пространстве-то чё, это и я могу... - тут она осеклась, так как ее спутники при этих словах дружно остановились и воззрились на нее. - Слышь, Цирька, так может ты это, родня этим мощам какая-нить? - спросил Эредин, заинтересованно разглядывая свою компаньонку, будто видя ее впервые. - Да не родня я ничего, - пробормотала Цири, сама ошеломленная этим совпадением. - Да ну, Радя, ты посмотри на нее, откуда в жопе золото, - фыркнул Карантир. - То Король целых Ольх, а то bloede dh'oine Цирька. - Сам ты, bloede elle Карька, - тут же ощетинилась Цири. - Та-ак, ребята, а ну брейк! – скомандовала спорщикам Францеска. – Уймитесь. А ты, Авик, пожалуйста, с этого места поподробнее. - Э-эм… - Аваллак’х в некотором недоумении посмотрел на Францеску. - Про Лару нам расскажи поподробнее, умник-заумник, - расшифровал просьбу подруги Эредин. - Так нечего рассказывать, - развел руками Аваллак’х. – Как я уже говорил, сведений очень мало. И все это ничем не подтвержденные слухи и сказки из глубины веков. - Ну расскажи нам хотя бы сказки. За неимением лучшего мы их послушаем. - Легенды гласят, что у Лары был возлюбленный. Ну-у то есть как возлюбленный… То ли он ее любил, то ли она его любила, то ли они вовсе друг друга терпеть не могли и должны были стать супругами исключительно в династических целях – об этом в различных источниках говорится по-разному. - Так цели-то они достигли? – задал напрямую вопрос Эредин, которого уже начали утомлять длинные экскурсы в историю. - Какой цели? – не понял Аваллак’х. – Ну, династической. Потрахались? - Эредин! – Францеска с укором посмотрела на любовника. – Да что у тебя вечно одно только на уме. - Так я в корень зрю. Если да, так они, наверное, и есть Цирькины далекие предки. А если нет, то предками Цирьки является кто-то другой, и тогда опять непонятно, откуда у нее этот уникальный дар. - Эредин, не сбивай Авика своими репликами, - решила Францеска. – Пусть он доскажет. А то я тоже начинаю нить терять. Авик, а ты тоже не засыпай, побольше экспрессии. - В итоге Лара со своим… исследователи так и не определились с тем, кем он ей был – расстались. То ли он ушел странствовать и не вернулся, а она его верно ждала пока не умерла от старости. То ли ушла в странствия она и в дальних краях нашла свою новую любовь, а он верно ждал ее до самого конца. В общем, все умерли, - бодро и жизнерадостно закончил рассказ Аваллак’х. - А чему ты радуешься? – не понял Эредин. - Тому, что их смерть – это единственный неоспоримый и исторически подтвержденный факт в этой странной и запутанной истории. - Не люблю я эти запутанные истории с непонятными смертями, - проворчала Францеска. – Потому что, как правило, эти таинственным образом умершие личности имеют обыкновение не упокаиваться, а доискиваться причин своего умирания или восстанавливаться справедливость. По-своему, по-покойничьи, разумеется. - Франь, да плевать на них, - поспешил успокоить свою подругу Эредин. – Они разбираются по своим понятиям, а я – по-своим. Кому в рыло, кому по почкам… - У них нет почек, - подал голос Аваллак’х. – Они отвалились пятьсот лет назад. - Да плевать, что у них там где и когда отвалилось! Я так выдам, что покажется, будто все случилось не давным давно, а именно сейчас, после моего пинка, - заявил Эредин. – А ты вообще молчи, умник. Твое дело – сидеть в своих книжках, а в драке не лезть под руку. И не сомневайся, найду, куда им врезать так, чтоб мало не показалось. - Да уж в чем-в чем, а в твоей готовности врезать я никогда не сомневаюсь, - заметил Аваллак’х. – Правда, я не уверен в универсальной действенности этого метода… - Чего? – грозно насупил брови Эредин. - Но я признаю тот факт, что иногда грубая сила действительно способна радикально решить проблему, с которой не справится даже мой хитромудрый ум. - Ребята, предлагаю временно прервать дискуссию о способах и методах решения проблем, потому что мы пришли, - сообщила Францеска. - Тогда разбиваем лагерь, - постановил Эредин. – Карька ставит палатки, я обустраиваю место у костра и рублю дрова. Цирька идет за хворостом. На тебе, Франь, ужин. - А что делать мне? – растерянно спросил Аваллак’х. – Я тоже могу пойти за хворостом. Я всегда с ним помогал. - Да. Только один раз ты чуть не проколол насквозь ладонь острым сучком, потом однажды ухитрился наступить змее на