Равновесие

      — Почему нельзя было просто небольшой компанией? — мрачно глядя в окно, тихо бурчал Хаято, явно изнывая от желания выкурить одну-две сигареты. — Слушать этот гам не особо приятно. А еще Джудайме сидит отдельно, а ведь я его правая…       Выдохнув сквозь сильно сжатые зубы воздух, я покосилась в сторону одноклассников, которые и правда восторженно переговаривались между собой. Начавшееся приключение их забавляло, окрыляло приятной неизвестностью, но для Гокудеры было важно лишь одно. И это явно было не путешествие в самолете.       Самолете…       Ух, да за что мне такие мучения?!       — Чтобы не вызвать подозрений, — просипела я, в конце концов устав от его непрекращающихся бурчаний. — Господи, Гокудера, выруби меня…       — Уже два синяка — не стоит остановиться? — вскинув бровь, повернулся ко мне парень, красноречиво намекая на то, что у кого-то с фобиями здесь слишком толстая шкура. — Терпите. Кто бы мог вообще подумать о том, что сестра Десятого боится самолетов?       — Должна же я хоть чего-то бояться, — нервно хихикнула я, пытаясь облизнуть пересохшие губы и понимая, что тошнотворное ощущение внутри становится только сильнее.       Сходила бы в туалет, да ноги не слушались.       — Ты просто неправильно применил силу, — попыталась уговорить его я. — Нужно было распределить чуть иначе.       — Александра-сан, нужно лишь немного потерпеть, — положив руку мне на плечо, примирительно улыбнулся Акира, сидящий по другую от меня сторону. — Я гарантирую, что в непогоду мы не попадем.       — Мне от этого чуть легче, спасибо, — на выдохе кинула я, ощущая, что напряженные мышцы начинают ныть.       — Подлокотники не сломайте, — бросив косой взгляд на мои руки, которые от напряжения стали ледяными, покачал головой подрывник. — Эх, осталось совсем немного.       — Вот-вот, — Акира чуть нагнулся вперед, стараясь заглянуть мне в глаза, — всего-то каких-то четыре часа.       Я мысленно взвыла.       О первоначальной идее привезти только самых близких пришлось отказаться практически сразу, стоило лишь увидеть блестящие в предвкушении глаза Реборна, стоило тому услышать о месте, где проходило мое взросление.       Спинным нервом почувствовав то, как напрягся внутри брат, я, сообщив дома о том, что мы приглашены, как ни в чем не бывало продолжила, что так же позову одноклассников, потому как в последнее время из-за часто плохой погоды мы и так пропустили несколько поездок за город.       Не могу сказать, что Тсуне стало легче. Я даже не могла сказать, что ему действительно могло стать безопаснее. Однако факт оставался фактом — нельзя было настолько уж сильно привлекать внимание к нашей компании, которая и так слишком часто выделялась.       На следующее утро одноклассники неожиданно стали выпиливаться самыми интересными способами. На кого дерево упало, кого чихуахуа напугал до обморочного состояния, и прежде чем сбежать оставил, почему-то, на окрестных поверхностях следы будто от челюстей акулы…       Кёя, судя по его тяжелому взгляду, неожиданно понял значение слова дедлайн в использовании у Кармы, Судьбы и Провидения, потому что иначе объяснить то, отчего ученики определенного года обучения начали резко травмироваться было невозможно. Дисциплинарный комитет начал сбиваться с ног, ведь до конца дня было еще далеко, а уже семь учеников были недееспособны и отпаивались чаем с ромашкой у школьного психолога. Я, мило улыбнувшись, от чего почему-то вызвала умиление пополам с недоверием у хибаровцев, плавно ретировалась во все тот же кабинет психолога — послушать странные истории из жизни ребят. Пришлось всячески напрягая извилины создать подходящую для всех легенду о сдутых ветром декорациях к очередному выкидышу кинематографа, чьи съемки (вот же удивительное стечение обстоятельств!) как-раз проходили в наших краях. Иначе объяснить все ту же акулу было крайне сложно…       Вернувшись порядком раздраженная, я поймала весьма печальный взгляд брата. Почему-то мы с ним прекрасно понимали то, где раки зимуют. Однако, остановить разошедшегося Реборна было весьма сложно ввиду отсутствия у него тех болевых точек, при нажатии на которые нажимающий не становился бы его кровником.       