Попробуй изменить мою жизнь

— Приступай. *** Краска медленно отливает от смуглого лица Эрена, будто кто-то неаккуратный сделал маленький надрез на сонной артерии, и кровь не спеша, густой слизью стекает по тонкой шее всё ниже и ниже. Эрену кажется, что он слышит удары тёплых красных капель об твёрдый пол. Бесплотные «медузы» ловят кровяные подтёки на свои вертлявые щупальца, и размазывают жидкость по бледному лицу омеги, придавая ему цвета. Иначе Эрен не может объяснить, почему его щеки розовые и кожа так ужасно стягивается и дико горит. Она кажется совсем прозрачной, тонкой, как плёнка — чуть прикоснёшься, и она рассыпется сухим пеплом. Изумрудные глаза светятся тусклым зеленоватым огнём. Сухой язык проводит по потрескавшимся нежным губам и омега с невероятными усилиями ватными ногами делает несколько тяжёлых шагов вперёд. Разочарованный, почти по-детски обиженный несправедливостью взгляд Эрена на несколько секунд встречается с насмешливыми дьявольскими глазами, в которых пляшут черти. Они наслаждаются его неуверенностью, впитывают боль омеги в себя, и непременно возвращают её в несколько крат сильнее. Свет лампы отражается в тёмно-карей радужной оболочке, создавая иллюзию адского красного огня в глубине чёрного, будто острого вертикального зрачка. Эрен смотрит в эти глаза, думая о том, что сейчас этот кровавый ненавистный огонь вырвется, чтобы сжечь его. В этот раз навсегда. Но ничего не происходит. «Медузы» вертятся вокруг хозяина борделя, словно огромные белые пятна, коими они на самом деле и являются. Эрен не может взгляда оторвать от того, как призрачное существо длинными щупальцами мажет лицо альфы слизью. Прозрачная жидкость стекает с чёрных волос, густыми струями затекая в глаза, капая на тонкие бескровные губы. И он этого не знает, не видит, не ощущает. Блестящая маленькая капля летит на белую рубашку мужчины, поверх которой весит пластиковый бейджик. В него вставлена кристально белая, идеально ровная бумажка. Жидкость закрывает собой одну чёрную узорчатую букву, но это не мешает Эрену увидеть имя, которое знает наизусть. Джек. Омега понятия не имеет зачем альфа носит бейджик. В принципе, Эрену нет дела до заморочек своего начальника. Может, так мужчина подчеркивает собственную важность? Эрен несколько раз моргает, и «медузы» исчезают, как и не бывало. Лицо Джека кристально чистое, на рубашке нет никакого пятна, и чёрная буква совсем не скрыта прозрачной жидкостью. Эрен знает, что они не реальны. Омега вплотную подходит к Джеку. Зеленоглазый даже представления не имеет, сколько длился его ступор, но, раз альфа не раздражен, то, скорее всего, несколько жалких секунд. А для Эрена это целая вечность. Широкие лёгкие джинсы омеги касаются строгих чёрных брюк альфы. Большие ладони мужчины, с тонкими длинными пальцами, которые украшают дорогие золотые кольца, опускаются на бедра Эрена, медленно, словно играя, поднимаются вверх, шаловливо забираются под толстовку, пробегаясь шершавыми подушечками по нежной коже парня. Эрен закусывает губу до крови, не давая хрипу вырваться из горла. Хрустальные слезы блестят в глазах. Омега готов умолять плод его воображения вернуться, лишь бы не быть сейчас таким одиноким. — А вот и я, — говорит депрессия, — ты больше не один, — Эрен, не ждал? А он ждал. Парень медленно опускается на колени. Джинсы трутся о пострадавшую кожу, но это помогает удерживать сознание в реальности. Эрен не спал столько же, сколько и не ел. Силы с каждой секундой покидают его тело. Пальцы ловко, со знанием дела, орудуют над кожаным ремнем Джека, и умело достают член из боксеров. Эрен с чувством обречённости, которое поселилось в глубине его души с самого детства, проводит тонкой рукой по органу, приводя его полностью в возбужденное состояние. Челюсть всё ещё болезненно ноет от прошлого захода, и Эрен лучше бы отсосал Риваю снова, лишь бы остаться в его просторной квартире (там он хотя бы чувствовал себя более менее комфортно), а не сидеть в кабинете начальника на коленях. Омега чувствует пряный запах, он молекулами прилипает к стенкам носа, и его снова начинает мутить. Не обращая внимания на плачевное состояние своего организма, Эрен, хотя все показатели давно на нуле, открывает рот, профессионально пропуская член в самое горло. Эрена научили добиваться всего сексом. Он привык. Омега кладёт одну