Одно новое сообщение от Неизвестного

Хакс не уверен, сейчас поздняя ночь пятницы или раннее утро субботы. Он рано вернулся с вечеринки, не желая терпеть неловкость и сторонясь толпы — Фазма вызвала ему такси, как делает на большинстве мероприятий, куда сама его привозит, потому что он никогда не остается там так долго, как она. Он не сразу соображает, почему проснулся в это мгновение, но потом снова звенит дверной звонок. Хакс дотягивается до прикроватного столика и нашаривает очки для чтения — обычно он немного читает перед сном. Очки он откладывает и вместо них берет шокер, крепко сжимая его в руке. Удобная рукоять, вспоминает он. Именно то, о чем, как он считал, никогда не подумает при реальном использовании этой чертовой штуки. Удобная рукоять. Он встает с кровати и в пижаме выходит в темный коридор, забыв надеть тапочки. От холодного пола его пробирает дрожь. В дверь звонят снова. Появляется желание накричать на пришедшего, кем бы тот ни был, но внезапно Хакс понимает: он не особенно хочет, чтобы кто-то знал, что он дома. Может, не получив ответа, они уйдут. Насколько сложно взломать его замки? Он сжимает пальцы на шокере. Удобная рукоять. Хакс медленно идет к двери, стараясь, чтобы за дверью не услышали его шагов. Он тихо наклоняется и открывает глазок, пытаясь что-нибудь разглядеть через него. Но кто бы ни стоял за дверью, освещения на лестнице нет, а в слабом лунном свете, пробивающемся внутрь здания, виден только темный силуэт. Хакс медленно открывает один замок. Потом — второй. И слегка — только чтобы увидеть, кто там, — приоткрывает дверь. — Бен? Тот стоит странно близко к двери, но не выглядит угрожающе. Злым или жаждущим отомстить он тоже не кажется; на самом деле он даже слегка улыбается. Хакс чуть расслабляет пальцы на удобной рукояти шокера. — Что ты здесь делаешь? Сейчас глубокая ночь, я спал… Откуда ты вообще узнал, где я живу? Улыбка Бена становится шире. — Хакс, да ладно тебе, — говорит он. У него глубокий и грубоватый голос. Он всегда таким был, но Бен зачем-то говорил тоном выше, что придавало его словам неуверенности. Теперь все иначе. — Как ты не догадался, кто я? Хакс вздрагивает. Что-то с этим Беном не то. Он ведет себя совсем не так, как обычно. Хакс снова сжимает в ладони шокер и уже готов указательным пальцем коснуться курка. — Я же сказал тебе, что не заинтересован в… — А я говорил, что найду тебя, — перебивает его Бен. — Говорил, что приду к тебе, когда выиграю. Звук падающего на пол шокера пугает их обоих. — Рен? — Ты умный парень, Хакс. Я думал, ты раскусил меня вечером. — Он смотрит на пол. — Ты собирался напасть на меня с шокером? — Я купил это специально для тебя, да. Думал о тебе, когда покупал. У меня не было цели нападать на кого-либо другого. — Я чувствую себя особенным, Хакс. И крупная ладонь Рена — как можно было не узнать эти руки? — ложится Хаксу на грудь и заталкивает его в квартиру, а Рен входит следом, закрывая за собой дверь. *** Хакс сам не понимает, как они с Реном оказываются в постели. Миллисент со своей полки, кажется, смотрит на них, когда Рен толкает Хакса к кровати. Хакс неожиданно чувствует, что ему жарко в тонкой одежде, а в спальне становится слишком тесно для них двоих. Он упирается в матрац и с выдохом садится на кровать. Рен склоняется ближе — слишком близко, — обхватывает его лицо ладонями — слишком горячими — и тянется поцеловать — это слишком, и все, что Хакс может: со всей силы его оттолкнуть. Рен отступает назад, но не падает и даже не спотыкается. Хаксу от этого легче — понятно, что он не сможет пересилить Рена, если понадобится. — Что? — спрашивает Рен, и в его голосе звучит смущение или, возможно, беспокойство. — Я… я не могу… — Но ты же сказал, что я тебе нравлюсь. Да ладно, Хакс. Я так этого ждал, а ты нет? Рен снова делает шаг вперед — и все вопросы и страхи покидают Хакса, остается только злость. — Ждал этого? Ну, если ты имеешь в виду вторжение в квартиру, то я определенно этого ждал! Я несколько дней спал с оружием под подушкой, на случай, если ты попытаешься вломиться ко мне и причинить мне хоть какой-то гребаный вред, Рен! Я не ждал твоего приезда, затаив дыхание, если ты не понял это по тому, что я дверь открывал с шокером. Так что ты успокоишься и, мать твою, подождешь, или, обещаю, я достану кастет, который прячу прямо под этой подушкой, — он гневно указывает пальцем, — и съезжу им по твоему огромному носу! Рен замирает, уставившись на него так, будто не видел никогда прежде, и в комнате снова повисает тишина. Хакс часто дышит и пытается себя успокоить. — Ты