Уличная магия 2: Маскарад

Теперь я ненавижу ночь. Само это слово воплощение мрака, холода и тишины. Одиночество чувствуется острее, чем в любое другое время суток. Душевное так особенно. Хотя, сегодняшняя ночь скорее необычная, чем одна из многих. Пьяная Конан в коктейльном вечернем платье шастает босиком по грязному холодному асфальту, играясь с одичавшим за день в одиночестве Кьюби. Я, все еще не отличающийся трезвостью мышления, просто наблюдаю, сидя на скамье неподалеку. Вмешиваться в легкомысленную идиллию нет никакого желания, поэтому я верчу в руках идиотского голубого лягушонка и успешно притворяюсь живым. На самом деле это легко: надо только моргать вовремя, не забывать дышать и, желательно, чем-то занять руки. Любой деятельностью – хоть художественным верчением оригами в пальцах. - После разговора с Учихой ты выглядишь еще хуже, чем раньше. Что у вас там случилось-то? – Конан вся упыхалась, пока совершала ритуальные танцы с собакой вокруг какой-то машины. Берет тайм-аут и садится рядом. Хорошо, что мы додумались прокатиться на такси. Садиться за руль в таком состоянии дело рисковое, а я не хотел бы, чтобы Хаюми погибла в автокатастрофе. Такая смерть ей не пойдет. - Почему спрашиваешь? Мне казалось, тебе наплевать на... - Вот только не надо делать поспешных выводов. Раньше было наплевать, а теперь у нас появился сотрудник, который, в отличие от остальных, слушается меня беспрекословно. Хаюми награждает насмешливым взглядом, затянутым хмельной дымкой. - Я послушен в меру своих сил. - Наруто, если ты пошлешь меня к черту, я не стану доносить Дейдаре. Тебе и так несладко живется. - Почему ты так добра ко мне? - протягиваю ладонь подбежавшему Кьюби. Пес ласково ощупывает мои пальцы носом, а потом и языком. - Я не добра. Так можно говорить только о тех, кто совершает соответствующие поступки. А болтать можно о чем угодно даже держа человека на прицеле… Отличный способ уйти от темы. - Что там у вас случилось, пока я допивала коктейль? - Неприятный разговор. Видимо, ему не понравился наш дилетантский танец. - Ты держался молодцом, - глаза девушки становится немного осознаннее. – А мистер мрак не спрашивал обо мне? - Нет. - Значит, не узнал, - торжествующая ухмылка. Снова искренняя, настоящая. Если бы она всегда так улыбалась, никогда бы не подумал, что эта милая невинная красавица работает стриптизершей. И даже образ развратной женщины-вамп не испортил бы впечатления... Это я по возвращению на квартиру переоделся в свою одежду. Она предпочла пойти на прогулку в чем была. Молчим. Есть тысячи тем для разговора, но и молчать приятно. Правда, надолго меня не хватает. - Знаешь, Саске никогда не был добр ко мне. Снисходителен - да, но не добр. - Тебе нравится чувствовать боль? Мазохист, что ли? – Конан усталым движением стирает с уголка моих губ размазанный след «полоски крови». Мне нравится, как естественно она ведет себя в любых условиях. На сцене у шеста, обнаженная, одетая, рядом с Дейдарой, рядом со мной… девушка всегда уверена в себе, спокойная, собранная. Остается только восхищаться и завидовать. - Нет... мне нравилось то, что я чувствовал, когда он позволял находиться рядом. Раньше казалось, что его слова и действия – это результат какого-то глупого спонтанного решения. А сейчас… я ни в чем не уверен. - Звучит жалко. - Ага... - Знаешь, Призрак, мне все равно, что с тобой может случиться в дальнейшем. Тебя может достать Элифес, который в последнее время возомнил себя черт знает кем, или одноглазый ублюдок, или вообще Хидан. Но вот совет: наберись сил. Они тебе понадобятся. - Ты расскажешь кого сегодня ловила в «Чармате»? - Ну, львиную часть ты уже знаешь. Как я уже сказала, он подставил Хидана. В результате моему другу пришлось отсидеть за преступление, которого он не совершал. Мацураси не убийца. Он тренер и тот, кто может разговорить любого, да. Пусть Хидан пролил немало крови, но жизни он не забирает. Сегодня я узнала, что заказ слили информатору и теперь наша задача найти того, кто все это состряпал. Кто добыл данные, подтасовал в нужное время и смог поставить пятно на отполированной до зеркального блеска репутации Данзо. Кстати говоря, возможно, следующее твое задание будет очень серьезным и жестоким. - А ты знаешь, кто в «Синтагме»... убивал? Ведь есть такие? Хаюми задумчиво возвращает туфли на их законное место. - Хочешь знать, чьи руки испачканы в крови? - Хочу, - сам не замечаю, что стискиваю оригами в пальцах, почти уничтожая форму амфибии. - Дейдара, - спокойно отвечает Конан. – Убивал не раз. Он… что-то вроде карающей