Путь властелина

Хуриджихан сидела в повозке, плотно сжимая узелок со своими вещами. Тео сидел напротив неё и посматривал на неё с укоризной. У девушки было прекрасное настроение – впервые за несколько месяцев её отпустили в Превезу по небольшому поручению. Ей всего на всего нужно было забрать небольшую партию товаров – ткани для тёти Марии и травы для знахарки. Хатидже до последнего сопротивлялась этой поездке – её материнское сердце терзали недобрые предчувствия, но отец и братья уговорили женщину смягчиться и дать позволение дочери покинуть Паргу. Мальчики в один голос твердили, что им надоело смотреть на «кислую мину» старшей сестры, а Ибрагим взял с юного Тео слово, что тот вернёт её в целости и сохранности к вечеру следующего дня. Женщина отпустила дочь скрепя сердце и была уверена, что не сможет даже глаз сомкнуть, пока Хуриджихан не вернётся домой. - Не нужно на меня так смотреть, Тео, - улыбнулась Хуриджихан. – Всё самое страшное позади, мы наконец-то покинули Паргу! Осталось найти судно, которое согласиться взять нас на борт и доставить прямиком в Стамбул! - Ты ведь знаешь, что можно было бы поступить не так опрометчиво. Наверняка у твоего отца остались связи с влиятельными людьми, они бы поспособствовали тому, чтобы тебя приняли с должными почестями. - Не нужно превращаться в мечтателя, Тео. Ты же видел, какое зрелище устроила моя матушка, хотя я просто на просто еду в соседний город на один день. Представь, что будет, если она узнает, что я хочу вернуться к прежней жизни. - В любом случае, тебе следовало бы всё тщательно обдумать. Не удивительно, что твоя матушка переживает за тебя. Вспомни, сколько раз она испытывала потрясения, когда мы были детьми. Теперь она боится потерять тебя, боится, что все её страдания вспыхнут с новой силой. - Пока отец будет рядом с ней, никаких страданий не будет. А я постепенно смогу вернуть доброе имя своей семье! - Интересно, каким же образом? – усмехнулся Тео. - Пока не знаю, но… - закончить свою мысль Хуриджихан так и не смогла, поскольку колесо телеги нашло на крупный булыжник, из-за чего повозку сильно качнуло, и девушка упала прямо на сидевшего напротив неё юношу. Тео не растерялся и крепко схватил девушку за плечи, не позволяя ей упасть и удариться. Хуриджихан испуганно посмотрела в глаза Тео и вдруг поняла, что не сможет без него. Он всегда был рядом с ней, тихо и незаметно, как воздух, но также жизненно необходимо. - Ты же будешь со мной? – шёпотом спросила она. Хуриджихан сама не понимала, о чём его спрашивала. Вероятнее всего, ей хотелось узнать, отправится ли он вместе с ней в Стамбул. - Всегда! – пообещал Тео и смело притянул её к себе, чтобы поцеловать. Казалось, прошло всего лишь мгновение, прежде чем их бесцеремонно прервал извозчик: - Эй, молодёжь! Вы там не ушиблись головой? Что-то вы какие-то тихие! Молодёжь резко разомкнула объятия, чтобы заверить мужчину, что с ними всё в порядке. До центрального рынка они ехали в полной тишине. *** - Нет, молодые люди, даже не спрашивайте меня об этом! – седовласый торговец, который владел небольшим судном, размахивал руками и качал головой. – Я всего лишь вожу ткани, моё судно не приспособлено для того, чтобы перевозить людей! - Но ты наша последняя надежда, эфенди! Все отказали нам. - И правильно сделали! Я вот тоже не собираюсь брать грех на душу! До сих пор не могу забыть, какие страшные битвы выдержали эти воды восемь лет назад, сколько погибло мужчин, сколько украдено женщин и девушек, таких же юных как ты, между прочим! Хуриджихан поджала губы и закатила глаза. «Как будто им поговорить больше не о чем! Только о войнах и рабстве!» - … Так что идите лучше куда шли и не занимайтесь глупостями! – назидательно завершил свою тираду купец. Услышав всё это, Хуриджихан совсем загрустила. Все её надежды рухнули. - Эй, не нужно грустить! – пытался подбодрить свою подругу Тео. Ему хотелось взять её за руку, успокоить, но на его плечах лежало несколько тяжёлых тюков с тканями, а Хуриджихан несла две корзины с травами. – Раз уж мы выбрались из Парги, давай проведём время с пользой! Я тут случайно услышал, что вечером на главной площади будет большой праздник. Может, сходим, посмотрим? - Мне всё равно, - грустно вздохнула девушка. Тео обрадовался тому, что она не сказала «нет». - Ты ведь понимаешь, что на этом жизнь не заканчивается, - молодой человек как мог пытался вернуть Хуриджихан хорошее настроение. Даже если для этого ему придётся подпитывать её ложные надежды. – Если так будет суждено, ты обязательно вернёшься туда, откуда ты родом! - Но я не хочу ждать, Тео! Я знаю, я чувствую, что там моё место! – голос