«Ни одна женщина не поверит, что стихи посвящены ей, если имя её не обозначено в них ясно и отчётливо.» Лев Николаевич Толстой
***
Тот же самый момент. 13 декабря. Среда.
Я никак не могла поверить распределению ролей. Я, должно быть, около пяти раз перечитала список, но в голове всё равно не укладывалось. Я — Джульетта? Вильям — Ромео? Если мне не изменяет память, то в пьесе есть момент с поцелуем… А как же Нура? Какая роль у неё? Чёрт, она моя кормилица. Точнее не моя, а Джульетты. Но это не меняет суть вещей. Как она отнесётся к такому повороту событий, что я и Вильям будем играть влюблённую пару и нам придётся целоваться? «А она вообще знает результаты?» — пронеслась в моей голове шальная мысль, и я на ватных ногах отошла в сторону от стенда с объявлением. — Эва, поздравляю с главной ролью, — сказала мне подошедшая Крис Берг. — Я, кстати говоря, буду играть твою маму. — Ты леди Капулетти? — я облокотилась на стену, всё ещё летая в своих мыслях. — Да! Я так рада, что не играю в массовке! Ты бы только знала, Эва, — кажется, Берг была по-настоящему счастлива. Ну что ж, хоть кто-то всем доволен. В этот короткий момент моей с Берг беседы, к толпе подбежал Шистад и не церемонясь, стал пробираться между зеваками. В общем-то, он вёл себя так, как вела себя и я всего лишь пару минут назад. Я стала вглядываться в него через толпу. Как он отреагирует на то, что главная роль не у него, а у его друга? И вот, Кристофер также, словно мешком с мукой подбитый, отделился от общей массы и подошёл к какому-то пенетратору. — Бедный Крис… он так был настроен на роль Ромео, — сказала рядом со мной Берг, смотря туда же, куда и я, а точнее, прямиком на Шистада. — Напомни, кого он играет? — я перевела взгляд на что-то бурно обсуждающую Вильде. — Тибальта, двоюродного брата Джульетты. А вот и Нура с Вильямом подоспели к общей шумихе. Однако, им не пришлось никого расталкивать, ведь ученики Хартвиг Ниссен и так расступились перед ними. Реакция не заставила себя долго ждать… Нура схватила себя за голову, когда узнала распределение ролей. Магнуссон же сразу стал искать кого-то среди присутствующих, а затем он быстро нашёл меня взглядом в толпе. — О, Боже! Вильям смотрит сюда! — тихо пискнула Берг, а я лишь прикусила нижнюю губу. — Ой, и Сатре теперь смотрит… Ох, они идут сюда. Пока, Эва. Нура и вправду шла сюда, но явно не для того, чтобы ругаться или выяснять отношения. — Уму не постижимо! Меня сделали кормилицей! — она вскинула руки от отчаяния. Вильям не сводил с меня глаз. Он явно понимал и знал, что меня и его ждёт поцелуй, но он даже не пытался обсудить этого. По крайней мере, не при Нуре. — Вот вам, ребят, та-а-ак повезло. Вы играете главные роли и все буду смотреть только на вас. Кому какое дело до кормилицы Джульетты? Никому. Похоже, что Нура и вовсе не знала про сцену с поцелуем, иначе бы она не стала упрекать свою роль. Другое дело, если бы ей досталась роль кормилицы, а мне роль какого-нибудь камня у пруда, и тогда бы не было такого контраста, но, а тут… Кормилица и Джульетта — это даже звучит смешно. — Внимание! — послышался знакомый голос из мегафона, и я впервые хорошо увидела говорящего. Это был мужчина лет тридцати-сорока, с лёгкой сединой и в строгом чёрном костюме. Я бы даже сказала, что этот мужчина походил на настоящего циника… Но это лишь первое впечатление. — Меня зовут Эдвард Григ, и я ставлю пьесу «Ромео и Джульетта». Прошу, прямо сейчас, всех выбранных актёров пройти в актовый зал. Я упросил снять вас с уроков, чтобы разъяснить все детали и ответить на ваши вопросы. Повторяю, проходите в актовый зал. Крис быстрым шагом подошёл к мистеру Григу. — Почему мне дали роль Тибальта? — голос Шистада был очень холодным и непринебрижительным. — Ты, должно быть, Кристофер Шистад? — Эдвард Григ, наш постановщик, внимательно оглядел Криса. — Знаешь, я не хочу обсуждать это при всех. Встретимся в актовом зале и всё обсудим, ладно? На челюсти Криса заходили жевалки, но он всё равно согласно кивнул.***
Мы расселись на сиденья и все стали внимательно слушать мистера Грига. — И так… Шистад ожидаемо перебил его. — Почему мне досталась роль Тибальта, а не Ромео? — Крис даже встал со своего места, чем напомнил мне какого-то бунтовщика. — Потому что у тебя лучше получится сыграть именно его роль. Тибальт — двоюродный брат Джульетты по материнской линии. Он сильно привязан к ней и чрезвычайно её опекает. Я бы даже предположил, что он тайно влюблён в свою двоюродную сестру. Плохое отношение Тибальта к семейству Монтекки объясняется его трудным детством и плохим воспитанием. Я подумал, Кристофер, что ты идеально подходишь именно для этой роли. Ведь она гораздо сложнее в исполнении, чем роль Ромео. Только ты сможешь с ней справится. Я посмотрела на Криса через плечо. Сказать, что ему льстили слова постановщика — это ничего не сказать. Казалось, что вот-вот, и Шистад начнёт медлённо взлетать к потолку. — Итак, давайте ещё раз пройдёмся по ролям. Я буду