A Round Trip to Love

… В аэропорту Пекина было шумно. Впрочем, как всегда. Таща за собой темно-синий чемодан отнюдь не маленького размера, Билл выискивал человека, который должен был сопровождать его до нового места жительства. Петляя по залу еще добрых пять минут, он, в конце концов, увидел блондинистого мужчину с табличкой в руках, на которой было написано его имя. Он направился к нему, махая рукой. Мужчина встрепенулся и подошел к Россицу, улыбаясь и кланяясь. — Добро пожаловать, герр Россиц. — Билл поклонился в ответ, как подобает. — Прошу, следуйте за мной. Господин Хидэо приказал отвезти вас в ваши апартаменты. — Хорошо. — Мужчины направились в сторону выхода. Дойдя до машины, что стояла недалеко, Джин, как звали блондина, погрузил багаж Россица и сел за руль. Билл уселся на соседнее пассажирское сидение. Так как сзади его, бедолагу, сильно укачивало. Новый дом Россица Располагался неподалеку от центра города, в одном из спальных районов. Просторный двухэтажный дом с дизайном в нейтральных оттенках. Затащив вещи в одну из комнат, он спустился в гостиную, где его ждал Джин. — Вот ключи от дома, машины и офиса. — Он вытащил из портмоне несколько ключей. — Документы на собственность, рабочие документы… Можете просмотреть их сейчас или потом. Машина в гараже, рабочий день начинается послезавтра. Дом подготовлен для проживания, но если чего-то не хватает — недалеко отсюда есть большой торговый центр. Завтрашним утром господин Хидэо ожидает вас в своем поместье на завтрак. Я заеду за вами в девять утра. Что еще… Ах да. Горничная приходит через день. Если требуется иная прислуга, то можете вызывать из поместья кого-нибудь еще. — Хорошо, спасибо. — Билл поклонился. Джин поклонился в ответ и, поправив галстук, ушел, прощаясь. Голубоволосый остался в доме один. Переодевшись в домашний свитер и джинсы, он отправился на кухню. Через час он сидел в столовой и уплетал удон. Закончив трапезу, Билл посмотрел на часы. Без пяти десять вечера. Зевнув, мужчина направился в спальню. Сейчас сильнее всего хотелось спать. Остальное потом… Россиц проснулся от жужжания браслета на руке. Гулко простонав, он нажал на кнопку и лениво принял сидячее положение, свесив ноги с кровати. Потерев лицо, он уставился в приоткрытое окно с колыхающимся тюлем. Оттуда дул теплый ветерок. Встав, Билл заправил постель и направился в ванную при спальне. Она была достаточно большой. Пол, выстланный белым кафелем, был теплым. Голубая мозаика по стенам, белая сантехника, огромное зеркало над раковиной, в которой отражалось худощавое тело голубоволосого. Раздевшись догола, он залез в душевую, включая прохладную воду. Через десять минут с водными процедурами было покончено. Быстро одевшись в белую рубашку и черные облегающие брюки, подготовленные заранее, Россиц вышел из ванной и направился вниз. И во время. В дверь позвонили. Взяв ключи и портмоне с тумбочки, Билл вышел за порог, сталкиваясь с мужчиной в костюме-тройке. — Доброе утро, герр Россиц! — Поклонился Джин. — Здравствуй, Джин. Пора отчаливать? — Мужчина поклонился в ответ. — Да, господин Хидэо уже ждет вас. Пройдемте. Голубоволосый сел в салон роскошного внедорожника. Закрыв дверь, Джин сел на водительское сидение, заводя машину. Машина тронулась, выезжая на дорогу… Спустя полчаса езды, машина притормозила у ворот огромного особняка, отделанного в стиле Хайтек. Заехав на территорию, водитель притормозил у парадного входа. — Приехали. — Кивнув, Россиц вышел из автомобиля, поправляя часы на руке. Едва он ступил на землю, двери особняка раскрылись, и оттуда вышел немолодой мужчина, одетый в форму. Он низко поклонился. — Герр Россиц, добро пожаловать в «Небесный дом». Меня зовут Ли Со Ун, я являюсь дворецким. Пожалуйста, проследуйте за мной, господин Хидэо ожидает Вас на завтраке. — Мужчина развернулся и пошел вглубь дома, ведя за собой Билла. Вся роскошь особняка не трогала его душу, хоть и выглядела великолепно. Этого он не мог отрицать. Дворецкий, тем временем, остановился у массивных черных дверей, распахивая их. — Прошу, входите. — Мужчина вошел в столовую. Переведя свой взор на человека, сидящего во главе стола, Билл едва не осел на пол. На него смотрели с болью родные янтарные глаза. — Х-харитон?..