Владыка Черных Песков 3. Осколки старого мира

      — Слушайте-слушайте!       — Слушайте-слушайте!       Двое единорогов, усиливая голоса при помощи магии, стоя на возвышении, собранном из кристаллических блоков, прямо на главной площади Кристальной Империи, перед входом в королевский замок, на башнях которого развевались красочные знамена, в течение уже пяти минут без перерыва созывали жителей города. Оба они были одеты в камзолы герольдов, а у их передних ног покоились позолоченные трубы, время от времени оглашающие пространство мелодичной игрой (при помощи заклинания на них была записана одна и та же мелодия).       Жеребята и старики, взрослые пони и молодые жеребцы с кобылками, ощущая непонятное воодушевление, словно бы пропитывающее воздух под магическим куполом, постепенно стягивались к замку, дабы из первых уст услышать важную новость. Те же, кому не посчастливилось оказаться на рабочих местах, которые попросту нельзя оставить без уважительной причины вроде нападения вражеской армии, были вынуждены довольствоваться радиоприемниками, так же транслирующими происходящее на главной площади города-государства.       В свете полуденного солнца, кое-почти не скрывали наползающие с юга багровые облака, улицы, стены и крыши домов сверкали яркими красками, играя отсветами солнечных зайчиков на всех поверхностях (в том числе и на телах пони).       — Слушайте-слушайте!       — Слушайте-слушайте!       Герольды, сделав короткую паузу после очередных выкриков, певучими голосами начали говорить поочередно:       — Сегодня утром, на заре…       — В кристальном замке, во дворце…       — Королева родила…       — Наследника для короля!       Последние слова еще звучали эхом между стенами городских улиц, а собравшаяся на площади толпа, промедлив какие-то секунды (потребовавшиеся для осознания полученной информации), буквально взорвалась восторженными возгласами. О беременности ее высочества ходили только слухи, которые подкреплялись тем, что она практически прекратила появляться на публике, да и носила весьма свободные платья, скрывающие фигуру. Теперь жеребцы и кобылы получили подтверждение своим подозрениям и не замедлили поделиться своей радостью с окружающими.       Трубы снова огласили пространство звонкой музыкой, призывая публику к тишине, и глашатаи королевской четы продолжили:       — В честь дня рождения того…       — Кому вести нас суждено…       — Его величество король…       — Всем объявляет выходной!       Новый всплеск радости, сопровождаемый топотом тысяч ног по кристаллической поверхности покрытия дорог, едва ли уступал предыдущему. Нельзя сказать, что пони так уж хотели побездельничать (да и на военных, а также служителей правопорядка и врачей выходной не распространялся, о чем данные члены общества были предупреждены заранее), но никто не собирался упускать возможность как следует отпраздновать знаменательное событие, разом переворачивающее страницу истории, начиная новую эпоху.       Из поколения в поколение кристальные пони жили под властью короля-чародея Сомбры, ощущая некую стабильность и защищенность. Однако, как бы хорош не был бессмертный правитель (от имени которого фактически управляли советники, за коими внимательно следил сам монарх), каким бы могущественным магом он не был, но сам факт того, что даже подобная сущность завела семью и обзавелась наследником, делал «короля теней» ближе и понятнее для простых смертных.       Кроме того, понимание, что у Кристальной Империи теперь имеется собственная династия правителей, пусть и состоящая всего из двух поколений, удивительным образом грело души граждан гордого государства, по праву способного называться сильнейшим на Эквусе. К тому же ощущению уверенности в завтрашнем дне данное событие не только не мешало, но и укрепляло его: в конце концов, даже с сильнейшими мира сего могут случаться неожиданные неприятности, что подтверждает пример принцессы Селестии, и наследник в таком случае является дополнительным гарантом стабильности.       Впрочем, в данный момент жеребцы и кобылы, присутствующие на главной площади города-государства, мало задумывались о политике и чем-то подобном, просто радуясь самому долгожданному событию.       — Сегодня вечером, друзья…       — У стен кристального дворца…       — Под музыки хрустальный звон…       — Мы все станцуем и споем!       — Под звук хлопушек, блеск огней…       — Копыт своих ты не жалей…       — Закуски будут, мед, вино…       — Турниры, игры, спорт-лото…       — На ярмарку прийти с семьей…       — Вас всех зовут король с женой!

