Свет в глазах твоих

Пробуждение случилось резким. Ричард, плутая во сне по сумрачным, изредка подсвеченным факелами коридорам, преследовал в стылой полутьме какую-то неясную цель. Шаг за шагом он, иногда касаясь шершавой льдисто-влажной стены рукой, углублялся в каменный проход, чувствуя, что к желанной цели ни на бье не приблизился. И все же упрямо шел, повинуясь неслышному уху зову, тоскливому, полному отчаяния и совершенно неотвязному. Ричард шел, оттого что это было бесконечно важно. Проснулся Дик от крика, чужого. Несколько мгновений он сидел, ошалело озираясь по сторонам, все еще находясь там, в сыром и страшном лабиринте, и не в состоянии понять, где находится, а осознав, что проснулся, не смог сразу припомнить, почему спал, сидя на полу. Ричард вскочил, едва не упав, путаясь в покрывале, которым чья-то заботливая рука прикрыла плечи, а потом осоловело огляделся по сторонам, чувствуя, как бешено колотится за грудиной растревоженное дурным сном сердце. Все встало на свои места, как только взгляд юноши упал на беспокойно спящего в собственном кресле монсеньора. Глаза Рокэ были закрыты, на лице застыло выражение отчаяния и страха, словно эр находился во власти кошмара, и не сложно было догадаться, что Ричарда разбудил именно его крик. — Да что же это… Эр Рокэ, — Дик несмело потряс маршала за плечо, — проснитесь, монсеньор! Проснулся маршал не сразу. Распахнул незрячие глаза, в которых, Ричарду показалось это, мелькнула тень страха, и замер. — Эр Рокэ… — снова позвал его Дик, убирая руки, — вы спали… Это был лишь дурной сон. Рокэ не отвечал, продолжая слепо глядеть сквозь юношу и тяжело дышать. — Я здесь, монсеньор, — в подтверждение своих слов, Дик нашел руку Рокэ, и, надеясь на то, что тактильный контакт выведет эра из оцепенения, крепко сжал ее, — то был лишь сон… Рокэ резко выдернул руку из ладони Ричарда. — Откуда мне знать, что на этот раз я действительно проснулся? — хрипло проговорил маршал, прикрыв глаза ладонью. Дик с ужасом осознал, что голос монсеньора дрожит. Никогда прежде Рокэ не выказывал страха так явно. Теперь же… Алва продолжал: — Круг замкнулся, — сипло выдохнул он, словно говорил сам для себя, как будто Дикона рядом не было, — раз за разом я просыпаюсь в темноте, которая меня поглощает, разрывает на куски… Откуда мне знать, что сейчас я действительно не сплю? Ничего не изменилось, я снова во мраке… Ричард замер, цепенея от слов маршала, ослепительно ярко представляя себе, каково это — заблудиться вот так, во тьме, потерять нить реальности. Он хотел уже снова вцепиться в ледяные пальцы монсеньора, опять коснуться плеча и потрясти его, не позволить больше бродить в одиночку во мраке. — Вы действительно проснулись, монсеньор, — горячо выпалил Ричард, с осторожностью, идущей вразрез с его голосом, опуская руку на плечо маршала, — вы кричали, и я… стыдно признать, я тоже задремал, но, услышав ваш крик, сейчас же разбудил вас, поверьте, эр Рокэ. — Окделл? — Рокэ вздрогнул и вытянул руку вперед, касаясь кончиками пальцев пылающего лица Ричарда, словно желая убедиться в реальности стоящего рядом оруженосца. Пусть. Дик даже не подумал отстраниться, но свою руку с плеча маршала убрал. — Вы проснулись, монсеньор, — еще раз, уже тише повторил Дик, облегченно вздыхая, — все будет хорошо… — Я кричал? — Алва немного успокоился, расправил плечи, разминая их, и почти безошибочно нашел глазами лицо Дикона. — Да, — поспешил ответить тот, ловя взгляд эра, — слов я не помню, кажется, это было что-то на кэналлоа… Разбудить вас было непросто. — Карьяра… — выдохнул маршал, откидываясь на спинку кресла… — Мне показалось, что вам снился кошмар. — Много хуже, юноша, — лицо Алвы болезненно скривилось, — я словно попал в замкнутый круг, вырваться из которого мне без вашей помощи было не под силу. Тьма, будь она неладна… Не стану больше спать. Вот с этим Ричард никак согласиться не мог. Он, выкормыш дикого и нищего Надора, до сих пор свято верил в то, что любой недуг лучше всего врачевать сном. Монсеньор должен отдыхать, позволяя истощенному болезнью организму раскрыть свежие ресурсы. — Вам обязательно нужно спать, монсеньор… — начал было он, но осекся, припомнив недавнюю ярость маршала, который не нуждался в няньке. — Не начинай! — зло фыркнул маршал, давая понять Дикону, что ему удалось взять себя в руки и стряхнуть с себя пережитые во сне страх и отчаяние. Ричард приготовился выслушать раздраженную отповедь Рокэ о том, что он сам знает что ему надобно, а чего нет и отступив на шаг, опустился на пол, туда, где лежало скомканное покрывало. Злится? Ну и ладно, лишь бы… лишь бы не поддавался отчаянию. А как заставить эра спать Ричард придумает позже, даже если для этого придется воспользоваться помощью Хуана. Но Рокэ не сказал больше ни слова. Он замер, вслушиваясь в то, что происходило вокруг него, и тревожно повел головой. — Ричард? — Я здесь… — Дик поспешно придвинулся к маршалу и принял ставшую уже привычной позу, привалившись спиной к ногам Рокэ, сердце защемило от такой несвойственной монсеньору тревожности, которую очнувшийся от кошмара эр еще не готов был прятать, а потому Ричард прошептал, обещая прежде всего себе: — Я рядом, эр Рокэ, останусь до тех пор, пока в этом будет необходимость. Я никуда не уйду. В эту же секунду его волос коснулась рука, отчаянно и жадно, движением привычным и знакомым им обоим, зарываясь в волосы Ричарда так исступленно, как утопающий мог бы хвататься за спасительную соломинку.