Скрепив сердце, пришлось идти в кабинет к директору и звонить домой. В Италию. Ябедничать. Не лучшее мое деяние, но кое-кто начал перегибать палку.       Реборн, с которым после моего тихого, но от этого не менее эмоционального разговора с дедушкой, связались вежливые и интеллигентные люди, обиделся. Он-де подготавливал почву для тренировок Тсуны, чтобы тот стал настоящим боссом мафии…       Довести объяснения с дедом ему я не дала. В рекордные секунды вычислив местоположение аркобалено в школе, а потому даже успев услышать часть разговора, я, вмешавшись в его личное пространство путем выламывания той мини-двери, которая скрывала его комнату в распределительном щетке, в красках описала все, что думаю о его методах на трех языках. Дедушка в телефоне, кажется, от удивления даже крякнул. Я же, решив, что на этом можно и остановиться, удалилась в класс, где со спокойной душой приступила к обеду в компании брата и Хаято с Ямамото.       Ребята, как всегда переругиваясь. Вернее, как обычно, провокатором был подрывник, в то время как бейсболист весело хохотал с набитым рисом ртом, пытаясь одновременно прожевать и ответить в масть. Тсуна же, меланхолично пережевывая обед, отсутствующим взглядом смотрел вдаль, думая о чем-то своем джудаймейском и явно морально не был готов к прелестям гор, монастырей и вообще ночевки вне своей кровати.       Сверкнув глазами по сторонам да найдя лишь мило беседующих Киоко и Хану, я поняла, что лишь те, кто был отмечен Реборном как ближайшее окружение или кандидаты в него, не догадывались о причинах повального мора.       После обеденного перерыва я объявила о приглашении на экскурсию.       Класс проголосовал с энтузиазмом за идею путешествия на неделю. Естественно, я обговорила все с директором. С Кёей, кстати, не обговаривала, за что он, кажется, несколько на меня обиделся — в городе продолжали плодиться якудза и прочая нечисть, а потому у него самого времени на прогулки на свежем воздухе не было от слова совсем. Хотя с другой стороны он мог позволить себе такую поездку в любое время и останавливало его от этого лишь желание порядка «на районе» да и и так окружающая его тишина, пусть и искусственно вызванная.       Достаточно того, что мне стоило немалых усилий выбить себе в помощь Каору. Слишком уж красноречивые взгляды кидала на Главу Аяме, когда тот говорил, что все заняты и сопровождения не будет.       Ну его… От греха подальше. Мне мой Хранитель еще нужен.       Так или иначе, а летело в самолете около двадцати восторженных школьников, родители которых оплатили лишь несколько дней пропитания своих чад, да снабдили их всем необходимым для путешествий по чужим монастырям. Плюсом в нагрузку были Нана, Ламбо, Реборн, Бъянки, Хару и Акира, которому было полезно узнать о природе своего дара. Впрочем, как и Одуванчику, утащившей Каору на двойное сидение и, не отвлекаясь на окружающий мир, включившей какой-то фильм на телефоне.       Хаято был мрачен до невозможности — сидеть с Тсуной ему не дали, и, судя по его бурчанию, было совершенно несправедливо сажать на место возле Джудайме Ламбо.       Рядом с ним, дабы не злить его еще сильнее, ведь учитель, полетевший со всеми (а как же иначе-то?) хотел уже определить Такеши, поспешно плюхнулась я, утянув на всякий Акиру. Не очень-то хотелось, чтобы на меня глазел частичный объект моих воздыханий, когда я в виде полудохлой селедки…       Перед самим взлетом я честно призналась парням, что у меня аэрофобия. Надо мной посмеялись.       Я бы хотела посмеяться над ними через пару секунд после того, как самолет начал движение, однако ужас сковал меня до самых кончиков волос и, выпучив глаза, я просто вцепилась мертвой хваткой им в руки.       Глаза пучили уже все трое и, не выдержав первым, вырубить меня попытался Акира. Потом, надменно фыркнув над его провалом, повторил удар ладони по моему затылку Хаято.       В результате у меня было два синяка на затылке, а у парней следы от моих пальцев, которые они все же смогли разжать.       