Прыгнет ли "Алиса" в кроличью нору?

Кажется она должна была уже привыкнуть к тому, что ей придется постоянно летать верхом на спине своего друга, однако при каждом повторном полёте она всё продолжала испытывать такой трепет, будто это впервые. И тем не менее каждый раз всё продолжала испытывать ещё и страх от того, что может неловким образом сорваться и упасть вниз. В любом случае такие опасения напрасны, потому что Хаку всякий раз старался лететь аккуратнее и ровнее дабы его пассажир не смел при резком движении накрениться хотя бы на десять градусов в сторону. Это всё было бы слишком «рискованно». Нигихаями уже изрядно вымотался и боялся вот-вот потерять сознание. В течении нескольких дней, пока он находился на задании в его рот ни муха не попала. Истощенный и обезвоженный организм требовал соответствующего к себе отношения: вкусной и питательной еды, согревающей чашки чая и самого мягкого на всём мире футона. О да, ему бы так хотелось сейчас просто лечь наземь и уснуть, раствориться в царстве морфея… но, увы, не сегодня. Его девочка, что и поныне держится своими когтистыми лапами за гриву мага, нуждается в защите больше чем он в чем-то ещё. Совесть волшебника не давала брюнету покоя в течении всего их часового полёта в сторону болот. Хаку всё ещё не может себя простить за то, что оставил Тихиро одну на такое продолжительное время. Опоздай он буквально на секунду, то ничего исправить было бы уже нельзя. И снова в голове эта картина: юное и полуголое, дрожащее от страха тело шатенки под властью кровожадного демона, с чьих зубов и языка уже стекает жуткая, вонючая слюна на чистые простыни Тихиро. Только представил Хаку опять, как его возлюбленную насильно раздели, так снова прикипает злоба к вискам. Вслед за лишними эмоциями к голове приливает пульсирующая боль. Сказать о том, что испытывает такие же ощущения Тихиро при воспоминаниях о прошедшем, было явно нельзя. В голове кицунэ сейчас было всего три вопроса, которые не дают покоя: во-первых, как так её собирались сожрать без особой церемонии до мероприятия, или же попросту Юбабу начали обманывать собственные партнеры? Во-вторых, почему без особого труда Хаку смог отрезать голову Хайкизоку? И в-третьих, что, чёрт возьми, произошло с Нигихаями, что он стал таким жестоким? Последний вопрос, наверное, больше всех терзал девушку. Может ли она теперь доверять также, как и прежде, своему другу? После всего увиденного и состоявшегося небольшого диалога, ответа на вопрос она так не получила. Брюнет ей не ответил и всё стоял с окровавленными руками перед глазами шатенки. И эта отрезанная голова, которая была брошена к стене как какой-то мячик… Куда пропал её добрый и гуманный Хаку? Что стало с ним, что парень опустился и стал убивать без угрызения совести? «И что, хоть этот демон и пытался изнасиловать твою подругу, но.?» Лиса слишком отвлеклась на свои мысли, что и перестала замечать, как пейзаж перед глазами перестал меняться. Они почти долетели к знакомому образу леса, что всплыл однажды во сне девушки. Поляна из диких цветов и та же небольшая арка кустарников у входа в чащу стали для кицунэ ориентиром, которые нельзя было ни в коем случае пропустить. — Хаку, спускаемся сюда! Дракон услышал слова лисы и последовал её приказу. Тело мифического змея сначала накренилось, а потом размеренно опустилось ближе к земле. Давление в теле у девушки чуть опало, когда лапы мага уже коснулись земли, и Тихиро почувствовала легкое головокружение. Длинный хвост дракона не дал пассажирке свалиться со спины во время приземления, обхватив юный стан за талию. Повернув свою голову в сторону кицунэ, юноша увидел растерянное лицо подруги и решил повременить с тем, чтобы опустить шатенку на землю. Он смиренно ждал, пока та придет в себя. Ореховые глаза устало оглянулись. Пара пребыла на восточную часть болот, которую лиса видела в своем сне. Картинка в голове совпала с увиденной реальностью и сомнений по поводу верности координат не было вовсе. Те же полевые цветы, что своим ароматом пьянят так дико и безбожно, что лиса готова вот-вот