***
На Кинг Кросс Кэтрин вышла из душного и пропахшего табаком вагона злая и чертовски уставшая. Мало того, что свободных вагонов первого класса не было, так ещё и её соседка ужасно храпела. На дорогу ушло не запланированных два часа, а три! - Я наконец-то в Лондоне! Теперь нужно найти отель и приют, - возбужденно бормотала женщина, выходя из вагона. За полфунта её багаж, состоящий из двух средних чемоданов, помогли отнести к такси. Там она села в самую нормальную, с точки зрения Кэтрин, машину и попросила отвезти её к любому отелю, который находится рядом с приютом. Таксист — молодой парнишка лет двадцати трёх — задумался на пару минут и поехал, по пути рассказывая о Лондоне. Кэтрин про себя улыбнулась. Она прожила в Лондоне сорок девять лет. Уж она-то отлично его знала. Центр почти не изменился, только он более тусклый и консервативный, а вот окраины, в которые они въехали через час езды, ужасно медленной езды, были неузнаваемы. Одноэтажные или максимум пятиэтажные дома, которые были давно снесены к две тысячи пятнадцатому году. Не было привычных высоток, громких реклам. Но шум от машин и спешащие по своим делам люди были неизменны. Через полтора часа езды такси остановилось рядом с четырехэтажным домом из красного кирпича. — Приехали, мэм! Кэтрин не спешила выходить. — А до приюта отсюда далеко? Парень прикинул в уме и ответил: — Да в минутах тридцати отсюда, — он махнул рукой вправо. — Вон, между теми домами тропинка, видите? Нужно идти до конца, там наткнётесь на магазин канцелярии. Вот. А оттуда поворачивайте вправо от входа, это если стоять лицом ко входу, вот. А там до конца и дойдёте, — Кэтрин кивнула. — Спасибо, — она протянула парню два фунта. — Не могли бы вы помочь мне с багажом? — Конечно, мэм! У стойки регистрации она задержалась ненадолго. Спустя десять минут, Кэтрин уже собиралась принять горячую ванну у себя в номере среднего класса. Когда две девушки и парниша принесли ей горячую воду, она была просто на седьмом небе от счастья. Она дала каждому из ребят пару пенсов и попросила принести ей обед через полчаса. Уже нежась в горячей ванне, Кэтрин думала над сложившейся ситуацией. Если ребёнок окажется тем, кого она ищет, то нужно постараться наладить с ним отношения. Уже тридцать третий год, мальчику либо шесть, либо семь. Уже довольно взрослый, чтобы составить мнение о человеке. И он приютский. Наладить хорошее отношение с ним реально, хоть и будет трудно. Что она знает о приютах тридцатых годов? Да ничего конкретного. В любом приюте детей содержали примерно одинаково — бедно. Без сладкого, без новых вещей, без индивидуальности. Но многое зависит ещё от управляющего приютом. Уровень жизни в приюте напрямую зависит от того, как этот человек распределяет деньги, поступающие из городской казны и пожертвований. Кэтрин вымыла голову, тело и вышла из ванной комнаты. Как раз вовремя — принесли обед. Тушеные овощи, ростбиф, салат и тосты. Пока ела, Кэтрин вспомнила детей из приютов, которых несколько раз в году привозили к ним в театр на всякие детские пьесы по литературе из школьной программы. Дети были опрятные, в чистой и выглаженной одежде, девочки ходили с косичками, а мальчики — с аккуратно расчесанными волосами. Вели себя нормально, как и все дети: вертелись, восхищенно охали, смотря на костюмы и декорации, дразнили друг друга и шутили. Но было в них что-то такое, что отличало их от «домашних» детей. Что-то неуловимое во взгляде и мимике. Было такое ощущение, что этих детей недолюбили, недопоняли. И даже во взгляде самых маленьких гостей театра, которым от силы было пять, это недоверие к окружающему миру и взрослым в частности чувствовалось. «Может, именно смотря на этих детей, я и не захотела своих? — отстранёно подумала Кэтрин. — Испугалась, что не полюблю и не приласкаю? Боялась увидеть в глазах своего же ребёнка это недоверие к себе? Эту затаенную злобу на мир? А что изменилось сейчас? Почему своих я не рожала, а по всем фактам чужого ребёнка ищу уже год? Откуда эта целеустремленность? Как будто она и не принадлежит мне. С другой стороны, я умерла и чудом оказалась в другом теле в другом времени и месте! Может, это кому-то нужно? Может, кто-то хочет, чтобы я повлияла на этого ребёнка?»***
