Каролина в стране кошмаров

Весь окружающий мир почему-то стал искажаться. Он не рушился, не падал, рассыпаясь на куски, а лишь ощутимо менялся, заставляя задумываться о причинах таких перемен. Что же такого произошло, раз дышать, находясь в ненавистном особняке, становится все легче? Почему кошмары постепенно отступают под натиском легкости и непонятного спокойствия? Неужели она сумела привыкнуть к ужасам новой жизни? Распахнув глаза, Каролина вновь всматривается в дорогой балдахин, который подозрительно сильно напоминает ей изысканные орнаментные ткани во дворцах царей, стараясь понять, с каких это пор он больше не кажется ей вычурным? Почему она вдруг перестала считать окружающие ее вещи непозволительной роскошью? Иди сюда. Тогда он сказал эти слова, которые заставили Каролину отдаться ему целиком и полностью, позабыв про свою гордость, честь. Позабыв про свою злость и ярость. Девушка могла поклясться, что помнила каждый вздох вампира, каждое движение его языка на своей коже. Она просто растворилась в его настойчивости, не думая о том, что будет после. Райто не был жесток или груб. Не разрывал ее тело вплоть до мяса, а лишь нежно вскрыл тонкую кожу, собирая багряные ручейки ее сладкой крови. Но было и еще кое-что. Самое ужасное. Каролина помнила собственные ощущения: возбуждение, охватившее ее тело, и то, как быстро билось ее сердце. Лицо Кэрри захватывал румянец всякий раз, когда она бережно воскрешала отрывки этих воспоминаний в своих мыслях, желая испытать их еще хотя бы раз. После такой вспышки чувств, она больше не хотела видеть в Райто чудовище. А зря. Страсть затмила ее разум, мешая видеть истину. Проблема в том, что Сакамаки — ей не друзья. Нельзя слепо верить их словам. Невозможно принимать за чистую монету каждый их поступок, потому что скрытые мотивы есть у всех. Доверившись им, она вновь поставит себя под удар, займет невыгодную позицию, после чего снова превратится в маленькую жалкую девочку для битья. Симпатии здесь нет и не должно быть места. Повернув голову к прикроватному столику, брюнетка чувствует легкую колющую боль в области шеи, присаживается на кровати и тянется подушечками пальцев к двум глубоким ранкам, уже успевшим покрыться тонкой коркой. Девушка специально надавливает на них, растирает до тех пор, пока капельки крови вновь не окрасят ее шею, но почему? Каролина понимает, что внутри ее сердца появляется нечто такое, что яростно отвергают ее принципы. То, с чем смирится, просто не представляется возможным. Нельзя быть благодарным тому, кто издевался над тобой и твоей семьей. Нельзя желать того, кто использует тебя, как излюбленную игрушку. Нельзя любить того, кто питается твоей ненавистью и желает высосать из тебя жизнь. Именно поэтому только боль может исправить сложившиеся положение и отрезвить неразумное сердце. Напомнить о том, кто же Райто Сакамаки на самом деле. Боль не позволит девушке забыть унижение и жестокость, которые ей довелось пережить. Поэтому ногти каждый раз терзают кожу все сильней, расчесывая уже воспалившиеся ранки и продирая их до крови, дабы уничтожить даже тень сочувствия или привязанности к вампиру. Любовь и расположение к Сакамаки — вот она непозволительная роскошь. Каролина уже успела позабыть, как оказалась в своей спальне. Вспомнив сегодняшний день, она наконец-то поняла, что была вымотана настолько, что захотела ненадолго прилечь, чтобы восстановить силы, но неожиданно уснула, да так крепко, что проспала не меньше пары часов. За окном стоял тихий вечер, разбавляемый лишь изредка шумом осенней листвы и фонтана на крыльце особняка. Неясное спокойствие убаюкивало как никогда сильно, но девушка понимала, что если останется в кровати еще ненадолго, то снова провалится в сон, и тогда ночью точно будет бродить по