длани Данзо. Дебил-десница. Еще Нагато. Да-да, не смотри на меня так. Он наемник. И Кисаме… их невозможно скомпрометировать. Ищейки Данзо работают в ударном темпе уже много лет. - Могу я связаться с Кисаме не через Дейдару? – с трудом сглатываю ком в горле. Все еще хуже чем я думал. Там не просто какие-то мелкие преступники. Убийцы. Те, кто лишал жизни живых людей… - Зачем? - Я хочу поговорить с ним об Итачи. Дейдара посоветовал. - Завтра он точно будет работать. Приходи ближе к ночи. Попрощавшись со мной холодным поцелуем в щечку, Конан вальяжно уплывает в сторону дороги. - Тебе вызвать такси? - Сама поймаю. Может быть, даже какую-нибудь похотливую рыбку заодно. Припоминаю слова Дейдары о том, что Конан уродует тех, кто смеет покуситься на ее тело. Беспокоиться не о чем – и мне даже не жаль этих «рыбок». Если честно, просто плевать. Мы с Кьюби провожаем девушку взглядами. Все-таки Конан лучше, чем пытается показать. А вот Саске... хуже, чем я мог себе представить. *** Она поет поговорки. И ухмыляется, глядя на меня из-под широкой полупрозрачной черной накидки. Ее глаза темно-серые, цвета отчаяния и тоски. От высокого женского голоса по телу бегут мелкие мурашки. Я не чувствую страха, нет… я чувствую звенящий лихорадочно-неконтролируемый ужас. - Тигр после смерти оставляет шкуру, человек оставляет имя. Несколько шагов и знакомые черные следы. Зачем я иду? Бежать некуда, но так хочется исчезнуть, оказаться в другом месте, как можно дальше от моей Поющей Смерти. - Когда птица понимает… что умрет, ее песнь становится печальной, - нараспев... - Хватит! Оставь меня в покое! Это я? Это точно мой голос? Больше похоже на скрип ржавых петлей. - Тот, кого любит бог, долго не… Дрожь бежит по телу, а потом, соскользнув куда-то вниз, незаметно превращается в трясущуюся землю, которая расползается кривыми трещинами. То место, которое должно быть моим сердцем, кусает знакомый ледяной холод. Хочется кричать от боли, злости и обиды, а вместо крика получается отвратительно жалобный плач. - Тот долго не… - повторяет Она, вмиг оказавшись около моего уха. С какой стороны – не понять, возможно, с обеих… - Живет. Шепот. Просыпаюсь я от звонка в дверь. Перед глазами скачут черные точки, как после того удара спешл фор Саске. Господи, даже его имя, всплывая в мыслях, вызывает такую боль, что хочется завыть и пару раз стукнуться обо что-нибудь головой. Добить окончательно, чтоб не ныло. Не зудело. Не кровоточило. Но я терплю. Я могу справиться даже с невозможным. С чем угодно. Я – могу. Не-е-ет, я не иду к двери. Скорее ползу, отталкиваясь от вертикальных поверхностей и стараясь не думать о странном сне. Где моя сила? Руки какие-то… слабые совсем. Гаара с Кибой награждают одинаково злыми взглядами. За ними появляется Акамару и радостно кидается к взъерошенному Кьюби, не менее мрачному, чем его хозяин. - Узумаки… - наконец, раздраженно зовет Инузука. – Ты что с собой сотворил? - Я… приболел... - пытаюсь натянуть улыбку. Интересно, почему они решили зайти вместе? Гаара салютует упаковкой пива. - Доктор Инузука, отбуксируйте пациента в постельный режим. А я позабочусь о лекарствах. Как-то резко начинается суета, но она обходит меня стороной. Под тяжелым взглядом Кибы, я усаживаюсь на диван в зале. Потом ложусь. И, скинув руку вниз, смотрю на двух парней, хлопочущих вокруг. Хочется поспать, но громкие разговоры вырывают меня из состояния полудремы. Я слушаю голоса и почти не воспринимаю смысл сказанного, как ребенок, которому нет и года от роду. - Тупой идиот. Он почти не притронулся к тому, что я притащил в прошлый раз! - Не злись, сейчас заправим нашего волшебника. Как думаешь, что лучше заказать? - Лапши ему и побольше! Это будет быстрее, чем если мы попытаемся что-то приготовить. Почему он не ест? - Отсутствие аппетита может быть связано как с физическим, так и с психическим здоровьем, Киба. Могу предположить, что это из-за… - Гаара понижает голос до шепота, но акустические особенности квартиры позволяют мне услышать все до последнего слова, – того, что еду готовил Саске. Наверное, виновата депрессия. Разум проясняется как-то слишком резко. Они видят то, что я сам до этого момента совершенно не хотел видеть. Сосущее чувство в животе, на которое я не обращал внимания из-за душевных терзаний, подозрительно настойчиво дает о себе знать. Я не ел уже несколько дней. Только перекусывал по мелочи и пил чай. Это из-за того, что у меня теперь нет личного повара? - Вот ведь… болван! – громко высказывается Инузука. И правда… - Ребята, - зову, но, как и во сне, слышу лишь дурацкий