Свет в глазах твоих

На следующее утро Ричард подошел к спальне маршала совершенно разбитым, так как, мучимый внутренними противоречиями, он смог уснуть ближе к рассвету. Однако вскочил с постели, едва заслышав стук в дверь. Пошатываясь и подавляя случившийся от недосыпа озноб, юноша привел себя в порядок и, снова окунувшись в омут тревожащих его мыслей, направился к Алве. Впрочем, ничего удивительного в том, что вечером к нему не пришел сон, Дик не находил. В голове вертелись беспокойные мысли, причудливо переплетавшиеся с непозволительными желаниями, рождавшими теплоту и дрожь где-то в области солнечного сплетения, и все это вступало в борьбу с чувством вины и взбудораженной, возмущенной совестью. Закатные твари… Разве ж можно при такой душевной смуте спать? Ричард потер глаза и устало привалился к стене, ожидая появления монсеньора и невольно задумываясь о том, спал ли Алва? По спине пробежала дрожь, стоило Ричарду лишь вообразить себе, как это ужасно – постоянно быть в темноте. Он-то сам ворочался, пялясь в бледные тени и разводы холодного лунного света, что проникал через плохо задвинутые гардины, размышляя, цеплялся глазами за кисти кроватного полога, выискивал на потолке несуществующие трещинки… А что же Рокэ? Маршал все время пребывал в полнейшей тьме, которая днем разбавлялась звуками живущего дома, а ночью… Это, наверное, страшно. До жути. Приподнимать веки и видеть все ту же черноту, но главное, не знать, как долго это все может продлиться, с каждой минутой терять надежду снова увидеть свет. Дикон выдохнул, проникаясь к маршалу куда более сильной жалостью, нежели та, что разозлила Рокэ накануне. Сонливость, притесненная новыми переживаниями, развеялась, но зябкость и озноб никуда не делись. Дверь приоткрылась, и из спальни Рокэ вышел хмурый Суавес, глядя на которого, Дикон без труда понял, что за ночь ничего существенно не изменилось. Хуан кивнул юноше и, не оборачиваясь, пошел прочь. Следом за ним в дверях показался маршал, бледный, хмурый, слепо вглядывающийся в коридор. — Монсеньор, — Дик шагнул навстречу, подходя так близко, чтобы Рокэ смог найти его плечо. — Окделл, — в голосе Рокэ не послышалось облегчения, лишь угрюмая констатация факта. — Мне хотелось бы пожелать вам доброго утра, но не вижу оснований считать его таковым. Дик вглядывался в лицо эра, находя при этом подтверждения собственной правоты, — Рокэ не спал, возможно, даже совсем, что не могло не сказаться и на настроении маршала. Всю ночь, почти так же, как и сам Ричард, Рокэ боролся с чем-то, что подстерегало его в собственной тьме. Ужасно захотелось подбодрить его, утешить, но Ричард знал, что подобное, кроме раздражения, ничего у маршала не вызовет. Однако нужно было что-то сказать просто для того, чтобы прогнать неловкую тишину, но как назло ничего дельного в голову ему сейчас не приходило, и когда молчать дальше было просто невозможно, Дик ляпнул: — Вы совсем не спали? Алва, сориентировавшись по голосу, почти поймал глазами глаза Ричарда. Тот похолодел и мысленно обругал себя, однако вместо раздражения на лице маршала проступило удивление: — Это так заметно? — Нет, — признался Дик, с облегчением выдыхая, кажется, его вопрос был не так уж и неуместен, — просто я… мне удалось уснуть только под утро, сон не шел совсем, все думал… А вам, наверное, гораздо хуже. — Для меня сейчас нет разницы между временем суток, Ричард, — с оттенком горечи произнес Рокэ, — вокруг меня постоянно ночь. — Простите… — Не извиняйся, — фыркнул маршал раздраженно, а потом, немного подумав, добавил: — Если впредь у тебя будут возникать проблемы с тем, чтобы уснуть... — он чуть замялся, словно был не до конца уверен в том, что говорит, но потом все же продолжил, — приходи ко мне, я почти до утра проторчал в кабинете, вдвоем коротать бесконечность ночи немного приятнее… Дикон вздрогнул. О подобном предложении он и мечтать не смел, особенно после вчерашнего разговора, когда маршал дал ясно понять, что не позволит даже намека не отношения, выходящие за пределы субординации. — Я… — Дик подавил дрожь в голосе, заставляя себя успокоиться, и только после этого продолжил: — буду иметь в виду ваше предложение, спасибо. — Славно, — скривился Рокэ. — Однако мне кажется, — осмелел вдруг Дик, — что вы нуждаетесь в отдыхе, монсеньор, чтобы побороть недуг, вам надо… — Вот только от тебя мне еще не хватало рекомендаций! — раздраженно оборвал его Рокэ. — А то мне не достаточно лекарей и Суавеса! — Простите… — в который раз пробормотал Дик. — Я нуждаюсь в проводнике, способном заменить мне утраченное зрение, но ни в коем разе не в няньке, Окделл! — фыркнул маршал, сделав шаг в сторону лестницы, не попытавшись найти и опереться о плечо Ричарда. — Так что будь любезен, не выводи меня из себя. — Слушаюсь монсеньора, — отчеканил Дик, ощущая поднимающуюся в нем из глубин злость. Рокэ остановился, словно произнесенные слова ударили его в спину, а затем повернулся: — Что я слышу? Вы изволили обидеться, герцог? — Никак нет, — не меняя тона, отозвался Дик, совершенно точно зная, что Рокэ попал в самую точку — это была определенно обида. Да, возможно, оруженосец сунулся туда, куда ему не следовало соваться, ибо Первый маршал сам способен решить, когда и как ему отдыхать, но… Ничего дурного этим Ричард сказать не хотел. Он волнуется за своего эра, как может быть иначе? И, возможно, ему просто нужно было поделиться с Рокэ этим волнением. А раз тому сопереживание ни к чему, стало быть, Дик будет держаться холодно и отстраненно. — Вот и отлично, — Алва мазнул по нему невидящим взглядом и, снова поморщившись, отвернулся, — значит, мы наконец можем перестать терять время и попробовать спуститься в столовую. Вы же не завтракали еще? Дик, все еще злясь, хотел было сказать, что не чувствует аппетита, но вовремя прикусил язык, подумав, что Алве есть необходимо не меньше, чем спать, а значит, нужно поддержать его стремление попасть в столовую. — Нет, монсеньор, я не завтракал. — В таком случае давайте закрепим полученный вчера опыт, — Рокэ уверенно двинулся в сторону лестницы, — тридцать пять шагов до лестницы… Будьте любезны, юноша, не отставайте от своего увечного эра слишком далеко на случай, если лестница вдруг окажется чуть ближе… Дик охнул и в три широких шага догнал маршала, пристраиваясь рядом, плечом к плечу, но не смея ухватить Рокэ за руку: довольно с него уже на сегодня. Хотя, несмотря на все еще гудящее в душе раздражение, ухватить хотелось, чтобы придержать, уберечь, не позволить запнуться… Впрочем, последнего сейчас можно было не опасаться, так как исполнительные слуги убрали ковры и украшавшие коридоры вещи.