Глава 8
Союз
Клео вышла из библиотеки. Она смутно помнила, что такое «Союз сердец». Почти год назад, когда она только встретила Корнелию, та ей объяснила вкратце, что это такое, но Клео тогда решила, что это сказка. Корнелия рассказала ей тогда про поверья: «Если подаришь первый поцелуй фейри, то потеряешь душу, поцелуешь демона – жизнь, поцелуешь колдуна – свободу». Но подробности не помнила, потому что решила, что это не всерьёз. Клео нашла Рича возле столов с закусками. Вид у него был несколько уставшим. Он смотрел на выделенную для танцев площадку. — Знаешь шотландскую мудрость? — спросила Клео, наблюдая за тем, как танцуют дяди Том и Джимми с жёнами. — Какую из? «Не нападать и не связывать себя браком с шотландцами»? — уточнил он. — Алкоголь не решает проблем, но и молоко тоже, — и Клео кивнула на пунш в его руке. — А разве не ты утром предложила мне напиться? — Я рассказала Айнсли о том, кто мы. — И как она отреагировала? — Удивилась. — Правда? Она с Джеком мимо меня прошла. Удивления я не заметил. Клео проследила взглядом за Говардом, прошедшем мимо них к хозяйскому столу, чтобы поднять бокал за молодых и произнести пожелания. — Зато я заметила, как ловко она поймала свою челюсть на лету в сантиметре от пола и вернула на законное место с таким хрустом, что на это обратили внимания даже в другом конце зала. Рич не сдержал смеха, прикрыл улыбку рукой, но Клео решилась. Она посмотрела на него прямо: — И долго ты собирался от меня скрывать, что проклят? Она видела, как резко изменилось его выражение. Он обернулся к ней. — Потому что не хотел беспокоить лишний раз. Ты и так вся в заботах, — он обвел рукой пространство вокруг. — Особенно с этой свадьбой… — Это не оправдание. Я могу помочь. — Слишком поздно. Твоих сил не хватит. Да и моих тоже. — Я готова рискнуть. Ты стал мне другом, собеседником. Знаешь, как тяжело найти человека, который может говорить с тобой?— призналась девушка. И это правда: ей нравилось его общество, такого не было ни с кем, близким ей по возрасту. К ней все коллеги Говарда относились как к ребёнку, не многие принимали её всерьёз, но те, кто признавали, видели в ней будущую коллегу, как раз таки обучали её многому. — Знаю, — признался Рич. — Тогда не спорь со мной. Я помогу тебе. — Мне сказали, что то, что может снять проклятье – это Хрустальное сердце. Но, Клео, это чистой воды ловушка. Оно не может исцелить никого, кроме своего носителя. И ты это знаешь. На деле Рич был прав – Клео совершенно не знала, что делать. Если в прошлый раз, когда он умер, она смогла исцелить его магическим цветком, но тогда они и занимались поиском артефакта, да и помог ей египтянин Бомани Габел, который знал её в одной из жизней. Точнее сам был божеством. Только к кому на этот раз обращаться? К тому, кто наслал? Вот взять сейчас и подойти к Хранителю, да за заключение «Союза» выведать, как снять проклятье? Шотландцы никогда не станут унижаться так. Поймать ту женщину, Миру или как там её, новую помощницу Хранителя, и пытать её? Одобрения точно не получит, как Богиня. Но терять такого друга как Рич Клео не собиралась. — Что значит «Союз сердец»?— внезапно спросила Клео. — Это нечто вроде обручения, — спокойно ответил Рич, не отрываясь от развернувшейся перед ним картины – дядя Джимми пытался станцевать танец с мечами*, перепрыгивая через них, и как Сандра всеми силами делала вид, что это не её муж, и что она его не знает. — Насколько я знаю, то раньше, заключая Союз, жених и невеста могли передать друг другу часть своих сил.Через Союз они открывают свой разум и душу. — То есть, когда Хранитель торговался Союзом на снятие проклятья, он имел в виду, что заберёт мои силы? — уточнила Клео, вглядываясь в развивающийся килт дяди Джимми. — Он просил «Союз»? — удивился Рич, Клео заметила, с какой силой он сжал кулаки. — И думать забудь про это! — Так он хочет мои силы? — снова спросила Клео. — Он её может так получить? Через «Союз»? — Уж точно часть. Но так же и передаст тебе силу тьмы. При любом исходе все очень плохо. А что именно Хранитель тебе сказал? — Сказал, что если я с ним заключу «Союз», то он излечит тебя, вот только не доверяю я ему в этом плане. А как проводят этот… «ритуал»? Горькая улыбка промелькнула на лице Рича, но оборачиваться он не стал, а просто ответил: — Не самым приятным образом для некоторых. Ты хочешь этого избежать? Если в том поверье, которое ей рассказала Корнелия в первую встречу, речь шла про поцелуй и кому нельзя его дарить, то… Клео вздохнула. «Причем здесь поцелуй? — спросила она себя. — Как он может сыграть роль в