Н-ненавижу летать…       — Александра-сан, мы на месте, — осторожно потолкав меня после того, как двигатели заглохли, произнес Акира, глядя на меня преданным взглядом Бобика-психолога. — Разожмите пальцы, ну же… Один, второй… Вот видите, совсем не сложно.       — Попить ей дай, — оценив мое состояние и не дожидаясь, пока Акира начнет действовать, Гокудера быстро извлек из небольшого рюкзака бутылку с водой и, открутив крышку, осторожно приложил емкость к моим губам. — Так, немного для начала.       Во рту тут же заиграли маленькие пузырьки — кое-как глотнув минералку со вкусом лимона, я почувствовала себя лучше и второй глоток сделала уже куда самостоятельнее. После осторожно отстранилась и, бросив благодарный взгляд на оказавшегося столь заботливым подрывника, осторожно убрала руки с подлокотников, на которых остались довольно заметные следы от пальцев.       — Спасибо, ребята, — тихо прошептала я, разминая затекшие конечности. — Давайте на выход.       — Да-да, поспешим, — быстро кивнул элементаль, который, оказывается, уже успел вынуть наши вещи из полок и стоял ожидая, пока Гокудера приведет меня в норму. — Остальные уже почти все вышли.       — Да, конечно, — согласно кивнула я, поднимаясь и осторожно делая несколько шагов.       — Я рюкзак с собой пока возьму, — глянув на все еще бледную меня, махнул рукой рыжик и быстро направился к выходу.       — Ему действительно можно доверять? — тихо поинтересовался у меня Хаято, придерживая и помогая дойти до выхода. — В окружении у Джудайме слишком много новых людей.       — Да, не беспокойся на его счет. Но запомни — он, несмотря на мягкий характер, и с виду спокойный нрав, несколько импульсивен. — Покачав головой, я первой вышла наружу и, щурясь на яркий свет, поставила ногу на ступеньку.       Нога предательски поехала и, не будь привыкшего к постоянным полетам моего брата Хаято, я бы вполне подтвердила нашу родственную связь с Тсуной.       — Теперь верю в то, что вы его сестра, — Гокудера последнюю мою мысль тоже явно уловил и, придерживая меня под локоток, помог спуститься.       — Ох, Гокудера-сан ухаживает за Савадой-сан! — тихонько выдохнули девочки.       Скрипнули зубами мы с Хаято как-то одновременно, но что-то сказать нам не дал учитель, быстро уводя нас в здание небольшого терминала.       — Так, все тут? — прищурился мужчина, быстро пересчитывая нас по головам. — А и ладно, вроде никого не потеряли.       — Учитель! — возмущенно отозвались его подопечные, глядя на усмехающегося преподавателя обалдевшими глазами.       — Да ладно-ладно, количество же сошлось, — отмахнулся тот и, выцепив взглядом меня из толпы, вопросительно вскинул бровь. — Ну, куда дальше, Савада-кун?       Я кивнула на монахов-близнецов, которые стояли неподалеку и внимательно следили за нами. Учитель красноречиво вскинул бровь.       — Да-да, поняла, — печально вздохнув и, забрав свой рюкзак у Акиры, я подошла к близнецам.       Шухей, поймав мой взгляд и тонко улыбнувшись с намеком на Бодхисаттву, повернулся к учителю.       — Прошу следовать за нами, — чуть поклонился он.       — Там автобус, — перевела я, поправляя лямку рюкзака и поворачиваясь к идущим к выходу близнецам. — Все в порядке?       — Все, как и сказал мастер — ты притащишь гору народа. Будет шумно, — Янг тихо вздохнул. — Опять без медитации останемся.       — Кстати об этом… — нагнав их и пристроившись рядом, я понизила голос. — Есть ли возможность о запрете каких-либо тренировок на время нашего визита?       — А что такое? — удивился Шухей. — Боишься, что позабыла что-то?       — Если бы, — чуть повела плечами я. — С нами аркобалено, если вы не заметили. И его подопечный…       — Тот, кто должен был стать твоим сосудом, — понятливо кивнул Янг. — Этот аркобалено известен своими учениками.       — Я хотела бы, чтобы пока мы здесь, он его не тренировал, — тихо шепнула я, проскальзывая в открывшуюся дверь. — Он его угробит.       — Он мастер своего дела, сестра, — непонимающе посмотрели на меня братья. — Неужели ты думаешь, что он может допустить его гибель? Вспомни свои тренировки, а ведь наши мастера могут с легкостью заткнуть за пояс всех этих малышей с сосками.       — Я была готова, а он… — с мольбой взглянула я на них.       — Он тот, кто является тобой. А ты та, кем должен стать он, — с укором во взгляде посмотрел на меня Шухей.       — Это называет гиперопекой, — в тон ему поддержал Янг, глядя на меня с нескрываемым смехом в глазах. — Помнится, к нам как-то привели девочку, маленькую и хрупкую. Отцы очень ее оберегали…       — Пока она не начала истерить на тренировках о том, что ей не нужно особое отношение, — покачал головой его брат, глядя на меня с таким же весельем. — Все ей не нравилось то, что она не такая. Жалости не просила…       — Эй, ну вы чего, ребята? — даже обиделась я, краснея, кажется, до кончиков волос. — Я же знала изначально о том, что мне предстоит.       — А он что, не знает? — вскинули брови близнецы. — Он в курсе.       — Но я была согласна со своей участью, а что вот он…       — Ты все еще врешь себе? Мне казалось, что ты уже переросла это время, — даже с каким-то расстройством в голосе протянул Шухей.       Я надулась, понимая, что никто ничего обо мне не забыл.       — Вот и его не ограждай, — тихо усмехнулся Янг. — Он мужчина. Раз уж суждено быть ему боссом мафии, то пусть будет сильным боссом.       — Было бы неплохо, если бы всей мафии просто не существовало, — зло выдохнула я, бросая взгляд по сторонам — несколько монастырей, обретающихся на огромной территории, куда мы прилетели, имели общие точки-центры, где торговали, набирали учеников, проводили выступления. Некоторые даже обучали грамоте, что в столь глухих районах было весьма удобно.       Вокруг нас было не особо людно, но даже так, сразу, можно было взглядом найти представителей от трех монастырей. Зеленые, желтые и красные одежды делали их похожими на осенние листья, у которых почему-то появились ручки и ножки и желание не просто парить, а что-то делать.       — Возможно, стань он главой семейства, он так и поступит? — хитро прищурился Янг, осторожно поправляя свой голубой наряд. — Брат, сегодня тут довольно людно.       — Конец месяца — привозят рис и новости, — покачал головой Шухей, который, став идти на пол корпуса впереди, приосанился чуть сильнее. — Сестра, пусть мы всего лишь ученики, нам стоит вести себя подобающе.       — Да, брат мой, я помню, — тонко улыбнувшись и вдохнув прохладный воздух всей грудью, ощутив его осеннюю пряность и неповторимый запах родного дома, я стала идти чуть мягче, подавая себя, как и полагалась одному из лучших учеников Белого Пламени. И единственной ученице.       Маленький и обшарпанный грузовичок с двумя рядами лавок в открытом кузове встретил нас печальным взглядом больших фар.       — Итак, я так понимаю, это сооружение нас довезет куда надо? — поправив очки на носу, учитель скептично осмотрел грузовичок с открытым верхом.       Фары грузовичка печально блестели в свете солнца и были вполне согласны со словами учителя — везти толпу народу, да и вообще просто ехать ему явно не хотелось.       — Это лучший транспорт этих мест, — покачали головами близнецы. — Забирайтесь внутрь — для здешних дорог нет машины лучше этой.       Внешний вид грузовика так и кричал о том, что любая машина, даже без колес и кузова была бы лучше него — старенького, убитого в хлам и с голубой ленточкой на чудом сохранившемся боковом зеркале заднего вида.       — Вы нас в какие дебри завозите, а, Савада-кун? — вскинул бровь мужчина, но около машины стал, помогая ученикам забраться внутрь.       — Ехать около трех часов, так что в дальние, — пожала я плечами, закрывая за ним борт и, обойдя кузов, забралась в салон. — Так, а за рулем кто?       Две тонких улыбки заставили меня вздрогнуть и зарычать.       — Ребята, меня посадят, — отрицательно покачала я головой. — В Японии законы другие, у меня нет водительских прав.       Шухей, печально вздохнув, покачал головой и, бурча о том, что город слишком сильно ограничивает, перелез на водительское место       Тихо закравшийся вопрос в адрес ученика о наличии водительских прав я затолкала куда подальше. Что мне даст ответ, если машина, чихнув, поехала вперед?