упасть в обморок. Кустарники, что как лесные секьюрити расположились вдоль посадки, охраняли от всякого любопытного глаза нетронутую природу. Всё это было реальным и это несказанно радовало девушку. Тихиро прищурилась и бросила взгляд в сторону арки, в которой по её памяти стоял Ксуекин и вёл беседу с девушкой. «Он, вероятно, должен быть здесь. Я не могла ошибиться», — подумала шатенка и тряхнула головой, отбрасывая усталость и накрывшую пелену с глаз. — Спасибо, Хаку, — сказала кицунэ и бойко слезла со спины своего друга. Хаку успел увидеть только то, как в воздухе будто нависли драпировки окровавленного нагадзюбана Тихиро и её развевающиеся на ветру локоны. Это всё было как в моменте слоу-мо. Юноша ей ничего не ответил. Когда лиса достигла земли и верным шагом направилась в сторону арки, то он уже успел обернуться в человеческое обличие и шёл следом. Волшебник не проронил ни слова, однако вопросов и у него было достаточно, которых он хотел бы задать своей спутнице. Например, ему хотелось узнать каким образом она нашла месторасположение духов Леса и что её связывало теперь с этими созданиями. Однако им сейчас было не время обсуждать всякие детали, когда осталось на кону всего два дня. Шаг, второй, третий и они уже стояли возле входа в чащу. Парень планировал уже зайти внутрь арки неизведанного леса, только вот Тихиро его не пустила и резким разворотом в сторону заставила волшебника податься назад чтобы не столкнуться в лисой. — Что происходит?! — грубо отозвалась шатенка. Тёмные брови нахмурились и зрачки обиженной лисы вытянулись в струны. Опять этот взгляд, заставляющий Хаку испытывать вину и сожалеть. Только о чём сожалеть он ещё не до конца понимал. — Что ты хочешь от меня услышать? — сказал ей волшебник, что устало выдохнул остатки воздуха из легких. Он подпер один бок рукой, а второй закрыл пульсирующие от глухой боли глаза. Они снова ругаются, в очередной раз. — Опять ты скрываешь от меня что-то?! Я по твоему лицу всё вижу! Ты опять потираешь веки, потому что болят глаза, да?! Или тебе больно смотреть на меня, потому что организм не выдерживает? Тёмная магия силы отнимает?! — чуть ли не срывалась на беспомощный крик кицунэ, вставая перед парнем в позу со скрещенными руками под грудью. Даже разорванная одежда и полу оголённый ворот на зоне декольте ни в коем случае не заставят её застесняться или засмущаться, когда она может вывести парня на чистый разговор. Тихиро попала в яблочко, потому что после этой констатации факта Хаку удивленно вскинул брови и поднял свой взор на разъяренное лицо шатенки, — я всё знаю! Я знаю, что ты балуешься с темной магией и что ты практиковался у Дзенибы в навыках, но она такому не стала бы тебя учить! Взгляни на свои руки! Что с ними, ты видишь? Кем ты становишься?! — Так что же ты хочешь услышать от меня?! — его неестественно громкий голос разнесся в воздухе как гром среди ясного неба. Строгий взор юноши смотрел ей прямо в душу. В сердце словно вогнали стальное оружие из одной фразы. Девушка не видела его таким никогда. — Правду, — чуть помедлив, оторопевшая Тихиро продолжила, — я хочу, чтобы ты доверял мне и открылся. Раньше ты мог мне рассказать всё, что было у тебя на душе. Сейчас я вижу перед собой закрытую личность. Что с тобой происходит? Хаку молчал. Его пронзительно изумрудные глаза изучающе взглянули на встревоженное лицо красавицы. Густые темные брови озадаченно вскинуты вверх в форме домика, а пухлые розовые губы полураскрылись. К ним хотелось прикоснуться пальцем, раскрыть шире и прильнуть губами, закрутиться в танце языками. Ему хотелось снять с этого личика вечное озодаченное выражение и тихую злобу. Хаку хотелось снова вернуть Тихиро ту блаженную улыбку, которую он видел в первое мгновение их встречи. Но как это сделать? Что ей сказать?.. Сомневаться нельзя, так как Тихиро ответила на вопрос, который он ранее задавал себе. Тянуть больше нет смысла. — Что-ж, ладно, — он нехотя выпрямился и расправил широкие плечи, игнорируя ноющую боль в незажившем боку. Лицо брюнета приобрело обычную ему холодность и