Когда все вновь покатилось Дискорду под хвост? Ответа на этот вопрос Армандо не знал. Нет, он мог с точностью до минуты назвать тот момент, когда Твайлайт в очередной раз ушла из их семейного «гнезда», чтобы помочь с каким-то проектом своей подруге… и больше не вернулась. Однако это событие оказалось уже финалом событий, разворачивавшихся в глубинах научного комплекса не первый месяц, а может быть, и не первый год.
— Караван полностью укомплектован и готов выдвигаться, — вырвал уже не такого уж и молодого минотавра из его размышлений голос подростка, едва-едва вошедшего в период полового созревания (а от того особенно зависимого от лекарств, производимых пони и зони).
— Беженцы? — наследник уже не существующего Синдиката вопросительно поднял брови.
— Телята и телки заняли места в повозках, треть кобыл и жеребята зони отправляются с ними, — отчитался юный порученец, одетый в серую робу и самодельную броню с выдавленными в ней рунами.
— А ты? — ответ один из немногих чародеев своего народа уже знал.
— Я уже взрослый. — бычок упрямо посмотрел на старшего сородича. — Мы с парнями остаемся, чтобы помочь вам прикрывать переселенцев.
— Переубеждать тебя бесполезно? — скорее утвердительно, нежели вопросительно усталым голосом произнес Армандо.
— Так точно, — в порыве чувств подросток даже притопнул ногой.
— Хорошо. — старший минотавр выпрямился в полный рост и командным тоном приказал. — Поступаешь в распоряжения начальника охраны переселенцев.
— Но…
— Не но-кай, я тебе не лошадь. — глаза чародея сверкнули злостью. — Исполняй приказ. Шагом марш!
— Есть, сэр!
Стоило слишком рано себя возомнившему взрослым теленку скрыться за дверью, как Армандо опустил плечи и словно бы постарел на десяток лет. Развернувшись к кроватке, он грустно улыбнулся уголками губ и, наклонившись, подхватил на руки завернутого в тонкое одеяло двурогого жеребенка. Фроло, выпив лекарство, доставленное одним из алхимиков зони, крепко и спокойно спал, а проснуться должен был не раньше чем через шесть часов.
«Вот и все…»
Ровное течение мыслей было прервано не столь уж и далеким взрывом, из-за которого с полок попадали книги, магические светильники закачались, а с потолка посыпался мелкий мусор. Устояв на ногах, бык встряхнулся и бросился к выходу, спеша добраться до каравана и ругая себя за нерасторопность…
«Судьба».
Констатировал Армандо, когда, выбегая из-за угла очередного контейнера, увидел в десяти шагах перед собой сильно изменившуюся, но по-прежнему хорошо узнаваемую Твайлайт Спаркл. В свете алых лучей солнца, едва пробивающихся через красные тучи, затягивающие небо сплошной смертоносной пеленой, ее фиолетовая шерстка выглядела призрачным ореолом, а развевающаяся на неощутимом ветру грива добавляла финальные штрихи к картине нереальности происходящего.
Где-то в стороне звучали выстрелы, взрывы и крики, вспышки заклинаний раскрашивали багровое небо в более яркие тона… Стройная аликорн, повернув голову боком к мужу, во всю ширь расправила пушистые крылья с короткими перышками и, чуть приподняв уголки губ, безэмоциональным голосом спросила:
— Нравлюсь?
— Раньше было лучше. — слегка покривил душой минотавр (все же подросшая и несколько помолодевшая кобылка уже сейчас могла поспорить красотой с той же принцессой любви за тем лишь отличием, что Каденс была «теплой», а Твайлайт превратилась в подобие идеальной живой скульптуры). — Значит, это и есть ваше лекарство от всех болезней, которое должно было спасти от вымирания как пони, так и зони с минотаврами?
