***
Лететь пришлось довольно далеко, но, когда тавр понял, что целью «Пятого» является город Бастион, раздражение и скуку словно ветром сдуло. Когда же они начали кружить над бывшим оплотом минотавров, в последние годы до катастрофы ставшим местом не одной битвы, все сомнения окончательно истаяли. Первым делом он обратил внимание на центр военного поселения, где на месте здания администрации красовались оплавленные руины, от которых исходило сильное смертоносное излучение. Удивительно было осознавать, что в соседних домах буквально кипит жизнь. — Это…? — рассмотрев лысых серокожих существ, бегающих то на всех четырех, то только на двух задних лапах, таврас не смог скрыть своего изумления. — Я назвал их «песчаные крысы». — с тенью самодовольства заявил зебрас. — Ты ведь помнишь проект по созданию расы грызунов, которые могли бы выживать в тяжелых условиях, чтобы оказывать поддержку военным и выращивать пищу? — Помню. — согласно кивнул «Седьмой». — Неужели эти уродцы… — Потомки тех милых пушистиков. — перебил собеседника «Пятый». — Радиация убила не всех и не сразу. Многие грызуны сумели спастись в норах, но глубоко так и не закопались. Умирают они довольно быстро, так как фон излучения смертелен и для мутировавших организмов, однако за время жизни, в среднем составляющее от шести до десяти месяцев, умудряются вырасти до половозрелого состояния и оставить потомство… Часто даже не один раз. — Чем они здесь питаются? — проявил научный интерес тавр, закладывая очередной вираж над заселенным грызунами городом. — Что-то выращивают, рыбачат, поедают умерших… — отозвался зебрас, следуя чуть позади и слева от коллеги. — Проблема заключается в том, что скоро им будет мало одного Бастиона, да и сейчас уже малые стаи разбегаются по землям Блэксендии, время от времени встречаясь с другими мутантами. Генетическая память позволяет им сохранять определенный набор навыков и знаний из поколения в поколение, постепенно становясь все более разумными и опасными. Ах да, чуть не забыл. Раболепия перед зони они не испытывают, каким-то образом избавившись от этой закладки. «Многочисленная живучая раса, способная быстро восстанавливать свою численность и не требующая времени для обучения новых солдат. Мда… Прекрасный новый мир подкинул нам задачку». — Почему ты не сообщил об этом на совете магистров? — для проформы таврас был обязан задать этот вопрос. — Потому что это может вызвать непредсказуемую реакцию. — невозмутимо ответил крылатый зони. — Кто-то вроде тебя может захотеть изучить песчаных крыс, Жизель попытается подчинить, Эмиль будет голосовать за истребление… кем-нибудь другим, а не его сородичами. Чью сторону примут Скарлет и Кристалл, я сказать не берусь. Но вот Астрал и Банши поддержат олениху. — А ты сам к чему склоняешься? — тавр даже не старался скрыть живого интереса в своем голосе. — Угрозу нужно уничтожить. — категорично заявил «Пятый». — Для изучения мутации и проведения опытов хватит и пары десятков особей обоих полов. — Думаешь, справимся вдвоем? — снова закладывая вираж, таврас уже присматривал первостепенные цели для атаки, пусть и не собирался рисковать без предварительной подготовки. — Возьмем в поддержку нежить, используем клонов… — зебрас сделал движение, изображающее пожатие плечами. — Я бы и сам мог справиться, но без подстраховки в это гнездо лезть не хочу. Действовать же нужно быстро, пока они из угрозы потенциальной не превратились в угрозу реальную. «Вряд ли такое случится когда-нибудь… Слишком большая разница между полноценными расами и этими мутантами, больше похожими на животных. Но что-то ты не договариваешь… Темнишь, «братишка». — Хорошо. Можешь на меня рассчитывать. — растягивая губы в змеиной улыбке, дал свое согласие на участие в операции «Седьмой». — «Четвертого» оповещать будем? — Я этим займусь, но на его участие рассчитывать не стоит. — весело отозвался зебрас, тут же уходя влево, ускользая из-под выстрела алхимической гранатой. Тавр повторил маневр «брата», сразу устремляя взгляд на крышу одного из домов Бастиона, где находилась группа лысых серых крыс, в передних лапах держащих оружие. Гранатометчик в этот момент перезаряжал свою пусковую трубу. «Это будет интерес-сно… И все же, «Пятый», что ты задумал?»***