дому, не в силах сомкнуть глаз. Приведя себя в порядок и переодевшись, Комори выскользнула из комнаты, чтобы прогуляться и быть может даже выйти на улицу, дабы освежится. Она представила прохладу от дуновений ветра на своем лице, развевающиеся темные волосы и взгляд, устремленный в тихое ночное небо, и от картины, созданной в своем воображении, сердце зашлось неясной радостью, а ноги сами понесли вниз по лестнице. Оказавшись в холле, Каролина не сразу поняла, что вслушивается в тишину поместья. Ей не хотелось, чтобы кто-то или что-то спугнуло ее внезапное желание, как вдруг стены особняка отразили знакомые голоса: — Раз такой расклад всех устраивает, давайте начнем! — Аято громко посмеялся, отчего Кэрри в красках проиллюстрировала его самоуверенную радостную гримасу у себя в голове. Послышались одобрительные смешки других вампиров, а затем и отчаянный протест жертвы. — Нет! Я не позволю вам! — Тебе не идет сопротивление, блинчик. Не стоит копировать свою сестренку, лучше будь хорошей девочкой, поняла? — угрожающие нотки в голосе Аято надавили на смелость Юи, которая тут же затихла, и не пытаясь сказать поперек еще хоть что-то. А вот Каролине страсть как захотелось высказать все этому ублюдку. И не только высказать. От хорошего настроения не осталось и следа. Брюнетка кинулась в сторону комнаты, дверь в которую была призывно приоткрыта. Так, словно именно появления Кэрри дожидались все присутствующие. В глазах отразился яркий свет, а затем и убранство помещения, о существовании которого Каролина и не догадывалась. Девушка никогда бы не подумала о том, что настолько заносчивые аристократичные вампиры будут играть в бильярд. Однако, все оказалось куда более интересно. В этой комнате она была впервые, ведь раньше интересовалась лишь вторым этажом особняка, но вопреки прогнозам девушки здесь было очень уютно. Обилие тепла и света слишком резало восприятие того, кто именно является хозяином данного поместья. По центру комнаты величественно стоял бильярдный стол с изысканным зеленым сукном, по кругу от которого располагались кожаные диваны цвета темного изумруда, а чуть поодаль над мраморным камином висела картина в добротной позолоченной раме. Правда выглядела она уж слишком вычурно и по-графски, потому что всем своим видом намекала на то, что происходит в этом доме. Мрак, исходящий от полотна был почти осязаем. Фюсли Иоганн Генрих. Вот автор сей блестящий работы, названной весьма и весьма уныло — «Ночной кошмар». — Не смей трогать ее! — брюнетка буквально подлетела к красноволосому, пытаясь оттолкнуть его от сестры, но эта жалкая попытка окончилась провалом. Юи быстро отпрянула от вампира, а вот сам Аято не сдвинулся ни на сантиметр, победоносно возвышаясь над Каролиной, и хитро усмехнулся. Словно радуясь исполнению задуманного. — Ты оказался прав, Шу. Стоило только заикнуться о ее сестре, как она тут же примчалась к нам. — Аято развернул Каролину, прижимая спину девушки к своей груди, и беспардонно блуждая руками по ее груди и животу, прикрытыми лишь тонкой тканью майки. Зажав ее подбородок в цепких пальцах, он развернул лицо Комори к себе, выдыхая в ее губы. Говоря уже тише, но его голос все равно слышали все хищники в комнате, — может желаешь предложить себя вместо нее? Каролина вновь почувствовала себя вещью. Прямо как тогда, в школьном коридоре, когда Райто жестоко опустил ее на землю. Масло продолжало проливаться прямо в разгорающийся огонь. Сакамаки съедали глазами фигурку девушки, стараясь ни пропустить намечающиеся шоу. Расположившись на массивных диванах, Рейджи с надменностью лорда сверлил парочку взглядом из-под отблескивающих очков. Канато, на мгновение отвлекшийся от своего медведя, ожидал продолжения. Шу и Райто стояли прямо перед Аято, гипнотизируя сестер