Придерживая сверток из одеяла левой рукой, Армандо осторожно вытянул из кобуры на бедре револьвер, заряженный патронами из вещества, при помощи которого зебры убивали одаренных. Мериться с женой магической силой он и не думал, прекрасно осознавая всю бесперспективность этого занятия. Впрочем, на оружие надежды тоже было мало, так как кобылка легко могла вырвать его из рук мужа при помощи телекинеза… Но почему-то не делала этого.
— Дорогой, только не говори мне, что ты решил взять нашего сына на прогулку под открытое небо, на территорию, не защищенную барьерами, — снова повернувшись мордочкой к быку, крылато-рогатая пони сдвинула тонкие бровки, изображая недовольство.
Звуки боя постепенно стихали, и Армандо прекрасно понимал, что караван уже должен был начать уходить, а добровольцы, оставшиеся в качестве заслона, почти проиграли объединенному натиску десятков аликорнов.
Рука с револьвером поднялась, и ствол оружия нацелился в лоб фиолетовой крылато-рогатой пони. В ответ на это Твайлайт выпрямилась в полный рост и, сохраняя горделивую осанку, начала медленно приближаться. Шаг за шагом она сокращала разделяющее их расстояние, плавными танцующими движениями завораживая минотавра, пока, наконец, не уперлась головой в нацеленный на нее ствол.
— И что теперь? — вопреки холодному тону, на этот раз встретившись взглядом с женой, Армандо увидел в ее глазах бурю эмоций, в любой момент готовую вырваться наружу. — Беженцы еще не ушли далеко… Ты сможешь их догнать. Нужно лишь нажать на курок…
— Просто отойди, — неожиданно сиплым голосом попросил бык.
— Не могу. — в тон ему ответила кобылка. — Не могу отпустить тебя и Фроло… Мы не можем.
Скрипнув зубами, напрягая мышцы изо всех сил, чародей шумно выдохнул и опустил руку с револьвером. Твайлайт, проследив взглядом за оружием, которое на самом деле могло быть для нее опасным, грустно улыбнулась, после чего приподнялась на задние ноги и передними копытцами уперлась в грудь своего мужа (теперь они были равны ростом).
— Я не хотела этого. — произнесла ученица принцессы Селестии, добавив в голос раскаяния. — Мы этого не хотели. Если бы не паникеры из СБ, то уже завтра утром поселение мирно перешло бы под новое управление…
— Воля Дискорда таится в мелочах. — криво усмехнулся бык и, разжав пальцы правой руки, уронил на землю револьвер, чтобы, протянув руку, ладонью коснуться щеки своей жены. — Что будет теперь?
Некоторое время хранительница… теперь уже владелица «Элемента Магии» молча терлась мордочкой о руку мужа, словно большая кошка, жмуря глаза и изображая удовольствие. Наконец, она прервала это занятие и ответила максимально холодно:
— Караван уйдет на юг без помех с нашей стороны: нам они не нужны, а предлагать свою помощь насильно — это полная глупость. Те, кто уже присоединился к нам, и те, что переживут бой, станут основой для нового общества. Мы сможем обеспечить защиту, лечение, развитие…
Снова установилось молчание, а звуки сражения окончательно разбились на отдельные осколки ранее целой картины. Кто-то еще отстреливался, кого-то, по всей видимости, отчаялись взять живыми и теперь убивали.
— Что будет с нами? — убрав руку от мордочки фиолетовой аликорна, Армандо встретился взглядом с немигающими глазами крылато-рогатой кобылки. — Что будет с тобой, мной, нашим сыном?
Внезапно тело быка словно бы одеревенело, даже дышать стало тяжело, а губы ученицы принцессы Селестии скривились в трудно определимую гримасу.