скрип. Киба с топотом идет к моему лежбищу. Прихватив за обнаженное плечо, слегка трясет. - Совсем чокнулся, а?! Я знал, что жизнь с этим говнюком не доведет тебя до добра! - Киба… - Наруто! Наруто, ты… ты же просто издеваешься над собой! Хочешь, я на него Акамару натравлю?! Он ему за тебя яйца оторвет! - Не получится, - с усмешкой смотрю другу в глаза. Неожиданно улыбка сползает, оставляя после себя кривое жалкое подобие. - Эй… Нару… Наруто, ты что? – сев рядом, Киба крепко по-дружески обнимает меня. Позволяет уткнуться носом в плечо. Слез нет – эта боль сухая. Она просто другая, не истерически-острая, как в начале, а застарелая, покрытая коркой, которую я снова и снова ковыряю. – Дружище… так нельзя. Нельзя, понимаешь? Так зависеть от кого-то. Ты же с ума сойдешь… - Если бы ты знал, что это такое, Киба. Как будто из меня выдрали все самое важное, самое… теплое. Нужное. А потом растоптали. В кровь с песком. Краем глаза замечаю фигуру Гаары в проходе. Он грустно, очень грустно улыбается. - Я не знаю как… - продолжаю говорить, полностью расслабившись в руках друга, – выпутаться. Но ищу способ. Правда. Поэтому, не беспокойтесь… - Когда ты так говоришь, все кажется еще хуже, - качает головой Гаара. – Заказал нам перекус. Доктор, начинаем лечение? - Да, сейчас, - Инузука встает. Воспользовавшись паузой, отправляюсь на поиски своих телефонов. Аппарат Дейдары нахожу почти сразу, а вот мой приходится поискать как следует… Обнаружив его между подушек, я застываю статуей с непонятным набором эмоций на каменном лице. На экранчике светится несколько пропущенных звонков со знакомого номера. Воровато осматриваюсь. Никого... Нажимаю перезвонить и, задержав дыхание, сажусь на край кровати. В один долгий гудок умещается тысяча ударов моего сердца. Чтобы хоть как-то успокоиться, запускаю руку в волосы, нервно запутываюсь во всклокоченных прядях пальцами... - Наруто. Этот голос. Боже, у меня обонятельные галлюцинации?.. Я чувствую запах парфюма… - Зачем звонил? – шепчу, понимая, что лучше наседкам в другой части квартиры не знать с кем я сейчас разговариваю. - Ты был у меня. Зачем? - Забрать книгу. Не смог найти. Саске знает, что я видел огромную кучу оригами. Знает, что я был у него. Но… - Как ты узнал? Молчание, короткий вздох. Дрожащими пальцами вжимаю трубку в ухо до ноющей боли. - Это неважно. - Это все, что ты хотел узнать? Черт возьми, должна быть какая-то лазейка, даже если он взорвал мост и перерезал провода. Должна быть. - Нет. - Что еще? Ха. Этот идиотский разговор продлится еще пару секунд… давай же, думай! - Что с тобой происходит? Открываю рот и тут же закрываю его с красноречивым щелчком. - Может быть, хватит уже? Что за цирк? – невозмутимо продолжает Саске. - О, знаешь, вообще-то я должен это спрашивать! – сорвавшись на хриплый крик, кошусь на вход. Естественно они все услышали. Поддаюсь порыву, подскакиваю и прижимаюсь к двери спиной, чтобы никто не вздумал войти. - Ты ведешь себя как ребенок. - А как себя ведешь ты, умник?! Как мудрец?! Что это было в «Чармате», жест умного расчетливого человека?! А что за чушь ты нес?! - Узумаки! – вдруг вклинивается дверь. – Ну... вот, оставили на пять минут - уже с катушек съехал… - Не строй оскорбленную гордость, - самоуверенный тон Учихи сбавляет обороты. – Да, я переборщил. - Кто-то сверху с твоим самомнением переборщил! Хочешь обсудить это – заяви свою тупую задницу сюда и давай вместе разберемся с твоим прошлым!!! Тишина в трубке заставляет мой пульс сбиться с лихорадочного ритма. И вдруг я понимаю – он напуган. Напуган до ужаса. Только чем? Тем, что я знаю? Гудки. Однотонные, прерывистые и отвратительно пугливые. Взвыв, словно раненый пес, несколько раз в отчаянии бьюсь затылком о дверь, а после приступа самоненависти со всей силы бросаю несчастный аппарат в стену. Мобильный телефон разлетается на несколько мелких кусков. - Урод!!! Дверь за моей спиной буквально выбивают – приходится отскочить в сторону. Слегка переусердствовавший Киба изящно порхает в проеме. Полет длится несколько милисекунд, я даже руку не успеваю подставить. В результате Инузука под лай Акамару и Кьюби торжественно ловит носом кровать. К счастью, мягкую ее часть. - Ну, приехали. Доктор туда же, - печальный голос Гаары последним штрихом дополняет идиотскую картину. Почему-то я начинаю звонко смеяться, глупо, нервно и истерически. Киба тоже, перед этим угрюмо посопев для приличия. Отсмеявшись, бросаю взгляд на остатки сотового. - Я придушу его собственными руками. Мои друзья ничего не спрашивают. Все и так предельно ясно.