Клинок в ножнах должен быть один

Выпущенный метательный нож точным ударом пробил шею часового, тот, будто бы не сразу поняв, в чем дело, взялся за горло, пошатнулся. Шагнув вперед, он начал оседать. Сцилла вбежала по лестнице, подхватив и аккуратно уложив тело. Позади нее, на соседней смотровой башне я наблюдала грациозный полет отхваченной головы в железном шлеме с синим плюмажем. Перья рассыпались вслед в неспешном танце опадающего снега. - Это, по ее мнению, «незаметно»? – возмутилась моя напарница, обернувшись. Между зубьев стены мелькнул остроконечный шлем циклопа. Ирен напялила его вместе с фарфоровой маской прямо перед миссией – очередные дары Повелителя капитану. Выглядел красиво, хоть о его свойствах можно было только гадать. - Идем. Распалять недовольство в душе Сциллы было бы лишним – нам нужны не горячие головы, а сдержанные холодные Клинки, которых так боятся в этом городе. Новый Лондо встретил нас весьма недружелюбно – уже на поступях в приграничном форте был расположен целый полк солдат с ежечасно меняющимися постами. Нежить знала, что Гвин их своевольность не оставит без внимания. Мы видели планы, слушали разговоры, однако пришли к выводу, что они не ждали Клинков. Все было нацелено исключительно на борьбу с встречной армией. На стенах стояли просмоленные бочки с горючим, вдоль дорог баррикады и заслоны. «Мирным путем никто решать проблему не собирается», - прокомментировала эту картину Ирен, пробираясь верхами. Это действительно удивляло. Как так случилось, что нежить, город для которой был построен в такой близости и назван в честь города Богов, решилась вступить в открытую конфронтацию? Ответа на это никто не знал. Даже Климин, столь долго пробывшая в образе мирного жителя, не могла нам его дать. - Никаких волнений не было, – доложила она на утреннем совете. – Горожане знать не знают, что происходит, их вообще не волнует, кто стоит над Новым Лондо. Лишь бы жилось спокойно. Солдаты так же угрюмо и верно исполняют приказы. Опять же – без разницы, чьи. Думаю, все это нам предстояло выяснить. Выпытать у градоправителя напоследок, заламывая пальцы по одному? Нежно рассекая кожу зубьями Серебряного Следа вдоль каждого ребра? Наши обязанности включали в себя таланты благодарного слушателя, разговорить давшего обет молчания – вишенка ко всему прочему. Миновать нижний город пришлось через каналы и мосты. Здесь же мы разделились – Ирен и Климин отправились в казармы выискивать командующих. В конечном итоге план действий очень напоминал предложенный мной вчера, на что капитан хмурилась, когда я заметила это вслух. Кто-то из них, когда поднимется шум и наше присутствие в городе окажется замеченным, должен устроить пожар. В замок правителя, как и оговаривалось, мы забрались на кошках и крюках. Обычно их делали на месте из подвернувшихся материалов в кузнице – таскать с собой весь инвентарь было бы тяжело. В этот раз все было уже заготовлено, оставалось дотащить на место. Город молчал, не меняя своего прежнего темпа жизни. Стража, дневное бдение и прогулки по улицам – все мирно, пока нас не замечали. Все так, как должно быть – никаких ярких доспехов, никакой гремящей утвари за пазухой. - Отсюда идешь одна, – сказала мне Сцилла, когда мы свернули веревки, затащив их за собой на зубчатую стену, крытую черепичной крышей. Галерея была пуста и глуха – наше шебуршание бичевкой и тканью отдавалось в ушах громким эхом. – Я беру на себя солдат. А тебе разбираться с дворцовой шпаной. Я положила руку на протянутый черный мешок, прежде притороченный к ремню товарки под ножнами клинков. Пустой, провонявший старой кровью и сточной водой. - Это нарушение нашего плана. - Не будь дурой, Сиаран, – бросила она, скривив черные от сажи губы. Ее лицо, как и мое, было измазано темными разводами всяческой грязи – для маскировки. – Двоим нам там делать нечего. Кто-то должен расчистить нам путь обратно. Пока ты там возишься, я потихоньку прорежу стражу. Сцилла говорила более чем разумные вещи. И все-таки меня не покидало чувство беспокойства. К чему приведет нарушение оговоренного плана? Мы должны были действовать в паре, мол, одна прикрывает другую, пресекая возможную тревогу. Все бы прошло тихо, и мы были бы вне крепости, когда обнаружили бы обезглавленных. Но… чем нежить не шутит, мы точно не знали наверняка, что там внутри. Мне оставалось только кивнуть в молчаливом согласии. Оставив позади товарку, я отправилась в самое пекло – убранство золота и серебра с начищенным до лоска белым