отчужденность, — тебе сказали правду, только отчасти. Я стал практиковать тёмную магию не потому, что сам этого хотел и искал силы. Я раскрыл тайну своего естества. Тихиро, ты знаешь что я не просто дух, а дракон-хранитель янтарной реки. Только эту реку засыпали люди, построив на её месте дома и поселки. Это повлияло не только на мое место проживания, что мне пришлось убежать сюда, но и на мою сущность. Перед тем, как мою реку засыпали, люди сбрасывали туда отходы и бороться с этим было очень сложно. Мою озлобленность в виде постоянных затоплений некоторых кварталов и природных катаклизмов они не понимали, как и то что река стала грязной и небезопасной для купания. Реки больше нет и теперь магия моего рода черпается не из водной стихии, а из темной материи. С каждым моим обращением в дракона я становлюсь всё больше похож на дикого зверя. Только вот это контролировать я ещё не могу. Признаю, что многому ещё не научился, но бросать это дело не собираюсь. — Зачем же тогда испытывать судьбу? Будешь пытаться, пока совсем потеряешь рассудок? — перебила его шатенка, переходя на всхлип. Ореховые глаза лисицы заблестели от нахлынувшей пелены слёз. На щеки вот-вот проступят едва уловимые дорожки солёной влаги. — Т-ц, — сорвалось с губ брюнета и он сжал челюсти до побелевших живалков, — что значит «испытывать»? Тихиро, твой народ погубил меня. Вы, люди, уничтожаете всё, что хотите, и ради каких-то «грошей». Вы получили дома, асфальт и индустрию, когда лишили меня и речных обитателей дома. Только вот на этом всё не закончилось. Духов, потерявших свой дом, становится всё больше и они приходят сюда. Я их могу понять так, как никто другой! И я не хочу быть слабым, не способным защитить себя. — Но должен же быть другой выход, Хаку! Это не дело, когда ты теперь просто теряешь разум от эмоций, — умоляюще взглянула на него Тихиро и подошла ближе, захватывая лицо брюнета в плен своих ладоней. Сбитое горячее дыхание опалило его нос, — я знаю, что люди бывают жестоки. Я сожалею, что так произошло с тобой, но я тебя прошу — не отчаивайся и не уходи в себя. От негативных чувств ты и сам становишься чернее ночи, а от позитивных вода станет чище и прозрачнее. Чем ты наполнишь свою чашу — то и будет внутри тебя. Вспомни, каким ты был…  — Вот поэтому я и не хотел тебе открываться, — равнодушно продолжил дракон и опустил ладони шатенки со своего лица. В сердце девушки снова кольнули холодные острия ножей, которые он бросал своими словами в неё, — ты меня не понимаешь или ты просто не умеешь понимать! Тебе всё легко говорить, потому что ты никогда не испытывала такой боли и обиды. Ты можешь контролировать себя и свою волю, а я хочу стать свободным. Я не могу перестать бороться, когда уже почти дошёл до цели. Я шёл к ней на протяжении двенадцати лет. Я буду продолжать пользоваться темной магией, даже если буду на грани или при смерти. В войне с ней — все средства хороши. Я буду лучше зверем, чем продолжу быть марионеткой в руках Юбабы! Нависло неловкое молчание. Он не заметил, как сжал тонкие фаланги пальцев шатенки в своих ладонях и её ногти едва посинели. Тихиро закусила нижнюю губу и виновато опустила голову, чувствуя как болят от прикосновений руки. Лицо закрыли длинные кудрявые локоны. Девушке показалось, что Хаку сейчас был уже не таким холодным. Только от этого ей не стало лучше, потому что дракон был злым и эти отрицательные эмоции настолько в нем долго копились, что выплеснулись несдерживаемым потоком на лису. Тихиро не считала что именно так «по-злобному» к ней относился юноша. Лиса знает его истинное лицо и отношение к ней, поэтому дала возможность парню высказаться. Она не может обижаться на него. Маг был прав в том, что люди сами по себе стали такими ужасными существами, которые уничтожают всё живое на своем пути ради какой-то глупой и безоправданной выгоды. Если подумать более масштабно, то всё было как ни на есть правдой: Япония так разрослась, что люди стали осваивать материк даже на самых неприступных местах. Они стали строить дома абсолютно везде. Нация растет и количество