«И будущего не приблизишь, и прошлое уже далеко». Харуки Мураками. Пинбол-1973
***
— 11 —
18 декабря. Понедельник. Осло.
Кафе «Млечный путь» — это место, куда хочется вернуться спустя дни и недели. Необычный дизайн и вкусная еда заставляют расслабиться, и просто отвлечься от проблем. А у такой непутёвой, как я, проблем сейчас слишком предостаточно. Крис сидела напротив меня и выбирала по тёмно-фиолетовому меню то, что хотела бы заказать больше всего. Её выбор пал на «Двойное созвездие», что на деле являлось лишь двойным чизбургером. Я же, пролистав меню вдоль и поперёк, остановила свой выбор на «Снежной комете», или же по другому — на ванильном пломбире. Официант записал себе в блокнот наш заказ, а затем удалился куда-то на кухню. — А он разве не должен был сказать о приблизительном завершении нашего заказа? — сказала Крис Берг провожая взглядом официанта. — Обычно говорят, но видимо, не сегодня, — я взяла в руку салфетку и стала мастерить самолётик. — Кстати говоря, здесь очень красиво. Прямо таки уютно даже, — заметила Крис, и принялась во все глаза разглядывать помещение. Я чуть приподняла брови: — Ты никогда не была здесь раньше? Берг перевела на меня свой взгляд и смущённо покраснела. — На самом то деле — нет. Просто у меня нет таких друзей, как у тебя, — полноватая Крис говорила это так спокойно, что у меня сложилось такое впечатление, что она уже давно свыклась с этой мыслью. Позиция конечно неправильная, но кто я такая, чтобы переделывать её? Крис уже не маленькая, чтобы я могла слепить из неё нового человека. Но если сейчас Берг просто хотела вызвать во мне нотки жалости, то у неё это отлично вышло. — А какие у тебя друзья? — сразу же спросила я, и перестала теребить салфетку в своей руке. Самолётик у меня всё равно упрямо не выходил, поэтому мне лучше забросить эту затею. Да и к тому же, с моей то сломанной левой рукой… О каком качественном оригами вообще может идти речь? — Знаешь, просто я почему-то никогда не слышала о том, чтобы ты и кто-то там ещё… — Ну конечно не слышала! — перебив, воскликнула та. — Эва, ты очень популярна, так что ты элементарно не сходила на меня. Так… Так, так, так. В какой момент наш разговор зашёл так далеко? Мне уже начинает не нравится, что Крис так превозносит меня перед собой. Если честно, то я к такому даже не привыкла. Я — популярна? Это совсем не так, но как говорится, всё познаётся в сравнении. Возможно, для Крис Берг я и кажусь чем-то нереальным, но для того же, например, Кристофера Шистада — я полнейшее дно. — Не нужно говорить так, — предупредила я девушку перед собой. — Знаешь, я вообще не люблю говорить на такие темы… Не нужно. Просто не нужно. Ладно? — Но ведь это так и есть! Я знаю столько мальчиков, которые не решаются с тобой даже элементарно познакомиться или же просто поздороваться в коридоре… А вот сколько я знаю девчонок, которые хотят быть как ты и Нура… Их просто несчесть! Я серьёзно, Эва! Я нахмурилась и обернулась себе за спину. Мне совершенно не хотелось, чтобы хоть кто-то из школы услышал восхваления Крис Берг в мой скудный адрес. У окон кафе сидели люди среднего возраста, а если быть точной, то того возраста, когда на таких как я, даже и не смотрят; где-то там, в полу-тёмном углу с круглыми столами, рассположились подростки моего возраста, но они были не из Хартвиг Ниссен, так что на них можно даже не обращать внимания. Они не трогают нас — мы не трогаем их. Прямо-таки закон джунглей какой-то. Вновь развернувшись лицом к Крис, я закусила губу. — От части, в этом и есть твоя проблема. Если ты и дальше будешь говорить всем подряд подобные вещи, то именно так люди и будут думать: как и о тебе, так и о твоих поступках. Признаюсь, раньше я и подумать не могла, что ты так… несчастна. Маленькие глаза Крис Берг начали слезиться. — Чёрт, Эва! Ты всё-таки нереально хорошая! Ты так добра к людям… Блин, да и Сана была совершенно не права по отношению к тебе… — Крис начала туже затягивать на себе свой хвостик. Я напряглась. — А что говорила про меня Сана? Это ведь которая Сана