паркетом. Дворцовые комнаты напоминали Анор Лондо – похожие гобелены растянуты на стенах, точно скопированные хрустальные люстры в человеческий рост длинной под потолками. Было богато, но безвкусно – даже я со своей колокольни не могла не отметить избыток пестроты одного поверх другого из комнаты в комнату. В коридорах было и того грустнее – еще не украшенные каменные стены венчали праздные чугунные кольца для вставки факелов. Никаких канделябров и стеклянных фонарей с витражами, о столиках из алого дерева с черными вазами старого Изалита можно и вовсе забыть. Впрочем, нежить постаралась. Отдаю им должное и постараюсь не запачкать красоту кровью. Обещать – легко. На деле вид был ужасен. Первый солдат в вычищенном доспехе с медным горжетом на шее нелепо припал к золотой стене и сполз вниз, пока я закрывала за собой входную дверь. Кирпично-красный след испортил черно-белую цветочную вышивку маленькой спаленки. Большой туалетный столик с серебряным зеркалом указывал на то, что она была женская. Жуткого вида кукла с плохо прорисованным лицом в белом платье говорила, что хозяйка совсем еще юна. Однако об испорченном детстве неповинного ребенка мне было некогда беспокоиться. Мне оставалось только затащить тело за кровать, прикрыв его тяжелой полой покрывала и приставить стул в лиловом чехле с кружевной оторочкой по краю к стене с пятном. Приятнее комната выглядеть не стала, но убиенного в ней по крайней мере встретишь не сразу. Дальше мне пришлось отправиться вниз, исследуя замок на интуицию. Самодельные карты Климин включали в себя лишь внутренний двор. План дворца она так и не смогла составить, ее выпроводили, как побирушку, не пустив даже на порог. Не привлечь внимания она попросту не могла. Я тоже не могла, оставляя за собой вереницу опустевших постов и сдвинутых с места стульев. На верхних этажах замок был подозрительно пустым – еще ни разу я не заметила спешные перебежки прислуги. Ни дворян, ни мастеров, что должны были украшать серые коридоры. Только стража, тихо похрапывающая в своих шлемах. Шумное дыхание выдавало их сразу. В одной комнате я обнаружила раздетого по пояс мужчину с обвисшей серой кожей на спине. Он не услышал звука приоткрывшейся двери, кряхтя, пытался достать рукой до лопаток, наверное, чтобы почесаться. Я не стала его беспокоить, оставив в одиночестве. Мое исследование проходило тихо и мирно. За узкими оконцами тишина, лишь медленно сгущались тучи, а солнце уходило за горизонт. Время проходило незаметно. … Широко распахнулись громоздкие дубовые двери, в коридор полилась скрипучая музыка и приглушенный детский смех. Бой латунных ложек и ножей о фарфор, мелодичный звон хрустальных бокалов. За всем этим я даже не услышала гулкого стука собственных каблуков. Просторная зала с темным паркетом и все теми же золотыми стенами была слишком огромной для собравшейся кучки знати. Мельком окинула стены на предмет черных ходов для слуг, насчитала шестерых стражей с алебардами и копьями из красного металла. Судя по опущенным вниз головам в глухих шлемах, те давно видели пятый сон. Все это озарялось двумя свечными люстрами под потолками и множеством канделябров на столах и стенах. Скромно, хотя, надо признать, света было достаточно, чтобы не назвать его сумрачным. Прямо передо мной предстало милое зрелище застолья, полного желтых блюд с различными яствами. Куда скромнее, чем в Анор Лондо – например, я не заметила рыжих фруктов в толстой корке и красных гранатов. А вместо жареного кабана с яблоком в клыкастой пасти торчали крыльями вверх две присыпанные зеленью утки. На кухне двумя часами ранее они были, могу поклясться, нездорового голубого цвета до того, как отправиться в печь. В воздухе зала витал пряный аромат любимого нежитью вина. Значит, уже осушили бокалы. В подтверждение моей догадки один лысый старик в белом воротнике сильно закашлялся. Может, подавился, может, испугался моего появления. Я же была уверена, что в поднесенный ко рту кулак он выкашлял черную кровь. Музыканты остановились, лишь спустя две напряженных минуты заметив мое появление. Смычок скрипки протяжно взвизгнул, заставив вздрогнуть собравшихся. Две пары танцующих замерли, женские туфли наступили на чищенные солдатские сапоги, кто-то ахнул. Я видела множество глаз – горящих и испуганных, таких маленьких. Будто бы кошка ворвалась к мышам, а те еще не успели осознать в случившееся. -Клинок Повелителя…- Кто-то тихо и, мне показалось, восторженно выдохнул. Я выделила из всех голубые глазки