— Несмотря на то, что ты - отец, а я — мать Фроло, он никогда не был нашим сыном, а мы никогда не были для него родителями, — рог фиолетовой аликорна вспыхнул магической аурой, и сверток с жеребенком вылетел из руки ошеломленного быка. — Древний дух вулкана, решивший путем интриги не только выжить, но и завладеть «Элементом Магии»… Твой «бог крови из жидкого огня». Теперь я это вижу, и ты себе даже не представляешь, сколь сложно мне удержаться, чтобы не разбить голову ублюдка об какой-нибудь камень. Но… все это уже неважно, ведь его пророческий дар дал осечку, благодаря чему история пойдет по совершенно иному сценарию.
Оттолкнувшись от неподвижного тела мужа, крылато-рогатая пони сделала несколько шагов назад, и сверток с жеребенком улегся у ее передних ног. Звуки сражения, доносившиеся со стороны, окончательно стихли, и наступила тишина.
— Хочешь знать, что будет с нами? — голос Твайлайт дрогнул, но она тут же взяла себя в копыта. — Чтобы быть объективной и эффективной, я должна стать беспристрастной. Самым простым способом было бы убийство как тебя, так и нашего «сына», но… я не могу сделать этого. Армандо, я слишком сильно тебя люблю, чтобы убить самой или позволить сделать это кому-нибудь другому, но и оставить жить, дав уйти, тоже не смогу: слишком многими проблемами это может обернуться. Оставить же тебя здесь… Объективной я тогда точно не останусь.
На последних словах владелица «Элемента Магии» нервно усмехнулась, а после короткой паузы продолжила:
— Армандо, ты ведь знаешь теорию о множественности миров? Из нее следует, что где-то существуют миры, точно повторяющие наш или отличающиеся от него в мелочах. Где-то есть Эквус, который сгорел в огне мегазаклинаний, а где-то спокойно живут представители всех рас, которые никогда не знали кошмаров войны.
Вокруг быка начали танцевать десятки сотен рунных символов, складывающихся в круги и цепочки. В голове чародея громко бились панические мысли, мышцы отчаянно напрягались, но застывшее тело не желало сдвинуться ни на сантиметр.
— Я верю, что есть место, где по-прежнему светит золотое солнце, над головами расстилаются синие небеса, под ногами растет ковер из сочной зеленой травы и воздух не заражен отравой, способной убить за несколько вдохов. — голос фиолетовой аликорна звучал ровно, но от этого еще сильнее казалось, будто она едва себя сдерживает. — Общность провела расчеты, и я их перепроверила несколько раз. Составленный нами ритуал должен полностью исцелить и омолодить твой организм, а затем погрузит в магический сон. Когда ты очнешься, вокруг будет уже совершенно другой мир, где есть другая я, но никогда не было и не будет другого тебя… Надеюсь… Я верю в то, что она сможет сделать тебя счастливым, а ты… Позаботься о ней, как когда-то заботился обо мне… Ведь она — это я… Прощай, мой верный рыцарь и герой.
Яркая вспышка озарила пространство, оцепенение с тела спало, но ему на смену пришла невыносимая слабость. Уже падая на землю и теряя сознание, минотавр успел произнести только два слова:
— Глупая пони…
***
Пять невероятно долгих секунд Твайлайт Спаркл смотрела на то место, где совсем недавно находился ее муж. В душе было пусто и холодно, хотелось сжаться в клубок, обхватить себя ногами, крыльями и поплакать. А еще ей хотелось, чтобы кто-нибудь обнял и утешил…
«Некому меня больше утешать, а потому и плакать больше нельзя. По крайней мере в этом мире и в этой жизни».
— «Твайлайт, ты в порядке?».
Донесся обеспокоенный вопрос Эпплджек по связи Общности.
— «Скоро буду. Как обстановка?»
— «Беженцы успешно ушли…»
Начала отвечать хранительница «Элемента Честности», но в разговор вмешался один из жеребцов-аликорнов.
— «Зря мы их отпустили».
— «Поселение на сто процентов под нашим контролем. Потерь со стороны Общности нет. Выживших из числа сопротивленцев сейчас транспортируют в лазарет научного комплекса».