Группа из пяти крупных, покрытых темно-багровым хитином чейнджлингов, издавая непрерывный стрекот полупрозрачными крыльями, летела в десятке метров над голой землей, из которой местами выступали крупные камни, похожие на оголенные обломки костей неведомого великана. Временами им на пути встречались лужи с дождевой водой, мерно светящиеся оранжевым сиянием, и только немногочисленные проточные речки могли похвастаться относительной чистотой и безвредностью (впрочем, многие из них брали свое начало в местах, так же зараженных разрушительным излучением). На первый взгляд могло показаться, что земли Блэксендии, ранее являвшиеся частью территорий единой Зебрики, на самом деле мертвы. Однако внимательный взор знающего, на что обращать внимание, разумного даже в столь неблагоприятных условиях мог обнаружить следы жизни, пусть и не столь бурной, как было в годы до катастрофы. Жизнь — это фактически синоним слова «борьба». В дикой природе всегда выживают самые приспособленные, самые сильные, самые живучие… Исключением из данного правила, это самое правило подтверждающим, является цивилизованное общество разумных рас, ограниченное и скованное иными принципами и моралью. Однако стоит власти правительства разумных пасть, как большинство тех, кто кичился своей цивилизованностью, быстро возвращаются к единым правилам дикой природы… Истощенная войнами, изуродованная взрывами орбитальной бомбардировки земля, вопреки всему, умудрилась сохранить в своих недрах жизнь. Растения, в большей части являющиеся плодами трудов уже мертвых биомантов, мутируя и подстраиваясь под новые условия, раз за разом осторожно пробивались на поверхность, где большинство из них гибло, а меньшинство все же адаптировалось к тяжелым условиям. Стайки хищных насекомых, которые могли бы в считанные минуты обглодать взрослую зебру, красуясь отражающими радиацию панцирями, без устали и страха маршировали от одного маленького оазиса к другому, оставляя после себя опустошенные жилища иных уцелевших счастливчиков. Под землей ползали, охотясь друг на друга, черви. Разнообразные химеры, многие из которых остались единственными в своем роде, то и дело сражались между собой за право дожить до следующего дня, а единицы из них даже оставляли потомство… Чейнджлинги ни на что не обращали внимания, упорно летя в лишь им одним известном направлении. Подчиняясь воле своей королевы, специально выращенные для дальних путешествий особи даже не задумывались о том, что не касалось полученного задания. В какой-то момент впереди показалась еще одна группа перевертышей, у ментальной сети которых был несколько иной, раздражающий «привкус». Появление чужаков заставило экспедиционный отряд ускориться и приготовиться к бою. Прошли минуты, и обе группы встретились, зависнув друг напротив друга на расстоянии десятка метров. Прошли еще секунды, и глаза двух особей вспыхнули ярким белым сиянием, после чего двоящимся кобыльим голосом прозвучал вопрос: — Что ты делаешь на моей земле, отступница? — Не тебе, продавшей мою мать в рабство, упрекать меня в отступничестве. — в тон собеседнице откликнулся голос второй королевы, так же использующей свою дочь в качестве аватара для своего разума. — Резонно. — неохотно согласилась Кризалис. — Но, если ты пришла не для того, чтобы вновь влиться в мой рой, нам не о чем разговаривать. — Пожалуй, я откажусь от твоего великодушного предложения, бабушка. — ехидно заявила Кристалл, а затем, не давая старшей вампирше продолжить, перешла в словесное наступление. — Неужели из-за своей гордыни в настолько трудное для всех нас время ты решишься отбросить копыто помощи? — Чем ты можешь помочь мне? — несмотря на демонстрируемый скепсис и недоверие, слова младшей королевы все же заинтересовали хозяйку синего пламени. — Поверь, мне есть, что тебе предложить, — почувствовав твердую почву под ногами (фигурально выражаясь), Кристалл позволила себе изобразить самодовольную улыбку. — Вопрос лишь в том, готова ли ты оказать пару обоюдовыгодных услуг?