думаешь, у меня огромный нос? Что ты будешь делать. Хакс буквально сгибается пополам и хохочет. Он смеется громко, неудержимо, пока не заканчивается воздух. Рен в замешательстве стоит рядом, наблюдая за ним, и — когда Хакс поднимает на него взгляд — слегка улыбается. — Ну, он довольно большой, — запыхавшимся голосом произносит Хакс. — С этим я не спорю. Но ты же не думаешь, что он ужасен? Хакс трясет головой. — Нет. Но он все равно определенно большой. — Окей, это я уже понял. Хакс хлопает по кровати рядом с собой, и Рен пару секунд колеблется, прежде чем сесть. — Я тебя совсем другим представлял, — тихо говорит Хакс. — Каким? — Менее странным. Менее социально неприспособленным. — Я не… — Рен, подбирая слова, смотрит на свои колени и кусает губы. — Я не такой. Мне не обязательно быть таким. Это просто… Мне приходится носить эту маску и жить такой жизнью, из-за этого все так запутано. Я не могу говорить то, что думаю. Люди узнают что-нибудь не то. Они что-то заподозрят. Хакс откидывается назад, подложив руки под спину. — Что ты думаешь? Рен поворачивается к нему и встречается с ним взглядом, накрывая его ладонь своей. Если сравнивать вот так, то ладонь Рена не такая уж большая — они почти одного размера, только его руки толще рук Хакса. Они выглядят крупными, в то время как кисти Хакса — длинными. — Ну, прямо сейчас я думаю, что хочу тебя трахнуть. — И все? Даже не угостишь меня ужином? Поцелуй меня сначала, животное. — Я пытался! — восклицает Рен. — Ну я же не знал, что это ты, так что не считается. Попробуй еще раз. И поскольку Рен тупо пялится на него, нахмурившись, Хакс притягивает его к себе и целует. Неудивительно, что у Рена вкус алкоголя и несвежего дыхания. А Хакс как думал? Он же видел, как тот пил странный коктейль на вечеринке. Конечно, Рен не почистил зубы, прежде чем завалиться к нему домой. Но все равно его рот теплый и податливый, так что Хакс длит поцелуй, влажно касаясь губ. У Рена опыта немного, уж точно можно сказать: он не знает, что делать с губами и языком, но это нормально. Откровенно говоря, Хакса никогда не волновала техника поцелуев. Он со многими целовался, не чувствуя ничего, кроме скуки — даже с прекрасными партнерами. Не имело значения, насколько правильно кто-то засовывал язык ему в глотку, если в первую очередь он сам не был заинтересован в них. Но целоваться с Реном хорошо, потому что это ощущается как достижение. Он отстраняется, когда Рен носом задевает его. — Как тебя по-настоящему зовут? — Я больше не уверен. — Как мне тебя называть? — Кайло Рен. Это… это мое настоящее имя. Хакс ухмыляется и опять толкает Рена на кровать. Рен послушно ложится, глядя на него с тихим спокойствием, которое нравится Хаксу. — Ну, Кайло Рен, я слышал, что ты хочешь меня трахнуть. Это все еще входит в твои планы на вечер? — Ты мне позволишь? — Не думай, что я дозволю тебе многое. Я здесь главный. Мой дом — мои правила. Рен под ним кивает. Хакс садится на его бедра, медленно скользя по ним — слишком медленно, чтобы это было чем-то большим, чем поддразнивание. Рен стонет. — Ты этого хочешь? — осторожно спрашивает Хакс. Он знает ответ, но все равно проверяет. Звучит шипящее «конечно», и вдобавок он чувствует толчок бедрами. Он улыбается. — Скажи мне. Скажи, чего ты хочешь. Рен облизывает губы, но не двигается. Только широко улыбается. — Я хочу тебя трахнуть, Хакс, ну же, ты ведь это знаешь. Хочу засунуть в твою узкую задницу свой член глубже, чем кто-либо делал это раньше. Хочу трахать тебя, пока мы оба не утратим способность выговаривать связные предложения, и даже больше. Я хочу всего тебя искусать, и тогда ты пометишь меня тоже. — Я могу, — говорит Хакс и стягивает с него рубашку (под которой оказывается футболка) через голову. — Ты хочешь, так? — спрашивает Рен. Его рука медленно касается талии Хакса и пытается обнять, но это не удается. — Конечно хочу, Рен. Снимай штаны. Хакс приподнимает бедра, и Рен быстро стягивает с себя брюки вместе с бельем. Он уже возбужден, Хакс видит, и член такой же огромный, как на фото. Будь Хакс менее гордым, он бы уже стоял перед ним на коленях, ощущая его толстый ствол во рту. Но он очень гордый, а потому вместо этого снимает с себя штаны и тянется к прикроватному столику. Он достает оттуда смазку и протягивает Рену. — Если хочешь, чтобы эта штука хоть как-то меня коснулась, мне нужно подготовиться. Думаешь, ты можешь это сделать? Рен кивает и, забрав тюбик, выдавливает гель на пальцы. Другая его рука покоится на бедре Хакса, а этой он скользит между его разведенных ягодиц. — Ты