The Best Damn Thing

“I hope you never change I hope you never go I hope you'll always keep Our little secrets though But how'd we get here At this height” (c) The Cooper Temple Clause - “Blind Pilots”

Магнус продолжил уничтожение своего запаса алкоголя и ночью, проспав перед этим часа два. Письмо Рагнору он всё-таки отправил, но сейчас уже затруднялся вспомнить, что именно в нём настрочил. Впрочем, Бейн достиг уже той стадии, когда подобные вещи волновали мало. Появится Рагнор в его жилище или нет – один чёрт. Гораздо сильнее Магнуса занимала в данный момент фантазия о том, как он испортит свадьбу Алека. Да, именно испортит. Возьмёт да и заявится на трогательную, вне всяких сомнений, церемонию и наговорит всем гадостей. После чего, разумеется, будет торжественно изгнан из Института на веки вечные, но вдоволь позлорадствовать над несчастным женихом, добровольно обрекающим себя на печальное существование, он точно успеет. То, что поведение Магнуса в этой фантазии было далеко от его обычно благоразумного поведения, мага не особо заботило – возрастная деталь его личности всё ещё находилась в осаде. И, к тому же, он так зол на Алека, так на него обижен и... так им разочарован. Наконец, достаточно насладившись своими пагубными размышлениями, Бейн упал на диван и лениво занялся наведением относительного порядка на журнальном столике, который весь был заставлен разноцветными бутылками, шейкерами почти всех форм и размеров, бокалами, склянками с чернилами и чашами, где неспешно тлели клочки пергамента. В общем, он как раз раздумывал, допить ли то, что осталось на дне упомянутых бутылок или же лучше раскупорить следующую партию, как вдруг за его спиной раздался подозрительно знакомый голос: - По-твоему, это – лучший вариант? Голос был не просто подозрительно знакомым, но ещё сумрачным и нарочито скучающим одновременно. - По-моему – да. Но я не настаиваю, - медленно ответил Магнус, следя, чтобы не заплетался язык. Затем поднялся с дивана и с улыбкой повернулся к обладателю знакомого голоса лицом. Рагнор выглядел... прежним. Ну, то есть, вот вообще. Всё тот же причудливый внешний вид, что был искренне дорог душе Бейна. Однако спустя час внешний вид, а также все прочие атрибуты Фелла – вроде ужасающего упрямства и фактически нефильтрованной речи – уже не казались Магнусу очаровательными. Собственно, ему вспомнилось, что он всегда считал их очаровательными лишь тогда, когда Рагнор был от него далеко. А не как сейчас... - Прежде чем звать меня, тебе стоило либо не пить вообще, либо набраться более основательно, - Фелл сидел напротив него в кресле и цепко следил за ним недовольным взглядом, то и дело укоризненно качая головой. - Потому что – и я говорю тебе это уже в тысячный раз за эту ночь – только в этих двух состояниях ты меня устраиваешь. В первом – разговор получается толковым. Во втором – не получается никакого разговора вовсе. На данный же момент ты завис в том режиме, который я всегда мысленно называл разгильдяйским. - Ха, ты и в лицо мне это говорил, - усмехнулся Магнус, сделав пару глотков виски. - Не переживай, до второй стадии осталось недолго. - Лучше бы ты отрезвил себя заклинанием и прекратил изображать из себя пессимистично настроенного дурака, коим ты никогда не был, - отрезал Рагнор. - И ты в зеркало на себя смотрел? Никогда не думал, что скажу это тебе, но ты выглядишь жутко. - А зачем выглядеть хорошо? - с горечью поинтересовался Бейн. - Тот, кому я всеми силами старался понравиться, игнорировал меня. Фелл фыркнул. - Напускное. - Напускное? Тебе никак не может быть это известно, - раздельно, чуть ли не по слогам проговорил Магнус. - О, зная тебя, спорю, ты менял свои сверкающие образы так часто, что твой нефилим, опасаясь ослепнуть, предпочитал держаться в тени и наблюдать за тобой