Наверное, я так и не нашел подходящего времени, чтобы сказать тебе, что я сожалею, что сдался…
***
Несмотря на все недоразумения, которые возникли у Джерарда и Фрэнка сразу после прибытия домой, сейчас они сидели на кухне и ужинали. Мужчины сидели тихо, разбавляя тишину звоном столовых приборов, а Билл, уткнувшись чуть ли не носом в свою тарелку, сжался, стараясь делать вид, что его тут нет. Он с первого взгляда понял, что теперь лишний в этом доме. Тем более, в его услугах больше не нуждаются — приехал муж Айеро, который будет сам со всем справляться. Почему-то юноша был уверен, что его уже завтра выставят на улицу. Это его пугало. Жутко не хотелось возвращаться на ту самую лавочку у станции метро. Пусть у него и были деньги, чтобы на пару месяцев снять себе небольшую квартиру в каком-нибудь древнем районе города, но ведь потом деньги закончатся. И это ещё не учитывая расходов на еду и прочее. Можно было бы пойти работать, но в кафе официантам не особо много платят, а на другую работу его не возьмут. Он ведь, по-сути, даже не умеет ничего толком, чего уж там. — Меня зовут Джерард, — невзначай сказал Джи, отпивая немного сока из стакана. — Да, я знаю, сэр. Мне о Вас Фрэнк рассказывал, — парень бросил боязливый взгляд в сторону альфы, боясь, что уже сделал что-то не то. Уэй тихо хихикнул, снимая с себя маску полной серьезности. Понятно, что Билл будет бояться его первое время, если так будет продолжаться и дальше, чего Джерард откровенно не желает. Он наоборот хотел бы подружиться с ним, хотя какой-то неприятный осадок на сердце из-за этого непонятно откуда взявшегося мальчишки есть до сих пор. Но Уэй не будет его выгонять или принуждать к чему-либо. Если Фрэнк решил его оставить у себя, значит на то были веские причины. А даже если и не было, омега понимал, что не может и слова ему сказать, ведь сам ушёл, оставляя альфу в полном одиночестве, так ещё и с тоской на сердце. — Давай лучше на «ты», а то я так чувствую себя совсем старым. — М, кстати, где будем твой день рождения отмечать, Билл? — Айеро серьезно посмотрел на него, боковым зрением замечая как Джерард вздыхает. По какой-то причине старший омега почувствовал укол ревности. Ему было немного неприятно, что его муж печется ещё о ком-то, пусть это и подросток, которого он подобрал на улице. — Не нужно ничего праздновать. И так много сделали для меня, — Билл отправил себе в рот немного спагетти, стараясь не смотреть на Джерарда совсем. Ему казалось, что ещё немного, и его порвут на части прямо здесь. — Нужно! Тебе же семнадцать исполняется. Это очень значительная дата, — Джи улыбнулся ему. — Спасибо за ужин. Было очень вкусно. Встав с места, омега позвал Фрэнка к себе, чтобы серьезно поговорить. Билл вздрогнул, понимая, о чем пойдет речь. — Фрэнки, — закрыв дверь в спальню, промурлыкал мужчина, смотря на него и сощуривая глаза, — что думаешь дарить парню? Всё-таки, семнадцать лет как-никак. — Ну, я об этом ещё не думал. Ты только не выгоняй его, ладно? Пусть пока у нас поживет. — Я и не собирался. Понимаю, что ему трудно. Просто… Я немного ревную. Непривычно видеть, как ты проявляешь внимание ещё какому-то омеге. Хоть я и понимаю, что это чисто отцовские инстинкты. — омега медленно и бережно обнял мужа, целуя его в шею. — Кстати, насчет отцовства. Я хочу попробовать. Уэй немного покраснел от непонятного смущения, вздыхая. Первая течка после того, как он пришел в норму, прошла около трех с половиной недель назад, а это значит, что совсем скоро он снова будет готов к тому, чтобы попробовать стать папой. Честно, для него эта тема была слишком щепетильной: он уже предчувствовал, каково это — стать кому-то по-особенному дорогим и важным, носить под сердцем маленькое чудо, а после воспитывать его, ночами не спать. Звучало, конечно, не