уверен? — спрашивает Рен. — А я выгляжу неуверенным? Боже мой, да начинай уже. Рен в самом деле выглядит так, будто он не слишком-то уверен в своих действиях, и Хакс думает, что, возможно, так и есть, но когда один палец проникает в него, это оказывается не так уж плохо. Может, тот развлекается, растягивая сам себя. Это неважно. Хакс медленно двигает бедрами, поощряя его и игнорируя легкое покалывание от первого проникновения. Рен мягко гладит его по бедру вверх-вниз, забирается пальцами под рубашку и поддерживает его под спину. Хакс опирается руками по обе стороны от головы Рена, чтобы держаться ровно. — Я могу принять больше. Давай быстрее, я не хочу провозиться всю ночь. — Ты не хочешь? — Ну, я надеялся хоть немного поспать. Ты же меня разбудил. Рен смеется глубоким, грудным смехом и вставляет следом еще один палец, и Хакса пробирает дрожь. — Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Рен. — Богом клянусь, если ты собираешься задавать вопросы после каждого своего шага, я тебя заткну. — А, ну тогда ты уже готов? — Мне нужно больше, чем два пальца, Рен. Продолжай. Рен добавляет третий палец, и Хакс шипит, цепляясь за его плечи. — Медленнее, ради всего святого! Ты что, никогда этого не делал? — Нет. — Рен выглядит смущенным. — Я так и думал. Он заводит руку за спину и берет руку Рена в свою, медленно двигая ею вперед, а после снова назад. Рен молчит, смотрит только с чем-то вроде страха во взгляде, пока Хакс держит его руку и трахает себя его пальцами. Хакс на мгновение замирает и заставляет Рена оттопырить четвертый палец, со стоном толкая и его следом, и чувствует, как по руке Рена пробегает дрожь. Его другая ладонь все еще на спине Хакса, мягкими движениями гладит его вверх и вниз. В конце концов Хакс убирает пальцы Рена из своего тела, облизывая сухие губы, и садится на его крепкий живот. — Теперь я готов. — Ты уверен? — Да. Ты готов? — Я готов уже несколько недель как, — отвечает Рен и пытается уложить Хакса на матрац, но тот берет его запястья и прижимает их к постели. — Не терпится, да? Я же сказал, что я тут главный. Хакс отпускает запястья и приподнимается над телом Рена, держа его член одной рукой. Его собственный член истекает смазкой и оставляет влажный след на темной футболке Рена. Он дотягивается до тюбика и обильно смазывает длинный член Рена, прежде чем неторопливо на него опуститься. Они оба тихо стонут, и Рен кладет руки Хаксу на бедра, не насаживая его до конца, но крепко удерживая на месте. Когда Хакс понимает, что член вошел до конца, он не ждет долго, прежде чем двинуть бедрами, легко и расслабленно, будто всегда был готов именно к этому. Может, и был. Рен закусывает губу, но Хакс тут же пальцем исправляет это, заставляя его прекратить сдерживать стоны. Тень его ресниц дрожит на щеках, потому что Хакс продолжает двигаться на нем в размеренном темпе, одной рукой лениво поглаживая себя. — Хорошо? — спрашивает он, уже зная ответ. — Нгх, — отвечает Рен с едва заметным кивком. — Посмотри на меня, Рен. — Его голос звучит немного выше, чем обычно, и дрожит. Он знает, что долго не продержится. Надеется только, что это касается их обоих. Рен снова открывает глаза и пристально смотрит на него, дыша через рот, и его грудь явно ходит ходуном. Он прекрасен. Хакс наклоняется ближе и целует, пьет будоражащие звуки с его губ. Он двигает бедрами быстрее, чувствуя, что и сам уже близок к разрядке. Обычно он держится куда дольше, но не сейчас. — Я хочу, чтобы ты кончил в меня, — произносит он, в ответ получая стон. Он дрочит быстро, резко, но не отрывает взгляда от устремленных на него внимательных глаз. Рен накрывает его руку своей, обхватывая член и лихорадочно по нему водя. Достаточно всего нескольких движений, чтобы Хакс кончил, забрызгав футболку Рена и выгибая спину, весь во власти оргазма. Но даже продолжая ощущать волну удовольствия, Хакс замечает, что Рен не кончил, а потому продолжает двигаться на его члене, хотя сейчас он жутко чувствителен, почти скуля и пытаясь довести Рена до разрядки. Тот гладит его пальцем по губам, и Хакс, с готовностью принимая, приоткрывает рот, грязно сосет палец и чувствует, как Рен кончает глубоко внутри него, как напрягается живот и закатываются глаза, когда тот стонет. Он сидит еще минуту, тяжело дыша и уткнувшись щекой в ладонь Рена, а после обессиленно валится на кровать, натягивая на себя простыню. Рен обвивается вокруг него, наклоняется ближе, целует в шею и ложится рядом, притягивая его к себе. Хакс больше не заморачивается. Он поудобнее устраивается на груди Рена и засыпает.