проживающих в стране людей становится с каждым годом всё больше, когда место для проживания ограничено территориями острова. И вот мы, люди, начинаем вырубать леса, высушивать реки, раскапывать недры земли и засыпать вулканы чтобы построить очередной небоскреб и продать квартиры многоэтажного дома по баснословной цене. И всё лишь потому, что людям хочется жить в комфорте и благоприятных условиях, стараясь хоть как-то обуздать гнёт природы и стихий. Никто больше не живет в деревянных домах, перекрытых хлипкими и экологичными створками сёдзе, и не молится духам природы о спокойствии и равновесии. Никто больше не хочет созерцать красоту природы и стараться сохранить её первоначальный вид. В городах стали выбрасывать часовенки — миниатюрные домики духов, что всегда испокон веков были стражами людского благополучия и были первой необходимостью каждого уважаемого себя хозяина дома к приобретению. Люди перестают верить в силу стихий и в силу духов, а как известно — где заканчивается вера, там начинается её крушение. «Мы сами виноваты во всем», — подумала девушка и горько всхлипнула, — «жестокие люди стали такими, потому что сами себя поработили. Не удивительно, что Юбаба ненавидит людей. Только вот нельзя судить всех лишь по таким событиям, когда в мире есть столько хорошего и доброго». — Отпусти меня. Дракон вздрогнул и опустил глаза вниз. Посиневшие кончики пережатых женских пальчиков пытались вытиснуться из мертвой хватки парня и тот резко отпустил руки девушки. Ему стало стыдно на мгновение, когда осознал что всё это время держал лису в зажатом состоянии. Тихиро было наверняка очень больно, потому что та сразу начала растирать пережатые вены и кожу, что багровым цветом разливалась пятнами по бледной поверхности. Глаза лисы переполнились накопившейся влагой и реки слёз потекли по розовым щекам. Девушка снова закусила нижнюю губу, стараясь сдерживать всхлипы в груди. — Ты прав, не мне судить о том, правильно ли ты поступаешь или нет. Люди жестокие, но даже среди них есть достойные личности. Я не прошу тебя поверить мне на слово, но прошу тебя мне доверять. Если ты хочешь чтобы я тебе помогла, то пожалуйста, будь со мной честным. У меня есть право знать о тебе больше, чем ты мне позволяешь. Я и правда могу быть не понимающей, но я очень сильно переживаю за тебя. Вот и всё. — Тихиро? — озадаченно взглянул на неё Хаку, когда потянулся к девушке одной ладонью. Он не смог прикоснуться в её залитым слезами щекам, не успел. Теперь они поменялись местами и дракон стал непонимающе смотреть на лису, которая резко развернулась спиной к юноше и последовала вдоль протоптанной дороги в гущу леса. Сейчас его удивило то, что она его оттолкнула, но не обозлилась в ответ. — Идём, нам нельзя медлить, — ответила ему кицунэ и ускорила шаг. Своей разреванной моськи и пылающих щёк от обиды шатенка не показала, стараясь сделать голос спокойным. «Я очень сильно переживаю за тебя. Вот и всё», — в голове брюнета зазвенела фраза, ставшая для него каким-то светлым лучиком надежды среди этого гнева и мрака. В груди расписали появившиеся на смену ненависти и злости светлые чувства. Сказанные Тихиро слова стали для него в некотором роде признанием в симпатии. И в голове не умещалось как же она вытерпела все гадости, что он ей наговорил? Тихиро всё оставалась такой же сильной, хоть и плаксивой девушкой. Сильной, потому что не смотря ни на что идёт к своей цели. Наверное именно этого не хватало характеру Хаку, который регулярно при каждом шаге оборачивается назад и задается вопросом, правильно ли он всё делает. Тем не менее, больше чем сильного характера Тихиро дракону нехватало её искренности и желания его защитить. Парень сам и не заметил, как стал считать важным свою необходимость присутствовать в её жизни. Вопрос не из легких, но сможет ли лиса защитить дракона от самого же себя?.. За бредущей вдоль высоких стволов деревьев из тени наблюдал образ молодого блондина с платиновыми волосами, чья прическа напоминала больше пучок из вьющихся копны локонов. Он молча стоял, прижавшись спиной к одному из