глазами, а Субару лишь напряженно изучал глазами поленья, потрескивающие в камине. То ли злость накалила помещение, то ли этот чертов камин, но Каролине стало жарко. Марево теплого воздуха распаляло и без того покрасневшие щеки, когда из ее груди вырвался гневный вскрик. Ярость резко ударила в виски. — Да пошел ты! — Каролина предприняла попытку вырваться, ударить Аято, но парень быстро зажал ее запястье, предугадав мысли девушки. Красноволосый отпустил подбородок, позволив повернуть голову прочь от его лица, когда глаза в тот же миг поймали взгляд Райто. Точно неуправляемое пламя он ревностно обжигал тело Каролины и его старшего братца. Или ей так просто показалось? Райто сосредоточенно вглядывался в каждую деталь этой развратной сцены. То, как крепко Аято держит запястье его любимой куклы; то, как по-собственнически прижимает к себе ее тело и почти касается сладких губ, когда неожиданно возбуждение от увиденного окончательно отступило, освобождая место злости. Капля за каплей она разрушала терпение Райто, заставляя задавать себе один и тот же вопрос. Неужели он позволит безнаказанно касаться ее? — Ну уж нет, на этот раз ты будешь вести себя покладисто, иначе, — Аято кивком указал на Юи, которая сейчас находилась в руках Шу, настоятельно сжимающего ее хрупкие плечи, — ей придется очень несладко. Усмехнувшись, Аято очертил пальцем контур лица и губ Каролины, убирая угольную прядь за ухо. Почти нежно намекая на правильный ответ: — Ты же не хочешь, чтобы она страдала, верно? В этот момент Кэрри захотелось выть от безнадежности ситуации. Девушка не могла обменять сестру и ее жизнь на собственную безопасность, ведь с самого детства ее учили другому — старшие должны защищать младших. Отец внушал ей эту истину, которая уже давно стала мантрой и набатом отдавалась в голове Комори. Она не отдаст Юи на потеху вампирам. Она не позволит использовать ее для их изощренных мазохистских игрищ! — Верно, — загнанно ответила девушка, подтверждая догадки парня, — поэтому я займу ее место. Ее последняя фраза напрочь убила все сомнения. Да, она всерьез предлагает обмен. Идет на сделку с убийцами лишь бы спасти свою белокурую сестренку. Смех Аято, звонко отдается в ушах, пока девушка пытается понять, что такого смешного она сумела предложить, раз так рассмешила вампира. Оглядывая других присутствующих, она поняла, что их реакция очень схожа с поведением эгоистичного подонка, который все еще прижимает к себе ее тело. Все Сакамаки загадочно улыбались, будто находясь в предвкушении от намечающейся игры, и только глаза Юи не выражали ничего, кроме искреннего ужаса. Взглянув на собственного дьявола, Каролина больно закусила губу, лишь бы не видеть, не всматриваться в выражение его лица — надменное и хитрое, словно эта затея понравилась ему куда больше, чем та, когда ее бесцеремонно лапал Аято. Но ей был неизвестен главный факт, менявший всю суть азарта в изумрудных глазах. Вампиры желали крови, но получить ее обычным способом, посчитали слишком скучным, именно поэтому решили разыграть свой приз. Юи была хороша, и Райто бы с удовольствием попробовал ее, но вот Каролина… Для дьявола с карминовыми волосами эта девушка была не просто хороша. Ее крови и плоти он желал куда больше, чем тело дурнушки-Юи, поэтому изменение в правилах пришлось парню по душе. Сейчас он захотел сыграть куда больше прежнего. — Вижу ты полна энтузиазма, — заключил Аято, выпуская девушку из цепких объятий, и раскинув руками так, словно он — владелец аукциона, произнес, — мы принимаем твои условия. В ответ на это Каролина лишь шире распахнула васильковые глаза, не веря, что вампиры так легко приняли правила такой игры. Вот только хотелось бы знать, на что именно она подписалась. Каковы ее шансы избежать клыков на этот