Привычно не обратив внимания на слова стороннего слушателя, закончила доклад кобыла с кровавой гривой.
— «Хорошо. Я скоро прибуду в штаб. Сына возьму с собой… Надеюсь, никто не против?»
Вопрос был задан с такой интонацией, что всем стало ясно, как именно отреагирует сильнейшая из членов Общности на любые возражения.
— Все будет хорошо, малыш. — улыбнулась спящему жеребенку Твайлайт Спаркл. — Вот извлечем из тебя этого паразита, и все будет хорошо.
***
Плотно замотанный в свежие серые бинты и одетый в свободный черный балахон, скрывающий от взглядов тело неживого мага, Гангрен неспешно шагал по широкому туннелю, укрепленному множеством костяных распорок, выращенных из «зубов дракона», которые поддерживали неровный потолок. Следом за некромантом, изредка издавая приглушенный стук и скрежет, плавно скользили над полом два костяных паука, красующихся черепами чейнджлингов, в глазницах которых пылал изумрудный огонь. Некроконструкты, собранные лично нынешним магистром биомантов, кроме того, что были сильными бойцами, могли воздействовать на жертв при помощи магии разума и немного владели классической магией пони (всего два заклинания: «щит» и «магическая стрела»).
Остальная охрана неживого жеребца, до сих пор так и не излечившего свое тело, осталась в начале подземного коридора в полной готовности к атаке или обороне. В глубине же земной тверди, ввинчиваясь в неподатливую породу, к месту переговоров двух фракций продвигались крупные гусеницы, тела которых в длину достигали двух метров, а в толщину не уступали туловищу взрослой зебры. Ученики и подчиненные, конечно же, пытались отговорить своего лидера от столь рискованного шага, но старый чародей успел переосмыслить свои изначальные цели, так что теперь ему было необходимо заручиться поддержкой бывших союзников.
«Какая прелестная перспектива: либо продолжить войну на уничтожение, либо снова вступить в союз и начать борьбу интриг. Кризалис намного опытнее меня, так что логично было бы пойти под ее копыто в столь тяжелое время… Но я не готов снова становиться слугой, да и мои подчиненные после всей той агитационной работы, скорее, умрут, нежели потерпят над собой чейнджлинга. Эхе-хе… Интриги и правление — это явно не мое».
Мысленно сетуя на тяжелую судьбу и полосатых идиотов, умудрившихся развалить и уничтожить все, что только возможно, Гангрен, наконец, вышел в округлый зал, куда, кроме его туннеля, вел еще один проход.
— Ты не сильно-то и спешил, — недовольным голосом заметила высокая стройная кобыла, тело которой было покрыто матово-черным гибким хитином, а грива и хвост, похожие на языки синего огня с белыми всполохами, колыхались на неощутимом магическом ветру.
«Рядом с ней даже дышать легче».
Мысль была абсурдной, если вспомнить о том, что неживому магу вообще не требовалось дышать. Однако же ощущения жеребца легко объяснялись тем, что обладательница силы зверобога создавала вокруг себя зону более плотной духовной энергии…
— Куда нам спешить? — Гангрен одним голосом изобразил усмешку и прищурил глаза с антрацитово-черными склерами. — Или ты боишься постареть?
— Ха-ха-ха. — демонстративно снисходительно рассмеялась королева перевертышей, усаживаясь крупом прямо на пол из утрамбованной земли. — В отличие от тебя я забочусь о благе своих подданных и не могу тратить время понапрасну.
На этот раз пришла очередь смеяться уже жеребцу. Костяные пауки, подчиняясь его мысленной команде, вышли из-за спины хозяина и заняли позиции справа и слева. В ответ на это подобный маневр совершили двое гвардейцев королевы, своими массивными тушами защищая ее с боков.
«Будто ей нужна их защита. Даже после того, как духовный фон просел, Кризалис все еще может «зажечь» и «задать жару».