маленькой девочки. Та, в отличие от взрослых, улыбалась, держа в ладошках вырезанную из дерева лошадку, розовую, с белой гривой и хвостом. Никто ее энтузиазма не разделял, все как один вскочили с места, отпрянули от стола. -Стража! – Крикнул высокий мужчина, поднявшийся с центрального места. Его стул ничем не отличался от других, однако, глядя ему в лицо, я узнала того самого посаженного правителя. Имя не запомнила, в голове всплыло что-то похожее на Зиг.. Сиг… впрочем, имя мне было не нужно. Только голова с разноцветными – голубым и черным – глазами. Да и тонкий обруч побеленной бронзы, пересекший лоб мужчины, показывал его социальный статус среди нежити. Я усмехнулась, заметив спохватившихся возле дальних стен солдат, вытащила клинки. Ни чуть не переживала за своих жертв – им всем осталось жить не больше пяти минут. Кричите, бегайте, машите руками – чем сильнее ваши сердца колотятся, тем быстрее вы шагаете навстречу неизбежному. Тянуть мне не было больше никакого смысла. За окном – поздний вечер, лучшее время для отступления и сокрытия в ночи. А этот праздный стол собрал все мои цели вместе – Повелитель с разноцветными глазами, шестеро разновозрастных вельмож с женщинами… и лишь один ребенок, который, пожалуй, даже смущал. Четверо солдат выставили перед собой пики алебард, спешно подступаясь ко мне и отгораживая от заметавшихся хозяев. Двое пытались отпереть маленькие двери черного входа. Судя по их мешканью и нарастающей панике, те были наглухо заперты. Я даже не рассчитывала на такую удачу… что, этикет не позволяет слугам и кухаркам оставлять их открытыми? -Она запечатала выходы! – с ужасом вскрикнула седовласая женщина в серебристо-зеленом платье. Вскрикнула дважды – второй раз от внезапного сильного кашля. Согнувшись пополам, схватившись за перетянутую корсетом грудь, она врезалась в своего разноглазого лорда. Тот, пытавшийся вытащить меч из ножен, покачнулся, потерял равновесие на скользком полу. На темном паркете виднелись багровые отпечатки туфель, кашель охватил людей словно эпидемией. Изящные пары в цветастых костюмах и доспехах теперь напоминали мне сбившийся скот, который безуспешно пытаются спасти младшие пастухи. Алебарды скрестились с клинками, дав мне наконец сигнал к действию. Не дав солдатам возможности истыкать меня в решето, я, оттолкнув самую крайнюю в шестерке, бросилась вперед. Вслед я услышала ощутимый удар по панцирю. В тот же миг Серебряный след ужалил стража в подмышку выставленной руки. Не останавливаясь на этом, терпя напор стали на доспех, я вогнала кинжал по самую рукоять, придержав свою первую жертву под локоть. Под члены латной перчатки сквозь черную кожу рукавицы просочилась жаркая кровь. Остальные бросились ко мне, пики в этот раз целились в голову. Не теряя времени, я что есть силы оттолкнула солдата от себя. Тот, издавая невнятные булькающие звуки из-под шлема, повалился прямо на товарищей. Кинжал вышел обратно со звуком режущей пилы. Между треугольных зубьев, прежде кристально белых, узкими обрывками и ошметками свисали ткань нательной рубашки и блестящее бликами темное мясо. Подхвативший было товарища, солдат едва не выронил свою алебарду, когда умиравший вдруг забился в сильных конвульсиях прямо на руках. Мне ничего не оставалось, как воспользоваться возникшей сумятицей – забыть о страже, броситься соколом на толпу ряженных дворян. Вперед выступили двое мужчин, выставив перед собой тонкие рапиры. Губы блестели багрянцем, белые вороты и оборки рукавов успели измазать коричневыми пятнами крови. Оба пошатывались, как дохлые коровы под весом усевшейся стаи черных ворон. Подогнув колени, с низкого старта я бросилась прямо на них, заготовила засиявший от скорости Золотой След. Рывок, разворот на месте - слепящий свет, на миг застывший в воздухе, прошелся по груди одного мужчины, скользнул вверх по изящной кривой, пройдя насквозь защищенную лишь воротами накрахмаленной сорочки шею, и закончил свой путь где-то позади. Я врубилась в толпу женских юбок, нещадно кромсая их в лохмотья, вгрызаясь клинками в пухлые ноги с лиловыми венами, как собака во вздувшуюся от давней смерти дичь. Царивший в зале хаос давно слился в сплошную тишину – до ушей не доходили ни визги, ни стоны, ни плач навзрыд. Кашель, невнятное бульканье? Я слышала безмолвие, глазами искала главную свою цель. В лицо прилетел чей-то кулак. Наверное, даже случайный – в этой толпе никто будто бы меня и не замечал. С головы слетел капюшон, волосы, скрученные в косу, свесились