раз? — Думаю, теперь стоит посвятить тебя во все тонкости нашего развлечения, — хищно протянул Райто, раздевая Каролину глазами, подходя ближе. Выражение еще не до конца остывшей злости и легкого испуга на ее лице распаляло его желание лишь больше. Ему не терпелось быстрее использовать свою запланированную победу, чтобы овладеть Комори на законных основаниях — никто из братьев не посмеет вмешаться, если он выиграет партию в бильярд. Победа гарантирована, ведь в бильярде ему нет равных. Приблизившись к ней почти вплотную, уловив запах ее кожи и крови, мозг улетает куда-то далеко, освобождая место инстинкту. Райто — самый настоящий охотник, хищник, а его маленькая жертва стоит прямо перед ним и так сладко пахнет. Наверняка догадывается, чем закончится эта невинная игра, но ничего не может поделать с этим. Как никак зверь сильнее. Он возьмет то, что захочет, наслаждаясь каждым моментом трапезы. — Мы сыграем несколько партий в бильярд, а победитель получит приз, с которым сможет сделать все, что захочет, — на последнем слове парень наклонился ниже, чтобы сравнятся с глазами Каролины и прочитать в них те сильные эмоции, которые он так желал увидеть. Страх мелькнул в васильках всего на мгновение, а затем пришел лед, когда девушка вполне серьезно заявила: — Так значит, приз — это я? Рейджи, сидевший напротив, усмехнулся такому глупому бесстрашию, покручивая древко кия в своей руке: — Проницательности тебе не занимать, — подойдя к Райто, который все еще находился неприлично близко к девушке, буквально вжимая ту в бильярдный стол, Рейджи объявил: — Довольно слов. Начнем игру.

***

Каролина не знала, сколько именно времени прошло с момента начала этой чертовой игры — страх приближения ее конца съедал заживо все чувства внутри девушки, ведь больше всего мучила одна-единственная мысль. Каким может быть желание победителя? В финал вышли двое — Райто и Рейджи, оставался лишь один не забитый в лузу шар. Очки соперников сравнялись, даря им восхитительные шансы на победу, а Каролине — очередную дрожь в коленях. Бесстрашие быстро отпустило ее, заставляя мариноваться в собственных сомнениях и ужасных предположениях, ведь если выиграет Райто, то все будет значительно проще. Комори точно знала каким будет его желание, ведь ухмылка, весь вечер не сходившая с губ вампира, ясно давала это понять, а вот если выиграет Рейджи… Что же он может попытаться сделать с ней? Впервые в жизни Каролина начала мысленно молится, и о чем же? О том, чтобы выиграл Райто, безусловно. Так она снова смогла бы стерпеть все его ужимки, горделивость и надменную самоуверенность, спокойно реагируя на каждое его прикосновение. Или все же не слишком спокойно? В душу закралась противная мрачная тень, маячившая перед девушкой — что будет, если Каролина больше не сможет равнодушно воспринимать действия вампира? Сможет ли она уважать себя после того, как сама добровольно ляжет под него, позволяя делать все? Их первый раз был ужасен. Возможно, Райто и понравилось, он ведь не слишком разборчив, а вот девушке пришлось туго. Следы изнасилования, синяки от пальцев юноши, его засосы еще целую неделю мучили Каролину, будто напоминая об ужасных последствиях ее упрямства. Если бы она не сопротивлялась, ей бы не было так больно, правда? Поправочка, не было бы больно физически. Это верно, но вот душевная боль никуда бы не делась, ведь девушку с самого детства учили, что такое можно делать лишь с любимым человеком. Не с тем, кому плевать на тебя и твои чувства. Не с тем, кто мучает тебя, наслаждаясь агонией и страданиями. Последний удар. Решающий удар. Рейджи легко касается древком кия правой стороны темного бильярдного шара, который быстро набирает скорость, направляясь к заветной лузе. Шар легко прорезает поле, приближаясь к