оттуда, - заулыбался Рагнор. - Он же Сумеречный охотник, в конце концов. - Нет, - Бейн покачал головой. - Если бы он задерживал на мне взгляд дольше положенного, я бы почувствовал. - Ты и так чересчур много чувствуешь, чтобы замечать ещё и такое, - отмахнулся тот. - До того, как Алек сказал, что собирается жениться, у меня действительно создалось впечатление, что я ему интересен, - со вздохом произнёс Магнус, чувствуя, как имя охотника отозвалось в нём уже привычной болью. - Но впечатление это, по всей видимости, было обманчивым. Сегодня я ни в чём не уверен. Даже склоняюсь к мысли, что всё к тому и шло – он бы ускользнул от меня по той или иной причине, в любом случае. В ответе на это Рагнор, всплеснув руками, уже не скрывал раздражения: - Одно не изменилось – ты по-прежнему портишь себе жизнь, упорно делая то, против чего восстают все твои чувства. - Разве? - Бейн откинулся на спинку дивана и отпил хороший глоток из стакана с виски. - Мне, напротив, кажется, что мои эмоции... - Чушь – всё то, что тебе там кажется! - рявкнул Рагнор. - Ты любишь его и хочешь за него бороться, но тебе не позволяет это сделать то, что засело у тебя в разуме. - Что же? - Ты мне скажи, - хмыкнул Фелл и даже, как показалось Магнусу, пробормотал: “Идиот несчастный”. - Я который час у тебя это выясняю. Седин моих не жалеешь. Магнус невесело улыбнулся. - Что ж... Пока я напивался и воображал разные неприятные сцены своего будущего, вспоминая, что происходило в моём прошлом, я пришёл к выводу, что Алек и я, вероятно, вообще не созданы для того, чтобы быть вместе. Александр слишком светел, слишком ответственен, слишком горд... и, бог мой, он настолько идеален для меня... - Бейн вновь улыбнулся, но затем встряхнулся, словно сбросил морок, допил свой виски и устало склонился над журнальным столиком. - А ещё он слишком нефилим. Я не допущу, чтобы он опустился во тьму вместе со мной. Рагнор долго молчал. Видел просто, что не достучаться до Магнуса сейчас. Тот будто впал в некую апатию, полностью погрузившись в свои, без сомнения, безрадостные мысли. Однако, выждав несколько тягостных минут, Фелл всё же заговорил: - Что, намерен свести свои с ним встречи к минимуму, я полагаю? - Действительно, - меланхолично отозвался Магнус. - Так и поступлю. - Хм, не думаю, что получится, - задумчиво протянул Рагнор. - Охотники так просто от тебя не отстанут. Помощь мага – к этому ведь легко привыкнуть. И вся эта ситуация с Валентином, опять же... К слову, что-то засиделся я у тебя. - Я удивлён, что ты вообще пришёл, - сказал Бейн. - Было непросто: как решиться, так и... Впрочем, эта история для другого раза, не обо мне речь. Но будет чертовски жаль, если этот мой визит окажется напрасной тратой сил на меры предосторожности, да ещё и безрезультатным, касаемо тебя, - проворчал Фелл, устраиваясь в кресле удобнее. Магнус вздохнул. - И на какой же результат ты надеялся? - Я думал, что смогу вытрясти из тебя всю ту ерунду, которой ты забил свою башку, судя по твоему дурацкому письму, - ответил Рагнор с прежним раздражением. - И дело не только в твоём нефилиме. Мне общий твой настрой не нравится. Зря ты начал переосмысливать свою жизнь. Ничего нового ты не откроешь, а вот влияние этого на твоё настоящее и будущее меня беспокоит. Магнус, нельзя, чтобы ты сейчас терял самого себя, того, кто ты есть. В опасное время живём. Ты должен быть одним из тех, кто не позволит Сумеречному миру развалиться на части, в случае чего. - Я никому ничего не должен, - вдруг разозлился Бейн. - Что до Сумеречного мира, то разве он уже не разорван на куски? Вампиры, фэйри и прочие... все отгородились друг от друга и варятся в собственных маленьких мирках. Никому ни до кого нет дела, пока кто-то не пересечёт чужую территорию и... Да ты и сам всё знаешь. И, кстати, перестань называть