девушки сорвался, а на щеках появились непрошенные слёзы. Юноша не мог спокойно смотреть на страдания подруги, а потому бросил тяжёлые тюки с тканями прямо на землю и порывисто обнял Хуриджихан, которая по-прежнему сжимала в руках корзины. - Не переживай! Я обязательно что-нибудь придумаю! И мы вместе отправимся в Стамбул. Тем более, что я никогда там не был. Ты ведь всё мне там покажешь? - Боюсь, что за столько лет в городе многое изменилось, так что мне предстоит знакомиться с городом заново, - тихо всхлипнула она. – Ладно, где мы можем пообедать? До праздника ведь ещё далеко? Тео был счастлив от того, что Хуриджихан отвлеклась от своих мрачных мыслей. Он пока не имел ни малейшего понятия о том, каким образом осуществить мечту своей возлюбленной так, чтобы при этом никто не пострадал. *** Вернувшись от Барбароссы в Топкапы, Мустафа уже не застал во дворце ни своего отца, ни своих братьев. Джихангир рано лёг спать, так что Мустафа решил его не беспокоить. К вечеру ветер утих, поэтому Шехзаде решил отправиться на прогулку. Ступая по садовым дорожкам и наслаждаясь благоуханием роз, Мустафа с грустью осознал, что здесь он тоже будет находиться в плену своих воспоминаний. Он вспомнил, как прибыл в столицу маленьким мальчиком. Тогда огромные территории вокруг дворца даже напугали его, поэтому радость от того, что дворец обязательно будет принадлежать ему, быстро сменился страхом. - Мамочка, а вдруг я заблужусь? Как же я тогда смогу отыскать тебя? - Мы всегда будем неразлучны, я тебе обещаю! Когда мама была рядом с ним, он никого и ничего не боялся. Он верил в то, что оба родителя любят его абсолютно и безоговорочно. Он верил, что все звёзды на небе зажглись только ради того, чтобы осветить его путь. Он верил, что станет падишахом… Сейчас его вера разбилась на осколки, гораздо более мелкие, чем гравий, которым были усыпаны дворцовые дорожки. Он сложил руки за спину и долго смотрел на розовый куст. Мустафа осознавал, как быстротечна жизнь. Всё, во что он верил раньше, всё к чему когда-то стремился – всё исчезло. Он не знал, что ждёт его завтра. Он опасался, что враги могут лишить его последнего союзника – Барбароссы. Мустафа старался не думать об этом слишком много, ведь потерять его сразу после смерти матери для него равносильно смерти. - Мой господин опять в печали? – спасительный голос Михринисы был подобен чуду. Эта девушка одним своим взглядом была способна уничтожить все горести и печали, съедавшие Шехзаде изнутри и не дававшие ему здраво мыслить. Вот и сейчас он с изумлением обернулся в надежде обрести спасение в глазах своей возлюбленной. - Ниса! – выдохнул он, заключая её в свои объятия. – Когда ты приехала? Твой отец ничего не сказал мне! - Отец наверняка разозлится, если узнает, что я приехала, - весело рассмеялась Михриниса. – Но мне уже доложили, что Вы, Шехзаде, теперь регент государства, так что я надеюсь на Ваше покровительство. Мустафа укоризненно покачал головой и аккуратно приложил свою ладонь к заметно округлившемуся животу своей возлюбленной: - Тебе сейчас нельзя быть безрассудной, ведь ты прежде всего должна думать о безопасности ребёнка, которого ты носишь под сердцем! - Где же я, по-Вашему буду в большей безопасности, если не рядом с Вами? – Ниса крепко обняла его, не позволяя ответить на свой вопрос. Мустафе оставалось покориться. Некоторое время они стояли в вечерней тишине, пока Михриниса не шепнула ему: - Прежде, чем ты выяснишь причину смерти Махидевран-Султан, я хочу, чтобы ты знал кое о чём. Честно говоря, находясь в Амасии я ожидала подобного исхода событий, но надеялась, что ты прибудешь раньше. Мустафа насторожился: - То есть, ты не веришь, что у моей матушки случился сердечный приступ? Михриниса приложила палец к губам, призывая шехзаде замолчать, и, оглядываясь по сторонам, потянула Мустафу в сторону дворца: - Прошу Вас, не задавайте вопросы прямо сейчас, Шехзаде. Враги повсюду, даже когда мы их не видим. Аги не отставали от шехзаде и его спутницы, несмотря на то, что с самого начала было ясно, что Мустафа и Михриниса хотят как можно скорее остаться наедине. Очутившись в отцовских покоях, Мустафа наконец-то вздохнул с облегчением: - А теперь расскажи мне, Ниса, что тебе известно? Ты говорила о том, что у тебя были некоторые подозрения… - Вы же понимаете, шехзаде, я не имею права обвинять кого-либо без весомых оснований, но, прежде всего, я переживаю за ваше благополучие, а потому я не смогу чувствовать себя спокойно, пока не расскажу вам всё, что знаю! Мустафа смотрел на Михринису, внимательно прислушиваясь к каждому её слову, но речь фаворитки прервал громкий стук в дверь: - Шехзаде, не желаете ли поужинать? Этот вопрос заставил Мустафу почувствовать себя виноватым: - Прости, Ниса. Я совершенно забыл о том, что ты проделала долгий путь, наверняка устала с дороги и проголодалась. Затем Мустафа, не дав Михринисе ни единой возможности вежливо отказаться от ужина, распорядился, чтобы в его покои немедленно принесли все самые лучшие яства, какие только можно найти на кухне. В связи с этим важный разговор пришлось отложить. Мустафа поинтересовался здоровьем Михринисы и тем, как она проводила время в Амасии, пока он с её отцом воевал против неверных. Дочь Барбароссы призналась в том, что большую часть времени она очень тосковала по своему возлюбленному. Когда стол в султанских покоях был накрыт, а Михриниса к собственному удивлению полностью опустошила свою тарелку, Мустафа взял Михринису за руку: - Сегодня я впервые не чувствую себя одиноким, Ниса. После смерти моей Валиде я был уверен, что ничто не сможет вернуть мне радость жизни. Но вот ты появилась во дворцовом саду так неожиданно, как появляется радуга после дождя. - Я просто не смогла сопротивляться своему желанию находиться рядом с Вами, Шехзаде. И я очень счастлива, что мои чувства взаимны! Однако же я бы хотела рассказать Вам о Хюррем-Султан. - Хюррем-Султан? Почему ты вдруг о ней заговорила, Ниса? - Дело в том, что она приезжала в Амасию незадолго до смерти Махидевран-Султан. - С какой целью? – насторожился Мустафа. – Ведь матушка, насколько мне известно, пребывала в это время в Топ-Капы и занималась делами гарема? - На самом деле Хюррем-Султан по непонятной мне причине пребывала в уверенности, что Шехзаде Селим гостил у нас в это время. Но, мне кажется, это был лишь официальный предлог. - У Хюррем-Султан повсюду есть глаза и уши, - Мустафа задумчиво потёр подбородок. – Её информаторы не могли не сообщить ей о передвижениях сына… - Вот именно, Шехзаде! – Михриниса кивнула головой, воодушевившись тем, что Мустафа рассуждает в точности, как и она сама. – По её поведению мне стало ясно, что цель её визита была совершенно иной. Всё, что она говорила, не соответствовала её настроению, словно мыслями она пребывала где-то в другом месте. - Так какова же реальная причина её приезда? Ты смогла что-нибудь выяснить? - К сожалению, Хюррем-Султан не желала со мной общаться. Она лишь почему-то попросила приготовить для неё покои, в которых жила Махидевран-Султан до своего возвращения в столицу. На всякий случай я попросила Кудраса-Агу быть начеку и сообщать обо всём, что ему покажется подозрительным. Рано утром Хюррем-Султан покинула наш дворец в Амасии. Стоило отметить, что она выглядела весьма разочарованной. - А Кудрас-Ага ничего тебе не рассказал? – уточнил Мустафа. - Единственное, что ему удалось услышать, это некий странный шум, который практически всю ночь доносился из покоев вашей валиде. Разумеется, Кудрас-ага не посмел войти внутрь без позволения. А потому ему оставалось только предположить, что Хюррем-Султан что-то искала. - И, судя по её разочарованному выражению лица, эти поиски не увенчались успехом, - закончил логическую цепочку Мустафа. – Может быть, тебе удалось заметить какие-то изменения в комнате валиде после отъезда Хюррем-Султан. - К сожалению, шехзаде, когда карета Хюррем-Султан покинула пределы нашего дворца, я первым делом направилась в покои Махидевран-Султан. Но слуги оказались более проворными. чем я ожидала: к тому моменту, как я попала в покои, практически всё уже было убрано и аккуратно сложено. Мустафа разочарованно вздохнул. - Мне жаль, что я не смогла быть Вам полезной и сообщить более ценную информацию, - призналась Михриниса, заметив, как изменилось состояние её возлюбленного. - Даже не думай расстраиваться из-за этого! Ты не обязана устраивать слежку за Хюррем-Султан или кем-либо ещё! Твоя главная забота – это думать о будущем ребёнке. - Я клянусь вам, шехзаде, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы Вы были счастливы! Мустафа улыбнулся и поцеловал Нису в лоб: - Твои слова согревают моё сердце, Ниса! Я чувствую себя путником, который долго бродил по пустыне, и наконец-то увидел прекрасный оазис, где можно отдохнуть и восстановить силы. Но в то же время я опасаюсь за твою жизнь… - Не говорите ничего, шехзаде! – Михриниса приложила пальчики к его губам. – Со мной всё будет хорошо, пока я рядом с вами. И я предпочту смертельную кару. Она будет для меня во стократ милосерднее, чем жизнь вдали от Вас! Не дав возможности Мустафе ответить на столь искреннее признание, Михриниса потянулась к нему, чтобы поцеловать. Шехзаде ответил на её поцелуй. Сегодня он позволил себе почувствовать себя любимым.