деревьев, не желая подавать своего виду в присутствии пары. Ксуекин считал что выдавать себя в такой интересный момент было бы сплошным упущением. «Такая красивая и юная особа, а рыдает без надобности из-за какого-то неуверенного в себе парня», — пронеслись мысли в голове зайца, когда тот провожал взглядом спину успокаивающейся шатенки. Её чёрное кимоно сидело на теле слегка неестественно, будто с девушки усиленно старались его стянуть и в итоге порвали швы на тонком изделии. Своим острым обонянием серый уловил запахи крови. Эти два признака заставили блондина напрячься. Взглядом прищуренных голубых глаз заяц уловил следующую за девушкой фигуру дракона, что с присущим ему равнодушием и грацией следовал за лисой. Ксуекину было так потешно наблюдать за тем, как маг не может определиться в испытываемых чувствах к человеческой натуре Тихиро. Это так двояко выглядит со стороны, ведь парень не отталкивал девушку, но и не отпускал. Было ли это действительно любовью или просто возникшая симпатия? «Да мне без разницы», — фыркнул в подтверждении своим мыслям Ксуекин и переместился с одного дерева на другое, следуя за образами пришедших гостей. Симпатичная лиса ему понравилась не меньше, чем Хаку, однако заяц и девушка были слишком мало знакомы чтобы Ксуекин мог так прямо изъявлять права на внимание Тихиро. Поэтому серый решил понаблюдать в стороне за этими двумя, чтобы понять всю сложность взаимоотношений между духом и человеком, а потом извлечь из этого своеобразные выводы и начать действовать. — Тихиро! — окликнул мужской голос шатенку. Кицунэ развернулась к источкину голоса за своей спиной, но этот голос принадлежал не её старому другу. Из тени деревьев от сияющего в небе солнца выглянул бессмертный заяц, находившийся в непривычном для него человеческом обличии. На губах у платинового блондина играла дружелюбная улыбка, — я не сомневался что ты найдешь это место. Рад тебя снова видеть. — Тихиро, ты с ним знакома? — задал вопрос дракон, не спускающий свой настороженный взор магических глаз с вышедшего из чащи юноши, который казался почему-то подозрительно знакомым для брюнета. «Такая же аура, как и при той встрече», — уловил он себя на мысли о том, что и сам каким-то необыкновенным образом сталкивался с этим блондином. — Я… — только хотела начать шатнека, вытянув ладонь с вскинутым указательным пальцем вверх, как её перебили. — А с тобой я и сейчас не хочу разговаривать, — ухмыльнулся в присущей ему манере Ксуекин в ответ озадаченному взгляду парня и приблизился к шатенке с её правой стороны. Он мягко вытянул ладонь и аккуратно заправил выбившуюся прядь кудрявых волос Тихиро за её ушко. Такая забота для кицунэ была непривычна, — ты, наверное, устала с дороги? Я сейчас отведу вас к госпоже. Она давно уже ждёт, а потом вы сможете отдохнуть. — А ты всё такой же ранимый нарцисс, да? И ещё даже не здороваешься, «интеллегент», — хмыкнул дракон и обошёл шатенку с противоположной стороны, властно положив руку на оголенное левое плечо лисицы. Девушка встрепенулась и ошалело взглянула на раскинутую часть тела дракона, когда её притянули к мужскому боку. Хаку узнал в этом парне своего одного давнего знакомого, что оказался не самым приятным собеседником из всех имевшихся в окружении мага. — Мне всё равно, что ты там думаешь. Меня больше напрягает то, как ты обращаешься с Тихиро, — нахмурился заяц и схватил за левый локоть лисы, заставив ту слегка оттянуться от прижатого состояния к дракону, — ты заставил бедную девушку заплакать, тупой ты болван. — Я думаю, ты позволяешь себе лишнего, — брюнет повернул голову и его коротка чёлка разделилась пополам от достигшего лица порыва ветра. Острые скулы красивого профиля дракона напряглись, когда тот смерил стальным взглядом серого. Ксуекин не поддавался провокации юноши, что так по-собственнически относился к человеку и не дал возможности даже договорить своей подруге. Блондин немигающим взглядом встретился с лицом Хаку и в воздухе словно возник электрический разряд. — Kikake*, — процедил сквозь зубы брюнет, продолжая поднимать не занятую