вперед. Одна пожилая женщина, схватившись за горло, вдруг повалилась без чувств на землю. Об ее тело тут же споткнулся влетевший в людей стражник. Латный сапог тяжело опустился ей на открытую глубоким разрезом платья грудь. В безмолвии раздался неприятный хруст. За такую оплошность он получил режущий удар по обнажившейся шее. Теплая кровь заляпала горевшее от внезапного удара лицо, вонь стала чуть более чем невыносимой – помимо ее запаха в зале стоял душный столб аромата цветочных духов, который я терпеть не могла. Беленый обруч прокатился ребром по полу, через черную вязкую лужу возле бескровного женского лица с раскрытым ртом. В безмолвии царившего безумия я отчетливо слышала тихий перезвон металла о пол, всплеска брызг. Его коронованный владелец привалился к стене, рукою взявшись за шею. Он отчаянно ловил воздух ртом, не реагировал на свернувшуюся у ног девочку, на происходящее вокруг. Не заметил и меня, вынырнувшую из вздыбленного облака дорогих тканей. - Чертовы боги… чертовы боги… - хрипел он невнятно. - Что мы сделали? – вдруг спросила девочка, подняв ко мне взгляд заплаканных глаз. Отчаянный тихий вопрос, совсем не подходящий ей по возрасту. Он прозвучал… по-взрослому. - Таков приказ Повелителя, – откликнулась я. Годы жизни за грязной работой и трудом убили во мне всю жалость, стыд, сострадание. Видя эту, казалось бы, невинную душу, я не испытывала ровным счетом ничего. В конце концов – она всего лишь оболочка, впустившая в собственную душу тьму. Как и все здесь собравшиеся. Такова моя работа – искоренять тьму во всех ее проявлениях. Ребенок, старик, женщина, мужчина – все они всего лишь сборище нежити. Нежить – враг власти Света. Так говорил Гвин. Золотой След прочертил в воздухе дугу, прежде чем вонзиться в шею мужчины. Не стала препятствием и рука – обрубки пальцев посыпались на светлую юбку девочки. Та не рыдала, как барышни вокруг – просто закрыла глаза, отшатнулась назад, забившись в угол. Я сделала усилие, вдавив меч глубже. С легкостью пера он прошил шею насквозь. Голова под собственным весом кривым мячом покатилась вбок. Не успела подхватить – в поле зрения попало приблизившееся копье. Снова в бой – чиркнул кинжал о выставленное древко. На промасленной поверхности остался неглубокий рубец – думаю, через пару ударов я бы сломала его пополам. Кто-то зашипел прямо в ухо, запахи казались невыносимыми. Зал становился все безумнее – ко мне словно возвращался слух, паника и вопли становились все более навязчивыми. Мелькнуло копье – снова в голову, меня пытались держать на расстоянии. Черные глаза на опухшем лице стражника напоминали мне взгляд Ирен. Колкий и хищный, ни капли страха. Только вот он успел где-то потерять свой железный колпак. Не воспользоваться ситуацией – даже грех, у Велки не замолишь. Метательный нож молнией устремился к солдату, вошел точно в прикрытый веком глаз. Звякнуло копье. Вскрик. Вдруг меня что-то дернуло вниз. От неожиданности я потеряла равновесие, упала на одно колено. Перед глазами возникло кукольное лицо несчастной девочки. В руках у нее было что-то. Столовый нож? Я выбросила руку вперед с Серебряным Следом прежде, чем она решилась ударить. На белом свежая кровь выглядела особенно тошнотворно – пятно пожирало ткань, окрашивая все в яркий-яркий красный цвет. Ребенок повалился мне на руки, и это… что-то дернуло в сознании. Как от прокаженной, я отшатнулась назад, ногою отпихнув тельце от себя. Испугалась. Безвольной куклой с выпученными глазами она упала на спину рядом с обезглавленным королем. Может, отцом. Мне… не хотелось о том думать. Нельзя думать. Я заставила себя подняться, оглянуться. - Здесь совершено правосудие от имени нашего Повелителя Гвина, – сказала я еще трепыхающейся толпе дворян. У распахнутых дверей зала стояла оставшаяся троица солдат. Кто-то из них громко созывал стражу. Его голос эхом ходил вдоль стен и потолков. Отклика не было. - Вам лучше сложить оружие. Городу нужны солдаты, когда сюда прибудут посаженные Его Величеством. - Пусть только сунутся сюда. Они сгниют здесь. Равно как и ты, убийца, – прошипел кричавший. Он был также без шлема. Может, им тоже невыносимы запахи женских духов, и в схватке дышать – что легкие резать? Этой мысли я улыбнулась, поудобнее взялась за клинки. Мимолетным движением накинула капюшон обратно на голову – из привычки - не любила светить мордой лица перед противниками. И бросилась вперед, на выставленные пики, уверенная, что сегодня я буду спать в далекой безопасности отсюда.