очень, но Джерарду как-то плевать. Он хотел всё это прочувствовать на себе, чтобы узнать наверняка. — А как же Билл? — Он взрослый мальчик и знает, как это и что. Мы будем тихо себя вести. — М, а ты так успел научится? Возмутившись, Джерард вернулся на кухню с поставленной ранее целью: узнать, чем увлекается омега, что любит, а всё для того, чтобы не прогадать с подарком и порадовать парня. Джи сам прекрасно помнит, как тяжело без поддержки, без каких-то радостных моментов, которые можно было бы вспоминать в старости. Поэтому он хочет помочь ему стать счастливым. — Давай посуду помоем. Тем более, её совсем немного.***
Утром, тихонько собравшись, чтобы никого не разбудить, Джерард быстро уехал в ближайший музыкальный магазин, выбирать подарок Биллу. Войдя туда, глаза мужчины разбежались в разные стороны, не зная куда и на что смотреть. Столько музыкальных инструментов, да и обстановка в самом помещении была очень даже приятной и уютной: стены увешаны гирляндами и довольно интересными картинами; на полочках, что были прибиты к стене как подставки, красовались необычные узоры, иногда напоминающие подобие фресок; цвет краски, в которую было выкрашено помещение, напоминал ему цвет фисташек, которые он так любил. Такой цвет отлично сочетался с теми же деревянными полочками и черным цветом потолка, на котором россыпью были раскиданы лампочки и люстры, а ещё периодически и гирлянды. Красиво — с этим не поспоришь. Зайдя в отдел ударных, Уэй внимательно начал рассматривать всё, не упуская ни единой детали и расхаживать рядами. Первое, что бросилось в глаза, — черно-желтая барабанная установка. Билл по-секрету рассказал, что у него дома были старые барабаны, на которых он любил играть часами. Благодаря тому, что подросток это упомянул, Уэй тут же понял, что будет выбирать ему. В итоге, получилось так, что именно эту установку омега и купил мальчишке. Правда, нужно было ещё выбрать момент, чтобы незаметно это всё доставили к ним домой. Следующей остановкой оказался гипермаркет, в котором мужчина накупил разных безделушек, а ещё купил краску для стен, которой они вместе сделают ремонт в одной из комнат, обустроив её как студию. Там же и будут барабаны, поскольку то помещение, которое выбрал Джи, было с звуконепроницаемыми стенами. Он хотел всё обставить для Билла, чтоб тому было комфортно. Понятно, что он не собирался делать комнату на манер подростка лет пятнадцати, но и слишком строго не хотелось. После того, как и с этим было покончено, мужчина решил перекусить. Купив себе в ближайшем кафе салат и чашку кофе, он смог немного передохнуть, перечисляя список дел, которые нужно было переделать в ближайшее время. Обязательно нужно было объявиться на работе, давая понять сотрудникам, что он ещё жив. В итоге, ещё долго омега ездил по городу, желая сделать день рождения самым лучшим в жизни подростка. За это время он успел почувствовать некую ответственность и гордость за себя. Он почувствовал себя папой. Стало даже ещё более необходимо родить. Воспитывать — это чудесно. По крайней мере, так считал Джерард.Пятью месяцами ранее
Белые стены больничной палаты резали глаза мужчине, что совсем недавно очнулся после операции. После очередного эксперимента, который на нем ставили в который раз. Всё вокруг плыло из-за того, что оболочка слезилась, а мозг совсем не работал: наркоз ещё действовал на организм Джерарда, отчего тому казалось, что он дома, а где-то под боком храпит Фрэнк, обнимая его. Невозможно было понять или хотя бы вспомнить детали своей жизни последние месяца. Всё было будто в тумане из-за постоянных наркотических препаратов, которые ему кололи по несколько раз в день. Из человека он медленно превращался в безжизненную куклу, что живет снами, которые снятся во время