сжатую когтистую ладонь в кулаке на уровень своего пояса. — Bakageta*, — серый настороженно дернулся и притянул к себе лису, что находилась в крепкой хватке беспардонного парня. Ксуекин испугался уже не за себя, а за судьбу его спутницы, так как эмоциональное состояние духа рек было по мнению бессмертного уж очень нестабильным. Воздух становился между ними всё больше тяжелым, будто свинцовым и Тихиро своим нутром уже ощущала, как между двумя духами нарастает такая неприязнь, словно им хочется вступить в драку. Взглянув на каждого из них шатенка заметила, что парни и правда подготовились к столкновению: в руке дракона снова засиял этот водный кинжал, а вот заяц вытащил из шароваров-хакамы рукоять гладкой катаны. «Они что, сейчас друг друга поубивают?» — запаниковала кицунэ, что уже вот-вот бросилась бы подальше от этих двух. В дальнейшем она так и сделала. — Да что с вами такое происходит?! Вы уже знакомы?! — не вытерпела лиса такого обращения, отбросив в сторону тени сомнения нахождения между двумя огнями. Нет, в этом не было никакого приятного ощущения, как обычно описывали ей подруги: «ох уж эти сердечные метания, когда за тебя бьются двое!» Ей не хотелось чтобы эти духи друг друга поубивали и поэтому кицунэ самостоятельно бросилась от них на безопасное расстояние двух метров. — Да, Тихиро, — ответил ей первый Ксуекин, что сделал спокойный вид и быстрым движением оттряхнул с плеча пыль. Злость дракона стала для зайца своеобразным видом развлечения, но в каждой игре есть своя определенная граница, — мы виделись один раз в ваннах Абура-я, но наше знакомство закончилось неблагополучно. Не думаю что это будет тебе интересно знать, поэтому предлагаю не стоять на месте и идти дальше. — Хаку? — нахмурилась кицунэ и перевела взляд на дракона, что стоял также неподялеку. — Он сказал правду. Мне нечего добавить, — равнодушно хмыкнул маг и устало закрыл глаза, словно не желая продолжать тратить и дальше время на бесполезное существо в виде блондинистого духа, — Тихиро, если ты говорила о духах леса в лице этого «понтореза», то мы очень сильно ошиблись и нам пора идти дальше. — Т-ц, — едва сдерживаемо цыкнул заяц и сделал шаг на встречу беспокойной шатенке, вздёрнув нос к верху, — на себя бы посмотрел, петух. Сначала контролировать магию научись, а потом уже посмотрим кто из нас «понторез». — Прекратили оба! — рявнула Тихиро и поставила руки в боки, заставив своим громким голосом оторопеть парней. Оружие в руках каждого исчезло: брюнет выпустил влагу из ладони, а блондин опустил холодную сталь обратно в ножны. Ксуекин застыл на месте, не успев сократить расстояние между ним и девушкой, — меня затягивать в ваши перепалки не надо. Больше ко мне никто из вас не прикоснётся, пока мы не доберемся до Абура-я. Вы меня услышали? — Не злись, милая, — миролюбиво поднял ладони вверх бессмертный и натянул на своё лицо извиняющуюся улыбку, — я не и не думал тебя в это втягивать. Если тебе так будет легче, то я и слова больше не скажу. Ореховые глаза стрелами вметнулись к вновь отмалчивающемуся дракону, что засунул куриные и обожжёные руки в карманы синих хакама и опустил голову вниз. На его губах появилась заметная усмешка, вызванная наблюдением от происходившей ситуации. «Отчитывает нас так, словно мы — два подельника», — подумал парень, что неспешно поднял глаза на уставившуюся лису. — Я не собираюсь ничего больше делать, если он опять к тебе не полезет, — успокаивающе ответил Хаку и его лицо отразила какая-то отрешенность. Дракон подумал что такая сделка сыграет только на руку: и наглец перестанет маячить перед глазами, и Тихиро будет в безопасности. Однако это «милая» вызвало у мага сплошную изжогу. — Тогда больше вопросов нет. Веди нас, Ксуекин, — удовлетворенно выдохнула лиса. Образ бессмертного прошмыгнул перед гостями и последовал в глубь леса, уводя за собой заметно уставших ребят. Находиться дальше под солнцепеком и продолжать эти перебранки уже ни у кого не было желания. Впереди наших путешественников ждало знакомство с одним из могущественных представителей духов Леса.