каком-то старом обряде? В стародавние времена, естественно, кому попало поцелуи не дарили, так почему Рич спрашивает? Если заберёт силу, то да, это крупная проблема, но как это можно избежать?» — Ты не мне ответил. Да, я хочу его избежать, но как его заключают? Рич огляделся. Поставил стакан на стол и кивком указал в сторону открытых дверей в дом. В гостиной он тоже осмотрелся, но кроме семьи Ли на кухне и проходящей на втором этаже Санни в направлении крытой оранжереи, никого не увидел. — Где есть тихое место? — спросил Рич. Он хотел направиться в ту комнату, которую занимал эти дни, но Клео его потянула за руку в библиотеку. Здесь действительно было очень тихо. И мрачно из-за задернутых штор. Но и день подходил к концу, сумерки медленно сгущались над домом. — Достаточно тихо? Рассказывай! Они стояли напротив друг друга, но… между ними висело странное напряжение. Клео заметила, что Ричу очень неудобно говорить о «Союзе». Он и так избегал по нему вопросов, а теперь, когда отвертеться было нельзя. — Есть одна уловка, — вздохнув, начал Рич, но тут же отвернулся к шкафам с книгами. — Скажи честно: ты с кем-нибудь раньше целовалась? Не в щёку, а в губы. Клео не знала, какие чувства нужно показывать в тот момент, когда парень спрашивает о таком. Обычно все вопросы мужчин в её адрес состояли из «Что на ужин?», «Где отвертка?», «Куда дела паяльник или рубашку?», «Кого сегодня бить будем?». Последний вопрос ей задавали мальчишки в Испании, когда она носила с гордостью прозвище «Рейна» – то есть «королева» и дружила с местной шпаной. — Я на такое способна? — задала встречный вопрос Клео. — Ты же заешь, что нет. Это была чистая неправда. Неправда из-за того, что она целовала в губы мужчину, чистая из-за того, что в тот момент они были в Мире Мертвых, а тела были в мире живых. Да и было это не так давно. И с Ричем. Вот только он совершенно точно не помнил этот момент, что было на руку. — Тогда это плохо, — ответил Рич, продолжая разглядывать корешки книг, расставленных на полках как попало. — То есть? — Клео подобный ответ сбил с толку. Рич замолчал. Клео показалось, что он как-то подозрительно долго собирается с мыслями. Наконец-то, Рич сократил между ними расстояние. Взял её за руку. Его рука была сухая и очень горячая. Большой палец мягко чертил выступающие костяшки. Губы сложились в тонкую полоску. Клео заметила, что Картер никак не может решиться. В нем шла борьба. — Рич? — тихо позвала его Клео, но тот не ответил. — Ричи?.. Когда он поднял на неё взгляд, то девушка увидела два расширенных зрачка, окруженных тонкой линии карей радужки. Видно в Картере плескались сильные эмоции. Однако челюсть напряжена. Клео отвернулась. Она будто бы провалилась в воспоминания. На ней шелковое белое платье с узкими рукавами, но с накрахмаленным воротником и кружевными манжетами. Лиф обшит золотым. Верхняя юбка узкая с несколькими слоями, обшитыми жестким кружевом для придания ей пышности. Из-за узких рукавов руки казались такими же тонкими, как сейчас, а так же и длинными. На этот раз волосы не были распущены, по ощущениям голову тяжелила причёска, а на лоб свисало тонкая бижутерия, уходящая в прическу. Прямо напротив Клео, а точнее Ветон, стоял он – Андрес Клиффорд – возлюбленный из первой жизни, королевский паладин, рыцарь-защитник августейшей семьи. В золотых доспехах, с мечом наперевес. Теперь Клео могла рассмотреть его лучше, ибо в этих воспоминаниях светило солнце, да и рыцарь шлем снял. Этот человек обладал красивой внешностью: оливковая кожа, завораживающие тёмно-карие глаза и тонкая полоска губ, изогнутая в смущённой улыбке… Только теперь Клео увидел разницу между воспоминаниями: этот человек старше, шире в плечах и волосы не прилизаны, а вьются тёмно-каштановой проволокой. Руку Ветон Андрес держал в своей. Их кожа красиво контрастировала: бледность Богини Жизни будто бы показывало её безучастие и отчужденность, тогда как экзотичный цвет у мага огня говорил о движении и горячем темпераменте, который тот тщательно скрывал. Они стояли в королевском саду возле пышно цветущего дерева магнолии, источающего дурманящий запах. Клео почему-то решила, что лично ей никогда особо не нравились розы. Цветам требовался уход и забота, а в ответ они жалили как осы. Как-то в детстве особое впечатление на неё произвела лодочная переправа по неглубокой, но широкой реке. А может, это и не река была вовсе. Клео в то время было около пяти лет. Лодка рассекала зеркальную гладь и несла их к огромным зарослям. Стояла тишина, все молчали, только вода звучала своеобразной мелодией под