операций, процедур. Так и проходили дни его жизни: он лежал с закрытыми глазами, ворочаясь от ноющей боли по всему телу, которая была последствием действия наркотиков. Как только препараты понемногу выходили из организма, Джи будто через мясорубку пропускало его сознание, из-за чего мыслить нормально снова не представлялось возможным. Лишь боль, лишь дикие крики, доносящиеся из его палаты через пару дней после операции, лишь слёзы, идущие из его чувствительных глаз. Впервые за долгое время пыток омега смог открыть глаза. Светлые стены всё так же сильно давили на зрение, которое и без того ухудшилось. Но теперь Джерард хотя бы соображал. Он видел вокруг себя какие-то пикающие приборы, до сих пор не особо понимая, что с ним происходит, где он, почему рядом нет Фрэнка. Вопросы с каждой минутой накапливались, а сам мужчина никак не мог найти хоть одного простого ответа, не мог вспомнить, не мог даже нормально позвать кого-то на помощь, потому как давно сорвал свой голос. Горло очень першило, а ещё было ощущение, будто ему не давали промочить водою дыхательные и пищевые пути вечность. Хотелось сербнуть хоть глоток любой жидкости: даже если бы это был яд, Джерард бы, зная это, всё равно выпил. Желудок давно скрутился в тугой узел — но это не означало, что его не кормили. В пищевод всю еду, для пополнения энергии, да и просто чтобы пациент с голоду не умер, проводили через специальные трубки, что также доставляли особый вид дискомфорта. Уэю хотелось рыдать от этого всего, но даже на это сил не было. Через двадцать минут медбрат зашел проверить состояние мужчины — и увидев, как тот смотрит на него такими красными — как последствие всех медикаментов, что ему приходилось принимать — и печальными от тоски и незнания глазами, альфа тут же убежал за врачом. Спустя ещё пару минут, которые Джи показались вечностью, в помещение пришел тот самый доктор, у которого Уэй с Фрэнком тогда консультировались. Мужчина точно не помнил его имени, что и неудивительно. Он вообще мало что помнил. — Здравствуйте, Джерард. Как Ваше самочувствие? — Мистер Гринч присел на стул, стоящий рядом с койкой, что-то читая в планшете. Перевернув лист, он взял ручку, начиная записывать что-то, изредка поглядывая на омегу. — Не молчите. Мне нужно о многом узнать, чтобы понять, насколько быстро Вы приходите в норму. Уэй пытался выдавить из себя хоть звук, но безуспешно. Прошептав тихое:"Воды», — после тщетных попыток рассказать о своём состоянии, Джи руками сжал края простыни, глотая ртом воздух. — Ох, конечно. Сейчас-сейчас, одну минуту. Взяв с прикроватной тумбочки небольшую бутылочку со специальным горлышком в виде длинной трубочки, врач открыл её, поднес к губам пациента и, после того, как омега жадно обхватил своими сухими губами подобие соломинки, немного наклонил, перед этим добавив:"Слишком резко не глотайте: в противном случае, нападет режущая боль». Мужчина, напрягая горло как можно меньше, взялся пить, облегченно выдыхая, из-за чего, в последствии, закашлялся. Отстранившись, альфа отложил воду, вновь зажимая меж пальцев шариковую ручку и внимательно рассматривая свою, как когда-то сказал Фрэнк, подопытную крысу. — Глаза болят. Кости ещё ломит, — хрипло шептал Джи. — Ещё трубки мешают — дышать трудно и больно. Напомните мне, почему я здесь? Мистер Гринч немного удивился, но покорно ответил на вопрос, добавляя, что лечится он уже почти год. Джерард, мягко говоря, был в шоке, ведь ничего такого не мог вспомнить. Ему казалось, что прошло максимум дней пять. — Вы совсем ничего не помните? — Нет… Я помню только, как сел в самолет. Ещё около получаса омега беседовал с лечащим врачом, иногда даже рассказывая о том, как ему страшно. Он ведь не помнит многих деталей из своей жизни.Две недели спустя
