La Belle et la Bete

Яхаба стойко держался до последнего. Несмотря на великодушно подаренную овечью шкуру, сильно лучше от этого не стало. Парень уже не чувствовал пальцев, и собственное дыхание будто расцарапывало легкие и горло изнутри, но последнее, что ему нужно было делать — это ныть перед зверем или свалиться от усталости. Так можно и никогда не дойти до теплого убежища, лучше тогда уж было остаться в деревне. Но несмотря на усилия, для Кетани все было очевидным. Разве что непонятно почему человек решил вернуться в дом, но тут уж его дело. Кетани вообще нередко не понимал людей, и то ли дело было в разном образе жизни, то ли в том, что сам он никогда человеком не был. Люди иногда и сами друг друга не понимают, куда уж ему. Тем не менее он успел подхватить уже пошатывающееся тело, стоило им переступить порог дома. Яхаба может и казался слабым, но был достаточно целеустремленным, чтоб выжать из себя все силы, превышая допустимый предел. Но он все-таки сумел сделать последние шаги самостоятельно, и это заслуживало уважения. Потс мигом влетела в коридор, стоило звякнуть маленькому колокольчику, взволнованная мышка кружила по комнате, забывая разоряться гневными речами, да и ругать-то было некого. Лучше бы не мешалась. - От него одни проблемы! - наконец, изрекает Потс и быстренько уматывает, оставляя хозяина со своей ношей. Что за бесполезное существо? Оставалось загадкой, о ком именно она так отозвалась, но Кетани это и не волновало вовсе. Может, о Яхабе, но в чем его вина? Может, не о нем, вот только редко она отзывается плохо о своем создателе. Человеку требовалась помощь. Люди создания слабые, а потом как вытворят что-нибудь, и гадай, кто слабый на самом деле. Кетани ничего не понимал в медицине, да ему это и не требовалось никогда, с его-то мехами и звериной живучестью, он и простудой-то не болел никогда, только что чихал порой от пыльцы. А тут было что-то серьезнее. Человек будто горел, кожа его стремительно краснела, но оставалась по-прежнему сухой и грубой. «Температура поднимается», - догадался зверь. И ведь ни раньше, ни позже, а именно лишь стоило зайти в дом. Пальцы Яхабы неожиданно вцепились в загривок, а лицо уткнулось в грудь зверя, он беспокойно мотал головой и тяжело дышал, и весь его вид, тепло и близость вызывали стойкое чувство ответственности. А Кетани не мог сдвинуться, потому как и вовсе не предполагал, что нужно дальше делать. Отнести в комнату? Наверно. *** Когда Шигеру пришел в себя, даже успел испугаться на мгновение, но воспоминания быстренько встали на свои места. Они успешно добрались до дома, а значит, выкинуть его никто не мог, да и к праотцам он вряд ли отправился. Тело чувствовало боль, а воздух казался тяжелым и вязким. Должно быть, он отморозил себе все что можно, и хорошо, если кожа кровавыми пластами не будет отваливаться или не потрескается до мяса. Хотя, если смотреть объективно, то хорошо, если не почернеет и все конечности останутся на месте. А там, в лесу, он совсем не думал, к каким последствиям могут привести столь длительные прогулки, будто вообще забыл, насколько кошмарными бывают последствия от обморожения. Помнится, лет пять назад, у кого-то из рыбаков, потерявшихся на лодке в море, отваливались фаланги пальцев, и папаша, как назло, так красочно пересказывал эту историю, что Шигеру несколько дней предпочитал одну воду, притом ни в коем случае не касаясь ее руками. Руки-то, конечно, он мыл, но за такие короткие сроки, что в пору было засекать секундомером. Тяжело вздохнув и просто надеясь на лучшее, парень решил долго не оттягивать и себя не мучить, приоткрыл глаза и сразу же взглянул на свою ладонь. Чувствительность на месте, пальцы тоже, но кожа белая-белая. Разве она не должна была покраснеть? В любом случае, какое-то время уже прошло, и все на месте, значит, худшее позади. Конечно, предстоит еще немало боли, но лучше потерпеть некоторое время, чем остаться без пальцев что тоже по ощущениям не лучше. Поугомонив свое волнение, Яхаба вздохнул уже облегченно, снова закрыл глаза, предпочитая остаться во власти одеяла и подушки, но сон больше не шел. Видимо, лимит уже исчерпан, и стоит порадоваться, что не нужно судорожно искать забвения во сне. Не так уж и болит, чтоб на стенку лезть и мечтать поскорее вырубиться. Еще немного Шигеру повалялся, после чего убедился, что сон все-таки до него не снизойдет. Тем не менее вставать парень тоже не торопился, причин для этого особых не было, а в теплой постельке было хорошо и уютно прятаться от этого ужасного