Бакуш, верно? Крис начала хлопать своими глазами, словно не поверила услышанному: — Ты знаешь её имя? Эм, ну да, я говорила про неё. — Ну и? — во мне уже появилось нескрываемое любопытство. — А… Ну тебе не очень понравится услышнное, поэтому тебе не обязательно знать… — О, Крис! — воскликнула я, вскинув руки вверх. — Я ни в коем разе не обижусь. Берг посмотрела мне куда-то за плечо. — Ингрид Гаупшит здесь. Я не обернулась, ведь если здесь и есть кто-то из школы, то это не удивительное событие. «Млечный путь» — чуть ли не ближайшее кафе к Хартвиг Ниссен. — Пускай. Крис, говори, — поторопила я свою собеседницу. И почему мне вообще так интересно, что говорила про меня Сана Бакуш? Может это потому что она всегда казалась мне какой-то чрезмерно загадочной? Такой, как будто она скрывает про себя слишком многое? Да ещё и хиджаб этот… Задуматься явно стоит. — Ну, Сана считала тебе сучкой, прямо-таки реальной сучкой. Она говорила, что ты смотришь на парня Нуры так, как подруге смотреть не стоит. Но это такой бред! Вот честно! Я ей сразу говорила, что та напридумывает себе слишком много лишнего! — мои щёки покрылись румянцем, ведь в том, что говорила Сана своей подруге, был определённый смысл. А вообще, Вильям ведь только недавно стал мне по-настоящему нравится. Раньше, буквально месяц назад, я о чувствах к Магнуссону даже и подумать не могла. — Вильям Магнуссон по уши влюблён в Нуру — это знают все. Вот реально все. Абсолютно весь Хартвиг Ниссен. Нам на подносе поднесли «Снежную комету» и «Двойное созвездие». Я аккуратно пододвинула к себе пломбир, и сняв с него верхушечные воздушные сливки, задумалась о том, стоит ли мне говорить Крис Берг про меня и Вильяма. Не знаю почему, но такой как она, простой и радушной, хочется довериться. Да и к тому же, я и сама не могу больше молчать о случившемся — я ведь до сих пор не с кем и не поделилась своими переживаниями на счёт всего этого любовного треугольника. — Я и Вильям целовались, — на одном дыхании сказала я Крис, и та начала громко при громко кашлять. — Не подавись только, ради Бога! — Чего?! — Что слышала, — я вдруг пожалела, что решила рассказать Берг про всю эту заворушку. — Так ты по этому поругалась с Нурой? — пролепетала та. Я кивнула ей, а затем предварительно обернулась, чтобы всё-таки убедиться, что нас никто не подслушивает. Было бы неловко, если бы всё сказанное мною было услышано Ингрид и её болтливыми прихвостнями. Услышат они — услышат все. — А он тебе нра…? — я неопределённо кивнула. — А ты ему? Просто было бы странным, если бы это было ещё и не взаимным. — Да, я ему точно нравлюсь. Вот он мне начал чуть-чуть нравится только после самого поцелуя. — И почему вы не вместе? Я не понимаю этого! Вильям о-о-о-очень красивый, да и к тому же ещё и пенетратор. — Пожалуйста, говори потише, — достаточно вежливо попросила я её. Крис начала быстро кивать, ожидая от меня продолжение или же хотя бы нормальное начало истории. Я опустила взгляд на свой пломбир, и продолжила говорить, но вот только уже более спокойным и монотонным голосом: — В общем… только недавно всё стало более или менее понятно.***
Разойтись с Крис после разговора оказалось гораздо проще, чем я думала. Мы заказали с ней по такси, а затем каждая поехала по домам. Я сидела в телефоне всю поездку: от «Млечного пути» и до подъездной дорожки дома. Водитель пожелал мне хорошего вечера, а затем я вышла из ярко-жёлтой машины. Мой дом приветливо горел светом из окон. И хоть сейчас только понедельник, но у меня уже такое ощущение, что сегодня начались каникулы. Эх, каникулы. Наконец получится с мамой выехать в домик и провести время как раньше… Утопая чуть ли не по колено в сугробах, я продолжила думать о сегодняшнем дне. И так, после откровенного разговора с Крис Берг я почувствовала себя отдохнувшей — прямо-таки камень с плеч упал. И хоть мой день и начался с яблочного сока на прекрасной голове Шистада, то закончился он, не менее приятным вечером. Я вставила ключ в дверную скважину, но кто-то поспешил открыть дверь первее меня. Моя белая