Кэтрин сидела в кабинете миссис Коул с мистером Брендоном и наспех нанятым адвокатом. Хозяйка кабинета — довольно молодая, лет двадцать пять, серьёзная девушка с сомнением и неверием смотрела на Кэтрин. — Вы уверены? — во второй раз уточнила миссис Коул. — Да. Судя по вашему рассказу, Том Реддл — мой внук. Его мать звали Меропой, и ей было около двадцати, её отца зовут, или звали, Марволо, моего сына зовут Том, — кивнула Кэтрин. — Я смогу забрать мальчика? — Я сегодня же начну подготовку документов, — взяв себя в руки, ответила девушка. — Вы можете поговорить с мальчиком, а лучше понаблюдать за ним издалека, — серьезно проговорила она. — Детям нельзя привыкать к вниманию и ласке. Если вы не захотите взять ребёнка или вернёте его — это будет серьёзная психологическая травма, и нередко дети совершали самоубийство из-за этого. Кэтрин кивнула, давая понять, что поняла её, но твёрдо сказала: — Я пришла сюда не домашнюю зверушку выбирать, а вернуть внука в семью, так что будьте добры, подготовьте скорее документы. — Документы будут готовы примерно через неделю. — Мне они нужны через два дня. И да, я хочу поменять его фамилию на Мракс. — Зачем? — Кэтрин от такой наглости сузила глаза и нахмурила идеально выщипанные брови. — Впрочем, это не моё дело, — тут же исправилась миссис Коул. — Но смена фамилии займёт ещё, как минимум, десять дней. — Миссис Коул, я же не задаром это прошу. Думаю, пожертвование приюту сто двадцать пять фунтов стерлингов ускорит процесс до двух дней, — Кэтрин серьезно посмотрела на девушку, сидящую перед ней. Та несколько секунд что-то подсчитывала в уме и кивнула. — Хорошо. Я сейчас же займусь документами. Мракс — фамилия матери? — Кэтрин кивнула. — Прекрасно, тогда проблем не будет. Он родился в браке? — очередной кивок в ответ. — Ну и отлично, а то мы так ничего в этой графе и не написали. Вы же знаете, что только законнорожденные получают титул. — Но у меня нет с собой подтверждающих этот брак документов. — Но в этом случае я не могу… — Двести фунтов. Мне все равно на титулы, просто смените ему фамилию. Я могу увидеться с внуком? — Да, разумеется. Я сейчас же распоряжусь, - промямлила удивленная женщина. Через пятнадцать минут одна из работниц сопроводила Кэтрин к мальчику. Том, стоило ей войти, потрясенно уставился на неё. Она же рассматривала мальчика. Слегка худой и бледноватый, в чистой, но старой одежде, обувь чистая, волосы в порядке. Взгляд — полный враждебности. Но лицо — точная копия отца: тот же нос с небольшой горбинкой, те же миндалевидные тёмные глаза, те же немного тонкие губы. Молчание длилось уже минуты две. Кэтрин взяла себя в руки и присела на одну из кроватей, которых в комнате было пять. Том аккуратно опустился на ту, что стояла перед Кэт. — Меня зовут Мэри Виктория Бошам-Реддл, — спокойно начала она, — и я твоя бабушка со стороны отца. — И что вы хотите? — тихо спросил мальчик, внимательно смотря в глаза женщине. — Забрать тебя к себе. У меня есть дом в деревне, которая находится в Уэльсе. Там хорошо, очень спокойно, тихо и чисто. — Зачем вам это? — прищурил глаза мальчик, комкая руками шорты. — Я разыскивала тебя с того момента, как узнала, что ты существуешь. Видишь ли, я в разводе со своим мужем, твоим дедом, и многое из жизни своего сына, то есть твоего отца, не знаю. Лишь год с небольшим назад я узнала, что твоя мать забеременела от моего сына, — заметив небольшое сомнение, промелькнувшее на лице ребёнка, Кэтрин встала и пересела на его кровать, но не дотронулась до мальчика. — Я клянусь тебе, в тот же день я наняла сыщиков чтобы найти тебя. Я даже не имела понятия, что