ладонь на колено Джека, второй помогая себе, начиная сосать усерднее. Ведь так и должно быть? Всё нормально, Эрен. Альфа хватает его за волосы, сильнее вбиваясь в рот омеги. Эрен старательно прячет зубы за губами, а нежеланные злые слёзы текут по впалым натянувшимся щекам. Нет, сейчас он не плачет, это просто глупая реакция организма. Нет, сейчас ему не больно, это просто уставшее тело, которому требуется отдых. Всё хорошо. Несколько резких толчков в горячее горло, которое инстинктивно сокращается, пытаясь вдохнуть каплю обжигающего кислорода, и Джек изливается Эрену в рот. Тело альфы оседает, расслабляется, а на лице светится мягкая зубастая улыбка — Хорошая работа, шлюшка, — альфа по-отцовски трепет Эрена по влажным волосам, несколько прядей которых остались в его широкой ладони, — отработал свой отпуск. Улыбка умело превращается в мерзко натянутую ухмылочку. Джек щёлкает молнией брюк, застегивает фирменный ремень, встаёт с дивана, вальяжно обходя Эрена, который продолжает сидеть на коленях, расфокусированным взглядом смотря на большую яркую картину на стене. На полотне изображена зелёная сочная трава, которую к земле пригибают порывы тёплого ветра, и сжигающее всё на своём пути солнце. В голубом безоблачном небе ярким пятном выделяется разноцветный летучий змей. Такой свободный и лёгкий. Эрен даже представить не может, где находится столь прекрасное место, но всем сердцем мечтает там оказаться. Но от своей реальности он никуда не сбежит. Губы испачканы в белёсой сперме, омега проводит по ним языком, слизывая солоноватую жидкость. Она не отвратительна на вкус, и Эрен впервые задумывается о том, что рад, что Джек правильно питается. Могло бы быть ещё хуже, хотя, наверное, Эрен уже всё пережил. Омега с трудом встаёт с колен, облокачиваясь ладонями на светлый покрытой кожей диван, вытирает остатки спермы тыльной стороной ладони и медленно подходит к столу начальника. На гладкой поверхности лежат всё те же мятые деньги, и они ломают душевное равновесие Эрена к чертям. А рядом ещё одна стопка разноцветных купюр. Эрен разбито смотрит на эти бумажки, ставшие смыслом его жизни, и не понимает, почему всё это выпало на его долю. — Поставь свою красивую подпись вот здесь, и ты свободен, Эрен. Альфа сыто лыбится, его голос приторно-сладкий, душный, словно патока, и оттого ещё более раздражающий. Эрен находит в себе последние силы взять ручку из протянутой руки Джека, который будто специально коснулся его запястья своими холодными пальцами. Омега натянуто улыбается, слёзы накапливаются в глазах, а руки дрожат, поэтому роспись выходит несколько кривой. Эрен забирает деньги, небрежно засовывая их в карманы толстовки, и как можно быстрее покидает кабинет начальника. *** Во рту отвратительно горчит. Эрен еле успевает выбежать на ватных ногах из лабиринта серых коридоров борделя, сжимая мокрыми ладонями деньги в карманах толстовки, прежде, чем его вырвало желчью вперемешку со спермой прямо на собственные кеды и стену здания. — Блять! — голос истерично ломается, практически перестая в крик. Омега нещадно раздирает до крови горло кашлем. Блевать уже нечем, но желудочный сок поднимается вверх по гортани, стенки сокращаются, и Эрен извергает из недр организма болезненное ничто. Чёртову пустоту. Слабость оглушающей волной сбивает с ног, омега резко облокачивается плечом на стену, чувствуя, как на коже расцветает новый синяк. Главное не упасть. Перед глазами плывут тёмные тени, совершенно не похожие на «дружелюбных прозрачных медуз», и Эрену кажется, что ещё немного и он выблюет собственный желудок, который, к слову, давно не выполняет своё прямое предназначение. Омеге чертовски больно, ощущения такие, будто ему в горло насильно влили раскалённый свинец, и он течёт по гортани, по венам, вместо крови, которую Эрен выплюнул, уничтожая его изнутри. Когда немного отпускает, Эрен с трудом отталкивается от стены, вытирает облёванные кеды об асфальт, покрывая обувь слоем грязи и пыли. Вдалеке забрезжил свет фар. Такой желанный и необходимый Эрену сейчас. К борделю подъезжает желтое такси, прямо как в самом начале этой бесконечно длинной ночи, чтобы забрать одинокого путника. Омега лениво машет машине рукой, а затем, когда она останавливается, идёт к ней словно утопающий к последниму шансу выжить. Для Эрена так оно и есть. Он наконец едет домой.