Игра по наитию

      От жалоб старосте, а в крайнем случае и Танака-сенсею, Масами удерживали только наставления старшего брата, который всегда говорил, что кляузников и доносчиков никто не любит. Но повод для жалоб, несомненно, был.        В понедельник Аомине-кун дежурить не остался. После уроков он вместе со всеми молча вышел из класса, оставив удивлённую Масами растеряно хлопать ресницами. Во вторник их однокашник Сакурай, краснея и заикаясь, попросил прощения и сообщил, что «Аомине-сан не сможет остаться и подежурить из-за неотложных дел», а Рё сам готов помочь девушке с уборкой. Киёмори широты жеста не оценила и, смущаясь, попросила одноклассника не беспокоиться, мол, со своими прямыми обязанностями она справиться сама. В среду Аомине не было на двух последних уроках, а в четверг он даже в школу не пришёл. Зато в пятницу, когда Масами уже закончила с поливом цветов и приступила к мытью доски, в дверной проём просунулась розововолосая макушка и, вежливо поздоровавшись, поинтересовалась, где её Дай-чан.         — Я спрашивала у Ито-сан твоё имя, Киёмори-сан, и знаю, что вы дежурите вместе с Аомине-куном, — Момои смущенно улыбнулась. — Может, пойдёте на уступки? У нас дружеский матч в субботу, а тренировка без аса — сложное и безнадёжное занятие.        — Каких же уступок вы от меня ожидаете?        Сацуки участливо покачала головой и мягко, будто журя ребёнка, пояснила:         — Пусть Дайки сегодня немного раньше закончит? Он вынесет воду и вымоет доску, где ты не достаешь, но всё остальное, пожалуйста, сделай сама. Времени в обрез, а тренер хочет ещё раз пройтись по основным вехам тактики.        Масами почувствовала, как нижняя губа начинает мелко подрагивать. Тяжело вздохнув, она выдавила из себя самую широкую и дружелюбную улыбку:         — Аомине-кун может делать всё, что пожелает. Я справлюсь со всем сама, как справлялась и четыре дня перед этим.        Сначала Момои стояла и просто ловила ртом воздух, а потом аккуратно, немного даже заискивающе поинтересовалась, что Киёмори-чан имела в виду под словами «справлялась четыре дня сама».         — Он ещё ни разу не оставался после уроков!         — Вот как, — выдавила из себя Сацуки после минутной паузы. — Что же, мы и с этим разберёмся.

***

       Масами домывала пол, когда в кабинет с грохотом ввалилась небезызвестная странная парочка. Момои пихала перед собой сопротивляющегося Аомине и громко причитала о его безответственности, безалаберности и полном отсутствии совести. Дайки в свою очередь бурчал под нос что-то нечленораздельное и пытался стряхнуть девушку со своей руки.         — Вот, Масами-чан, — Момои захлопнула дверь, демонстративно отрезая молодому человеку путь к отступлению. — Можешь распоряжаться этим бездельником, как сама пожелаешь!         — У меня тренировка, Сацки! — не глядя на удивлённую одноклассницу, возмутился баскетболист. — Или ты поощряешь прогулы?        — Ну что ты! Наоборот, я придаю тебе ускорение и восстанавливаю мировую справедливость! Как тебе не стыдно, Дай-чан! Оставил девушку одну!        Дай-чан хотел что-то ответить, но Момои резким движением руки заставила его замолчать:         — Проси прощения, работай, а потом живо на тренировку. И не вздумай отлынивать, — заметив, что Аомине хитро прижмурился, Сацуки потрясла кулаком. — Я за тобой слежу. Если через пятнадцать минут ты не появишься в спортзале, обещаю ряд жестоких санкций!        И громко хлопнув дверью, девушка ушла.        Масами опасливо взглянула на одноклассника. Тот стоял, засунув руки в карманы форменных штанов, и уныло разглядывал кабинет. Нарушать первой тишину девушка побоялась и, чтобы избежать неловкостей в виде длительных извинений Дайки за его поведение, вернулась к уборке.        Но, судя по всему, просить прощения баскетболист не собирался. Он сел на одну из крайних парт, сложил ноги на стул и, блаженно прикрыв глаза, откинул голову назад.        Такой наглости Масами стерпеть не могла:         — Я уже протёрла столы. Не мог бы ты опустить свои ноги туда, где им место? — к сожалению, тон замечания получился жалостливым, но не возмущенным или гневным.         — Опущу, — молодой человек нехотя посмотрел на Киёмори, но ноги со стула не убрал. — Как только ты всё здесь домоешь, а я пойду выливать воду.         — Прости?         — Прощаю, — он небрежно взмахнул рукой, — только давай быстрее, мне лень идти на тренировку, а Сацки может завалиться в любую минуту и затащить в спортзал.         — Ну, раз такое дело, — Масами участливо улыбнулась, — придётся пойти на уступки, — и, взяв в руки швабру, она продолжила мыть пол. — Только знаешь, Аомине-кун, настоящие джентльмены себя так не ведут, — девочка обижено поджала губы, всем своим видом демонстрируя, насколько чувственны фибры её души.        — Мне плевать.