Опустив обмотанный бинтами круп на землю, магистр биомантов заговорил:
— Я не умею плести словесные кружева, а потому давай опустим все эти светские церемонии…
— И даже не поговорим о погоде? — ехидно ужаснулась правительница роя перевертышей. — Хорошо, меня это устраивает. Чего ты хочешь?
— Я предлагаю союз.
— Как интерес-сно. — прищурившись, кобыла на секунду высунула изо рта кончик раздвоенного языка, словно бы пробуя им воздух. — С чего вдруг могучие зебры снизошли до жалких паразитов? Хотя нет… Правильнее будет спросить: «Зачем это мне?»
— Мы оба тратим непозволительно много ресурсов на противостояние, которое грозит окончиться нашим общим уничтожением. — заметил Гангрен. — Вместе же биоманты и чейнджлинги смогут создать достойные условия для жизни.
— Ха… Ха-ха-ха… — правительница перевертышей заливисто рассмеялась, разгоняя тишину звуком, похожим на звон хрусталя (что совершенно не подходило ее хищной внешности). — И века не минуло, как до некроманта дошло, что вместе выживать проще. Но с чего ты взял, что твоя гильдия нужна мне? Мой рой полностью обеспечивает свои потребности, и у нас есть те, кто может использовать магию зебр. Кроме того, наше развитие на порядок более эффективно, нежели ваше, и лет через пятьдесят мы вас просто сотрем и забудем, как мелкую помеху.
— Ты уверена в этом, вампир? — тон голоса неживого мага изменился, став приторно-сладким. — Неужели забыла, что мы можем создавать не только химер вроде этих красавцев (кивок на костяного паука, стоящего справа), но и более интересные организмы? Как думаешь, твоему народу понравится повторение судьбы минотавров?
— Это угроза? — королева вопросительно изогнула брови.
— Констатация факта, — самодовольно отозвался Гангрен.
— Слишком смелое заявление… для мертвеца, — хмыкнула правительница перевертышей.
— Мертвецам особенно нечего терять… — заметил глава биомантов.
— Кроме разума, души, гнилой оболочки, — по прежнему самоуверенно перечислила Кризалис.
— …так что мы можем уйти, перед этим громко хлопнув дверью, — не обратил внимания на слова собеседницы и закончил свою фразу Гангрен.
В подземном зале установилась тишина, которую более чем через минуту нарушила королева чейнджлингов:
— Ты ведь понимаешь, что я могу уничтожить тебя прямо сейчас, несмотря на твою охрану и фальшивое бессмертие?
— Ты ведь понимаешь, что после моей смерти начнется хаос? — в тон ей отозвался неживой чародей. — Мои ученики используют оружие последнего шанса…
— Ты слишком сильно веришь в их готовность жертвовать собой. — правительница перевертышей пренебрежительно сморщилась. — Разумные, не знающие о том, что такое боль другого существа, слишком сильно цепляются за собственную жизнь. У роя благодаря нашим особенностям такой проблемы нет.
— Им не потребуется жертвовать собой, — качнул головой в отрицательном жесте жеребец.
В помещении снова установилась тишина, которую в очередной раз нарушила Кризалис:
— Что ты предлагаешь? Но давай без фантазий о дружбе народов. После нескольких лет попыток взаимного уничтожения это нереально… Не в этом поколении уж точно.
— Для начала прекратим пограничные столкновения и определим границы, — магистр биомантов расслабился, поняв, что разговор приблизился к конструктивности.
Королева чейнджлингов внутренне усмехнулась, внешним видом выражая раздражение от всей этой ситуации. Тот факт, что предводитель противников первым пошел на контакт, да еще и выступает в роли просителя, был ей на копыто и сулил хорошие перспективы. Пришлось даже придержать диверсантов, все это время пробиравшихся в тыл группе поддержки Гангрена.