входная дверь резко раскрылась, и я увидела на пороге чуть взволнованную маму. — Эва! Наконец-то ты пришла! — как-то странно громко произнесла моя мама. — Что-то случилось? Вроде премьер-министра не ждали, — отшутилась я, и сразу же прошла в коридор. Как только я отошла от входной двери, то мама сразу же поспешила закрыть её. И что это, спрашивается, с ней такое? — Где ты была так долго? — тише спросила мама, как будто нас кто-то подслушивает. — В кафе с… — я замялась в ответе совершенно не зная, как мне теперь называть Крис. Вот что-что, а называть её девочкой с потока было бы абсолютно неправильным. — Хм, с новой хорошей знакомой, — я растегнула куртку и сняла шапку. — О таких вещах предупреждать нужно, — совсем тихо прошипела та, а я невольно вскинула брови. — Что-то не так? — ещё раз спросила я, снимая с себя замшевые ботинки. — У нас гость, — мама бросила взгляд в то место, куда я «смотрела» спиной. Я покрылась холодными мурашками. Кто это вообще может быть, раз этот кто-то так сильно заставил нервничать мою маму? Перед праздниками решил объявиться папа или же кто-то другой из родственников? А может это Юнас, ведь он так любит ходить к моему дому, будто бы полный придурок нуждающийся в помощи? Или это… быть может, Нура?.. От последней мысли мне стало совсем нехорошо. Если я увижу позади себя Сатре, то прошу Бога сделать так, чтобы в меня ударила молния. Я развернулась на сто восемьдесят градусов и встретилась с тёмно-карими глазами. — К нам пришёл Вильям Магнуссон, — в этот же момент проговорила мама, и я моментально потеряла дар речи. Увидев мою реакцию, Вильям незамедлительно улыбнулся мне. — Спасибо, что разрешили мне дождаться её у вас, но сейчас мы пойдём делать уроки, — проговорил шатен посреди моего коридора в тот момент, когда я сама всё ещё пыталась привести себя в чувства. — Только не долго, ладно? А то тебя, Вильям, могут родители обыскаться, — мама проявила своё фирменное гостеприимство, но если бы она узнала о «хороших» взаимоотношениях Магнуссона с родителями, то наверняка забрала бы свои слова обратно. — Не волнуйтесь, — удостоверил её шатен, а затем обратился ко мне. —Пойдём? Я сглотнула, и сделала неуверенные шаги ему навстречу. Оставалось только надеяться, что со стороны это не выглядело странным. — Если вам что-то понадобится, то дайте знать, — добавила мама, но я и Вильям уже поднимались ко мне в комнату. Пропустив к себе сначала Магнуссона, оставаясь при этом позади, я постаралась закрыть за нами дверь, как можно плотнее. Я повернулась к нему лицом, и первое что бросилось мне в глаза, так это, что он с интересом изучает взглядом мою кровать, шкаф и стол. — Вильям, зачем ты пришёл ко мне в дом? — наконец спросила я, и опустилась на деревянный стул в углу своей комнаты. Он сел на мою кровать и быстрым движением руки поправил на себе чёлку. — Вообще то я ожидал застать тебя здесь одну, — на мгновение, мне показалось, что глаза Магнуссона заблестели странным блеском. — Просто у меня была такая информация, что ты дома всегда одна. Я заправила непослушную прядь волос себе за ухо. — Не всегда, — я фыркнула, и встав со стула, направилась к Вильяму. — Эту деталь ты должен был уточнить у своего информатора. Я положила здоровую руку на плечо главного пенетратора, а тот в ответ положил свою горячую ладонь на моё бедро. — Распишешься на моём гипсе? — сипло спросил Магнуссон и лёг на кровать, при этом настойчиво пытаясь навалить меня поверх себя. Он дёргал и тянул меня за правую руку, но я устойчиво упиралась коленями в кровать. — Эй, ты там к полу примагнитилась что-ли? Я не могла скрыть улыбки наблюдая за тем, как весело горят его глаза. Цокнув языком, я всё же сделала шаг назад. — Ты пришёл за моим автографом? — я взяла с тумбочки чёрный фломастер. — Тогда я не ручаюсь, что он может получится красивым и аккуратным. Вильям из положения лёжа сел, как он и сидел до, а затем он протянул мне свою загипсованную левую руку. Я откинула волосы себе за спину и снова сделала шаг навстречу Магнуссону. Когда я принялась выводить