Алека моим. Он не хочет таковым стать. - Не будь так уверен. - Рагнор, серьёзно, - Магнус улёгся на диван, положил под голову маленькую декоративную подушку и прикрыл глаза. - Ты совершенно не помогаешь. - Да как тебе помочь, если ты сопротивляешься всем моим попыткам? - сухо осведомился Рагнор, чувствуя себя вымотанным. - Мне нужно отказаться от любви к Алеку Лайтвуду, как-то смириться с тем, что он для меня абсолютно недостижим. Помоги мне в этом, - ровно сказал Бейн. Фелл, следуя его примеру, тоже прикрыл глаза. - Даже стараться не буду, - буркнул он. - Сильные чувства всех нас делают лучше. - Не меня, - заметил Магнус с усмешкой. - Посмотри, я совсем расклеился. Позор-то какой. - Поправимо, - махнул рукой Рагнор. - Выспись, приведи себя в порядок и встреться со своим наваждением лицом к лицу. Бейн перевернулся на живот, зарылся носом в подушку и неразборчиво проговорил: - Рагнор, повторяю, я не считаю возможным поддаваться своим чувствам к Алеку. - Не считаешь возможным? - Фелл даже глаза распахнул и воззрился на друга со всем своим скепсисом. - П-ха! Твоё лицо смягчается, когда ты произносишь его имя, и ты постоянно одёргиваешь себя, чтобы не увлечься мечтами о нём! Ты настолько готов поддаться страсти, что при встрече с ним тебе и красивых фраз-то никаких говорить не обязательно – тот и так всё поймёт. - Это... - Магнус слегка смутился. - Мой друг, ты пытаешься быть благоразумным там, где нет места благоразумию, - упрямо гнул свою линию Рагнор. - Конечно, на какое-то время ты сможешь заглушить свои эмоции, чтобы укрыться от боли. Но однажды они всё равно вырвутся из твоей души, словно демоны, и отомстят, напав с троекратной мощью. Бейн помолчал. - И всё-таки я попробую сдерживаться, - тем не менее, сказал он. - Глупец, - бросил в его сторону Фелл. Его бесила бескомпромиссная убеждённость Магнуса в собственной правоте. Причём переубедить его, казалось, было нельзя ничем. Особенно в споре. Рагнор старался действовать осторожно и скрытно, стремясь натолкнуть Бейна на очевидные поступки, но тот до такой степени увяз в своих страданиях, что ничего не воспринимал. Магнус будто забыл, что раньше никогда не сдавался, если был ещё хоть один маленький шанс что-то изменить в свою пользу. И вот этого Фелл вообще не понимал. Ведь шанс есть. Алек Лайтвуд мог сколько угодно говорить, что женится, но его – вполне вероятных! – чувств к Бейну это могло и не отменять. И почему бы Магнусу это не выяснить? Однако он просто выслушал Алека, пожелал благополучия, попрощался. И на этом всё. Рагнор бы понял, если бы Лайтвуд чётко отказал Магнусу в ответ на признание, и это стало бы последней каплей для Бейна, неким катализатором решения окончательно оставить охотника в покое. Но – нет. Подобной ситуации не было даже близко. - Хэй, Магнус, рассказать тебе историю? - неожиданно окликнул Фелл друга. - Ты же любишь истории? - О, я люблю истории, - согласился тот. - Так вот, - Рагнор собрался с мыслями. - Жил на свете один человек. Он всегда старался поступать правильно и быть в ладах с совестью. Однажды этот человек разговаривал со своим другом, и в их беседе всплыло имя одного их общего знакомого. Внезапно двое друзей стали спорить о том, каким именно был этот их знакомый – хорошим или плохим. Друг нашего главного героя сказал: “Его поведение всегда было подозрительным, словно он замышлял что-то ужасное!” А сам наш главный герой заявил: “Нет, он точно был хорошим”. Тогда его друг предложил отправиться к этому их знакомому и попытаться понять, какой же тот на самом деле. И вот они с волнением достигли его дома и долго говорили с этим человеком. Каким же тот оказался в их глазах на этот раз? Не таким, каким они его считали. Друг главного героя был очень удивлён, когда понял, какой же их знакомый хороший человек. А