своей цели, однако…не достигает ее. Еще бы на градус правее, и Рейджи бы улыбнулась удача, но сейчас вся игра резко пошла не так, как нужно пепельноволосому Сакамаки. Взглянув на младшего брата, он сразу же заметил победоносную улыбку, так явно сияющую на хитром лице, а затем мог лишь наблюдать, как Райто вальяжно прохаживается вокруг стола, целиться, бьет и с одного удара загоняет шар в лузу. Ту самую, в которую не удалось попасть Рейджи. Счет перестает быть равным. Игра заканчивается в пользу Райто. — Это было ожидаемо, — Рейджи кладет кий на зеленое сукно стола, и скрещивает руки на груди, когда его перебивает молчавший до этого времени Канато: — Но все равно захватывающе, — парень с сиреневыми волосами надменно ухмыляется, понимая, что сейчас предстоит то, чего все так ждали, — и сейчас нас ждет самая интересная часть. Услышав слова Канато, Юи болезненно сжалась, на секунду вообразив, что сделает Райто с ее сестрой, да еще и у всех на глазах, ведь братья привыкли делится садистскими впечатлениями, а еще лучше — быть зрителями таких развлечений. Освободив руки от кия, Райто вновь взглянул на Каролину, которая поймала его взгляд уже непроизвольно — глаза сами ухватились за лицо вампира, считывая каждую эмоцию, проскакивающую на мужественном красивом лице, поэтому когда Сакамаки двинулся к ней, девушка попятилась назад к двери, но ей не позволили уйти. Аято, стоявший позади, с легкостью поймал ее плечи и подтолкнул девушку обратно — прямо в руки младшего брата. Хищники не привыкли делится добычей, но победитель всегда забирает все, верно? Налетев на грудь Райто, Каролина подняла на него порядком испуганные глаза, молясь о том, чтобы выражение, застывшее на ее лице, не выглядело жалким. Плевать на то, что дьявол с карминовыми волосами все поймет, плевать на то, что он уже учуял ее страх, который лишь больше распалял желание, бегущее по венам. Главное, чтобы ее страх не заметили другие Сакамаки, ведь тогда статус трусихи закрепиться за ней на веки вечные. Брюнетка уперлась в грудь Райто, пытаясь отстранится, сохранить безопасное расстояние, но дьявол предугадал ее действия. Он читал девушку, словно раскрытую книгу, будто наперед зная, чего именно стоит ожидать, поэтому одной рукой вампир сжал талию Комори, а другой схватил подбородок девушки, не позволяя отвернуться от него. — Моя маленькая сучечка, вот мы и снова вместе, — довольно растянул Сакамаки, не обращая внимание на своих братьев, которые со скрытым интересом наблюдали за ними, — может порадуешь меня? Именно этих слов Каролина боялась больше всего. Она не хотела, чтобы другие видели их извращения, но Райто не дал ей одуматься. Оголив шею девушки, он быстро слизал кровь с мелких расчесанных ранок, углубляя укус и раздирая кожу, что заставило девушку судорожно выдохнуть, закусив губу. Ну уж нет. Она ни издаст ни стона боли. Она не доставит им удовольствия наблюдать ее беспомощность и податливость. Сделав пару жадных глотков, Райто отстранился, про себя отметив привкус адреналина в крови девушки и ее учащенное сердцебиение, что могло значить лишь одно — предположения девушки касаемо выигранного желания были куда более ужасными. Однако, они были верными, ведь укус — далеко не все, что желал сделать Райто. — Мерзость. Бросив эти слова, Субару привлек к себе излишнее внимание, ведь за всю игру не обмолвился ни словом, лишь изредка наблюдая за реакцией девушек и забиваемыми шарами. Когда же игра завершилась, а ее концовка оказалась уж слишком предсказуемой, вампир не пожелал смотреть на дальнейшее шоу. Субару ненавидел показушность и фальшь, не выносил театральности, к которой частенько прибегали другие братья, считая все, что связано с удовлетворением собственных потребностей, личным делом. Таким, в которые нельзя