Неизбежность

— Мисаки… — Тихий тембр у самого уха и очертания лица в свете луны испугали. Инстинктивно выставив руки перед собой, девушка старалась отгородиться. — Мисаки, это я. — Перехватив её запястья, он медленно опустил их вниз. — Усуи? — вгляделась она в полутьму, и сердце пропустило удар. — Усуи… — голос дрогнул, и страх ледяной волной неприятно прошёл по мокрой от пота спине. — Это был лишь страшный сон, — пытался он успокоить словами, пододвигаясь ближе. Тёплая ладонь коснулась щеки, и девушка замерла. Невесомо огладив контур лица, он плавно проследовал к шее, скользнув по ключице вниз. Мурашки поползли по нежной коже, и судорожный вздох растворился в возникшей вдруг тишине. — Мисаки… — Тёплые губы едва ощутимо коснулись её собственных, даря поцелуй. Погода за окном портилась, и невыносимая духота сменилась свежей прохладой дождя. Не веря в происходящее и всё ещё находясь под впечатлением кошмара, девушка вырвала руки и с силой толкнула Такуми в грудь. — Не прикасайся! — сжала она кулаки. Но в этот раз в парне что-то щёлкнуло, и он отказался выполнить просьбу. Вместо того, чтобы отстраниться, он вновь сократил расстояние и сжал её в своих сильных объятиях. Вздрогнув всем телом, Аюдазава на мгновение растерялась, и дыхание перехватило от тепла губ, коснувшихся её лба поцелуем. — Я больше не позволю тебе истязать себя. — Тяжелое дыхание достигло края уха, и сердце забилось чаще. — Я всегда буду рядом, сколько бы раз ты меня ещё не отталкивала, — его голос звучал уверенно, и ритм в крепкой груди стал громче. Руки парня плавно переместились немного ниже, к тонкой талии, не разрывая объятий, но давая Мисаки свободу действий. — Как ты попал ко мне домой? — ещё немного растеряно, но гневно прозвучал вопрос. — Пусть это останется тайной, — сделал попытку отшутиться парень, не желая рассказывать о хлипкой двери, что была бы мечтой вора, если бы было, что брать. — Оставь меня, пожалуйста, одну. — Опустив голову, спрятала она лицо под чёлкой. — Нет, — отрицательно ответил Такуми и поднялся с кровати. — Ты больше не будешь одна. — Склонился он над девушкой, легко подхватывая её на руки. — Что ты делаешь? — Испуганно вскрикнула Аюдзава, пытаясь вырваться. — То, что давно должен был сделать, — ответил парень, не обращая внимания на ряд пощёчин, обрушившихся на его лицо. — Я тебя похищаю. — Что? — подавилась она воздухом, и голос, сорвавшись, охрип. — Не бойся, — осознал он свою ошибку, почувствовав её дрожь. — Нам нужно серьёзно поговорить, и я всего лишь хочу сменить обстановку, — постарался объясниться Усуи, отчетливо ощутив её страх.

***

А тем временем вовсе не забывший об Аюдзаве наследник, вцепившись пальцами в обнаженные бёдра, натягивал очередную продажную модель. Мерно насаживая её на член, он вспоминал изгибы до него нетронутого никем тела. Ощущения тогда в ней были неповторимы и хотелось почувствовать это вновь. Снова сжать тонкие руки в своих, развести в стороны стройные бёдра и ворваться в неё, дав понять: он хозяин этого положения. Месяц у него выдался сложным: непростые дела известной семьи потребовали максимальной отдачи, и он сильно выдохся, соответствуя своему положению. Но всё равно, что бы он ни делал, как бы сильно ни уставал, — её образ так и стоял перед глазами. Упругая грудь, заплаканное лицо — всё это так заводило и раздражало его одновременно, заставляя желать её ещё больше. Бурно кончив, он бесцеремонно скинул с себя продавшуюся девушку и, тяжело вздохнув, поднялся с огромной кровати. За окном шёл дождь и капли приглушенно бились о стекло, дорожками стекая вниз, словно слёзы Мисаки тогда по щекам… Тряхнув головой, Тора вынул пачку купюр из ящика стола и небрежно швырнул их в недоумении смотрящей на него шлюхе. — Хватит? — уточнил он. — Вполне. — Улыбка засияла на её лице. — Тогда проваливай, — указал он на дверь, и девушка, крепко сжав деньги в руке и наскоро натянув на себя смятое платье, быстро покинула помещение. — Черт! — Кулак с размаху врезался в стену.