веслами. И наконец, они очутились в самом настоящем сказочном лесу. Из глубин на толстых ножках возвышались священные цветы – лотосы. Их семена попадают в ил, прорастают и тянутся вверх. Символ того, как в грязи зарождается красота. Тогда она не знала, но полюбила этот цветок. На языке цветов лотос означал мудрость, славу и долголетие… Здесь во дворце не было пруда с лотосами. Но Ветон точно знала, что в её родном краю они сейчас цветут, заполоняя собой всю поверхность озера. Магнолия отличалась от него сильно: дерево, запах не такой терпкий, скорее сладкий, да и значение другое. Благородство и упорство – вот её значения. Подарить хотя бы один её цветок, все равно, что сказать: «Я – твоя судьба! Мы будем вместе!». Так зачем Андрес назначил встречу именно здесь, в аллее с магнолиями? Дамы при дворе становились вольными, даже, грубо говоря, распущенными, а вот Ветон, как придворный учитель принцев, оставалась добродетельной, держалась в стороне от интриг и отказывала ухажером. В своё время опекун научил её языку цветов. И чем дальше уходила её дружба с Клиффордом, тем больше казалось, что он тоже знаком с тайными значениями растений. Раньше они сталкивались возле клумб с хризантемами, затем рыцарь подарил ей ирис. Богиня расценила это как знак того, что Андресу понравилось её общество, и он предложил ей свою дружбу. Затем рыцарь на прогулке в лесу преподнес ей василёк, когда она спросила, кому можно довериться, а это означало верность. Но вот случай по весне выбил её из колеи: на прогулке с младшим принцем они отыскали ландыши, и Клиффорд, воспользовавшись случаем, когда мальчик отвлёкся, приколол цветок на булавку к меховой накидке Ветон. И только в своих покоях, она вспомнила, что этот цветок говорит о тайной любви. Теперь же Ветон смотрела Андресу в глаза. Он рисковал всем, чем только можно, нарушал клятвы и законы своих собратьев-паладинов. Он восхвалял не королеву, а совершенно другую женщину, которая только притворялась благородной, а сама жила в детстве под перевернутой повозкой в лесу, голодала, просила милостыню и воровала хлеб. Родители нарекли её Зои – «жизнь», а опекун, спасший её от голодной и холодной смерти, дал ей новое имя Ветон – «молния», «свет, рассекающий небо». Объяснил это тем, что она поразит всех. И Ветон стала придворным учителем принцев. Манеры и внешность очаровывали мужчин, а острый ум приводил в замешательство. Поклонников у неё было много, женщины ненавидели её, друзьями же стали рыцари, приставленные к принцам. Но ни Джонас Дуглас, ни Андрес Клиффорд никогда не говорили ей о своих чувствах. Это позволяло общаться с ними на равных и довольно откровенно. Однако теперь… Андрес крепче сжал её руку. Впервые он держал её за руку без перчаток. Ветон казалось, будто бы рыцарь насаждается самым простым прикосновением. Но пугало ли её это? Нет. Ей самой было приятно чувствовать жар от его ладоней. От неожиданности Ветон вздрогнула, когда другая такая же горячая ладонь накрыла её щёку. Губы Андрес дрогнули, он улыбнулся. Ветон замешкалась. Когда он отпустил руку, Ветон растерялась, но вдруг между ними возникла сладко пахнущая шапка флоксов. — Ты знаешь его значение? — тихо спросил рыцарь. — Пламя любви, — ответила Ветон и застыла. Её рука действовала самостоятельно: поднялась и взяла цветок. Она просто выпала из пространства на какое-то время. А когда пришла в себя, то почувствовала нежное прикосновение губ к своим губам. Андрес не целовал её, как целовали придворных дам за портьерами: жадно, грубо, второпях и звучно, – нет, наоборот его прикосновения к её губам подобны поцелуям каких-либо святых реликвий. Он касался её осторожно, не спеша и очень нежно. Время словно застыло, хотя прошло всего-то несколько секунд. Андрес отстранился. Его лицо изменилось: пропала улыбка, задор, но его зрачки так и выдавали бушующие эмоции. — К… — его фамилия застряла в горле. Она ничего не могла сказать, только смотрела. Её сердце в груди застыло, а затем больно ударилось о рёбра и застучало по ним так усердно, что слышалось даже в ушах. Теперь обе ладони лежали на её щеках. Андрес снова прикоснулся к её губам, но в этот раз действительно поцеловал. Нежно и осторожно, словно боялся спугнуть. Прикосновения его губ вызывали дрожь, ноги подкашивались, дыхание сбивалось, и, когда он и в этот раз отстранился, Клео приоткрыла рот и зачем-то закрыла глаза. — Это ещё что за новость?! — раздался режущий слух возглас. *Шотландский танец с мечами — исполняется на двух скрещенных мечах и является одним из четырех старейших традиционных шотландских танцев.