допускать других людей. Именно поэтому сейчас Субару лишь удалился, не желая смотреть этот спектакль. Его примеру последовали также и Шу, и Канато, и Рейджи, которые утратили к Каролине всякий интерес сразу же после укуса, подаренного ей Райто. В комнате остался лишь Аято, внимательно наблюдавший за парочкой. Подойдя ближе, вампир как ни в чем не бывало предложил: — Может разделим ее? Хм, разделим? Интересное предложение. Вот только Аято напрочь забыл о том, каким импульсивным становится брат, когда речь заходит об этой девушке. Красноволосый отчетливо помнил тот день, когда в школьном коридоре Райто не позволил ему поразвлечься со старшей Комори. Аято помнил и то, как отреагировал его брат на присутствие рядом с Каролиной другого парня, даже не входящего в круг их семьи. В мозгу зашевелились сомнения. Неужели эта девчонка начинает что-то значить для Райто? Ответ вампира подтвердил догадки Аято:  — Она моя. Забудь о том, чтобы пить ее кровь, и используй Юи, если потребуется, — безапелляционно-приторно заметил Райто, не отрываясь от лица Каролины. Упиваясь испугом и удивлением, перемешанными в ее глазах. Она наверняка думала, что он снова назовет ее вещью, но вместо этого Райто лишь снова подтвердил свои права на обладание ею, не спрашивая разрешения. Аято усмехнулся такому ответу, и засунув руки в карманы, даже не стал возражать решению брата. Схватив Юи за руку, он прошествовал к двери, решив сейчас же отыграться на ней за нежелание брата делится. Выпроводив блондинку из комнаты, Аято с глухим стуком захлопнул дверь, оставив вампира и жертву наедине. Долгожданный уход брата подбросил все внутри Райто, а Каролина, словно почувствовав это, предостерегающе уткнулась ладонями в его грудь, словно прося: — Пожалуйста, не надо…только не сейчас, — брюнетка попыталась отстранится, но вампир оторвал ее руки от себя, опирая ладони девушки о зеленое сукно бильярдного стола и вжимая Каролину в лакированный бортик. Наклонившись ниже, Райто быстро поймал губы Комори своими, нетерпеливо углубляя поцелуй и нависая над своей жертвой. Но она продолжала попытки достучаться до совести вампира, так и не отдавая себе отчета в том, что та давно мертва. Невозможно уповать на несуществующее благородие. — Райто, прошу тебя, моя сестра…она в опасности… — девушка начинала задыхаться от наглости и напора Сакамаки, однако, он не слышал ее просьб, лишь чаще целуя ее губы и спускаясь ниже по шее, заставляя Каролину запрокидывать голову от приятных нежных ощущений. Определенно он знал, как именно стоит отвлечь ее от грустных мыслей. — Аято позаботится о ней. Он будет ласков, обещаю, — насмешливо заключил Райто, не прекращая домогательств. Однако, в мозгу девушки словно что-то замкнуло. Это нелепое и крайне жестокое напоминание воззвали к ее совести, заставив резко дернуться, в попытках отстранить вампира от своего тела. Видимо, не ожидая подобной реакции на свои слова, Райто поддался и отошел от девушки всего на пару шагов, глядя на то, как судорожно Каролина пытается восстановить сбившиеся дыхание. Ее грудь вздымалась в бешеном ритме, глаза пылали ярким пламенем, а костяшки пальцев, сжимающие борт стола, побелели от напряжения: — Пусти меня. Мне нужно к Юи. Ледяные осколки в голосе заставили по-чеширски улыбнуться, потому что появление именно такой Каролины Райто так ждал. Ему нравилась ее податливая мягкая версия, но та бестия, что появлялась перед ним в каждом порыве кристально чистой злости, нравилась ему куда больше. Взгляд яростной Каролины высекал искры, желал сжечь вампира дотла, что только усиливало его животные желания, заставляя просыпаться инстинкты. — Боюсь, это не возможно. Сейчас я — твоя главная забота. С этими словами вампир в долю секунду преодолел расстояние, разделявшее их, и