ты жив, точно ли ты мальчик, как тебя зовут, когда ты родился. Это огромнейшая удача, что я смогла тебя отыскать. Том поднял на неё взгляд и долго смотрел Кэтрин прямо в глаза, пока у той не заболела голова. Зажмурившись от резко нахлынувшей боли, женщина постаралась придти в себя. — А вы первая, кто хоть как-то отреагировал, — шёпотом сказал мальчик. — Другие от этого начинают говорить то, что думают. Но вас я не смог заставить так сделать, — он опять посмотрел на застывшую в шоке Кэтрин. — Мои отец или мать так умели? Шокированная Кэтрин посмотрела на мальчика, а тот, смотря на её лицо, потянул руку вперёд, а потом слегка согнул пальцы. Покрывало на той постели, на которой она сидела, поднялось вверх. Том расправил пальцы, и покрывало опустилось. Кэтрин переводила взгляд с постели на опустившего руку мальчика и обратно, чувствуя, что ещё немного, и её голова лопнет. Неужели то, что Том-старший говорил про Меропу — правда? — А что он говорил? — тихий голос мальчика заставил вздрогнуть ушедшую в свои мысли женщину. — Ты умеешь и мысли читать? — неверяще спросила Кэтрин. Том усмехнулся, но покачал головой: — Вы сказали это вслух. — М-м-м, ясно, — кивнула Кэтрин и решила ответить на вопрос мальчика. — Мой сын утверждал, что твоя мать — ведьма, — мальчик прищурил глаза. — Я серьёзно. Я и твой отец, как и твой дед — самые обычные люди. Но вот твои родственники со стороны матери… До того, как я развелась с мужем, то есть примерно в год твоего рождения, мы жили вместе в его семейном поместье. Так вот, рядом с нашим участком находился обширный участок Мраксов — Меропы, которая приходится тебе матерью, Морфина — твой дядя, и Марволо — твой второй дед, — Том с интересом прислушивался, так что Кэт продолжила: — На самом деле, они все трое были странные. Про них ходило много слухов, но один был самым странным. Говорили, что они умеют говорить со змеями, — мальчик резко вдохнул, и женщина посмотрела на него. Какая-то странная радость и спокойствие озарило его. — Ты тоже так умеешь? Мальчик активно закивал, робко улыбнувшись. Кэтрин ещё раз убедила себя, что произошедшее с ней намного страннее, и улыбнулась в ответ. — Но твои дядя и дед пропали куда-то примерно за год до твоего рождения, так что связаться с ними мы не сможем. — Правда? — разочарованно протянул Том. — Увы, это так. Кстати, я распоряжусь, чтобы твою фамилию поменяли на Мракс. — Зачем? — нахмурился Том. Кэтрин не хотела объяснять все тонкости сложившейся ситуации. То, что отец отказался от него, может сильно ударить по мальчику, особенно сейчас. Так что Кэт решила соврать. — Раз уж ты волшебник, то будет лучше, если твоя фамилия будет такой же, как у твоей матери. В той деревне говорили, что Мраксы там живут с незапамятных времён. Том медленно покачал головой. — Ты врешь, я чувствую! Кэтрин усилием воли подавила зарождающуюся панику. Её никто и никогда не уличал во лжи с десяти лет! — Том, посмотри мне в глаза, — мальчик посмотрел на неё. — А теперь постарайся услышать меня. Не слушать, а услышать и понять, — мальчик кивнул, небольшая озлобленность во взгляде сменилась любопытством. — Я скажу тебе все до последнего слова тогда, когда пойму, что ты можешь здраво рассудить. А сейчас тебе нужно лишь принять как данность, что твоя фамилия Мракс, и что через два дня мы с тобой отправимся ко мне домой. Я обещаю тебе, что пока я жива, ты никогда и ни при каких обстоятельствах больше не будешь одинок. Том долго вглядывался в глаза женщины, а потом протянул руку с оттопыренным мизинцем. Кэтрин со всей серьёзностью сплела их мизинцы, а потом сжала тёплую ладонь мальчика в своей. Тот долго смотрел на их сцепленные руки, а затем мягко освободил свою. — Спасибо за доверие, — тихо сказала Кэтрин, — я тебя не подведу. И прости за то, что так сильно опоздала. Том ничего не ответил. Он просто встал и ушёл. Кэтрин не стала его останавливать. Мальчику нужно все обдумать и принять.