называть персонажа, а человек, который его играет, должен встать со своего места. Начнём. Меркуция, — с места встала девушка в хиджабе, она же, Сана Бакуш. — Идём дальше. Брат Лоренцо, францисканский монах, — с места вскочил Исак Вальтерсен. — Извините, но у меня вопрос. Монахи очень полные люди, а я весьма… эм-м-м… тощий. Как мы будем это исправлять? — Поролоновые подкладки, — кивнул ему мистер Григ. — Дальше. Встаньте Леди Монтекки и Леди Капулетти, — с мест поднялись Вильде и Крис Берг. — А мы тоже будем накладывать поролоновые подкладки? — спросила Вильде и улыбнулась постановщику пьесы, как самая наимилейшая девочка в мире. И чего она каждый раз добивается своей знаменитой дружелюбностью? — Нет, вам двоим это не обязательно. Сидящий от меня через одно место Вильям, достаточно громко фыркнул. — Кормилица Джульетты, — Нура нехотя встала, а затем опустилась на своё место. — Эскала, княгиня Веронская, — Ингрид приподняла свою наманикюренную руку, но так и не встала, словно не считая это необходимым. — Тибальта Капулетти мы все знаем… Кристофер Шистад… Массовку пропустим… Пусть встанут Ромео и Джульетта. Я успела переглянуться с Вильямом взглядами, а затем мы одновременно встали со своих мест. — Итак, вчера ваша актёрская игра была на достаточно высоком уровне, — мистер Эдвард Григ стал хлопать в ладоши, и все подхватили его овации, но, конечно же, кроме Шистада. — Но однако, это не должно давать вам повода расслабляться. Не считайте себя выше других, и не пропускайте ни одну репетицию. Магнуссон, ты меня понял? — Да, мистер Григ. — Скажи, у тебя есть девушка? — постановщик дотронулся до своего подбородка и сузил глаза в тонкую линию. — Да. Она сидит прямо здесь, — достаточно спокойно ответил Вильям, и я начала чувствовать неладное. — Кто? — Нура Амалия Сатре. Мистер Эдвард Григ сразу же посмотрел на мою подругу, которая даже не смутилась под его вниманием. — Гм, кормилица… теперь вспомнил, — постановщик перевёл взгляд куда-то на задние ряды. — Я должен задать вам: Мун и тебе, ещё один вопрос. Вы ведь знаете, что вам придётся целоваться? Зачем он так? Я стояла у всех на виду, словно громом поражённая. Я даже на физическом плане почувствовала, как Нура чуть дёрнулась от услышанного, потеряв свою уверенность перед толпой. Чувствую, мне предстоит долгий разговор… — Мун, ты знала? — мистер Григ обратился прямо ко мне, и я почувствовала, что не смогу соврать или недоговорить ему. — Знала. — А ты, Магнуссон? — мой живот стянуло в тугой узел. — Знал. — Отлично. Теперь я советую вам практиковать поцелуй каждый день по одному разу. Поймите, что он должен выглядеть натуральным и без стеснения. Всё должно быть так, как будто вы этого хотите, а не как будто вас кто-то заставил. Я вспыхнула, как пламенная свеча. Захотелось исчезнуть, испариться, но только бы не слышать этих слов. Теперь об этом будут говорить абсолютно все. Эва Квиг Мун — Джульетта Вильяма Магнуссона.***
После всех дальнейших обсуждений, мы в четвером вышли из актового зала. Сначала никто ничего не говорил, но когда мы уже выходили из школы к машине Вильяма, то Сатре первая подала свой голос: — Я не виню вас. Это ведь всё равно лишь школьная пьеса… актёрская игра. Я в порядке. Не нужно делать такой вид, будто кто-то умер. Крис сел на переднее сиденье рядом с Вильямом, а я находилась рядом с Нурой на пассажирских. Магнуссон завёл машину, и мы сразу же тронулись с места. — Ничего и не будет. Нура, можешь не беспокоится. Я и Эва даже не собирались целоваться каждый день… что это вообще за бред? Тот старик, явно, сошёл с ума, — Вильям набрал большую скорость. — Крис, тебя ведь к Ибен завести? — Угу, — Шистад что-то бурно писал в своём телефоне, что делало его крайне отстранённым от ситуации. — Когда она вообще выздоровеет? Я давно не видел её в школе. — Кто? Ибен? — Крис бросил своё внимние в зеркало заднего вида, и я встретилась с ним взглядом. — На следующей неделе. — Ладно. Кстати, я завтра устраиваю вечеринку, и вы приглашены, — Вильям уже подъезжал к дому Ибен. Я и Нура обменялись взглядами, и словно поняв друг-друга без слов, Сатре заключила вывод за нас обеих: — Мы будем. Магнуссон остановил машину, и Крис, даже не попрощавшись, поспешил выйти из Ауди Виляьма к дому Ибен.***
Вечер. Практически ночь. Я доделывала ненавистную математику, как вдруг, мой телефон запиликал чередой оповещений. Я отложила тетрадь.«Кристофер Шистад добавил Вас в друзья»
Какой раз он уже это делает? Второй? Третий? Я невольно улыбнулась, но всё же приняла заявку. Вторым оповещением было сообщение от мамы… «Я могу тебе позвонить?» — гласило оно, но я не стала отвечать текстом на текст, и потому, сразу же принялась звонить ей. — Эва? Я не ожидала, что ты позвонишь мне, — удивилась мама, а я встала из-за стола и плюхнулась на прохладную кровать. — Мам, что-то случилось? Я делаю уроки. — В общем-то, да… — её голос звучал подозрительно интригующе и крайне хитро. — Завтра утром я буду уже в Осло.