Джерард Уэй. Кто это? Наверняка, о его существовании знают не больше ста человек. Кто это? Омега, добившийся всего собственным трудом, настойчивостью, желанием? Кто это? Несчастная личность, которая слишком поздно расставила для себя приоритеты? Кто это? Подросток, которого изнасиловал отчим? Кто, кто, кто… На самом деле, даже сам Джи не знает ответа на такой, казалось бы, простой вопрос. Он уже и раньше задумывался над этим, но особо старался не углубляться. А сейчас постулат*, что он никто и зовут его никак, пугал его, поэтому, собственно, мужчина и копался в себе, смотря в зеркало во весь рост. Приподняв больничную рубашку, он внимательно смотрел на свое отражение, ища в нем хоть что-то, что осталось от прошлого Уэя. Очёрчивая множество ещё незаживших швов на своем впалом животе, омега вздыхал, рассматривая свою блестящую лысину. Никогда бы в жизни мужчина не подумал, что когда-нибудь его красивые шелковистые волосы выпадут из-за наркоза. Благо, доктор убедил, что совсем скоро на месте гладкой кожи появится так называемый ежик. Лечение прошло успешно, а анализы показали, что омега вполне здоров. Теперь он спокойно мог рожать, ни о чем не волнуясь. Мистер Гринч, в свою очередь, всё благодарил мужчину, говоря, что теперь медицина ещё больше продвинется вперед, преодолевая очередную ступень сложности болезней, вирусов и грибков. А Джи совсем не обращал на него внимания, думая только о том, как сильно он скучает по своему мужу, который, возможно, уже и видеть его не хочет после всего того, что Уэй учудил. Ослушался его, ушел из дому, пропал, ничего не сказав. Было трудно, но он справится. Он, Джерард Артур Уэй, — целеустремленный человек, верный и любящий муж, мечтатель, а ещё просто маленький ребенок, всю жизнь ищущий свою пристань. Он никто иной, как заблудший в море кораблик, постоянно посылающий всем сообщение «SOS», но ничего не принимающий, тонущий. В палату заходит медбрат, отвлекая Джи от размышлений и отдавая ему мобильник. Благодарно кивнув, мужчина забирает телефон, включая его и ставя на зарядку. После минуты размышлений омега заходит в чаты, долго перечитывая сообщения, что за этот год ему успел написать Фрэнк. Содержание одно и то же — альфа просил его вернуться или хотя бы сообщить своё местонахождение. Последние СМС содержали совсем отчаянный текст, читая который хочется плакать. Уэй хотел написать прямо сейчас, чтобы тот к нему приезжал, но, бросив неуверенный взгляд на зеркало, снова отключил единственный прибор, позволяющий ему связываться с друзьями и родными, которых у него нет. Только Айеро, но мужчина не собирался прямо в таком виде показывать себя своему альфе, который наверняка испугается его до жути. Вместо этого он решил подождать. И, заодно, разобраться в себе.***
— Билл, можешь сходить в магазин? Непонимающе посмотрев на Джерарда, он посмотрел на суп, что варился на плите, снова устремляя взор на мужчину. — Я доварю и пойду, ладно? Осталось совсем немного. Да и ты только из города… Разве не мог заехать? — Да я забыл совсем. В офисе такой завал, что в голове одни отчеты. Квартальные скоро нужно будет сдавать, а там совсем ничего не готово. Вижу, Фрэнк совсем запустил это дело. У нас какие-то кредиты появились, я даже… Хотя, неважно. Не забивай и ты себе этим голову. Так, пойдешь? Я сам доварю. Он протянул парню пару купюр, улыбнувшись. Скоро должен был подъехать грузовик с тем всем, что Джи успел накупить за день, и именно поэтому сейчас Уэй так старательно пытался выставить подростка за порог на некоторое время — тот ничего не должен был узнать раньше положенного. А до того самого дня оставалось совсем немного — нужно было многое сделать и успеть. Забрав деньги, Билл вскоре ушел, оставляя поле для игр и ремонта свободным. Оставляя Джерарду волю действий.