***

      — Бу-бу-бу-бу-бу… — надув щеки и выпятив губы, Свитти Бель изобразила смешную мордочку, издавая при этом невнятные звуки, склонившись над кроваткой белого жеребенка с красными глазами.       — Бу-бу-бу… — необычайно крепкий для новорожденного жеребенок, лежа на спине и беспорядочно размахивая маленькими копытцами в воздухе, пока что без особого успеха пытался повторять за своей тетей.       В просторной светлой комнате, где пол был застелен толстым мягким ковром салатового цвета, а стены и потолок радовали взгляд мягкими желтыми оттенками, кроме детской кроватки, низких столиков и шкафа с разными мелочами, у стены рядом с дверью стояла широкая двухспальная кровать с балдахином, на которой в данный момент лежала усталая, но вполне счастливая жизнью королева. В то время как ее сестра возилась с племянником, просто лучась от радости и умиления, Рарити то и дело бросала взгляды на своего мужа, неподвижной статуей замершего перед широкими окнами, закрытыми толстыми бронированными кристаллами, заменяющими обычные стекла. Служанки, приставленные для помощи в присмотре за жеребенком, пока что старались не показываться на глаза королевской семье, либо желая дать им время насладиться волшебными моментами уюта, либо боясь навлечь на себя гнев Сомбры.       «Мог хотя бы изобразить радость от рождения сына… Сухарь бесчувственный».       Пронеслась в голове белой кобылы обиженная мысль.       — Вы уже придумали, как его назовете? — наконец-то прекратив смешить юного принца, Свитти Бель посмотрела сперва на старшую сестру, а затем перевела взгляд на короля-чародея.       — Уайт Шедоу, — не отрывая глаз от событий, происходящих за окном, то ли предложил, то ли заявил черный жеребец.       — Никогда. — приподнявшись на передних копытцах, королева Осколка и Кристальной империи вперила суровый взгляд в своего мужа. — Я не позволю своему сыну носить столь вульгарное имя.       — И чем же оно вульгарно? — повернувшись к супруге, король теней вопросительно изогнул брови, выражая недоумение.       — Ты правда не понимаешь? — Рарити едва не задохнулась от возмущения. — Это даже хуже, чем Сноубол.       — Хм… Сноубол. — будто пробуя имя на вкус, растягивая звуки, произнес Сомбра. — Мне нравится. Принц Сноубол…       Белая единорог уже хотела сказать что-то гневно-обличительное, но тут же взяла себя в копыта и, обиженно надувшись, улеглась обратно на постель, положив голову на перекрещенные передние копыта. Фыркнув, она спросила:       — И как тебе не стыдно издеваться над утомленной кобылкой?       — Стыд, как и совесть, и некоторые другие рудиментарные чувства, были мной обменены на силу и знания, — с нотками самодовольства заявил король-чародей.       — Переигрываешь. — не купилась на слова мужа королева Осколка и Кристальной Империи. — Неужели ты совсем не рад…?       Внезапно выражение морды черного единорога изменилось: на смену надменности, ехидству и высокомерию пришла холодная сосредоточенность. Стремительно пройдя через комнату, он поднялся на задние ноги и передними копытами оперся на кровать, могучим силуэтом нависая над женой. Свитти Бель даже рта не успела открыть, а белые зубы Сомбры уже прикусили кончик рога ее сестры…       Прошла секунда, за ней вторая. Белая кобыла стала вынуждена поднять голову, изогнув изящную шею так, чтобы мордочка смотрела вверх, в то время как черный жеребец, отпустив ее рог, прижался своим носом к ее, внимательно смотря глаза в глаза немигающим взглядом.       — То, что я не прыгаю вокруг кроватки с жеребенком, как обезумевший горный баран, еще не говорит, что я не рад рождению сына. — чеканя слова, строго заявил король-чародей. — Когда он достаточно подрастет и наберется ума, я лично возьмусь обучать его всему необходимому…       Речь Сомбры была прервана неожиданным, но довольно приятным способом: Рарити, еще немного подавшись навстречу мужу, запечатала его рот своим поцелуем и, пользуясь эффектом внезапности, перевернулась на спину, передними ногами обхватывая жеребца за шею и утягивая вслед за собой.       — Мог бы просто сказать: «Я счастлив», — вольготно устраиваясь под боком супруга, недовольным тоном проворчала королева.       -… — пару секунд древний маг решал, стоит ли что-нибудь ответить на действия жены, но затем как-то расслабился и улегся поудобнее. — Ладно, сегодня можешь пользоваться моей добротой.       Семейную перепалку прервал слегка нервный смешок Свитти Бель, привлекший к младшей кобылке вопросительные взгляды двух пар глаз.       — Сколько за вами не наблюдаю, никак не могу привыкнуть к вашей манере общения. — смущенно потупившись (даже шаркнув правым передним копытцем по ковру ради полноты образа), призналась единорожка. — И как же я вам завидую.       — С чего это? — одновременно вырвался вопрос у короля с королевой.       Свитти Бель улыбнулась уголками губ и ответила с мечтательными нотками в голосе:       — Вы нашли друг друга.       Дальнейший разговор прервал пока еще безымянный принц, оказавшийся крайне недовольным тем, что ему не уделяют достаточного внимания. Сперва прозвучал характерный звук, затем комнату заполнил запах, а после этого раздался жеребячий плачь…