холодного мира. Он открыл глаза только от скуки, переворачиваясь на бок и тут же жалея об этом. Все-таки лучше лишний раз свое измученное тело не тревожить. Что стоило отметить, так это то, что комната ему не принадлежала. Яхаба заметил это сразу, но не уделял таким мелочам должного внимания. Подумаешь, переселили в другое место, не трагедия. Но теперь, когда сна ни в одном глазу, а делать откровенно нечего, можно было поразглядывать обстановку, и лишь одного более-менее осмысленного взгляда было достаточно, чтоб понять — эта комната не была первой подвернувшейся. Она была жилой далеко до того, как сюда притащили Яхабу, и он тут просто временный гость, и ему даже не требовалось задаваться вопросом почему. Как и говорил Кетани, дом будет на него злиться, а учитывая бессознательное состояние, Шигеру становится легкой добычей, вероятно, даже в собственной комнате. Так что тут просто безопаснее. Убранства тут было пороскошнее, нежели в полупустой комнате Шигеру, но это наверняка объяснялось временем. По сути мебели было не особо и больше, просто помимо нее накопилось достаточно разногабаритных вещей. Кровать, шкаф, круглый столик со стулом и комод, мебель на этом заканчивалась, но далее шли бесконечные перечисления различных предметов, о назначении которых Шигеру мог сразу не догадаться. Тут и ваза, и развешенные на дверце шкафа вещички, стопки книг и каких-то непонятных плоских коробочек. Тот самый уютный беспорядок, когда думаешь, что надо все прибрать, но не прибираешь, ведь и так хорошо. Ветви роз пробирались прямо через окно и расползались по стене, раскрывая свои бутоны и ничуть не смущаясь скудным лучам солнечного света. Следующим на глаза попался венок, и Яхаба был уверен — тот самый, сплетенный из опавших цветов, но что поразительно — дальше он не вял. Он был точно таким же, как в тот миг, что руки Шигеру опустили его на голову зверя. Очередные здешние чудеса. Что значит венок из роз, Яхаба так еще и не узнал, но вспомнилось вдруг, что подавляющее большинство венков так или иначе связывают того, кто дарит и того, кому он был подарен. Думая об этом сейчас, Шигеру не разочаровывался в своих действиях и не думал, что совершил ошибку. В конце концов это не контракт, где отдаешь в рабство свою душу, а иметь скорее хорошие отношение, нежели плохие, с хозяином подобного места — определенно плюс. Еще немного времени пролетело в покое, но это уже начало утомлять, вставать пока что не стоило хотя бы потому что шариться в хозяйской комнате, пусть тебя сюда и принесли, как-то неприлично. Выходить того хуже — рискованно. Оставалось ждать, и к счастью, это заняло не так уж много времени. Отчего-то, когда зверь вошел, Яхаба все-таки удивился. Сам хозяин пришел его навестить, но еще комичнее, что комната-то уже принадлежит хозяину. - Тени подбирались слишком близко, пришлось тебя перенести, - словно прочитав мысли, пояснил вошедший. Шигеру решил было сказать что-то в ответ, но горло обожгло болью, и не вырвалось ни звука. - Погоди… Ему тут же был сунут припасенный на комоде отвар, что пошел, как сметана, и с каждым глотком чувствовалось облегчение. Стоило подобного ожидать, но в то же время, Яхабе кажется, будто он чувствует себя гораздо лучше, чем должен бы. Вероятно, прошло уже немало времени с тех пор, как он вырубился. Организм успел немного восстановиться. - Давно я? - уточнил парень. - Два дня. - Всего лишь? - всерьез удивился Шигеру. За два дня раны не заживают, у него должны были хотя бы царапины от ползания по дереву остаться, а кожа будто не тронута. Бледная, да и зудит порядочно, но для пары дней — это как-то слишком хорошо. - Да-да… - лениво протянул зверь. Он принес что-то с собой и этим «чем-то» занимался, но разглядеть не получалось. Кажется, что-то смешивал, и в голове выстраивались причинно-следственные связи, навевавшие подозрения. Впрочем, Кетани ничего скрывать не собирался, сразу подтверждая догадки, - Ватари вызвался снова похимичить, и зная его, белый цвет кожи — это не худший побочный эффект. Может, пройдет еще. - Ну, по крайней мере лучше, чем остаться без пальцев, - мудро заключил Яхаба. - Ты бы не остался без пальцев. Мы, конечно, попали в бурю, но температура точно не падала ниже двадцати. - Мог бы позволить мне посамоутешаться, - вздохнул парень, но на деле цвет кожи его и впрямь не особо заботил. Ну белый, так белый, может, и впрямь пройдет. Ватари вон говорит, что его прозрачность тоже понемногу исчезает. Правда, потом появляется снова, но эту часть можно и упустить. - Ни к чему. На