Polly

POV Курт Кобейн Наконец-то мы приехали к Шелли. Ахуеть какой кайф!.. Я думал, что загнусь в этом говеном фургоне в обществе патлатых хуяженок под дикие крики «Sex Pistols», где к тому же ещё всё время воняло тухлыми гамбургерами и хот-догами. До Рождества оставалось, если быть точным, четыре недели и два дня. Шелли оказала нам довольно-таки тёплый приём, а главное с радостью приняла Полли к себе под крыло. Я боялся, что они вдвоём не поладят, однако, подружились между собой или по крайней мере делали вид. Я совсем не разбираюсь в женских штучках, но мне хочется верить, что так оно и есть. Полли нужно общаться ещё с кем-то, кроме нас, иначе она начнёт деградировать. Ей необходимо разнообразие точно так, как и воздух. Пусть отвлечётся немного — это пойдет на пользу. Теперь я был почти счастлив. Существует множество причин «почему». Ну, во-первых, эти двое ебанутых кудесников обрабатывали по полной катушке Шелли и не приставали ко мне. Иногда, правда, мне приходилось помогать бедняжке, так как сама она справиться была не в силах, да и мне не охота кочевать из отапливаемого дома обратно на улицу в пристройки и подвалы, к тому же тут я уже освоился и притёрся. В свою очередь я смачно закуривал сигарету, а потом бросал в Криса и Дэйва «бычки», целясь либо им за шиворот, либо в задницу. Обычно попадал, тем самым помогая девушке от них избавиться буквально на пару мгновений, потому что они переключались уже на меня. Ну, а я мог делать с ними, что хотел, поэтому просто посылал их. Живя в двухэтажном доме с пятью комнатами, я почти ни с кем не виделся. Я был у себя и маялся хуйнёй, хотя с первого взгляда и не скажешь. Я спал до четырёх часов по полудню, пялился в потолок, пил суточную норму виски, покуривал в тайне ото всех травку, при этом не забывая закрывать дверь на защёлку, бряцал на гитаре, опять спал… Так по бесконечному кругу. Изредка меня навещала Полли. Мы разговаривали. Обычно разговор дальше группы и моего вдохновения не заходил. Также я учил её играть известные синглы, в том числе и наши, да и вообще передавал весь свой музыкальный опыт и вкус. Она не была против, ей нравилось проводить со мной время, а мне с ней… Мы вместе напевали знакомые песенки, смеялись над моими дурацкими подъёбами насчёт той троицы, которая сидела внизу и смотрела телек, поглощая биты информации, отдавая тем самым свою безграничную энергию пустой железяке. — Тебе интересно с Шелли? О чём вы с ней говорите? — поинтересовался я как-то у Полли. — Ну-у, она милая… Я… Мне сложно с ней дружить. Она не понимает бунтарства против мира, безумные идеи, мечты из ряда фантастики, новые течения в субкультуре… Ей чуждо это всё. Шелли нуждается в размеренной жизни с её скупо отмеренными радостями. Я начал задумываться. Полли побудила меня вновь заняться самопознанием, вновь заставила размышлять о мире, о людях… Я даже забросил травку на некоторое время — она почему-то мешала мне думать и ясно излагать свои мысли на бумагу. Странно. После этого разговора Полли стала приходить ко мне реже. Я не нашутку забеспокоился — боль жгла меня изнутри. Я не мог терпеть и, улучив удобный момент, перехватил девушку в коридоре, когда она направлялась в свою комнату, спросив: — В чём дело? С тобой всё в порядке? Полли стыдливо опустила глаза, дежурно сказав сквозь зубы: — Прости, мне пора. Уже поздно. Всё нормально, — и под какой-то нелепой отмазкой соизволила оставить меня одного. Я не решился последовать за ней и удержать подле себя ещё минуту. Впервые в жизни я испугался. На следующий день из-за подавленной и расстроенной Полли мне пришлось съездить по морде Крису и Дэйву, так как именно по их вине девушка перестала навещать меня типа у меня затяжная депрессия и лучше не трогать и не беспокоить до тех пор, пока не пройдет. Блять!!! Какого хуя здесь вообще происходит? Я только-только наладил отношения с девушкой, стал узнавать её: из чего она слеплена, по каким принципам живёт, а они намандили и оставили всё как есть. Что за подстава, а? Всё летит в пизду из-за сраных доводов по поводу моего помятого вида, сальных и лохматых волос, тусклых глаз… Почему я не могу выглядеть так, как мне удобно, как я хочу? Зачем пиздеть про меня Полли? Она и так хорошего почти не видела, ещё не хватало того, чтобы она верить перестала и сама врать начала. Мне наглых харь папарацци и журналюг хватает, а эти болваны решили, наверное, меня вообще в могилу живьём свести. Конечно, я не выдержал, вспылил, побежал собирать вещи. Вот что за придурок? На кого оставлю Полли? Только эта мысль посетила мою голову, как дверь заскрипела… По беззвучным и робким шагам я понял — это ненаглядная Рикман. Я даже не обернулся — не хватило смелости. — Не уходи, — еле-еле прошептала она, находясь позади меня, и обвила руками мою шею. Я затаил дыхание. Блять, не задохнуться бы и не рухнуть в обморок, а то стрёмно получится перед девушкой. Сердце моё сжалось в комочек; было такое чувство, будто по телу расходились электрические волны. Не заметил сам, как обернулся. Лучше бы я не делал этого. Мои серые глаза, от которых веяло всегда чем-то холодным и безутешным, встретились с её карими, которые так и светились теплом и заботой. Я смутился и, чтобы отогнать навязчивые мысли, тряхнул головой. Длинные светлые прядки, обрамляющие моё лицо, как на зло, нахально спали прямиком на глаза. Ах, чёрт бы их побрал! Бледная рука Полли потянулась к моему лицу и бережно убрала мешавшие локоны. В этом жесте было столько нежности, что я, не сдержавшись, притянул её к себе для того, чтобы поцеловать. Честно признаться, я волновался, точно мальчишка, словно у меня это происходило в первый раз. Я боялся сделать больно девушке — она казалась такой хрупкой, что порою без жалости не взглянешь. Хотя нет, скорее без сострадания. Жалость уж слишком как-то… — Пожалуйста, не оставляй меня одну, Курт… Я услышал своё имя и, будто, вышел из минутного забытья. — Никогда, — также тихо произнёс я.