своё имя на всё ещё белоснежном гипсе, то тот вновь заговорил: — На самом деле, я пришёл к тебе домой не только ради автографа, — серьёзность голоса Вильяма заставила меня напрячься. — То, что было в столовой, не осталось бесследным. Я отвела взгляд от гипса Магнуссона, и сразу же встретилась с его неописуемо тёмно-карими глазами. Что же могло такое случиться, что Вильям превратился из весёлого парня, в моментально серьёзного типа? Нахмурившись, я надела колпачок на фломастер. — Ну и что Крис мне сделает? Я уже не знаю что может быть хуже чем-то, что происходит сейчас. — Не Крис, — из-за этих слов я нахмурилась ещё больше. Неужели всё-таки полиция? — А Ибен. Когда она узнала обо всём том, что случилось в столовой, то она пришла в ярость. Должно быть, Ибен уже всем заявила, что опозорит тебя так, как ещё не слышал Хартвиг Ниссен. Я неуверенно фыркнула. — Что она вообще может сделать? — Всё, — сразу же ответил Вильям, а затем вновь попытался заключить меня в объятья. Я сделала ещё один уверенный шаг назад… — Перестань так делать, пожалуйста, — попросила я. — Как? — Ты всё время пытаешься коснуться меня и… — я не договорила, так как Вильям перебил меня. — О, это что YAMAHA C-70? — оживлённо спросил Магнуссон и подскочив с моей кровати, полез за гитарой на моём шкафу. — Вроде, да… я не помню точного названия, — призналась я, наблюдая за тем, как Вильям сдувает с гитары пыль. — Ты играешь? Не знал. Это даже неожиданно, — шатен опять сел на мою кровать, и сделав быстрые движения рукой, вновь позволил моей старушке-гитаре сделать вдох жизни. — Я играла когда-то давно… Знаешь, я занималась гитарой в тот период, когда родители записывают в разные секции, чтобы найти для ребёнка «то самое». Ну и гитара не оказалась для меня «тем самым». Сейчас я даже простые аккорды не вспомню, вот так вот, — я села рядом с Вильямом. — И я так поняла, что из нас двоих, играешь здесь лишь ты один. — М-м-мм, да, но не девушкам, — как-то нехотя проговорил Магнуссон, и я невольно бросила взгляд на своё имя на его гипсе. И зачем я его написала? Нужно было отказаться. — Могу сделать исключение за небольшую цену. Глаза у Вильяма вновь заблестели, что ему невозможно было отказать — ну просто невозможно. Передо мной словно повесили табличку «не говорить нет». Не знаю, какая у него на уме цена, но кажется, я готова взять кредит. Не отрывая от шатена глаз, я медленно кивнула ему. Гм, ещё бы я отказалась от песни в исполнении Магнуссона: вы с ума сошли что-ли? Вильям сел поудобнее, и мою комнату залило приятное звучание гитары, а затем и его звучного голоса:Пусть эти слова будут первыми, Что ты услышишь. Мир ярче чем Солнце Теперь, когда ты здесь, рядом со мной. Твоим глазам понадобится время, чтобы привыкнуть К тому потрясающему свету, что окружает нас. Я отдам тебе всё, что имею. Я научу тебя всему, что умею. Обещаю, я всё сделаю правильно. Я всегда буду рядом, Но со временем научусь отпускать тебя. Обещаю, я всё сделаю правильно. Я сделаю мягким каждое лезвие. Я покажу тебе мир самым прекрасным. И я всё сделаю правильно. С каждым стуком сердца, я буду защищать тебя до последнего вздоха. Я всё сделаю правильно. Ты любима. Тебя любят больше, чем ты думаешь. Я отдам тебе всю свою жизнь, Чтобы доказать тебе это. Я буду для тебя тем, кем ты захочешь. Прошу быть верной лишь… Однако, твоё сердечко слишком маленькое, чтобы осознать Тот невообразимый свет, что наполняет тебя.
Взгляд Вильяма метнулся с гитары прямо на меня — и в эту же секунду меня насквозь прошибло какой-то энергетикой, будто я была в каком-то фильме.Я отдам тебе всё, что имею. Я научу тебя всему, что умею. Обещаю, я всё сделаю правильно. Я всегда буду рядом, Но со временем научусь тебя отпускать. Обещаю, я всё сделаю правильно. Перестрою небо, Кину звёзды к твоим ногам. Сделаю всё, лишь бы касаться волос твоих цветом в осень. Обещаю, я всё сделаю правильно. Я смягчу каждое твоё падение. Покажу мир в его лучшем обличье. Обещаю, я всё сделаю правильно. С каждым сердцебиением, С каждым моментом проведённым с тобой.