хвост – к счастью она испугалась тебя гораздо больше, чем ты ее, и поспешно ретировалась, чудом тебя не цапнув; еще как-то ты нечаянно разворошил шнездо шершней, а венцом твоей подвижнической деятельности было вступление в кротовью нору, в результате чего ты подвернул ногу, и Эредину пришлось нести тебя на коркушках весь обратный путь, - перечислила Авины достижения Францеска. - И значит, поскольку у нас в отряде два мужика, две девушки и одна многомудрая и нежнявая принцесса Авия, то поработать придется нам, а нашей Авии, как любой приличной принцессе, подобает лишь чинно сидеть за книгами, музицировать и терпеливо ждать, пока ей обеспечат уютные и комфортные условия пребывания на лоне природы, - заключил Эредин.* * *
Расположившись вокруг весело потрескивающего костерка искатели сокровищ ужинали, наворачивая горячую похлебку, приготовленную Францеской. Длительное путешествие по лесной дороге возбудило в раритетчиках зверский аппетит, отсутствием которого они, к слову, не страдали в принципе. В течение некоторого времени на поляне был слышен лишь стук ложек. Затем Эредин, управившийся со своей порцией первым, отставил чашку в сторону, выудил из угольков печеную картофелину, покидал горячий кругляшок из руки в руку, а потом все-таки быстро разломил и положил на полотенце, чтобы еда немного остыла. А чтобы не сидеть просто так в бесплодном ожидании, общительный эльф решил развлечь своих спутников светской беседой. - А между прочим, говорят, что раньше в этом лесу жил древний леший, - начал Эредин свой рассказ. - Жуткая тварь. - Папка пару раз вел дела про этих леших, - с видом знатока тут же вставила Цири. - Беспредельщики лесные. Объявляют себя самозванными егерями. Оккупируют лесную территорию, а за разрешение на нее заходить взимают мзду. Причем, сначала вроде даже не особо жадничают - молоко, яйца, овощи с огорода, потом начинают потихоньку наглеть, сало им подавай, мясо, потроха, курицу там или утку, потом козу или поросенка, а заканчивается тем, что они и человека в жертву могут потребовать. А территорию свою мал-помалу расширяют - и скоро наступает момент, когда жителям уже и за околицу своего села выйти нельзя - ибо это земля лешего. - И что будет, если без разрешения на эту землю зайдешь? - спросил Карантир. - Да ничего хорошего. Леший заманит в глушь. - А потом? - Что-то делает там с нарушителями. Убивает как-то. Папка говорил, с земель лешего живым уже никто не возвращался, только их кости потом и находили. - Это его волки. Они до костей покойников обгладывали, - авторитетно заявил Эредин. - Потому что примета даже есть старая, если услышишь вороний грай да волчий вой - знай, где-то рядом угодья лешего, и сам он неподалеку бродит. В этот момент где-то совсем рядом, почти над их головами громко и хрипло каркнул ворон. - О-ой! - Цири аж подскочила от неожиданности, затем смутилась и пробормотала: - тьфу ты, напугал, с-сука. Прямо над головой гаркнул, тварина. - А-ах! Все невольно повернули головы и посмотрели на Авика, так как вскрикнул именно он. - Мы уж думали, ты лешего увидел, - насмешливо сказал Эредин. - А ты просто суп на штаны пролил. - Я просто задумался, а тут эта глупая птица так некстати каркнула, - сердито ответил Аавллак'х. - Ничего смешного, - Францеска сурово оглядела веселящихся компаньонов. - Так можно и ожог получить. Тогда все тут обхохочемся. И между прочим, в этом случае тащить Авика на себе до ближайшего медпункта придется тебе, Радя. - А я вот что подумал, - посерьезнел Каря. – А может про лешего-то местного все правда. И он тут до сих пор бродит. Территорию свою обходит и охраняет. Поэтому никто из Дворца-то Ауберониного и не вернулся. Только они вовсе не там сгинули, а здешний леший их в чащу заманил и там убил и съел. - Да ну, быть такого не может, - покачала головой Цири. – Если бы тут леший завелся, уже давно посигналили бы. И ведьмака бы прислали следствие проводить. - Так его и присылали в свое время, - сказал Эредин. – Где-то в этих местах лесопилка была, работала на заготовке леса бригада краснолюдов. Их-то леший всех и того, почикал. - Но лешего-то ведьмак наверняка выследил и обезвредил, - стояла на своем Цири. - Про это мне не ведомо, - ответил Эредин. - Они, я слышал, воскресать могут, - продолжил Карантир. – Если выберут кого-то или тотем оставят. А я тут