***

       Когда пол, доска, подоконники и панели были вымыты, Дайки всё-таки оторвался от насиженного места и, на ходу разминая затёкшую шею, понёс полные вёдра воды в туалет. Масами попыталась как можно скорее собрать свои вещи и сбежать домой. Но не удалось.        Она была ужасно расстроена и неприятно удивлена поведением одноклассника. Не привыкшая к такому отношению, особенно со стороны мужчины, Киёмори думала, что после того, как она мило улыбнётся и сделает вид, будто не заметила свинского поведения Аомине, последнему станет стыдно. Во всяком случае, у мамы такой фокус манипуляции получался. Стоило ей опустить ресницы или стеснительно улыбнуться, как мужчин начинало распирать желание быть сильными и мужественными, быть мужчинами. У Масами не вышло даже захудалой пародии.                             Молодой человек догнал Масами у школьных ворот и без проблем подстроился под её по-непривычному торопливый шаг:         — Подожди! Тебе в какую сторону?         — Мне в сторону моего дома, Аомине-кун.         — Мне тоже.         — Что? — Киёмори удивлённо приподняла брови.         — Ну, в смысле мне в сторону моего дома, — поспешил оправдаться баскетболист, но, почему-то не отставая, топал за одноклассницей. — Нам чего, в одну сторону?         — Я думала, тебе на тренировку, — у Масами получилось проигнорировать замечание, но не обращать на идущего рядом парня внимание ей не удавалось. Кончики ушей предательски заалели, а ладони впервые в жизни стали влажными. — Во всяком случае, так ты сказал той девушке.        Своей девушке.         — Сацки по кайфу всё время напрягаться и напрягать меня заодно. Есть дела интересней, чем потеть на площадке с неудачниками.        Масами не нашлась с ответом. Последняя реплика показалась ей грубой, и потому дальше они пошли молча.        Город жил. Закатное солнце окрасило горизонт в розовые тона. Гофрированные облака белёсыми пятнами расползлись по небесной выси, укрыли верхушки небоскрёбов в своих объятьях. Лёгкий западный ветер приносил едва уловимый сладкий и тонкий аромат уже отцветающей сакуры. Мимо проходили школьники и офисные рабочие, одинаковые, в своих белых рубашках, они устало сутулили плечи и торопились домой. Совсем рядом проехала машина и резче положенного затормозила у светофора.         — Слышь, я же типа как виноват, — неожиданно прерывая, как казалось Масами, неловкое молчание, заметил Аомине. Он неуклюже провёл пятерней по загривку, ещё больше нахмурил лоб. — Сацки мне плешь проест, если узнает, что я не извинился.        — О, не беспокойся об этом, — девушка поспешила успокоить одноклассника. Кому от этих извинений будет более неловко, она наверняка не знала и узнавать не хотела. — Уверенна, у тебя были важные дела, потому я не в обиде.        Дайки с минуту ошарашено смотрел на Масами, потом тяжело выдохнул, как бы давая понять, что разговор ему даётся нелегко, а затем слегка рассеянно пожал плечами:         — Я вообще-то и не беспокоился. И дел у меня важных не было. Просто было лень возиться с тряпками, швабрами и мочалками. Но не суть, — молодой человек потянулся до хруста в спине, а потом, сверив по мобильному телефону время, добавил, — у нас завтра товарищеский матч. Место и время отправлю в СМС, когда сам узнаю. Этому сосунку Сакураю нужна будет поддержка.        И развернувшись на пятках, он быстрой, пружинистой походкой направился в сторону школы.