главный герой был удивлён ещё больше, потому что увидел, что тот не просто хороший, а замечательный и очень красивый. Но, главное, наш герой осознал, что влюблён в него, всегда был в него влюблён, но обманывал сам себя. Однако в воспоминаниях обоих друзей их знакомый представал другим. Понимаешь, Магнус? Чувства у некоторых людей до поры до времени слишком неопределённы, слишком туманны и слишком сложны, чтобы верно их проанализировать. Хорошее кажется плохим, замечательное и красивое кажется просто хорошим, собственные эмоции к кому-то кажутся не такими значимыми, чем на самом деле. Поэтому я не верю во все эти твои слова о том, что у твоего нефилима нет к тебе тех же чувств, что есть у тебя к нему. Ты не можешь это утверждать со всей уверенностью. Потому что ты не предоставил ему возможности осознать и проявить их. Насколько я понял, он вообще новичок во всём этом. Пока Фелл говорил, Магнус так и лежал, уткнувшись лицом в подушку. Когда же тот закончил свой рассказ, Бейн перевернулся на спину и неохотно открыл глаза. - Даже если всё так, как ты говоришь, Рагнор... это уже не имеет значения. Алек сделал свой выбор, - вяло сказал он. - Корабль, так сказать, уплыл. И, может, хватит об этом, а? Мы ходим по кругу. Да и я сейчас, как ты ранее заметил, не в том состоянии, чтобы вести адекватные беседы. Прости, что вот так внезапно вырвал тебя из твоего убежища. С годами становлюсь всё более сентиментальным... Фелл усмехнулся. - Не говори столь трагично, - произнёс он, пропуская мимо ушей последние фразы друга, потому что не мог так просто слезть с обсуждаемой темы. - У тебя есть время для всего. - Трагично... - выцепил Магнус одно слово. - Какое подходящее определение для всей моей личной жизни. А для данного периода – особенно. Хочешь узнать, почему, Рагнор? Потому что бывает только одна единственная любовь. Вся предшествующая ей “любовь” – лишь проба пера. А все последующие – навёрстывание упущенного. Любовь – это теперь или никогда. - И ты решил, что никогда? - Решал не я, - почти прошептал Бейн. - И вот что... Мне сейчас даже не за себя больно. Мне больно за Алека. Он ведь никогда не полюбит эту Бранвелл. И она его тоже. А я хочу, чтобы тот, кого я люблю, любил того, кто отвечает ему взаимностью. - Вот! - Рагнор с обвиняющим видом ткнул в его сторону указательным пальцем. - И как при таких выводах, ты умудряешься сидеть тут, жалеть себя и ни черта не делать? Иди и останови своего нефилима от непоправимой ошибки! Магнус собрался было ответить в духе своих прошлых высказываний, но вдруг ощутил ещё более сильную усталость, чем ту, что давила на него всю эту ночь. Вздохнув, он вновь закрыл глаза. - Сомнительно, что какие-либо мои действия способны остановить Алека, - после паузы всё же заявил Бейн. - Он ни за что не откажется от того, что считает своим долгом. Это против его натуры. А ко всему, что предложу ему я, отнесётся с недоверием. Да, он просто не поверит мне. И чем подробнее я расскажу ему о своих чувствах, тем больше оснований Алек найдёт для недоверия. А долго ли ему их найти, учитывая все мои прошлые отношения, вообще всё моё прошлое? “Недолго”, - уныло заключил он мысленно. - Так что, даже если я попытаюсь, Рагнор... это лишь принесёт мне проблемы, - добавил Магнус вслух. - Если у тебя есть проблемы, значит, ты жив, - отчеканил Фелл. Затем засобирался, решив, что уж следующий свой визит точно спланирует так, чтобы его друг в этот момент был во вменяемом... в общем, вменяемым. А дальше – как пойдёт. Рагнор вдруг смекнул, что нелогичное поведение и депрессивное настроение Магнуса, возможно, к лучшему. К лучшему не для самого Бейна, конечно, а для всей ситуации с Алеком Лайтвудом, в целом. Потому что порой неожиданное отступление гораздо выгоднее успешного, но чрезвычайно скандального сражения.