в лесу вроде видел что-то, похожее на тотем. - Каря, хорош чушь городить, - начала сердиться Цири. – Ты в жизни хоть раз настоящего лешего видел? - Я – нет. А можно подумать, ты видела. - Мой папка их пачками мочил. - Так то папка, а не ты. - Я видел, - вмешался Эредин. – Он вроде старой замшелой колоды. Вроде стоит такой высокий пень, а потом – р-раз… - Радя! – возмущенно вскрикнула Францеска, от неожиданности выронившая из рук картофелину, и в сердцах стукнула любовника кулаком по спине. – Хватит уже! Не смешно, вот ей-божиня. - А кто сказал, что я тут шутки шучу. Я серьезно говорю. А Цирька мне не верит. - Не верю, - упрямо сдвинула брови Цири. - А тогда иди в лес и набери еще хвороста, - предложил Карантир. – Если не боишься. - И вовсе я не боюсь. Тут нечего бояться, - отважно заявила Цири. - Тогда что ты сидишь? - А я, может, не хочу идти. И вообще, что ты раскомандовался? - Слабо, да? Боишься, я так и знал, - подначил Цири Карантир. - Да пожалуйста! – не выдержала Цири. – Ну и пойду. Ты сам своих баек испугался. А я сейчас пойду и докажу, что никого и ничего страшного в этом лесу нет! Выпалив это, она резко встала и быстрым шагом направилась в лес, который уже начинал тонуть в сгущающихся сумерках. Несмотря на то, что солнце долгого летнего дня едва начало клониться в закат, под сенью деревьев уже было сумрачно и тихо – ни птичьего щебета, ни веселого стрекотания кузнечиков. Только ветер шумел в кронах, создавая монотонный, ровный и неумолчный гул. Цири, чутко вслушивалась в шепот листьев и шелест трав, стараясь уловить среди тихих лесных шорохов то ли чьи-то шаги, то ли скрип сухого дерева, надеясь распознать приметы надвигающейся опасности – и страшась их услышать. Она обернулась, чтобы увидеть в просвете деревьев поляну, где они расположились, костер и мирно сидящих вокруг него эльфов. Цири надеялась, что это придаст ей уверенности и храбрости. Однако вместо прилива бодрости и оптимизма она почувствовала гнетущее тоскливое чувство отчуждения и одиночества, будто деревья у кромки леса встали между ней и друзьями непреодолимой стеной. Там был светлый день и солнце, и уют мирной дружеской компании, а здесь – что-то таинственное и мрачное, затаившееся среди темных кустов и мощных стволов вековых деревьев. «Взять, плюнуть на этого Карьку и вернуться», - подумалось ей. Цири вздохнула, тут же живо представив ехидную ухмылку вредного эльфа. «Будет дразниться весь вечер, - девушка поморщилась. – Говорить, что я трусиха, проспорила и все такое. Авик наверняка заведет унылую и длинную лекцию на тему леших и их наличия или отсутствия. А Эредин… Ну, он-то наверное как раз ничего не скажет, зато подумает. А вот если я назло противному Карьке насобираю хвороста и вернусь с победой, то утру нос и ему, и зануде Авику… Хотя он-то меня вроде ни о чем не просил, но я-то знаю, что нытик только и ждет, что я облажаюсь. Так вот фиг вам». Цири представила другую картину, более приятную, как она походкой «от бедра» подходит к костру и и победным видом эффектно бросает к ногам эльфов охапку хвороста. Перед ее глазами мелькнули Карька с вытянувшимся от досады и злости лицом, Авик, поджавший тонкие губы, тщательно но безуспешно скрывающий разочарование от того, что он в кои-то веки не сможет изречь ничего нравоучительного, и Эредин, который будет смотреть на нее с восхищением… Мечты-мечты. Цири вновь вздохнула. Затем решительно тряхнула головой и сделала несколько шагов, углубляясь в лес. - Подумаешь, - негромко произнесла она. – Ночной лес. Нечего здесь бояться. Звук своего голос показался Цири каким-то чужим, будто говорила вовсе не она. Или он настолько не вписывался в гармонию звуков сумеречного леса? Во всяком случае, Цири решила, что лучше помолчит и закончит фразу мысленно, лишний раз попробовав убедить себя, что местный леший – это просто эльфские байки. Ведь почти всех чудовищ уже давным давно истребили ведьмаки. Едва она успела об это подумать, как внимание ее привлек какой-то странный то ли скрип, то ли скрежет. Она моментально повернулась на звук – и в первый момент обмерла: из-за широкого ствола одного из стоящих метрах в десяти от нее деревьев показалось что-то высокое и темное, затем раздался резкие и неприятный звук – будто чем-то острым скребанули по стволу, потом до слуха Цири донеслось приглушенное