ловко увернулся от удара ладонью, который Каролина желала как можно сильнее впечатать в его наглое лицо: — Не прикасайся ко мне! — ее яростный крик пробудил внутри такое же сильное желание, как и тогда, в спальне девушки, когда Райто так похабно отобрал ее честь. Сцепив запястья брюнетки в своей ладони и подняв их над головой девушки, вампир, используя другую руку, усадил Комори на бильярдный стол, заставив их глаза оказаться на одном уровне и сверкая самой наглой улыбкой. Поцокивая языком, парень игриво в предостерегающем жесте поводил пальцем перед лицом Каролины так, как отчитывают маленьких детей, и добавил: — Милая, злобная шлюшечка, все будет так, как я захочу. Уясни это, — сладко произнес Райто, игнорируя выжигающе-осуждающий взгляд брюнетки, — и не лги, что тебе это не нравится. На последних словах Каролина задохнулась от возмущения, но не успела возразить, ведь Райто ловко уложил ее на бильярдный стол и без особых усилий разорвал застежку ее джинс, забираясь рукой ниже. Подбираясь к самому естеству брюнетки. Как бы она не пыталась вырываться, все было тщетно, а получить ту боль, что была в прошлый раз, совсем не хотелось, поэтому Каролина решила пытаться не доставить вампиру того удовольствия, что он так отчаянно хотел получить. Брюки были отброшены в сторону и тогда взгляду дьявола предстало темное кружевное белье девушки, что лишь больше подогрело интерес вампира. — Похоже, ты с нетерпением ждала меня, стервочка. Голос вампира совсем рядом с губами, его томное возбужденное дыхание и руки на теле Каролины создавали безумный распаляющий контраст, от которого девушка издала первый бесстыдный стон, процедив: — Катись к черту. Но Райто знал правду. Девушка отвечала на его поцелуи, сама подставлялась под ласки, отчего губы вампира в очередной раз прорезала хищная довольная улыбка. Маленькая, милая Каролина, наша игра с каждым днем становится все азартнее. Все интереснее… Может, ты никогда не утратишь свой яростный шарм? Если так, то я всегда буду рядом, чтобы направить поток твоего гнева в правильное русло… Внезапно внутрь девушки проникли его пальцы. Их прохлада заставила поежится и еле сдержать унизительный стон, означающий поражение. Победу дьявола и падение той стены, что Каролина выстраивала каждый божий день, чтобы не допустить его в свое сердце. Райто терял не время, а контроль над собой, а потому не дожидаясь позволения Каролины, вошел в нее на всю длину, надсадно рыча. Новый девичий стон разбудил зверя, который оскалил свои клыки. Вбиваясь в податливое тело Комори до упора, дьявол не верил своему счастью. Он выбрасывал из своей головы все мешающие мысли, все нотки злобы и ярости, будто освобождаясь, пока девушка все сильнее и отчаяннее цеплялась ногтями за дорогое сукно, выгибаясь под телом вампира. Ей не было больно, и оттого было лишь хуже. Она не должна испытывать удовольствие рядом с ним! Не должна бесстыдно стонать, мысленно прося не останавливаться. Все не должно быть так! Это. Не. Правильно. И рано или поздно она сгорит в аду за свои грехи. Все быстро прекращается: Райто останавливается, дыша куда-то в шею девушки, а она чувствует лишь две вещи. Тепло, разливающееся внутри ее тела, и предательские слезы, которые пришли так поздно. Глаза Комори в мгновение ока стали влажными, но Каролина сумела подавить этот жалостливый порыв. Никакой жалости быть не может. Она сама виновата в случившемся, ведь отбивалась недостаточно яростно. На самом деле все было куда проще. Дело не в ярости, а в твоем желании. Мозг и сердце уже давно не понимают друг друга, верно? Ты сама желала этого. Пора признаться — ты хотела Райто Сакамаки. И если случай подвернется еще раз, ты, обманывая себя, все равно доверишься его рукам. Не лги себе, Каролина. Ложь ведет к погибели.