вот, - зверь протянул миску с подозрительной белой пастой, в другой лапе зажав миленький венчик, - Ватари сказал, использовать сразу после смешивания, так что займись теперь сам. Это было определенно справедливо, так что без пререканий Шигеру принял миску, решив начать с ног, которые поди пострадали посильнее, чем руки. А еще, должно быть, Яхаба успел замазать этой пастой все постельное белье. Любопытство подстегивало спросить, кто занимался этим раньше, и что стало с его руками, но инстинкт самосохранения нашептывал, что лучше не сейчас. - Должно быть, я доставил тебе кучу неудобств... - Я не смог тебя защитить, прости. Яхаба на секунду растерялся, будто бы засмотрелся, как исчезает только что намазанная им паста, словно моментально впитывается в кожу, на деле же удивляясь, насколько все-таки сильно для Кетани значимо это слово - «хозяин». Почему же другие так его опасаются? Потому что он мохнатый? Потому что у него клыки? Они вроде и говорили, что в душе хозяин не так уж и плох, но все равно говорили это с опаской, предпочитая с подобным существом в коридоре не сталкиваться. А какой ужас повис в воздухе, когда гость посмел коснуться двери хозяйской комнаты. А теперь он вообще в ней, и ничего, пока еще жив. - Но ты же мне помог и не бросил, - ласково, даже чувствуя себя обязанным что-то прояснить, сказал Шигеру. - Хозяин должен заботиться о жильцах, даже если больше хочется их прибить? Не всегда все получается, и не все в наших силах, тебе не за что извиняться. Да и я не жилец все еще… - Для меня теперь ты жилец, - тут же отозвался Кетани, и это тоже было важно. Непонятно чем именно, но Яхаба чувствовал, что эти слова имеют большое значение. Убедившись, что паста действительно впиталась и не оставляет следов, а вместе с тем моментально утихомирился зуд, Шигеру поднялся на четвереньки и подполз к хозяину как дома, так и комнаты поближе, чтоб схватить за загривок. Сколько бы тот ни рыпался, Яхаба был уверен, ему нравится тактильный контакт, так что поспешил с обнимашками, размазывая остатки пасты по чужой голове. Ну она же все равно белая, станет капельку белее, так никто и не заметит разницы. Тот смутился и попытался было отвертеться, но так неубедительно и неловко, что лишь сильнее навалился на Яхабу, едва не упав вместе с ним. Обнимать его было чертовски приятно — один раз попробуешь и больше не рискнешь отказаться. И пусть зверь предпочитал носить одежду, руки то и дело натыкались на незакрытые меховые участки. Животные же любят, когда их гладят? А если его за ухом почесать, ему понравится? И стоит ли вообще сравнивать Кетани с животным? - Что ты делаешь? - пробурчал тот, старательно пряча то ли морду, то ли лицо, правильного названия никак не получалось подобрать. Вроде не лицо, но морда — не слишком ли оскорбительно? Казалось, после новостей о том, что зверь — это и есть таинственный и пугающий хозяин, Яхаба должен бы чувствовать напряжение и обходить того стороной, но учитывая обстоятельства, в которых эта новость всплыла, у парня просто не было времени накручивать себя и приходить к неутешительным и в то же время ложным выводам. То, что оставалось перед глазами говорило — это же тот самый зверь, что и раньше, и он такой же, каким ты его знаешь. Вместе с невероятным, лучше бы никогда не происходившими, приключениями, неожиданно тронувшими до глубины души поведением зверя, Шигеру просто не мог вести себя как-то иначе. Кетани вполне мог его бросить, не заботясь о столь беззащитном в тех обстоятельствах существе, мог оставить в деревне. Просто ушел бы один, а Яхаба если бы и попытался за ним проследовать, то вскоре залег бы в каком-нибудь глубоком сугробе. Хозяин все время незримо поддерживал его, изо всех сил стараясь не показывать своей озабоченности. И теперь Яхаба хочется стать тем, перед кем он мог бы не бояться ее показать. Не только ее, что угодно. Он же видит, как Кетани не хватает хоть кого-то, кто протянул бы к нему руки. Пусть к колючему, и пусть он скажет, что ничего ему не надо, а Шигеру заблуждается, но в чем-то и люди могут быть умнее. Должно быть, животным обидно, что у них нет такой прекрасной вещи, как поцелуи, и только строение чужой челюсти вынуждает коснуться не чужих губ, а щеки, будучи уверенным, что где-то там под мехами кожа покрывается румянцем. Подумать о своих неожиданных порывах и желаниях предстоит потом. - Раз меня признал хозяин, у дома просто нет выбора, кроме как смириться, - с улыбкой заявил Шигеру, не переставая поглаживать чужую шерстку. Надо бы теперь поесть.