ворчание, грозящее вот-вот перерасти в воинственный и грозный рев. Похолодев от ужаса, Цири различила туловище, длинную руку, голову, которую – тут она еле сдержалась, чтобы не заорать от страха – венчали длинные ветвистые рога. «Леший! Бежать!» - пронеслось у нее в голове. Цири, не раздумывая более, повернулась и опрометью кинулась прочь из леса. «Закричать? Предупредить! Надо…» Она даже не поняла, как врезалась во что-то большое, мягкое и теплое. Это было последней каплей, прорвавшей плотину охватившего ее страха и паники – и Цири истошно завопила. - Цирь, ты чего? – раздался над ней спокойный, знакомый голос – низкий и с легкой хрипотцой. - Эредин, - просипела она, затем судорожно сглотнула, пытаясь избавиться от кома, стоящего в пересохшем горле. От волнения и страха ее сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть из груди. – Там… Там, - она просто махнула рукой в направлении леса, надеясь, что Эредин все поймет и увидит сам. - Цирь, там всего лишь Карька. Он решил пойти помочь тебе ветки пособирать. Совесть в нем проснулась, он решил, что неудобно – ты - девушка будешь по лесу рыскать, спину гнуть и тяжести таскать, а Карька – лоб здоровый сидеть и прохлаждаться. - Ка-карька? – Цири, растерянно моргая, смотрела на Эредина. - Ну да. А кому тут еще быть-то? - Не лешему же, - ухмыляясь сказал подошедший к ним Карантир. Цири посмотрела туда, где ей примерещилось лесное чудище. Действительно там не было никого. А в руке у Карантира она разглядела длинную развесистую ветку, которую она и приняла за ветвистый рог. - Ты специально все! – злобно набросилась она на Карантира. - Специально что? – спросил он, делая вид, что не понимает, в чем дело. - Поперся за мной и ветку к башке своей деревянной приставил. И рычал еще, чтобы я подумала, что ты – леший. - Больно надо, - фыркнул Карантир. – Фантазии свои успокой вместе с трясущимися поджилками. Я так и знал, что ты трусиха. - Придурок! – злобно буркнула Цири и резко освободившись из рук Эредина направилась к костру. Продефилировав мимо одиноко сидящего у огня Авика, Цири, не сбавляя темпа, устремилась к палатке с твердым намерением тотчас же забраться в спальный мешок и попытаться заснуть. В палатке было светло. Францеска, пришедшая раньше Цири, укрепила над входом светильник и теперь аккуратно и обстоятельно разворачивала постель, тоже готовясь ко сну. Однако, увидев, что Цири тоже собирается разбирать рюкзак, Францеска удивленно поинтересовалась: - Цирь, ты хочешь спать тут? - А где еще? – фыркнула Цири. – Не пойду же я к мужикам в палатку. Или ты хочешь, как королева, спать тут вообще одна? - Да как раз спать одна я не собираюсь. Именно поэтому и подумала, что ты оставишь нас с Эредином вдвоем, а сама пойдешь к Каре и Авику. Услышав это, Цири аж дара речи лишилась от возмущения. А немного придя в себя уже открыла было рот, чтобы высказать Францеске все, что она думает по поводу ее замечательного плана проведения ночевки, но не успела. Полог отлетел в сторону – и через явно маловатый для его монументальной фигуры проем в палатку протиснулся Эредин. Однако, увидев Цири, он не стал делать удивленного лица, а напротив, широко улыбнулся, подмигнул ей и весело предложил: - О, Цирь, и ты тут. Ну чё, девчонки, может, тогда тройничок? Первая мысль, которая среди общего сумбура четко оформилась у Цири в мозгу, была неожиданной и смелой: «А вот возьму и соглашусь. И что будет делать Францеска? Может, рассердится и сама уйдет в палатку к Авику с Карькой? И тогда я останусь с Радькой наедине. А потом, после этой ночи, проведенной с ним, возьму и займу место Францески в роли его постоянной сожительницы. Вот тогда все попляшут». Однако Францеска, проигнорировав реплику Эредина, подло (на взгляд Цири, конечно) и споро воспользовалась преимуществом своего статуса, обняв любовника («повисла на нем как черт на сухой вербе» - со злостью и досадой подумала Цири) и увлекая его на ложе из спальных мешков. Оказавшись почти в горизонтальном положении да еще практически вплотную к Францеске, Эредин разумеется тут же забыл о Цири, так как у него появилось занятие поинтереснее и поважнее. Ведьмачка уже с неприкрытой завистью пронаблюдала за страстным дебютом любовной прелюдии, затем в сердцах подхватила свой спальный мешок и выскочила из палатки, как ошпаренная.